Читать книгу На границе Вселенной. Кровавая корона. Книга 3 - Виктор Яманов - Страница 6

До коронации оставалось от силы три стандартных месяца. Коронация, на которую меня ни за что не допустят, пока жива моя мать. Но в глубине души, смерти ей я не желал. И чтобы попасть на Лоракс в грядущий роковой день, мне придётся приложить огромные усилия. Потребуется помощь знатных родов и мощь их армий. Но большинство представителей знати всё ещё верны матери. Верны настолько, что поменять сторону поможет только страх. Более страшное чудовище, чем все мои родственники вместе взятые. Только вот это чудовище – я сам.

– Ты готов? Попрощался с Мелани и отцом? – Элиз прервала мои мысли.

– Да… Готов, – я поглядел на людей, складывающих свои палатки возле нашего дома.

– Тогда поспеши. Чем раньше окажемся на Колантане, тем больше времени останется для приготовлений. – Моя любовь встала в дверном проёме.

– Знаю. Просто не верится… – Я подошёл к ней ближе и провёл рукой по её белоснежным волосам. – Словно вчера я впервые увидел тебя, белокурую девчонку, скачущую по амаранским волнам. А через три недели уже наша свадьба.

– Придётся поверить, – уголок её рта приподнялся в ироничной улыбке. – И я стану из миледи Де Монтэг просто Элиз Гиронимус.

– Королям не нужны красивые приставки. Знаешь, почему?

– Нет. Но мне интересно, – ответила Элиз, повязывая на голове коричневый платок, закрывающий всё лицо, кроме прекрасных голубых глаз.

– Миллионы лет назад, – я взял её руку в свою ладонь и провёл пальцем по кольцу на безымянном пальце, по тому, что подарил ей два года назад, хотя для меня эти годы длились целую вечность, – одна женщина заключила сделку со Смертью, с самим Богом Смерти, и тот исполнил её желание, подарив ей корону первого государства. Но при замужестве с королём Ивратом Третьим она не отказалась от своей фамилии.

– Она взяла двойную фамилию? – Моя любовь смутилась.

– Да, и её дети поступили так же, и так много поколений, пока имя этой женщины не осталось в легендах. И в память о ней Анторф Пятый, даже не помню, какой по счёту её потомок, отказался от памяти королевской семьи в пользу памяти о первой королеве. Тогда-то он и назвал её основательницей рода, оставив «голую» фамилию, без приставок. Гиронимус – фамилия крестьянки, ставшей королевой. И это её кольцо.

Элиз осмотрела новым взглядом украшение на своём пальце и задумчиво спросила:

– Оно не несёт в себе тьму?

– Нет, это всего лишь кольцо. Память, не более, – я слегка улыбнулся.

– Тогда твоя будущая королева будет носить вечную память о ней, – Элиз взяла меня за руку.

Я сжал её пальцы, кивнул, и мы пошли дальше.

В сопровождении слуг спустились из дома и вышли на дорогу, разделяющую лагерь пополам. Вещей у нас было не много, точнее, у меня самого не было ничего, кроме одежды, которая была на мне. Но вещи слуг следовали за нами на небольших антигравитационных подушках, площадью не более квадратного метра. Я обернулся всего раз, чтобы взглянуть на отца и Лиди, держащую на руках Мелани. Малышка махала мне вслед, и я не смог сдержать улыбки. Где-то в глубине души я надеялся, что вижу их не в последний раз.

Мы шли до корабля пешком. Шли долго, пока длинный день Ардентальта не подошёл к концу, и ещё несколько часов в густых сумерках, озаряемых синеватым отсветом газового гиганта. Звёзды надо мной сияли не так ярко, как тогда, когда я увидел их впервые. Значит, атмосфера накопила достаточно кислорода и углекислого газа. Но надолго ли этого хватит?

– Мрачная планета. Если на Парагоне все растения уничтожили люди, то тут без помощи планетотворцев они вовсе не растут, – рассуждала Элиз, скрашивая наш долгий путь разговорами.

– Да, Каст следит за Ардентальтом. Я рассказывал про него. Но, надеюсь, что скоро этой планете не понадобится помощь извне, – я посмотрел на небо, чтобы вновь увидеть пурпурно-синюю газовую планету, виновницу всех бед.

– Хочешь сказать, что ты знаешь, как сделать Ардентальт полностью пригодным для жизни? – Её лицо закрывал платок, из-под которого виднелись выпученные голубые глаза.

– Знаю и когда-нибудь сделаю.

Далеко впереди показались яркие огни кораблей. А позади нас в нескольких километрах шли люди, и я видел сотни мелькающих огоньков вдали. Паломники возвращались обратно. Без меня им здесь не место, но уверен, что более верных последователей не найти. Среди них была и Ари, я столько раз ловил на себе её взгляды за эти дни. Но ей не суждено быть рядом со мной, если она хочет прожить долгую счастливую жизнь. Отныне и навеки – мой дар, моё проклятье – любить лишь раз, и звёзды сошлись на Элиз, идущей рядом со мной.

Она наклонилась ко мне и прошептала:

– Мне было тяжело…

– Знаю. Но теперь всё будет хорошо, как тогда, когда мы просыпались вместе, в уединении. Когда плавали в океане, восходили на горы… Э… – я запнулся.

– Горы? Какие ещё горы?

Я решался не долго. Мне хватило одной мучительной минуты раздумий, чтобы открыть ей все тайны моего не совсем здравого рассудка:

– Когда сидел в той камере. Я этого не помню, совсем не помню. Видимо, моё сознание нашло спасение в мыслях, воспоминаниях, иллюзиях. И теперь не могу отличить, что из этого было реально, что нет. Но каждый день, раз за разом, из года в год я просыпался с тобой и был счастлив.

– Никому больше об этом не говори, – прошептала она, схватив меня за руку.

Я слегка кивнул, хотя и не собирался больше никому рассказывать. Да и ей не хотел говорить, но меня выдала глупость: воспоминания, которых не было. Для меня они ничем не отличались от реальных. Я переживал их не телом, а душой. Но если покалечен мой разум, то что стало с ней?

– А чем ты занималась эти два года? – Мы продолжали идти в прежнем темпе.

– Искала тебя… Растила Кайла, хотя мне сложно признавать, что большую часть времени он проводит с няней. Скоро придётся нанимать ему учителей, – даже сквозь плотную ткань платка виднелась лёгкая улыбка моей Элиз, а она продолжала: – Робет привёл меня в фамильный замок Де Монтэг. И я ужаснулась. Там никто не жил сотни, если не тысячи, лет. Пришлось приводить его в опрятный вид, нанимать слуг. Рутина и ещё раз рутина.

– Значит, род Де Монтэг реально существовал? – Я смотрел на неё не мигая.

– Да, но я расскажу тебе эту историю на корабле.

