Читать книгу Демоны 2. По правилам игры - Виктория Афанасьева - Страница 3

– Я хотела спросить у вас кое-что, – уверенно заявила Луна, посмотрев Миле в глаза. – Что вы знаете об адуляре – лунном камне?

Луна пыталась изучить дневник Мишеля в поисках информации о лунном камне, но её попытки оказались безуспешными. Все записи основатель вёл на французском языке, который Луна не знала от слова «совсем». Мишель ещё рисовал какие-то картинки, но Луна и в них не разобралась, поскольку некоторые из них были размыты или пожелтели от времени.

– Луна, – вздохнула женщина, отводя слегка взгляд.

Девушка даже подумала, что снова сказала что-то не то, но она больше не намерена терпеть тайны, которые от неё скрывают все подряд. Если бы не Алекс, она бы до сих пор считала, что единственное на что она способна – искать сокровища. А, как оказалось, ей не чуждо и общение с Дьяволом и пробуждение людей от заклятий.

– Луна, не лучше ли перестать бессмысленные поиски? – Мила сделала глоток уже остывшего чая. – Завтра открытие Весеннего фестиваля, тебе стоит посетить его, чтобы развеяться.

Луна промолчала. Как ей искать информацию, если никто не хочет просвещать её в этих важных вопросах? Но не успела пройти и минута, как Луна снова обратилась к Миле Грендаль. Она не отступится, пока не получит внятные ответы, кем и зачем был сделан кулон в виде знака бесконечности, которую разрывает лунный камень. Через некоторое время Мила сдалась, тяжело вздыхая, словно понимала, что Луну отговаривать бесполезно. Женщина поведала ей о том, что впервые подобный камень обнаружили в Швейцарии, где и живёт дедушка Луны – отец Фриды. Среди демонов есть легенда, что Дьявол высек его из света лунных лучей.

– Как Дьявол мог высечь что-то? – поразилась Луна, перебивая рассказ Милы.

– То есть лунные лучи тебя не удивляют? – усмехнулась Мила. – В греческой мифологии лунный камень классифицируют как помощника в непосильных испытаниях и трудностях, – отчеканила женщина, явно заинтересовав этим Луну.

– Не хотите ли вы сказать… – начала девушка, намекая на её борьбу против Вильгельма и Ордена Смерти. На данный момент именно они – её непосильная трудность.

– Не хочу, – покачала головой Мила. – Луна, это не твоя игра.

Луна хмыкнула. «А чья? – подумала, нахмурившись, девушка». Перед смертью мама подарила ей кулон, который явно является не просто украшением. Но вряд ли Мила знает, зачем был сделан этот кулон, о таком лучше спрашивать у кого-то из близких. Например, у отца или Ульяны. С сестрой она последние дни занимается концентрацией и сосредоточением, а с отцом толком не разговаривала после смерти мамы. Он стал рано уходить на работу и проводить там весь день до десяти или одиннадцати часов. Была одна ночь, когда он не вернулся с работы, сообщив дочерям о срочном заказе из Италии.

– А чья это игра? – спокойно спросила Луна. – Никто не хочет в неё играть, кроме Вильгельма и его Ордена Смерти.

– Ну почему же? – хмыкнула Мила, недовольно цокнув. – Гильдия охотно участвует в маскараде.

– Гильдия?

Это слово Луна слышала впервые. По крайне мере, до этого ей никто не рассказывал ни про какую гильдию. Если это очередной орден Вильгельма, она с ума сойдёт от осознания, что у этого демона есть столько союзников, которые в любой момент могут убить её.

– Хоть Мор-де-Виль и считается цитаделью демонической силы, настоящая сила обитает в Испании, – скептически отозвалась Мила. – После образования этой страны, демоны стали заседать в небольшой Ратуше, которая по документам является частным домом главы гильдии.

Она продолжила говорить о гильдии, которая должна возглавляться клеймённым демоном, управляющим остальными магическими существами; не то что сейчас – самозванцем. Но кого Мила назвала самозванцем – Вильгельма или главу гильдии – Луна так и не поняла. Дальше женщина не стала продолжать, сославшись на то, что и так дала слишком много информации, которая может сбить её с толку.

Луна цокнула, демонстративно закатив глаза. Почему ей приходится чуть ли не каждое слово выуживать из всех подряд? Неужели никто не хочет поделиться информацией, чтобы они все вместе смогли обыграть Вильгельма с Орденом Смерти? Или просто никто не хочет, как выразилась Мила, играть в игру, в которой заведомо настроены на проигрыш?

