Читать книгу Менталитет русского человека как базовый фактор российских методов управления - Виктор Васильевич Козлов - Страница 7

По мнению многих исследователей, менталитет – сложнейшее явление, он складывается на протяжении многих столетий, если не тысячелетий. Некоторые из исследователей считают, что задача изменить менталитет изначально утопическая.

Однако современная социальная психология не подтверждает тезиса о неизменности менталитета, меняются условия, в которых живут люди, социальные отношения – и вместе с ними меняется менталитет.

В настоящее время вряд ли кто считает, что люди не поменяли свой менталитет со средних веков. Поэтому не будем утверждать, что черты современного русского менталитета сложились в петровские или допетровские времена.

Отношение к менталитету, как к чему-то неизменному, зачастую приводит к одному чисто практическому следствию: мы не пытаемся что-то реально сделать, чтобы стать лучше, совершенствоваться и совершенствовать общественные отношения.

Следует заметить, что в историческом масштабе менталитет способен меняться довольно быстро – за два-три десятилетия. Об этом, в частности, говорят примеры Южной Кореи или Сингапура – государств, которые кардинально изменились на протяжении жизни одного поколения.

Или возьмем пример чисто российский. Реформы Александра II затронули, в частности, судебную власть. В результате в России появилось довольно много адвокатов, работающие суды присяжных. Эти присяжные были рядовыми гражданами, но они, уверяю вас, прекрасно понимая, какие решения нужны власти, – зачастую принимали вердикты прямо противоположные. В итоге в Российской империи появилось совершенно другое отношение к суду – как к справедливому институту, в котором можно реально отстоять свои права. До Александра II такого отношения к судебной власти и теоретически не было.

У людей, конечно, есть национальные и этнические особенности. Но все же не стоит отрицать, что очень многое определяется социальными отношениями и социальной средой, в которой мы живем. В результате изменения социальной среды меняется и менталитет.

Очень важно отметить, писал Н. А. Бердяев[7], что русское мышление имеет склонность к тоталитарным учениям и тоталитарным миросозерцаниям. Только такого рода учения и имели у нас успех. В этом сказывался религиозный склад русского народа. Русская интеллигенция всегда стремилась выработать в себе тоталитарное, целостное миросозерцание, в котором правда-истина будет соединена с правдой-справедливостью. Через тоталитарное мышление она искала совершенной жизни, а не только совершенных произведений философии, науки, искусства.

У нас принято считать, что в России испокон веков не соблюдают законы, и с этим ничего не поделать. Не то, что на Западе, где все живут по закону. Однако, по свидетельству европейцев и американцев, которые приезжали в Москву жить и работать, после недолгого пребывания в российской столице почти все они начинали нарушать правила движения при вождении автомобиля и давать взятки гаишникам. Одна американка на вопрос, почему она так делает, ответила, что в Америке ей бы в голову не пришло давать взятку полицейскому, но в Москве «по-другому нельзя».

Как видите, менталитет в голове конкретного американца меняется элементарно – едва он адаптируется к российской среде. Но этот же пример говорит о другом. В Америке и той же Германии поголовно «жить по закону» стали сравнительно недавно – лет сто назад. Мы можем пройти тот же путь, причем намного быстрее.

Только на протяжении последних менее 100 лет – исторически ничтожный промежуток времени – Россия менялась трижды и менялась качественно. Соответственно и люди, формировавшиеся в «принципиально отличных условиях» должны принципиально отличаться. Именно эти отличия и хотелось бы выявить.

Менталитет подвержен трансформации по причине того, что меняется как индивидуальное, так и массовое сознание в рамках социума. Менталитет русского народа прошел долгий путь эволюции, претерпев существенные изменения, но сохранив при этом неизменным ментальное ядро.