До огромных величественных кораблей, возвышающихся над лоном пустыни, оставалось идти несколько километров. Один огромный лайнер и множество пассажирских судов, мерцающих яркими огнями гидроламп, смотрелись чуждо на этой каменистой равнине. На Ардентальте верх технологического прогресса – это паровые машины, а людоеды на протяжении тысячелетий живут в глиняных домах с общим туалетом на улице. И к этому запустению, отсутствию технологий, спустились настоящие шедевры, созданные искусственным интеллектом. Непозволительная роскошь для безжизненной серой пустыни.

На меня резко накатила тревога, хотя для неё не было предпосылок. Я остановился и выпрямил руку, преграждая дорогу Элиз. На мгновение герцог обернулся и тоже остановился, увидев меня.

– Что-то не так, – пробормотал я, прислушиваясь, не известно к чему.

– Что именно? – Девушка заволновалась, осматриваясь по сторонам.

– Не знаю. Странное чувство, – я покачал головой.

– Мы можем отойти подальше и подождать, – предложила Элиз, жестом подзывая Робета.

Мы отошли с дороги вправо, на каменистую равнину, и герцог со слугами без вопросов пошли следом. Но от меня не скрылся насторожённый взгляд нашего спутника. Ботинки звонко стучали по камням. А я не мог оторвать взгляда от самого большого из кораблей. Узнал в нём тот самый лайнер, на котором меня чуть не сожгли заживо во время крушения на Фьёлле. Что-то смущало, но я не мог понять, что. Присматривался, концентрировался на ощущениях, даже принюхивался, но ответа не нашёл. А чувство опасности только усиливалось, растекаясь ледяным потоком по позвоночнику.

– Отойдём ещё дальше, – приказным тоном выкрикнул я, чтобы услышали все.

– Ты меня пугаешь, – прошептала Элиз мне на ухо.

Я не ответил. Ещё пару минут всматривался в многострадальный лайнер герцога. Прислушался к энергетическим потокам. Но не успел сделать мысленные выводы из своих наблюдений.

Раздался мощный взрыв. В одно мгновение один из отсеков корабля взорвался, охватывая пламенем воздух. Обшивка отлетела, но я успел создать над нами защитный купол. Это получилось по воле инстинктов. Как только энерго-купол замерцал над нашими головами, об него ударилась громадная дверь шлюза, погнулась и со скрипом отлетела на землю. Левый борт полыхал. А от огня исходила чужеродная этому месту, да и самим кораблям энергия.

Люди отворачивались от пламенного зарева, закрывали руками или растирали заслезившиеся глаза, а я смотрел вдаль. Смотрел так, словно каждый день взрываются корабли, на которых мне нужно лететь.

– Как это возможно? – Я повернулся к герцогу, и тот убрал ладони от век, открывая покрасневшие глаза.

– Не знаю, – на мгновение он глянул в сторону лайнера, и сразу же отвернулся обратно. – Но разберусь! – Его слова заглушил очередной взрыв.

– Оставь свой лайнер здесь, полетим с паломниками!

Робет ответил одиноким кивком. А сотни людей уже выстраивались на безопасном расстоянии возле кораблей. Боялись подойти ближе.

Герцог отдал приказ одному из слуг, чьё лицо почти полностью закрывал чёрный платок, а глаза нервно щурились от вида огня. Я убрал защитное поле – всё, что должно было упасть, уже свалилось на наши головы, прикрытые куполом. Слуга пошёл к небольшим судам, искать капитанов с поручением от герцога.

Меня снова хотели убить, но меня ли одного?

– Сколько покушений было на тебя за эти два года? – Я протянул Элиз руку, она упала на землю, когда прогремел взрыв. Так и лежала на спине, приподнявшись на локтях, отворачивая голову от пожара.

– Я… – Она была обескуражена, но приняла мою помощь и поднялась. – Я не считала, – она отряхнула длинную юбку от песка. – Раз пять.

Пять раз мою любовь пытались убить только из-за этой гадской фамилии, но я был уверен, что о пяти покушениях она была в курсе, на самом деле, их было гораздо больше.

Один из слуг протянул Элиз флягу с водой. Она убрала ото рта платок и жадно прильнула к горлышку. Пила столь быстро и небрежно, что в какой-то момент подавилась и закашлялась, а вода выплеснулась из её рта на землю. Элиз пребывала в полнейшем шоке, её руки дрожали. Я забрал у неё флягу и приобнял за плечи.

– Всё будет хорошо, – я прошептал ей на ухо, но мы оба знали, что это не правда.

Вскоре вернулся слуга с сообщением от одного из капитанов. Нас не только были готовы взять на борт, но и доставить на Колантан в первую очередь. Мы отправились к третьему по счёту от нас кораблю. По сравнению с горящим лайнером он казался крошечным судёнышком. Паломники с документами в руках выстроились в длинную очередь. Мы пошли вперёд, минуя ряды ждущих людей. Я вновь поймал на себе пронзительный взгляд Ариадны. Словно она пыталась посмотреть сквозь меня, или просветить внутренности рентгеновским зрением.

Высокий худой мужчина с рыжей щетиной, похоже, что это и был капитан, ждал нас у трапа.

– Для меня большая честь принять вас на борту моего скромного корабля, – сказал он и поклонился нам, после чего Робет поблагодарил его и в знак искренней признательности за помощь пожал ему руку, как делают простые люди.

Позже я узнал, что остальные наши слуги и помощники отправятся следом – на других звездолётах, где больше места, но класс двигателя ниже.

Капитан сам проводил нас до кают. Нам с Элиз он выделил свою собственную – самую большую, и было невозможно отказаться от такой чести, когда этот человек считал, что мы достойны гораздо большего. Он-то не знал, что мы с Элиз выросли в хижинах с туалетом на улице, без водопровода и прочих коммунальных прелестей. Мы мылись в реке или в море, если стояла хорошая погода, и не хотели ничего большего. Если бы мне тогда сказали, что я буду биться со своей же семьёй за право «сидеть» на престоле, надорвал бы живот от хохота. Но, к сожалению, время веселья закончилось давным-давно.

Элиз присела на антигравитационную кровать небольшой каюты. Её руки до сих пор дрожали. Видимо, один из слуг заметил её состояние и позвал корабельного врача. Тот пришёл почти сразу.

– Что вас беспокоит? – спросил мужчина в медицинской форме, пристально глядя на дрожащие руки моей невесты.

– Я слышу звон в ушах. Это… Это страшно, – лепетала она, а мне показалось, что её взгляд на секунду остекленел, слившись с первобытным страхом смерти. – Я хочу не думать об этом.

– Вам следует поспать. Так проще всего пережить шоковое состояние, – он успокаивал её ровным, спокойным голосом.

Чуть позже Элиз принесли успокоительное, и она, наконец-то, уснула, оставив позади очередную угрозу жизни.

Корабль паломников оснащался квантовым двигателем четвёртого класса, что значило – мы будем лететь не два стандартных дня по прежнему расчёту, а все восемь. У нас оставалось много времени для разговоров. Возможность побыть наедине, какая потом не скоро представится.