– Вильгельм никогда не проигрывает, – Мила сомкнула губы.

– А чем мы хуже? – на эмоциях поинтересовалась Луна.

– Мы? – искренне удивилась женщина.

Действительно, как она могла допустить даже мысль о том, что ей кто-то хочет помочь. Неужели в этом мире каждый сам за себя? В этом городе, где нет понятия помощи. «И благодарности, видимо, тоже, – мысленно фыркнула Луна, вспоминая битву на Крик Озере». Она всё-таки помогла Алексу, сдержав своё обещание. Но раз Вильгельм всё ещё не убил её, значит, Алексей тоже не нарушил слово. Правда Луна наивно полагала, что они могли бы стать друзьями.

Задумавшись, девушка даже не заметила, как Мила разглядывает её правую руку, а именно – место, где находится татуировка. Будто что-то видит под кофтой с длинным рукавом. И в ту же секунду, словно прочитав мысли Луны, Мила направила ладонь в её сторону. Браслет в виде змеи, находящийся на руке женщины, ожил в мгновение – рубиновые глаза змеи сверкнули.

Луна ахнула; рукав её кофты самостоятельно закатался до плеча, оголяя татуировку девушки. Мила осторожно протянула руку, прикоснувшись к месту рисунка. Луна дёрнулась: хоть она и не почувствовала никакой реакции, но всё равно понимала, что ей неприятно. Пока Мила всматривалась в изгибы татуировки, она с интересом разглядывала её браслет. Змея вернулась в прежнее состояние, представляя собой лишь красивое украшение. Но Луна готова была поклясться, что буквально несколько секунд назад «зверёныш» оживал.

Заметив увлечённость Луны, Мила ласково улыбнулась.

– Это артефакт, позволяющий мне владеть демоническим даром – магией оживления вещей, – поделилась женщина. – Рубины – дьявольские камни, – засмеялась она.

«Дьявольские камни, – взяла на заметку Луна». Только ли рубины? Адуляр не подойдёт? Да и что Мила предполагала, говоря о дьявольских камнях? Сотворены Дьяволом? И только Луна хотела задать этот вопрос, как неожиданно Мила снова заговорила, повергнув Луну в шок.

– На Короне тоже должны быть рубины.

– На Короне? – ахнула Луна, потеряв дар речи.

Очевидно, что Мила в курсе, как выглядит Корона Дьявола, за которой охотится Вильгельм. Может даже видела её. И тут Луна вспомнила, что женщина хорошо общалась с Мишелем, который был клеймённым демоном и негласным королём – так ей рассказывала сестра. Соответственно жена Вильгельма знает больше, чем говорит. Намного больше. И, конечно, она не будет делиться этой информацией с ней – девчонкой из непонятной семьи, которая зачем-то пыталась раньше Вильгельма завладеть сокровищем, которое спрятал Мишель. Луна даже склонялась к версии, которую ей Ульяна как-то пыталась озвучить, но так и не успела – в сундуке лежит Корона Дьявола.

Может так и есть: Вильгельм нашёл Корону, сообщил об этом Алексу, а тот передал информацию матери. Либо Вильгельм знает о том, что Мила проснулась от заклятия, а всё остальное – лишь спектакль. Но вторая версия показалась девушке уж слишком нереальной и сложной, вряд ли Вильгельм стал бы так заморачиваться. Он сам однажды усыпил Милу, значит, не хотел, чтобы она была рядом с ним во время поисков сокровища.

– Да, Луна, – кивнула Мила, – на Короне, – повторила женщина. – Как дела у твоей семьи? – слишком резко перевела она тему. – Я слышала про твою маму…

Луна хмыкнула. Явно Алекс сообщил матери свою версию произошедшего на берегу Крик Озера. Луна же пыталась присвоить сокровища, которые, по мнению Вильгельма, принадлежат ему, а она – так несправедливо пыталась «украсть» их. Ей даже стало немного обидно; это она нашла клад, пусть и не совсем с помощью демонического дара, как считает Алекс. Но девушка всё больше склоняется к тому, что Грендаль-младший заблуждался на этот счёт.

– Мне Селекция рассказала, что твоя мама погибла в битве за сокровище, которое всё это время искал Вильгельм, – продолжала Мила. – Я знала, что ни к чему хорошему это не приведёт, когда Мишель прятал сундук.

