Читать книгу Мэйзер - Виктор Улин - Страница 4

Кафе «Карлсон» изначально считалось детским, но сейчас тут продавали все, что можно и чего нельзя.

Мы не стали брать пива, хотя верзиле Максу налили бы даже водки.

Взяв по «Кока-коле» – мерзкой и отдающей растворителем – мы уселись в угол, чтобы никто не приблизился сзади.

Макс рывком скрутил красную крышку, липкое пойло хлынуло ему на штаны.

Музыка гремела громко. Напор, с каким друг упомянул падших женщин, остался не услышанным.

Я открыл свой баллон аккуратнее.

Отхлебнув, я подождал, пока из носа выйдут пузыри, и продолжил оборванный разговор:

– Но ведь это кровосмесительство. Уголовно наказуемо.

Друг помолчал, глядя на свои брюки, которые в доли секунды из почти свежих превратились в грязные.

– Всего и было-то один раз, – ответил он. – После той трижды ёбаной дискотеки. Ты ее помнишь? Наобжимался так, что готов был трахнуть пустую бутылку.

– Да уж… – я вздохнул.

Сильно распространяться о дискотеке я не стал.

Сам я чуть не сошел с ума.

До прошлого нового года нашим уделом оставались «вечеринки» – убогие посиделки с чаем и пирожными в своих кабинетах при салфеточных снежинках, наклеенных на окна и под надзором классных руководительниц.

А в последний новый год пустили на «взрослое» мероприятие.

Девчонки, которые толкали то грудью, то задницей, довели меня до безумного состояния.

Дискотека еще не закончилась, когда я побежал в туалет – тот, в котором болтали о женщинах.

Нажевав несколько полосок жвачки, я приклеил телефон к стене и открыл порнофото, где женщина занималась тем же самым – правда, не стоя над грязным унитазом, а лежа на чистом кожаном диване.

В подобной ситуации она почему-то нравилась особо.

– И вот прихожу я домой, – продолжал Макс. – Все как обычно, черепа в большой комнате, телевизор орет. Я к себе, включаю комп, надо срочно запустить порнуху.

Я кивнул.

Проблемы у всех были одинаковыми до боли.

– У меня хорошо. Закроюсь – и сам себе хозяин. Комп черепа купили, поняли, что без него никак. А наушники и джойстик – на них уже я сам заработал.

– Как?

– На опросных сайтах. У меня десяток разных аккаунтов. На одном я школьник, на другом – пенсионер, на третьем студент, на четвертом мать-одиночка, на пятом управляющий банка, и так далее. Так нельзя, ясное дело, но я регился через тор.

– Через бублик?! – изумился я.

– Хуя мне бублик. «Тор» – приватный браузер, прячет айпишник. Могу хоть зоопорно смотреть, хоть рынок оружия…

В речи друга я понимал одно слово из десяти.

Сам я не мог назвать себя продвинутым пользователем.

Но Макс был компьютерным гением, даром что родился в семье огородников.

–…Короче, сижу, думаю. Какое видео запустить: с голыми, или в чулках.

– А у тебя на компе запускается интернетское видео? – я удивился. – У меня не тянет.

– У меня тоже не тянуло, пока не апргейдил видяху. Но размер маленький, с кошачью задницу. На фотках видно лучше, зато там двигаются.

Друг помолчал.

– Потом слышу, является Ларка. У них в магазине был корпоратив. Пришла поддатая. Дверью громко треснула, потом шубу уронила.

Он отпил своей «Колы», задумчиво посмотрел через стакан.

– Мне-то похеру, не мешает. Но вдруг скребется ко мне. «Максим, хочешь сделаю тебе подарок на новый год?» Я отвечаю – «а какой?» А она – «пойдем ко мне, увидишь.»

– И ты пошел?

– Пошел. Зашли к ней в комнату. Ларка заперла дверь. Сама в черном платье, сейчас все в таких, с одного рынка. Винищем несет, как не знаю от кого. А потом – р-раз! – и стоит в одном лифчике! Представляешь?

– Ну ясное дело, что в лифчике, – ответил я, не вникнув в суть происходящего. – А в чем еще?

По порнографическому опыту я знал, что современные женщины не носят под платьем ни комбинаций, ни прочей ерунды.

– Ты не понял, Влад, – пояснил Макс. – Я сказал – «в одном». На ней не было ничего, кроме лифчика.

– Как это? Она что – не носит трусов?

– Носит. Но, по ходу, на вечеринке потеряла.

Взрослый мир жил по иным законам, чем наш.