Элиз проснулась только на следующий день и, похоже, уже забыла об очередном покушении. Она хотела поведать историю «своей» семьи не только мне, но и паломникам, с которыми мы делили корабль. После ужина все межзвёздные путешественники остались в столовой, в том числе и капитан. Кажется, не пришли только те, кто просто не мог отвлечься от работы. Антигравитационные столы поставили в три круга, а один небольшой – в центре. Я сидел рядом с Элиз и внимательно слушал, не переставая удивляться.

Род Де Монтэг брал своё начало миллионы лет назад, ещё до начала правления основателей королевской династии Гиронимус. В эпоху расцвета планетотворцев, когда другие планеты называли иными мирами и перемещались на них с помощью порталов. Тогда не было космических кораблей и любых высоких технологий. В одном из таких древних миров зародились люди и распространились всего на несколько планет, прочие занимали иные расы. В том, первом, мире, ещё в те времена, когда основывалось Грантакское королевство, его земли были поделены и отданы тем домам, чьи корни простирались к самому основанию человечества. Элиз несколько раз подчеркнула, что тогда все были смертны и равны в посмертных правах.

В своё время герцог Николаус Де Монтэг единственный среди знати не поддержал первую королеву рода Гиронимус и её решение об освобождении всех тёмных магов. Говорят, смерть подкралась к нему после заседания, и он умер без видимых на то причин. Но его сын Колдаус продолжил борьбу за освобождение от тёмных и встал на сторону врага, он был убит на поле боя. А вот его дочь оказалась умнее и продолжила династию, финансируя подпольную войну. Эту борьбу продолжили и её дети, и так на протяжении сотен тысяч лет. Почти каждый наследник Де Монтэг был вовлечен в тайный замысел семьи. Им удалось изрядно расшатать репутацию тёмных магов, но не вернуть закон об их искоренении. С началом технического прогресса «война» остановилась, но ненадолго. По сей день род Де Монтэг является главным оппозиционером правящей династии.

Лично для меня этой ночью Элиз дополнила свою историю, чтобы больше никто не услышал. Оказывается, род Де Монтэг пытались искоренить миллионы лет, но несмотря на постоянные покушения он просуществовал достаточно долго. Когда погибли дети последнего наследника – Рантэма, он стал затворником. Оставил себе несколько слуг и больше не выходил из родового замка. Там он и принял смерть. Но поскольку все члены рода Де Монтэг были слишком консервативны, то ни один не захотел подтвердить свою принадлежность через банк крови, чем и воспользовались друзья семьи. А смерть Рантэма скрыли от прочего мира, назвав имя нового вымышленного наследника. А потом появилась Элиз, и род Де Монтэг продолжил своё существование, основываясь уже на идее, а не крови.

Из крошечного круглого иллюминатора в нашей каюте я увидел небольшую планету, окружённую белыми перинами из облаков. С множеством огней на теневой поверхности и огромными зелёными и красно-оранжевыми пятнами в стороне света. Вдали она освещалась фиолетово-голубым карликом – весьма редким типом звёзд. Голубое реверсное поле вокруг Колантана было не полным, а прерывалось во множестве мест, покрывая самое большее – половину орбиты.

– Поле начали ставить год назад, – объяснила Элиз, видя моё смятение по этому поводу.

Корабль приземлился на Колантане в центре огромной каменистой площадки. Капитан звездолёта попрощался с нами и ещё раз добавил, что это честь для него перевозить на борту столь важных особ. Мы спустились по трапу на открытую каменистую площадку и затем прошли приличное расстояние за стену, в огромный внутренний двор очень старого замка. Настолько древнего, что не все башни сохранились. Некоторые были отреставрированы совсем недавно – это бросалось в глаза. Песочно-рыжие камни потускнели от времени, покрылись мхом и плесенью, обрамляющей большинство стен. На старых окнах где-то сохранились витражные элементы, но в большинстве проёмов виднелись только осколки. Некогда величественное сооружение пришло в запустение, оставив лишь память в истории планеты.

– Они работают слишком медленно! – чуть слышно возмутилась Элиз, и я был уверен, что сейчас местным рабочим лучше не попадаться ей на глаза.

Робет опередил меня, успокоив хозяйку замка:

– Наймём больше рабочих. Ещё есть время привести это всё в адекватный вид.

Я хотел сказать тоже самое.

Элиз накинула на плечи платок, что раньше прикрывал её голову, видимо, здесь было прохладно. Я ощущал кожей лёгкие дуновения ветра, но не температуру вокруг. Очередной порыв взъерошил белоснежные волосы моей невесты и длинный плащ герцога. Я заметил в оконных проёмах с выбитыми стеклами одной из разрушенных башен копошение рабочих.

Мы пошли к саду, точнее, когда-то давно здесь был сад. Сейчас за бордюрами осталась рыхлая почва с неубранными опавшими листьями одиноких деревьев и поникшими сорняками. Элиз посмотрела на эту картину и тяжело выдохнула, явно сдерживая порывы недовольства.

Я не видел проблемы в несчастном саду, что так печалил мою любовь. Но сейчас в этой части планеты осень, а я прежде не видел, чтобы замки возвышались там, где погода столь переменчива. Серые тучи заполонили небо, придавая строению больше мрачности. Похоже, сама природа давно похоронила это место. Ещё несколько минут у меня ушло на то, чтобы вспомнить, каким растениям не страшны холода.

Я вытянул руку вперёд. Элиз косо посмотрела в мою сторону и шагнула подальше – назад. Несколько движений пальцами – и из них потекла живительная энергия, превращая опавшие листья и умершие растения в часть удобрения для почвы. Я ускорил процесс разложения. Старые низкие, голые деревья распадались в прах, опадая на землю. Когда от лиственных растений ничего не осталось, я вырастил молодые и красивые ели и сосны, которые видел единожды на Земле. А дальше – хвойная трава, чьи былинки напоминали острые тёмно-зелёные иголки, о таком виде растений я только читал, но трава прекрасно смотрелась тут – в пейзаже поздней осени. Последним штрихом воскрешения сада стали зимние цветы – все, что я смог вспомнить. Огромный величественный сад, окаймляющий по кругу весь внутренний двор приобрёл прежние очертания.

Мой взгляд снова упал на старые стены башен и перекрытий невысокого замка. Отчётливо было видно, где в стенах крепости заделаны огромные бреши. Ещё несколько движений пальцами, и энергии, высвободившейся из руки, хватило, чтобы из почвы сада наверх поползли вьющиеся кустарники по всему периметру двора. Они озеленили стены, спрятали под собой цветущую плесень и скрыли разницу в цвете камня. Я опустил руку, и Элиз охнула. Подкралась ко мне и шепнула на ухо:

– А с внешней стороны сделаешь также?

Я засмеялся и кивнул. Это было так просто для меня и так много значило – для неё.

Мы зашли в одну из недавно отреставрированных башен. Внутри обстановка оказалась гораздо приятнее, чем снаружи. Смесь сохранившейся антикварной и современной антигравитационной мебели. На стенах картины с портретами представителей рода Де Монтэг и старые гобелены. На полу красный ковёр, изрядно потрёпанный временем. Слуги закрыли массивные двери за нами и разбрелись по замку.

– Я найду бригадира, – сообщил Робет и направился к длинной винтовой лестнице в конце холла.