– Вы знали, где он находился? – поразилась Луна.

Но позже отогнала эту мысль: если бы Мила знала, Вильгельм бы уже давно выпытал у неё эту информацию.

– Нет, – по-доброму улыбнулась женщина, – но я знаю, что там не Корона.

– А где находится Корона? – между делом поинтересовалась Луна.

Ну вдруг бы Мила всё-таки решила поделиться с ней такой ценной информацией. Или хотя бы намекнула на предполагаемое местонахождение. Правда это были призрачные надежды на то, что Мила может ей помочь. Но ведь она не похожа на других Грендалей, есть в ней что-то искреннее и притягивающее, прям как в Селекции, которая не вписывалась в семью Кастильо. Женщины словно не в те семьи попали.

– Мишель не успел найти Корону, – сообщила Мила. – Мне кажется, он сам не совсем понимал, где её искать. Было похоже на то, что он вообще не знал, к чему его готовит жизнь.

– О чём вы? – нахмурилась Луна.

Иногда она совершенно не понимала эту чудную женщину. Может быть, на ней так сказался сон Люцифера? Или возраст? Или она просто знает то, что не хочет говорить, поэтому разговаривает загадками, считая, что остальные должны сами догадаться о смысле высказывания.

– Так, размышления вслух, – отмахнулась Мила.

Она легко взмахнула рукой, и чашки, стоящие на столе, поднялись в воздух, закружившись и опустившись в таз с мыльной водой. Луна с интересом наблюдала за магией, которую творит Мила Грендаль.

«Значит, это её дар, – задумалась девушка. – А рубины на браслете – дьявольские камни». И Луна ахнула. Да так громко, что моментально привлекла внимание Милы. До неё только сейчас дошло, что дьявольские камни – проводники магической силы. И на Короне они находятся не просто так, если вообще находятся. Хотела бы Луна увидеть эту Корону, о которой все говорят.

Вдруг Мила придвинулась ближе к Луне и взяла девушку за руку, взглянув ей в глаза. Луне пришлось встретиться взглядом с красивыми, цвета изумруда, глазами. Несмотря на недосказанность и скрытность, глаза Милы излучали тепло. Любовь. К самой себе, к этому миру, к близким людям и даже к ней, казалось бы, чужой девчонке. Будто Мила уже давно знает Луну и следит за её судьбой. Женщина вдруг добродушно улыбнулась.

– У тебя глаза необычные, – прошептала она. – У твоих родителей они карие, а у тебя синие.

– Откуда вы знаете?

Луна не думала, что Мила была знакома с её семьёй. А иначе откуда женщина знает, какого цвета глаза у её родителей? Наверняка она общалась с ними до своего проклятого сна. Но никто из родителей никогда не упоминал имя жены Вильгельма, и не рассказывал о ней. Девушка фыркнула. Её родители вообще очень мало рассказывали ей о чём-то, кроме этого сокровища. Они словно одурманены были идеями поиска, не желая посвящать Луну во что-то другое.

– Говорят, если у обоих родителей карие глаза, очень мала вероятность, что у ребёнка будут синие или голубые, – вернулась Мила к теме цвета глаз.

И про себя Луна отметила, что её вопрос остался без ответа. Обидно, конечно, но настаивать на информации она не будет. В любом случае, если родители были знакомы с Милой, Луна скоро об этом узнает.

– У демонов есть хороший знак насчёт голубых и синих глаз, – снова улыбнулась Мила.

Луна улыбнулась в ответ, и где-то в душе разлилось приятное тепло; общение с Милой было похоже на целебный отвар. Девушке стало уже намного лучше, она практически забыла, что с утра устроила бардак в собственном доме, да ещё и краску смыла «волшебным» образом.

«Краска! – вспомнила Луна». Она же хотела выяснить у Милы про краску и про дневник Мишеля. Мельком взглянув на дневник, Луна уже мысленно формулировала вопрос, который хочет задать, как вдруг услышала скрип входной двери. Обернувшись, она увидела стоящего на пороге Алексея Грендаля. Он был одет в тёмно-синие джинсы, чёрную футболку с английской надписью и такого же цвета кожаную куртку. В руках парень держал небольшую коробку, в которой, видимо, принёс продукты для матери.