Это связано с формированием менталитета под влиянием природноклиматических, религиозных, географических факторов, т. е. тех, которые в русской социально-философской мысли рассматривались как условия формирования основ русского менталитета (Н. А. Бердяев, И. А. Ильин, Н. О. Лосский). В. П. Любчак отмечает, что специфика российского менталитета определяется его фундаментальным основанием. Вторая группа факторов – социоситуативные (экономический, политический, культурный). Они предполагают ситуативную поведенческую рациональность посредством осознания действительности, результаты которой формируются в виде ценностей и стереотипов. Социоситуативный уровень накладывается на фундаментальное основание менталитета, именно этот уровень более подвержен изменениям[8]

С 1917 года сменилось более трех поколений россиян, что неизбежно скорректировало особенности, формировавшиеся у граждан дореволюционной России. Современный период развития довольно динамичен, но и он, естественно, влияет на формирование каких-либо новых особенностей менталитета граждан обновляющейся России. Таким образом, мы неизбежно концентрируем свое внимание на тех особенностях русского человека, которые сформированы с начала XIX века по настоящее время.

Выделим наиболее судьбоносные события этого периода и предположим их влияние на формирование искомых особенностей русского человека.

Два века назад в России стали формироваться политические движения, которые в конечном итоге и привели к революции 1917 года.

С легкой руки декабристов русский народ представлялся узкому слою интеллигенции (как и ряду современных социологов) аморфной массой, которая существует во тьме невежества, которую силой просвещенного разума надо привести к свету истины и счастья. Радея о народном благе, декабристы категорически не хотели впутывать собственно народную массу в их политические проекты. Все должна была сделать армия с образованным офицерством во главе. По плану их лидера П. Пестеля, народ в течение 10-летнего переходного периода должен был медленно адаптироваться к самостоятельности, свободе и отсутствию барского патроната. За это время предполагалось покрыть страну сетью школ, тем самым открыв народу доступ к образованию.

Если бы этот грандиозный план переделки российского социума удался, мы бы жили в другой стране. Он, однако, не сработал, декабристов сослали в Сибирь и русский народ так и не узнал, как его хотели осчастливить всего-то за 10–15 лет.

Государство не обязано быть империей. Государство может быть национальным государством, живущим собственными интересами, и при этом все равно придерживаться имперской идеологии. При Александре I осуществлялась первая робкая попытка превратить Россию из «страны рабов в страну граждан». Александр I пестовал ростки будущего гражданского общества, наблюдал за тайными обществами будущих декабристов, не разгоняя их и видя в них будущую конструктивную оппозицию. Он оставил после себя государство, где уже не могло быть места «бироновщине»[9] и дворцовым переворотам. Но стоило ему умереть, и движение страны к гражданскому обществу надолго приостановилось. В том числе в силу объективных причин. Потому что внешняя страшная угроза – наполеоновская, которая обрушилась на Россию, продемонстрировала и Александру, и пришедшему после него на российский трон Николаю 1, что вообще-то сильная армия – это для государства более важная вещь, чем мечтания, так сказать, о свободе для народа, который не готов ее воспринять.

После декабристов на российской политической сцене, появились новые действующие лица – народники. Последние, в отличие от декабристов, считали, что судьба народа в его собственных руках, а их историческая миссия – раскачать лодку и добиться взрыва народного негодования. Как только такой взрыв произойдет, народ сам все устроит и решит, как ему лучше.

При этом надо заметить, что почти весь XIX век все попытки общения с народом выглядели не столько диалогом, сколько монологом. Образованный класс придумывал что-то в своей голове, а народ, как всегда, безмолвствовал. Однако были и перекосы. Если декабристы народ не знали и в общем-то им не интересовались, то народническое сознание романтически рисовало перед собой народную массу как сокровищницу мировой мудрости и несгибаемую нравственную вертикаль, к чему тоже следует относиться критически.

В тот период формирования русского менталитета в России были ярко выражены черты традиционного общества: преобладание сельскохозяйственного труда, иррациональный тип мышления; ориентация на коллективную самоидентификацию в силу общинного образа жизни. Эти особенности социального развития отразились на территориальном структурировании общества, в котором до 1917 г. свыше 80 % населения проживало в деревне. Именно в русской деревне складывались обычаи и традиции в соответствии с набором архетипических образов. Личность персонифицировалась преимущественно на семье и общинном труде.

По версии народников, это образованный человек мог заблуждаться в дебрях многочисленных истин, выработанных человечеством, а народ – никогда. Ибо где народ, там и истоки.