– Мне так непривычно, – мы остались одни, и Элиз переминала в руках платок.

– Тебе не нравится этот замок? – я обнял её сзади за талию.

– Нравится, но как мне им управлять? Я выросла в доме без водопровода, – она усмехнулась, – а тут надо впихнуть гравитационный лифт.

– Это не твоя забота, а главного инженера. Когда установят лифт?

– Лучше спроси у Робета. Я никогда не занималась ремонтом, тем более, ремонтом огромного родового замка. Большую часть проектов одобряет герцог, – она сняла с плеч злосчастный платок.

– Покажешь нашу спальню? – игриво прошептал я, пытаясь избавить её от тревожных мыслей.

– Пошли, – она протянула мне руку. – Идти придётся высоко, пока нет лифта.

– Жаль, в помещении нельзя летать, – усмехнулся я, – мы бы быстро поднялись, правда, к этому времени здесь бы всё сгорело.

– Не порть мой замок, – Элиз, улыбаясь, дёрнула меня за руку и отвела к лестнице.

Мы преодолели путь по высокой винтовой лестнице, прошлись по переходу в соседнюю башню и снова вышли на более узкую лестницу. Спальня главы дома оказалась огромной, из антигравитационной мебели – одна большая кровать, застеленная алым покрывалом. Элиз сразу же распахнула большое витражное окно, и в комнату задул ветер. Видимо, от разожжённого в углу камина ей было жарко. Я изрядно соскучился по ощущению прохлады на коже или трепета от тёплой ванны, но не мог вернуть себе это всё наяву.

Больше всего скучал по теплу тела Элиз. Мы были вместе каждую ночь, но что-то в ней сильно изменилось. А я вновь не мог понять – что, интуиция играла со мной злую шутку.

До свадьбы оставалось две стандартных недели, что полностью совпадало со временем Колантана. Стандартные двадцатичетырёхчасовые сутки пошли именно отсюда, с самого начала человеческой эпохи. Под чутким или, правильнее сказать, настойчивым и громким руководством герцога Де Клорри за это время рабочие вставили все окна и привели оставшиеся башни в божеский вид. Я тоже внёс свою лепту, облагораживая сады внешней стороны двора. Позади замка я вырастил редкий хвойный лес, а с парадной – вернул к жизни утраченную длинную аллею и пустил по всем башням и перекрытиям зелёные вьюны. Теперь замок казался ухоженным, словно его и не покидали на целую тысячу лет.

Наши люди постепенно прибывали на Колантан. Элиз радостно встречала Жозелли и Кайла, выделила им комнаты рядом с нашей спальней. Мальчик подрос и всё больше походил на своего покойного отца. Я же был рад увидеть тех, кто с самого начала верил в меня, – Люциуса, Гектора и Валекиана.

– Как ты выжил? – вместо приветствия спросил мой друг детства, причём таким тоном будто я ему графство задолжал.

– А кто сказал, что я выжил? – отшутился я.

– Ну, а кто тогда стоит тут вместо тебя? – Он обошёл меня кругом и осмотрел с ног до головы, а я не мог сдержать смех.

– Это призрак в теле Маркуса. – Гектор положил кибер-руку на плечо Валекиана, и тот сразу успокоился. Затем он повелительно гаркнул: – Пойдёмте в замок, холодно тут.

Я проводил друзей по недавно выращенной зелёной аллее к парадным воротам, что открывались с противным скрипом.

– Насколько старый этот замок? – Валекиан продолжил расспросы, сразу как мы вошли за ворота, где продолжалась аллея. – Вам следует смазать петли.

– Старше объединённой Вселенной, – я старался сохранять серьёзное выражение лица, но с усмешкой подметил: – Если хочешь чем-то помочь, можешь брать у рабочих всё необходимое.

– Шутишь? – Казалось, что его глаза сейчас вывалятся из орбит.

– Ну, некоторые камни точно с тех времён сохранились, – и тут я не выдержал и снова рассмеялся.

– Всё готово к свадьбе? – поинтересовался Люциус, чтобы отвлечь Валекиана.

– Остались последние приготовления. Мне не терпится посмотреть на тебя в парадном камзоле!

– Что? А это обязательно? – Если бы я плохо знал Люциуса, то подумал бы, что это угроза.

– Да, и Валекиану наряд подберём, – я приложил ладонь ко рту, скрывая ухмылку.

За три дня до прибытия основных гостей во внутренний двор спустился небольшой военный корабль герцога. И оттуда вышел знакомый мне демон, но возле него семенил крошечный зверёныш, созданный по образу и подобию самого Бра. Из окна нашей спальни я сумел отчётливо их рассмотреть, но Элиз не дала мне спуститься и задать столь животрепещущие вопросы, забрав меня примерять праздничный костюм. Когда длину брюк подгоняли под мой рост, она, почти умоляя, попросила не спрашивать у демона про «плату» за моё освобождение и обещала рассказать сама чуть позже. Её поникшее выражение лица говорило о многом, я уже понимал, что она отдала что-то ценное. Надеюсь, не свою душу, иначе я испепелю демона до основания самых тонких струн!

За день до свадьбы начали прибывать главные гости, на поддержку которых мы и рассчитывали. Герцог Де Клорри лично высылал приглашение каждому великому дому Вселенной, а их насчитывалось около двухсот. На приглашение откликнулись все. Сыграло роль любопытство, настолько сильное, что даже королевская кара не смогла их остановить.

Огромные современные корабли прибывали на посадочную площадку недалеко от замка один за другим. Для каждого дома выделялась тройка слуг, встречавших господ и провожавших в замок. В парадном холле постелили новый бархатный ковёр красного цвета. Элиз в длинном дорогом платье из золотистой лоранской парчи встречала гостей, приветствуя каждого по всем нормам этикета. Вечером её заменил герцог. А я с облегчением выдохнул, когда мне сказали, что от этой обязанности меня освободили, и лучше создать интригу и вовсе не показываться гостям на глаза до назначенного времени. Это был новый этап в моём понимании жизни дворян – свадьба, где я главный «экспонат», и за моим поведением будут наблюдать все и делать выводы: стоит ли поддержать меня вопреки своей королеве?

Свадьба назначена на завтрашний вечер, а я уже морально был измотан приготовлениями. Сделал всё, о чём меня просили, и даже то, о чём не просили. Осенние ночи на Колантане длинные, но, конечно, не могут сравниться по продолжительности с ночами на планетах людоедов. Элиз отправилась спать, а я вышел из покоев, чтобы походить по этажу башни. Гостей не селили рядом с нами, только моих людей.

Я остановился возле витражного окна, отреставрированного всего неделю назад. Сквозь зеленоватое стекло виднелся мой сад во внутреннем дворе и новые фонари гидроламп сияли по периметру. Хвойная растительность сливалась с цветом витражного стекла, будто они были единым целым. Демон со своим потомством прогуливался по дальней части двора. Они напоминали львов, изучающих новую среду обитания.

– Не спится? – меня окликнул знакомый бархатно-глубокий голос.

– Совсем, – я обернулся и увидел Люциуса с бутылкой голубого вина в руках.

