Читать книгу Белая книга - Виктор Васильев - Страница 12

Если у тебя есть кошка или собака, то ты знаешь, что они заранее чувствуют, когда ты собрался их кормить. Всё потому, что у животных формируются не столько единичные рефлексы, сколько цепочки, фиксирующие определенную последовательность разных раздражителей – точно так же, как ты понимаешь, что слова банка и кабан значат разные вещи, хоть твой внутренний голос почти одновременно сказал «ка» и «бан».

Второе – если животное сыто, то пищевой рефлекс не сработает. То есть если бы мы заставляли нашу собаку танцевать, прежде чем давали ей мясо, то она танцевала бы во время голода – а всё остальное время игнорировала бы звонок.

То есть одновременно она чувствует, есть ли мясо – а именно анализирует окружающую среду первым контуром; параллельно тем чувствует свой организм и его потребности, а следом делает поиск в своей памяти – какие действия в подобной среде привели её к удовлетворению ранее.

То есть если наша собака будет на улице, будет голодна и услышит звонок, то первое, что она сделает – начнет танцевать. И если она получит еду, то почувствует себя хорошо – и таким образом организм закрепит всю цепь, что позволила удовлетворить его запросы.

Если же она не нашла еды, то почувствует себя «несчастной» – чтобы в будущем не делала лишних, бесполезных действий.

Обстановка: звук звонка.

Внутренние ощущения: всё в норме, надо поесть.

Память: при звуке звонка рядом есть мясо, нужно только потанцевать.

У эмоций есть вторая функция – приведение организма в состояние боевой готовности. Надпочечники выделяют адреналин и кортизол, в результате чего сердце начинает быстро перекачивать кровь, а дыхание учащается, чтобы поставлять кислород в больших количествах и обеспечить этим интенсивную работу мышц, а также помогает мышцам противостоять усталости.

Эти действия приводят к тому, что организм может некоторое время работать в режиме повышенной мощности. Организмы, у которых не было такой возможности, погибали, не выдерживая напора обстоятельств. Однако это чревато очень высокими энергетическими затратами, и, опять-таки, общим износом организма.

Первый контур реагирует мгновенно, после чего второй контур быстро оценивает, достойна ли ситуация такого «включения», и если предыдущий опыт говорит о том, что реагировать надо так, а не иначе – происходит общая активация, а весь контроль на себя берут первый и второй контура, погружая человека в эмоциональный аффект.

Вспомним кошку, которую побили у помойки. Почувствовав голод, она тут-же начнет вспоминать, где она может поесть – и лучшим вариантом будет «пойти в подъезд», однако совершенно автоматически у неё произойдёт сличение когнитивных карт и она почувствует, что путь к подъезду лежит через помойку, а там опасно и это сразу активирует оборонительную систему, несущую все вышеописанные реакции.

То есть кошка, просто почувствовав голод, уже приготовится идти по этому пути и уже отреагирует так, будто сейчас будет драться.

Важно отметить, что когда Павлов закреплял животным рефлексы днем, то они могли не работать ночью, то есть тут включены даже циркадные ритмы. Назовём рефлекторную цепь приспособительным актом и выразим следующее правило: чем больше обстановка похожа на ту, в которой закреплялась реакция, тем скорее мы получим эту реакцию.

То есть животное одновременно воспринимает ощущения от тела (включая ритмы работы внутренних органов), ощущает положение тела в пространстве, чувствует циркадные ритмы (внутренние «часы» организма) и обстановку вокруг – и даже пара элементов этой цепи, например, время суток и работа внутренних органов, могут активировать подкрепленный ранее приспособительный акт.

Что это значит? Что чем сильнее было переживание, тем более сильное оно оставит воспоминание, и тем легче будет включаться автоматическая реакция.

В результате животные представляют из себя приспособительные машины, и почти всё их поведение автоматично.