Я лишь спросил, пытаясь говорить спокойно – поскольку Максова сестра без трусов вдруг взволновала:

– Ну, а что дальше?

– Дальше…

Макс опять сделал передышку, заполненную «Колой».

–…Дальше было больше. Стою ишак-ишаком и спрашиваю: «Ну и где твой подарок»? У меня в яйцах атомная бомба и вот-вот взорвется, порнуха ждет. А она говорит – «ты что, совсем дурак, не догоняешь»? Я говорю – нет. А Ларка – «лифчик мне расстегни, тогда догонишь, идиот».

– И ты расстегнул? – уточнил я.

– А ты как думаешь?

Я замялся, никогда не бывав в подобной ситуации.

Мама, конечно, носила лифчики, но я никогда не рассматривал, даже не знал, как они расстегиваются.

В порнофотках действие всегда проходило как-то смазанно.

– Ты бы на моем месте ушел? или расстегнул?

– Не знаю, – честно ответил я.

– А я знаю.

Друг еще раз помолчал.

– Хотя, наверно, лучше бы не знал.

Я ничего не сказал, ждал продолжения.

– Короче, расстегнул. Ноготь, правда, сломал пиздовской застежкой. А она спрашивает – «ну что, догнал наконец»?

– И что ты?

– Да ничего. Только рот открыл, Ларка говорит – «хочешь меня трахнуть»?

– Она так ала?!

Я задохнулся словами.

Когда Макс признался про интимное дело с сестрой, я подумал, что он изнасиловал ее от безысходной неудовлетворенности.

Но представить, что предложила она сама, я не мог.

– Ну да. И дальше – «это за то, что я разбила твою камеру!»

– Какую… камеру? – переспросил я.

– Обычную, – ответил он. – Ты что, никогда не подглядывал за старшей сестрой?

– Нет. У меня нет сестры. Ни старшей, ни младшей, никакой.

– Сочувствую.

Макс вздохнул.

– Это пиздец, как здорово. Смотреть, как раздевается, одевается. Как застегивает лифчик и как расстегивает. Как натягивает то чулки, то колготки. Как красит ногти на ногах, выщипывает волосы пинцетом. Как трахается…

– С кем? – глупо уточнил я.

– С ебарями. Когда у Ларки выходной, иногда приходят днем, пока черепа на работе. Если я в школу не ушел, она даже не выгоняет, просто запирается у себя.

Друг сделал паузу.

– Ты же помнишь нашу квартиру?

– Не помню, – ответил я. – Потому что никогда не бывал.

– Трехкомнатная, Ленпроект – для жарких стран Узбекистана, стены в кулак толщиной, окна без подоконников, батареи в два листа. Но не в этом дело. Планировка буквой «Гэ». Заходишь – налево тубзик, потом ванна, потом кухня два на три. А прямо коридор. Первая комната маленькая, это Ларкина. В тупике большая, там черепа. А справа моя – тоже маленькая, но узкая, как фургон.

– Примерно понял.

– В соседних просверлил бы стенку. А так через прихожую, на разных сторонах. Взял беспроводную камеру, спрятал у нее на полке.

– И как, получилось… что-то увидеть?

– Еще как получилось. Одно дело дрочить на какую-то тетку, а совсем другое – когда она в трех шагах.

Я попытался представить зрелище.

Этого не получалось.

– Камеру поставил, когда Ларки не было дома. Подобрал угол. Потом изучил ее до последней точки.

– Изучил?

– Ну да. Сиськи, например, у нее дурацкие, растут далеко друг от друга. В лифчике куда ни шло, а как снимет – утекают в подмышки. И соски разные, один круглый, второй длинный.

Кровь горячо забилась в голове, я не слышал Максовых слов.

–…Но самое то, когда она дрочит пизду.

– А что, она?..

В горле пересохло, слова застряли.

– А ты как думал?

Он усмехнулся.

– Ларка тоже человек. Вечером перед сном иногда хочет расслабиться.

У меня заложило уши.

Я вспомнил женщину, видом которой удовлетворялся на той дискотеке.

Вероятно, она была в Ларисином возрасте.

–…Я даже наловчился кончать одновременно с ней.

У Макса закончилась «Кока-кола», он без спроса взял мою бутылку, плеснул себе, выпил, потряс головой.

– Короче, кайфовал, как эмиратский бухарест. А потом накрылась коту масленица. Ларка вытирала пыль и нашла камеру. Выбросила в окно, меня чуть не убила.

– Да уж, – сказал я и кивнул в сочувствии.