– Составите компанию? – Громила окинул взглядом бутылку.

– Конечно!

Комнату Люциуса отделяло всего три помещения от наших покоев. Деревянная дверь со скрипом открылась, и внутри нас уже ждали Валекиан и Гектор с приготовленными стаканами и закусками на небольшом антикварном столе. Я не ожидал, что эта троица так сдружилась.

– Нужен ещё один стакан, – по-хозяйски сообщил друзьям Люциус, аккуратно закрывая слишком громкую дверь.

Я присел на табурет, который Валекиан только что придвинул к столу. Мне вспомнились земные традиции, и с моего лица не сходила улыбка.

– Ты чего такой довольный? – Друг моего детства забрал у громилы «священную» бутылку, посмотрел на тугую пробку и передал Гектору.

– Да так, – усмехнулся я, – на Земле есть традиция собирать «мальчишник» в ночь перед свадьбой.

Гектор внимательно осмотрел пробку, после чего из пальца на его кибер-руке вытянулось что-то напоминающее отвёртку. Солдат ловко поддел пробку и вытянул из бутылки. После винт вернулся в металлический палец, а деревянная пробка упала на пол, закатившись под кровать.

– Значит, у нас мальчишник! – обрадовался Валекиан. – И что на нём обычно делают?

– Собираются в мужской компании и весело проводят время, – я взял с тарелки кусок зелёного сыра и направил себе в рот.

– Точно мальчишник, – усмехнулся Гектор, разливая вино по бокалам. – Чувствую, одной бутылки нам не хватит!

– Можем отправить слуг за второй, – предложил я, подтягивая к себе прозрачный стакан с мутно-голубым напитком.

Я заметил, что все покосились на меня, словно я сказал что-то максимально нелепое. На мгновение воцарилась тишина.

– Маркус, мы сами как слуги, понимаешь? – Валекиан нарушил тишину и сделал несколько жадных глотков из своего стакана. – Вкусная вещь!

– Не понимаю, – теперь я покосился на друга, будто он сидел передо мной совершенно голый.

– Мы не дворяне, нам не положены слуги. По сути, мы живём, чтобы служить таким, как ты, – честно ответил парень, за что я был премного благодарен.

– Я думал, мы друзья, – полагаю, они уловили в моём голосе нотку разочарования.

– Мы с тобой были друзьями, а сейчас посмотри, на каком уровне ты, и на каком мы.

Удивительно, но Люциус и Гектор не перебивали парня, как обычно делали с его изречениями. И тут я понял, что за слишком любопытным непоседливым мальчишкой, с которым я в детстве делил каюту, скрывается глубокое понимание происходящего, что он доказывал не в первый раз.

– Вы рядом. Мы на одном этаже, – я посмотрел в глаза другу и пригубил сладковатое вино. – И вы примкнули ко мне по своей воле, так почему же я не могу называть вас своими друзьями? Вы вольны говорить всё, что думаете, и это ценно для меня. На свадьбе вы будете друзьями, а не слугами!

На самом деле, мне стало немного обидно от того, каким меня видели со стороны. Я чувствовал себе таким же парнем, как и Валекиан, и нуждался в друзьях, а не в слугах, коих в замке и без того полным-полно.

– Тогда выпьем за дружбу! – предложил громила и поднял стакан.

– За дружбу! – хором выкрикнули мы, подняв стаканы, а после выпили сладостный напиток.

– Так, кто пойдёт за второй? – Гектор снова поднял животрепещущий вопрос.

– Я схожу! – Валекиан поднялся со стула, попутно осушая свой стакан, прежде чем поставить его обратно на стол. – Возьму сразу две.

Друг поспешил выйти из комнаты, и дверь за ним закрываясь, злосчастно скрипела, отчего у моих друзей сводило скулы.

– Может, вам тоже выделить несколько слуг? – на полном серьёзе предложил я.

– Это лишнее! – усмехнулся солдат, доливая вино в опустевшие бокалы.

– Гектор, так ты подарил племяннику грави-доску? – Ещё один кусок сыра отправился ко мне в рот.

– Да, и он прыгал от восторга! Вообще, у меня был долгий отпуск, пока вас искали, а я там ничем помочь не мог. Зато познакомился с одной девушкой…

– Девушкой? Она красивая? Почему я не в курсе? – перебил его Люциус.

– О да, она красотка! Ждёт моего возвращения!

– А у тебя есть кто-то? – я обратился к Люциусу.

– Есть дочь, с её матерью мы давно разошлись, ещё до моей службы при дворе. Эмили скоро исполнится двадцать. Давно её не видел, – громила слегка поник. – Она всё в политику рвётся, никак не отговорить, эх, – он махнул рукой.

– Это сколько же тебе лет? – удивился я.

– Шестьдесят пять стандартных, – гордо ответил громила и добавил: – А, вообще, я спокойно до трёхсот доживу!

– Смертный, да не смертный, – прокомментировал Гектор.

Я сделал вывод, что Люциус и Гектор одного возраста, раз учились вместе.

– А вы хорошо сохранились, старички! – съехидничал я.

– На королевскую службу берут только генно-модифицированных, всё просто. – Люциус взял из расписной тарелки с закусками несколько кусков мяса в панировке. – Такие, как мы, и служат дольше, и нет нужды постоянно новичков обучать.

– Но обычные люди тоже хотят на подобную службу? – Я задумался, раньше проблема «смертных» остро читалась только в «верхах», а, оказывается, она – повсюду.

– Конечно, хотят. На службе куда больше платят! – ответил Гектор.

– И это правило работает для всех подобных профессий? – осведомился я.

– Для большинства. Отсюда и огромная пропасть. Хотя разница в жизни – двести лет для самых простых модификаций, для более сложных – тысячи, как у вашей семьи. – Громила допил вино из своего стакана и печально глянул на пустую бутылку. – Мальчишку только за смертью посылать, я бы уже сто раз сходил туда-обратно!

– Может, он забыл, что поставили лифты? – рассмеялся Гектор.

– Вообще, какой процент между «смертными» и генно-модифицированными людьми? – Я сохранял серьёзность, поскольку тема очень волновала меня.

– Сейчас узнаю, – Люциус сделал запрос искусственному интеллекту через инфо-датчик и через мгновение получил ответ: – Семьдесят процентов людского населения объединенной Вселенной либо не хотят менять гены своих детей, либо не имеют для этого средств.

«Точно, это же не каждый может себе позволить», – задумался я. Тем более, для модификации женщинам приходится отказываться от естественных родов. Первые «партии» модифицированных детей зарождаются и развиваются в пробирках. Зато следующее поколение рождается с набором «правильных» генов, особенно, если вступать в связь с подобными модификациями. От размышлений и голубого вина у меня приятно закружилась голова, и приподнялось настроение.

– Гектор, а на свадьбу-то позовёшь? Или тоже всё тайком? – Пока я размышлял, Люциус переключил внимание на своего давнего друга.

– Да позову, конечно! Ты мне теперь ещё сто лет припоминать будешь? – возмутился Гектор.