Луна спешно убрала дневник Мишеля в рюкзак и, закинув его на спину, поспешила к выходу, даже не здороваясь с Алексеем. Она не хочет оставаться в компании сына Вильгельма – это означает, что ни о чём секретном они с Милой уже не поговорят. А в молчании и неловких переглядываниях Луна просто не видит смысла. Она приходила к Миле, чтобы выведать какую-нибудь информацию о дневнике, адуляре или магии, которая стёрла краску со стены. Хорошо было бы узнать, почему у неё стали появляться провалы в памяти. Но, видимо, уже в другой раз. Если она вообще придёт сюда ещё раз.

Пересекаясь взглядом с Алексеем, она вздрогнула, словно её кости заново начали ломаться, причиняя адскую боль. Боль всегда отражается в подсознании ярче, чем счастье. Луна вышла из домика Милы и поспешила в сторону остановки, где хотела сесть на экспресс. Но не успела она сделать и пары шагов, как её руки коснулось что-то тёплое. Луну резко дёрнули и развернули. В темноте, что начинала окутывать Мор-де-Виль, она заметила, как блеснули разноцветные глаза Алекса. Он стоял напротив неё. Он специально догнал её. Только вот зачем? Ведь Луна прекрасно понимала: общей темы для разговора больше нет. И почему-то её это несказанно радовало.

– Тебе что-то от меня нужно?

Луна постаралась, чтобы её голос не дрогнул и прозвучал более-менее спокойно. Но вряд ли у неё это получилось. Всё равно она немного боялась этого человека после всего произошедшего.

– Надеюсь, ты не побежишь докладывать моему отцу о Миле? – эти слова задели Луну.

Она и подумать о таком не могла. И никогда не давала повода другим думать, что может обмануть кого-то, предать или разболтать чей-то секрет.

– Дурак! – в сердцах воскликнула девушка, вырываясь из хватки Алексея.

Её захватила злость. Как только Алекс может говорить такое? Она ведь помогала ему разбудить Милу, врала друзьям и родителям, считала, что они могли бы когда-нибудь стать друзьями. Он видел, что ей можно доверять. До последнего видел. Как и она в нём человека. Но, может быть, они оба ошиблись? Он – копия отца, а она – может в любой момент сдать Милу Вильгельму, если вообще вспомнит об этом. А то что-то слишком часто Луна стала замечать у себя провалы в памяти.

***

Луна убежала, и Алекс остался стоять неподалёку от входной двери. Один. Он ожидал подобную реакцию от Вебер, поэтому не был удивлён её поведением. Парень не мог поступить иначе там – на берегу Крик Озера. Луна – как бы грубо это не звучало – для Вильгельма теперь уже не представляет особой ценности, поэтому он в любой момент может убить её, если она не будет вести себя «послушно». А на берегу Крик Озера Вильгельму явно хотелось, чтобы она испытала магию Аглиокинеза. Отец не стал бы церемониться с ними обоими, если б Алекс не послушался его тогда. Мысленно хмыкнув, парень вернулся в дом матери, закрывая за собой дверь. Подобрав коробку с пола, он понёс её к столу и опустил на скамейку. После чего начал вытаскивать оттуда продукты, которые ему передала Селекция для Милы.

– Я всё слышала, Алекс, – вдруг заговорила женщина, нарушая тишину.

– И что это меняет? – хмуро отозвался парень, не поднимая взгляд на мать.

– Зачем ты так с ней? – сомкнула губы Мила. – Ты же знаешь, что она не расскажет отцу.

– Чтобы меньше считала меня хорошим, – раздражённо вздохнул Алекс.

Не стоит ему играть в друга Луны, это уже однажды кончилось плохо для них обоих. Ему пришлось выслушать двухчасовую лекцию от отца на тему «что ему можно, а чего – нельзя». И больше всего пунктов почему-то было в графе «нельзя». Нельзя пропадать из дома, нельзя отключать телефон, нельзя помогать тем, кто не является членом Ордена Смерти, и уж тем более – нельзя всё это скрывать от него.

«Хорошо хоть дышать разрешили, – мысленно возмущался Алекс, раскладывая продукты на столе».

– А как там Джейн? – поинтересовалась Мила.