– Хотя что плохого-то я сделал, что? Ну, подглядывал, ну рассматривал сиськи-письки, ну дрочил – ну и что? Приставать к ней не собирался.

Мой кивок, вероятно, был таким же невнятным.

Я и до Максова рассказа знал, что некоторые парни подглядывают за старшими сестрами, а у кого нет – за матерями.

Мне это казалось не то, что диким, но неестественным.

В саду женщины ходили в купальниках или даже в трусах и лифчиках из разных наборов.

По периметру участка у нас росла черная смородина – густая и высокая, как забор. Я любил прятаться там и, наблюдая за полуголой соседкой, заниматься известным делом.

Мама имела прекрасную фигуру и большую грудь, на которую засматривались мужчины.

Но даже когда она переодевалась при мне и я видел черные волосы, отграничивающие низ живота, ко мне ничего не приходило.

Говоря культурным языком, я не ощущал нужного отклика в нужной части тела.

Видимо, Макс был устроен иначе.

Но, с другой стороны, Лариса была ему не матерью, а сестрой.

Я сестры не имел и вряд ли мог судить друга.

– А вообще, – продолжал он. – Полной «Ромео и Джульетты» не случилось. Я не такой мудак, каким кажусь…

– Мудаком ты не кажешься, – вклинился я.

–…Лучшие эпизоды я записывал. Так что не все пропало. Но сам понимаешь…

– Понимаю.

–…Видео – это одно. Остановил, перемотал – та же порнуха, только с Ларкой. А реальная камера в реальном времени – другое.

– Понимаю, – повторил я еще раз.

– Короче, камеру уебошила, взамен предложила потрахаться.

– И ты согласился?

– А что бы ты сделал на моем месте? – вопросом ответил Макс.

– Не знаю, – сказал я, начав повторяться. – Она же твоя сестра.

– Я ей то же сказал. А она – типа «какая разница, мы детей делать не собираемся». Напрыгнула, как рысь…

Я вздохнул в очередной раз.

– Но с другой стороны, прикинь, Влад. Камера стояла с лета. Казалось, я сам Ларку сто раз потрахал. Так что когда все пошло в реале, вроде ничего особенного. Вот я и не удержался.

Я в очередной раз попытался представить себя на месте Макса и не смог этого сделать.

– На самом деле Ларке пофиг. Она трахается с половиной города. Одним меньше – одним больше, брат – не брат… Без разницы.

– А как… там?..

Несмотря на чудовищность рассказа, меня гнало любопытство.

Я понимал, что расспрашивать не следует, но остановиться не мог.

–…В женщине?

– Тебе как?

Вздох друга был тяжелее, чем когда-нибудь.

– Про клитор-хуитор, или в целом?

– Давай в целом, – сказал я, поняв, что Максу не хочется пересказывать эпизод.

– Короче….

Я молчал.

–…Дрочить на кого угодно – ну, хоть на ту, у которой каждая грудь, как баскетбольный мяч…

– Джианну Микаэлс, – подсказал я, зная порноактрис лучше, чем героев всех российских войн.

– Ну да. Так вот, смотреть порнуху и трахать настоящую женщину – это все равно, что…

Макс сделал паузу.

– Все равно, что играть в самую крутую «Need for Speed» или ехать на настоящей машине. Даже на отцовом «Запорожце», на котором он возит говно из сада в погреб и обратно.

Сравнение показалось верным.

Наша «десятка» была не машиной, а конструктором «Сделай сам». Каждое воскресенье отец, сдавленно матерясь, что-нибудь в ней чинил.

Но когда он давал порулить, я забывал даже о сиськах Титни Спирс.

– Оказалось, жопа у нее – как тумба под «Фулл Эйч-ди» телевизор. Пока просто смотрел, не догадывался.

– Ничего себе, – сдавленно отозвался я.

Чем дальше, тем больше я завидовал другу.

– Короче, Влад, у меня получилось три раза.

Он закрыл глаза, сладостно улыбнулся.

– А в промежутки два у Ларки.

– Так она – что?.. с тобой?!

Я задохнулся.

– А ты как думал? Чуть не проглотила простыню, чтоб не услышали черепа.

Макс снисходительно усмехнулся.

– У меня есть сосед с девятого этажа. Взрослый, но мы типа дружим. Я к нему хожу комп налаживать, у него то вирусня, то еще какая-нибудь херь. Сидим, пивка выпиваем. Так вот он одинокий – ну, то есть разведенный – и глубоко в теме. Говорит, что пьяная женщина превращается в одну сплошную пизду.

Определенно, знания друга поднялись на невероятную высоту.