Следует отметить, деревенские реалии оказались таковы, что село и в самом деле хранило некие базовые основы христианской нравственности и жестко сохраняло вертикаль здравого смысла. Деревня, как показали произведения писателей-исследователей деревни вроде Шукшина и Астафьева, имела в своей душе некий инструмент по различению добра и зла, который редко когда давал сбои.

Не без помощи большевиков лодку народного гнева удалось-таки раскачать. Мало никому не показалось. Но как только революционные вихри улеглись, оказалось, что народ, которому, наконец, дали сказать свое историческое слово, не так уж дик. Откликнувшись на кампанию по ликвидации неграмотности, крестьянство и в самом деле оказалось благодатной и благодарной почвой, на которой вырос богатый урожай. Десятки тысяч новых «ломоносовых» потянулись в институты. Быстрыми темпами проходила индустриализация страны, развивалась наука.

Переход к плановой экономике, вынесение производственной практики за рамки института семьи, широкое вовлечение женщины в производство и социальную деятельность и многие другие социально-экономические изменения в целом перевернули уклад жизни населения. Индустриализация повлекла за собой рост численности городского населения, концентрировавшегося в центрах промышленного производства. Формируется система урбанистических ценностей, в которой, наряду с традиционными, весьма значимыми становятся ценности образования, материального достатка, карьерного роста. Следует отметить, что, несмотря на появление урбанистических ценностей, в советский период их приоритетность не была ярко выражена, и они весьма гармонично сочетались с традиционными (семья, брак, дети, труд).

Естественно, менялся и менталитет. Обнаружилось, что русская ментальность обладает преимущественно этическими свойствами. Что этот самый народ остро ощущает разницу между справедливостью и ее отсутствием и вовсе не склонен менять эти представления на деньги.

Однако в начале 90-х народу предложили сделать именно это. Усыпанный розами путь в «капиталистический рай» соблазнил многих. Произошла мгновенная перестройка ценностного ряда. Хуже того, мы вернулись в ту ментальную эпоху, когда народ оказался практически за кулисами исторической сцены.

В России капиталистические отношения, чуждые ей в силу ментальных особенностей русского народа, внедрялись, ломая мировоззренческие устои и традиционные ценности. В итоге в стране на основе прагматических установок формировался капитализм, но при этом во многом была утрачена морально-этическая составляющая социальных отношений. Новые производственные и общественные отношения сформировали и новый тип человека. Это так называемый современный потребитель, которому свойственны рациональный тип мышления, урбанистическая система ценностей с превалированием материальных ценностей над духовными, гедонистические жизненные принципы, крайний индивидуализм и прагматизм. Коллективные ценности, отражающие сущность исконно русского менталитета и национального характера в первичном их проявлении, были отодвинуты на второй или даже на третий план.

Коренные изменения в постсоветский период хотя и изменили систему ценностей и мировоззренческие установки, что относится к структурным компонентам, но, тем не менее, не затронули его глубинный уровень. В этой связи следует отметить, что менталитет современного российского населения весьма трансформирован, но сохранил исконную основу, которая дает жизненные силы для преодоления ментального дефицита, проявляющегося в периоды кризиса и социальной нестабильности. Общими достоинствами российского характера, как правило, считают адаптивность и самостоятельность, изобретательность и восприимчивость к новому, стойкость к лишениям и терпение, душевную теплоту, заботу о близких. Для некоторых групп отмечается наличие сильной тяги к справедливости, праведной осмысленной жизни, служению высоким идеалам, Родине, чувству долга, бескорыстному подвижничеству, способности к самоотречению.

Таким образом, менталитету присущи как свойство преемственности, так и трансформации. Анализ ряда исследовательских позиций относительно динамики менталитета в России позволяет сделать вывод о том, что процесс трансформации менталитета отражает степень адаптации общества к меняющимся условиям. В условиях социальной стабильности менталитет подвержен минимальным изменениям. В такие периоды функционирования общества динамика менталитета слабая, напротив, весьма проявляется преемственность ментальных характеристик на межгенерационном уровне. Активная трансформация менталитета приходится на кризисные периоды в развитии социальной системы, сопряженные с ее реорганизацией.