– Не сто, а двести! – рассмеялся громила.

Дверь снова противно заскрипела, и в комнату ввалился Валекиан, аж с тремя бутылками такого же вина.

– Мне за них ещё побороться пришлось! – гордо рассказывал друг. – Кухарки отдавать не хотели. «Это для господ», видите ли. Я им говорю, что несу принцу, и они разом успокоились, – Валекиан поставил «добычу» на стол.

Мы говорили ещё долго. Я послушал весёлые истории каждого, и рассказал несколько своих со времён моей жизни на Земле. Пожалуй, этот вечер был нужен мне гораздо больше, чем им. Теперь я был уверен, что у меня есть настоящие друзья. «Старички» надавали мне кучу советов о семейной жизни, от некоторых я смеялся так громко, что, скорее всего, проснулась половина замка. А нам было всё равно. Мне было весело, и плевать, если кто-то уже проклинает нас Богу смерти.

Изрядно опьянев, я ковылял до спальни и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Так и проспал до самого обеда.

Ко дню свадьбы всё было спланировано до мелочей: украшение холла, комнаты гостей, даже успели встроить шахты для гравитационного лифта, и высадили множество цветов – так много, что на их создание у меня ушло несколько часов. Наряды шили на заказ, и я ещё не видел платья Элиз, таящего в себе некий сюрприз. Внутренний двор и аллею внешнего освещали не гидролампы, а слепленные мной сгустки света. Их энергии должно хватить до утра, после чего шары растворятся в воздухе.

В этот торжественный час все гости собрались в огромном зале самой широкой башни. А мы с Элиз стояли на этаже выше, перед деревянными дверями с коваными декоративными петлями, чтобы величественно спуститься к гостям по лестнице и пройти к священной арке, где нас уже должен ждать представитель комитета бракосочетания модифицированных лиц высшего сословия. Будь мы на Земле, всё было бы гораздо проще, а тут… Столько нюансов и обычаев среди дворян, что от страха облажаться по телу прокатывалась дрожь.

Элиз стояла передо мной в пышном красном платье – цвет рода Де Монтэг, полупрозрачные воздушные рукава закрывали руки, верх лифа состоял из кружевных узоров. На голове – фамильная диадема, подаренная мной два года назад. Вторая, забранная из межгалактического банка, сейчас сверкала на моей голове. Это были символы власти, почёта, древности рода, но мы с Элиз знали, что для нас они ничего не значат.

Моя любовь стояла, переминая в руке край верхней пышной юбки. Видимо, она переживала сильнее меня. Я протянул ей руку, и Элиз взглянула на меня, её красивые подведённые глаза оказались наполнены влагой.

– Прежде чем мы выйдем туда, я должна кое в чём признаться, – жалобно произнесла она, крепко вцепившись в юбку.

– Говори, – я старался скрыть тревожность в голосе.

– Чтобы найти тебя, Бра попросил в качестве платы часть моего тела, что была связана с твоей душей. «С божественным», как он сказал. А я… я так сильно хотела найти тебя, что отдала не раздумывая.

– Какую часть ты отдала? – процедил я сквозь зубы, пытаясь скрыть нарастающий гнев.

– Я отдала ему свою утробу, – по щеке моей невесты покатилась слеза, – и не смогу подарить тебе наследника.

Я раздумывал всего мгновение. На самом деле, я был готов простить ей всё, абсолютно всё, что бы она ни совершила сейчас или когда-нибудь в будущем. Другой любви у меня нет и не будет.

– У нас уже есть наследники, – твёрдо произнёс я и вытер слезу, что катилась по щеке Элиз.

Я вглядывался в эти большие голубые глаза, полные любви и отчаяния, и гнев сошёл на нет. Снова протянул ей руку, и Элиз, выдавив из себя одинокую улыбку, отпустила верхний слой юбок, разгладив появившиеся складки. И медленно, словно это был самый важный момент в её жизни, вложила свою руку в мою.

Мы одновременно кивнули стражникам в парадной форме, и те открыли двери. Держа сложенные руки приподнятыми, мы вышли. Эмоции Элиз куда-то исчезли, и она стояла наверху лестницы с гордо поднятой головой, точно сама была королевой. Чувствовалась «школа» Робета. А я, уже не задумываясь, убрал одну руку за спину и, гордо вытянув голову, начал медленно спускаться по лестнице. Мы спускались нога в ногу. А гости внизу оценивающе смотрели вверх – на нас. Плавная музыка неизвестных мне инструментов подсказывала, когда сделать следующий шаг.

На середине пути лестница изгибалась. Я поднял руку, держащую ладонь Элиз ещё выше, и моя невеста покрутилась, демонстрируя свой наряд. Подол платья загорелся. Но это был не тот, родной моему сердцу огонь, а другой – искусственный, декоративный. Верхние юбки пышного красного платья постепенно сгорали, обнажая скрытый «секрет». На только что холодных лицах гостей теперь явно читалось удивление, некоторые с трудом сдерживались, чтобы не открыть рот. Платье догорело до верха, когда мы дошли до последней ступени, и теперь облегающий белый наряд сиял на моей невесте в свете гидроламп. Белым он стал не по земной традиции выходить замуж в белом, а поскольку это был цвет рода Гиронимус. Ослепительно белый, сильно выделяющийся среди прочих символов древней знати. От пышных рукавов ничего не осталось, новый наряд обнажал глубокое декольте. И я не мог не восхититься красотой своей девушки.

Элиз держалась достойно, возможно, более достойно, чем я. Мы прошлись по белой дорожке между гостей к внутреннему двору. Дорожка продолжалась на улице, но теперь представляла собой рассыпанные лепестки белых роз. Лепестки медленно сгорали сразу, как только мы проходили, по воле моей магии. Мы шли в центр двора к арке, украшенной белыми и красными земными розами. Вечерело, и светошары блуждали по улице, освещая окрестности, полные сиренево-лиловых сумерек. Энегро-купол над замком сохранял внутри тепло, не пропуская осенние ветра, и дамы не мёрзли в изящных, иногда достаточно открытых нарядах. Все гостьи были облачены в платья, цвета своих домов, так что ни один оттенок не повторялся. А мы с Элиз – в белом. Первый раз в жизни я вышел в свет, первый раз надел цвет своего рода, но этот раз оказался столь важным, что с последующими не сравнить.

На наших лицах читалась выученная властность. Когда до арки с представителем комитета оставалось полпути, из одной из башен вышел демон со своим потомством. Бра знатно увеличился в размере прямо на глазах изумлённых гостей, став втрое выше человеческого роста, а детёныш в холке по высоте мог сравниться разве что с Люциусом. Демоны не спеша шли к нам. Единожды они издали мощный звериный рык, отчего лица некоторых гостей покосились от страха. Всё-таки не так хорошо большинство дворян выучены скрывать свои эмоции.

Демоны легли возле белой арки, сложив перед собой лапы подобно земным львам. Бра демонстративно зевнул, показывая собравшимся ряды острых зубов. Гости не решились подходить к арке ближе, чем на десять шагов.

Когда мы остановились у арки, на месте пепла от белых лепестков выросли редкие кустарники розовых роз. Стебли буквально пробирались сквозь каменную кладку. «Не свадьба, а представление фокусников», – промелькнула у меня мысль. Мы с Элиз встали друг напротив друга. Казалось, что поза невесты отражает мою собственную. В шаге от нас, по другую сторону арки, стоял пожилой мужчина в чёрной мантии. Его глаза, скрытые за очками на цепочке, смотрели прямо в планшет, имитировавший книгу. Кажется, эта церемония слишком подстроена под древние обычаи, раз уж планшет замаскировали, и мужчина надел очки-обманки. Я был уверен, что со зрением у него всё в полном порядке при такой-то должности.

Десяток светошаров выстроились в круг высоко над головами. Мужчина поприветствовал всех собравшихся на языке древних людей. Гости расселись на антигравитационные стулья и теперь занимали половину большого пространства от двора до ворот, откуда все вышли. Робет, Валекиан, Люциус и Гектор сидели в первом ряду, облачённые в стандартные синие и чёрные костюмы или камзолы. С началом церемонии из башен вылетели дроны-наблюдатели, запрограммированные не сталкиваться со светошарами. За нашей свадьбой следила вся Вселенная. Словами не передать моё волнение, тщательно скрываемое за маской безразличия.

Седовласый мужчина начал читать молитву Богу жизни на том же древнем языке, и все присутствующие повторяли за ним. Я заметил, что Элиз очень реалистично открывает рот, не издавая ни звука. Я сам не понимал большинство изрядно устаревших слов, но суть молитвы уловил. Её слова просили Бога благословить наш союз и даровать его милость для семейного счастья.

Когда все нужные слова были сказаны и молитвы прочитаны, мужчина протянул нам свой планшет и две иголки в стерильных упаковках. Мы с Элиз по очереди подтвердили свои ДНК, и только после этого брак считался заключённым. Дальше последовала праздничная речь от этого же мужчины. «Как же это долго», – поднывал я про себя, в то время как лицо оставалось холодным. Здешние свадьбы высших сословий сильно отличались от земных, молодые не обменивались кольцами, у них не спрашивали согласия на брак, не обменивались клятвами, а поцелуй молодожёнов вовсе подразумевался по желанию. Поцелуй после всех соблюдённых церемоний главной части торжества означал, что брак заключается «по любви». Браки ради «крови» были столь распространены, что никого не удивляли и не порицались, а, наоборот, – активно поощрялись. Для меня всё это было чересчур чуждо, поэтому после поздравительной речи члена комитета я сделал шаг навстречу Элиз, приобнял её за талию и поцеловал. Это произвело нужное впечатление на гостей.

Внезапно дроны, ведущие запись свадьбы, один за другим попадали вниз. Но эти устройства весили всего полкило, и никто не пострадал, хотя причёска одной из дам подпортилась. Инцидент с дронами вызвал изумление у собравшихся. Гости начали перешёптываться. Робет в синем парадном камзоле вскочил со стула и, не стесняясь нарушить столь чётко запланированный порядок церемонии, быстро подошёл к нам.

– Инфо-датчики не работают, планету отключили от сети, – тихо сообщил он.

– Как такое возможно? – ледяным тоном спросила Элиз.

– Это возможно, только в том случае, если все спутники Колантана подбиты. Иначе они не отключаются, – Робет старался скрыть тревожность и спрятал руки за спину.

В тот же миг земля под нами задрожала. Дворяне обескуражено вставали со своих мест. Каменная кладка двора ходила ходуном.

Я поднял голову наверх и увидел летящий прямо в нас снаряд. Через мгновение он взорвался при столкновении с моим полем, а я впитал всю энергию. Заряд был настолько мощный, что моё лицо сморщилось.

– Вблизи есть генераторы защитного поля? – крайне серьёзно осведомился я.

– Должны быть, – подтвердил герцог.

– Тогда настрой их на замок!

– Но…

– Живо! – крикнул я.

Из замка выбегали слуги в одинаковых одеждах, заполоняя двор. А гости не спешили возвращаться в крепость. Все понимали, что если древние стены не выдержат и развалятся, то никто не выживет, и не важно слуга или дворянин. Взгляды всех присутствующих устремились наверх. А я боялся увидеть голубые огни ракет. Если начнут бить леденящими – поле не выдержит! Хоть бы Робет смог настроить второе поле раньше, чем случится самое страшное.

Следующий заряд прилетел в купол через пару минут, а землетрясение прекратилось. Но что могло его вызвать? Я опасался своих догадок. По телу пробежала тревожная дрожь. Во мне уже скопилось слишком много энергии, и тело не выдержало бы третий заряд, поэтому я отправил большую часть энергии наверх, прямиком к звёздам.

В купол больше не стреляли. И это оказалось самым страшным. Сверху показались красные огни военного истребителя. Я знал, что это значит. И оцепенел. Элиз это тоже увидела, и её лицо в ужасе перекосилось. Знали все. Некоторые стояли смирно, уже не скрывая эмоции, но обречённо поглядывая наверх. Многие паниковали, большей частью слуги. От каждого третьего доносилась молитва звезде Надежды. Стал молиться и я.

Все мышцы в теле напряглись. Я сдавливал кулаки так, что ногти впивались в кожу. Приложил все свои усилия, чтобы выстоять. В километре от купола истребитель сбросил термоядерную бомбу. И всего через секунду смертоносное оружие коснулось поверхности Колантана.

Меня оглушали крики женщин. Весь купол в одночасье накрыла огромная взрывная волна, снося вокруг всё на своём пути. Это длилось не больше минуты, но я вложил столько своих сил и столько впитал, что уже не мог ровно стоять на ногах и упал на колени. Волна прошла, оставив после себя чёрное облако радиоактивной пыли. Свет звёзд в ночном небе исчез. Кто-то позади меня рыдал. На несколько километров вокруг было выжжено всё. Больше сотни кораблей гостей, на которых находились тысячи человек. Меня одновременно одолевала слабость, и накапливалась злость. Из носа пошла кровь.

Из ступора меня вывели крики женщины: «Помогите!» Вокруг неё уже собралась толпа. И я резко вскочил. Элиз сидела, облокотившись на арку с поникшей головой, пребывая в состоянии шока. Женщина вновь закричала с мольбами найти врача. Как только я направился в сторону столпотворения, над замком, сверху моего искрящегося купола, раскинулось голубое реверсное поле. Значит, генератор уцелел и мог находиться только в самом замке. Я облегчённо выдохнул, перестав думать о следующем ударе из леденящих ракет.

Я пробрался сквозь перепуганную толпу знати. Дама с высокой причёской, одетая в тёмно-зелёное пышное платье, склонилась над старым мужчиной, навзничь лежавшим на каменном полу. Она пыталась помочь своему спутнику, он был в костюме такого же цвета. Женщина била его по щекам и, надрывая голос, звала врача. Кажется, у мужчины случился инфаркт. Я на мгновение закрыл глаза, чтобы переключиться на магическое зрение. Склонился над больным и всмотрелся в нити его души. Жизнь держалась всего на нескольких переплетающихся белых пучках. «Отойдите!» – приказал я женщине. Дама в страхе посмотрела на меня мокрыми глазами, но отошла к толпе.

За несколько минут мне удалось соединить разорванные нити души несчастного. Когда последняя встала на место, морщинистые веки старика открылись. Он увидел мои горящие огнём глаза и испугался. Но к нему тут же подбежала его дама, утирая слёзы со своих щёк, и принялась обнимать мужа. Я моргнул, и человеческое зрение вернулось. Встал, осматривая людей, уже ничуть не пытавшихся скрывать эмоции. «Через час, если не будет новой атаки, почтим память умерших», – властно и громко заявил я, на что опечаленные дворяне закивали.

Но следующему удару суждено было случиться. Одна за другой три леденящие ракеты попали в реверсное поле. Видимо, враг не ожидал двойной защиты над замком. Защитное поле с лёгкостью поглощало леденящие удары, расходуя минимум энергии. Я со страхом наблюдал, как сила от ракет развеивается в радиоактивной пыли вокруг купола. Чёрные пучки оседали, хороня замок Де Монтэг в этой мрачной могиле. Мои мысли прервал мужчина, которого я спас не больше двадцати минут назад.

– Молодой человек, – обратился он, подойдя со спины.

– Да, – я обернулся, но взгляд всё ещё был устремлён наверх.

– Я хочу поблагодарить вас за спасение, меня зовут Хорн Ван Трэскель Третий, – проговорил он уже более твёрдым голосом, одной рукой старик опирался на старинную трость.

– Хорошо, – холодно ответил я, думая совершенно о другом.

– Вы не поняли, Ваше Величество. Я – член парламента объединённой Вселенной, и, если честно, прилетел сюда чисто из любопытства. Думал, что увижу глупого юнца…

– Для чего мне это знать? – пришлось перевести взгляд на мужчину, и оказалось – тот искренне мне улыбался, несмотря на творящийся вокруг ужас.

– Я увидел достаточно, чтобы поддержать вас в любом начинании. Служил тысячи лет вашей матери, но больше не намерен, – старик облокотился на трость обеими руками.

– И что же вы намерены делать теперь? – усмехнулся я.

– Хотите армию? – Старик рассмеялся. – Моя семья владеет пятью галактиками, и отныне будет подчиняться вам, – он резко посерьёзнел и склонил голову.

Усмешка вмиг исчезла с моего лица.

– Благодарю вас, Хорн, – я пожал ему руку в знак искренней признательности.

Не знаю, что представлял из себя этот мужчина, светящийся от радости после спасения, но за ним начали подтягиваться остальные дворяне. Они парами выстраивались в очередь, чтобы подойти ко мне и поклясться в верности. Я был не то, что польщён, а ошеломлён. Моя мать, сама того не ожидая, резко изменила соотношение сил в нашем противостоянии. И теперь господа готовы поддержать меня, невзирая на последствия. А без поддержки дворян не может быть и самого верховного правителя. Королева хотела нас уничтожить. Одним разом всех. И эта жестокость поражала. Как можно пытаться убить своих же союзников? Хотя, что говорить про дворян, когда мать ради идеологии готова убивать собственных детей.

Следующие очереди выстроились к портативным спутникам, но лично для меня Элиз принесла спутник из своих покоев, тот самый, что я когда-то подарил ей ещё на Земле. Весь мир должен увидеть это. Громадный кратер остекленевшей земли, простирающийся до горизонта. И единственный спасённый клочок суши на возвышении.

Я взял с собой одного Люциуса, и мы забрались наверх высокой башни. Я отправил в ночное небо за куполами всего один светошар, он состоял из чистого света, и только его пропускали защитные поля. Окрестность осветилась мутными очертаниями. Включили трансляцию. И весь мир смотрел на меня, отделённого от выжженной и радиоактивной земли двумя слоями куполов. Мы показали всё, включая сохранившиеся обломки леденящих ракет внизу. А после я яростно прокричал: «Такого правителя вы хотели? Такого, кто сожжёт ваш дом дотла? Посмотрите на это безумие!» – и после секундной паузы спокойно добавил: «Спасибо мать, я никогда не забуду, как ты уничтожила наш дом. Не сомневайся, я уничтожу твой!» Трансляция закончилась, но безумие внутри меня лишь нарастало.

Моё собственное энерго-поле накопило слишком много энергии, и от неё вновь пришлось избавляться. Высоко над замком показались огни очередного корабля в ночном небе. В небе, где не осталось даже облаков. Злость застыла громадным комом в горле и сдавливала гортань. Я расширил своё поле всего на несколько метров, чтобы оно выступало над голубым свечением реверсного. Следующий удар был за мной. От вершины моего красно-искрящегося купола показался отросток, чем-то напоминающий молнию. Я вложил в него всю лишнюю энергию и направил к кораблю. «Огненная стрела» мгновенно ринулась высоко наверх, следуя за траекторией судна. И в следующий миг в пыльном небе показался пылающий шар взорвавшегося корабля.

Я обречённо посмотрел за купола, если их убрать, – то радиация убьёт всех, кроме меня. Но не осталось сил решать этот вопрос. Тело было измотано, и мне хватало сил, только чтобы ходить. Благо, атак больше не последовало. И мы «чудом» остались живы.

Через несколько часов абсолютно все собрались на клочке сохранившегося внешнего двора, буквально двадцать метров до купола, после которого виднелась выжженная остекленевшая пропасть в ночной темноте. Окрестности поблёскивали еле заметным зеленоватым свечением радиации. Перегруженный от внешней радиации барьер реверсного поля журчал, напоминая о нашей уязвимости.

Все, у кого были с собой чёрные одежды, переоделись в траур. В том числе и Элиз, стоявшая рядом со мной, всего в шаге от купола, в метре от смертельной опасности за ним. Люди держали в руках старинные свечи, столько, сколько смогли найти в замке. Я видел слёзы на их лицах. И сам не скрывал траура по всем, кто оставался сегодня за куполом. Что-то мне подсказывало, что землетрясение было вызвано подобными термоядерными ударами по всей планете. Мы не знали, сколько городов выжило, связи с ними не было. Пробуждалось отчаяние.

Больше двухсот дворян со свечами и тысячи слуг выстроились на сотни метров внешнего двора. Пока свечи горели, люди хором пели молитву упокоения душ. Плавно, с горечью. Мы с Элиз не знали её, поэтому стояли молча, из уважения к усопшим, не изображая знатоков. По щеке Элиз покатились горькие слёзы, и мне самому хотелось заплакать. Свеча в руках моей новоиспечённой жены подрагивала. Тысячи, если не миллионы людей на планете, умерли ни за что. Умерли, чтобы превратить мою свадьбу в самые настоящие похороны.

Природа, будто услышав наше горе, стала оплакивать погибших вместе с нами. Внезапно пошёл дождь, прибивая к земле радиоактивную пыль. Но внешний купол не пропускал воду. Так она и струилась над нашими головами, будто планета рыдала горькими слезами.