Её глаза засветились надеждой, она безумно скучала по дочке, хотела обнять её, прижав к себе. Поговорить с ней, узнать у неё всё, что произошло за эти пятнадцать лет, пока сама Мила спала под заклятием, которое наложил на неё Вильгельм. Мила вдруг представила, какой красавицей сейчас стала Джейн. Смогла ли она овладеть своим даром? Мила ещё до её рождения знала, что Джейн будет находить общий язык с животными. Демоны знают об этом заранее. Им ещё во время ожидания малыша снится вещий сон, в котором они узнают о даре своего чада.

Мила как сейчас вспоминает, как она узнала о том, что Алекс пойдёт по стопам своего отца. Вот тогда-то она испугалась не на шутку, понимая, что самое главное – вырастить сына в любви и понимании, чтобы он пользовался своим даром, помогая людям пережить боль, а не причиняя им невыносимые муки, как это делал Вильгельм. И только теперь женщина осознаёт, по какой причине муж усыпил её: ему нужен был Алекс. Он намеревался воспитывать его самостоятельно. И у него это получилось.

– Считает тебя мёртвой, – коротко оповестил Алекс.

– Ты не сообщил ей? – удивилась Мила, разочарованно закусив нижнюю губу.

– Может, мне надо было на весь Мор-де-Виль установить баннер «Мила Гренадль жива»? – разозлился Алекс. – Да, не знает, – кивнул он. – И не думаю, что скоро узнает, если ты, конечно, не хочешь показаться на глаза оцту.

***

Луна успела вернуться домой вовремя. В кухне Томас перебирал бумаги, но как только его младшая дочь вошла в дом, он тут же отложил документы в сторону. Поприветствовав Луну, он попросил девушку, чтобы она привела себя в подобающий вид, ведь они сейчас идут в гости. Видимо, об этом сюрпризе говорила ей до этого Ульяна. Только куда они идут? Зачем? Неужели сейчас самое время ходить по гостям? Вздохнув, Луна направилась в их с сестрой комнату. Отворив дверь, она увидела Улю, стоящую напротив зеркала и пытающуюся завязать ленточку на платье. Девушка приблизилась к сестре, помогая ей.

– Как я тебе? – Ульяна обернулась.

Луна внимательно оглядела её: на девушке было светло-розовое платье, верхняя его часть покрывалась цветами, а юбка плавно спускалась до колена. Если честно, она не понимала, зачем они идут куда-то, да ещё и в таких праздничных нарядах. Каков же повод для радости, что сейчас покоится во взгляде Ульяны? Отогнав ненужные мысли, Луна попыталась добродушно улыбнуться, чтобы как-то поддержать сестру.

– А куда мы идём? – уточнила девушка.

– А ты не сменишь наряд? – удивилась Ульяна, оглядывая тёмный образ сестры. – Для меня это очень важный ужин.

– Это я уже поняла по твоему волнению, – она кивком головы указала на руки сестры, которые теребили край платья. – Но почему же?

– Луна, понимаешь, – прошептала Ульяна, нервно закусив нижнюю губу, – мы идём к людям, у которых я жила шестнадцать лет, пока вас не было, – пояснила она.

– Это здорово.

Луна не хотела молчать, поэтому произнесла это больше для того, чтобы поддержать разговор. Она не видела никакой радости в том, что они куда-то идут. Девушка бы с удовольствием осталась дома, полистав дневник Мишеля. Но она действительно считала, что это здорово – шестнадцать лет назад нашлись добрые люди, которые взяли к себе маленькую трёхлетнюю девочку, растили её, воспитывали и обучали. Им нужно отдать должное.

И Луна понимала, что для Ульяны этот ужин важен, ведь она фактически знакомит её со своей второй семьёй. Девушка приняла для себя чёткое решение: она поддержит сестру и ради такого даже переоденется во что-нибудь светлое. Приблизившись к шкафу, Луна открыла его и вытащила оттуда голубые джинсы и тёмно-жёлтую блузку с удлинёнными рукавами почти по локоть. Зайдя за ширму, она уже начала переодеваться, как вдруг Ульяна снова заговорила.

– Но это не всё, что я хотела тебе сказать, – произнесла она.

– Я тебя слушаю, – сообщила Луна.

– Понимаешь, люди, к которым мы идём, они моя семья…

– Я это поняла, Уль, – произнесла из-за ширмы девушка, меняя чёрный свитер на блузку.

Она искренне удивлялась такому волнению сестры. Это ведь просто ужин. Что там может произойти?

– Они моя будущая семья, – добавила Ульяна.

Луна нахмурилась. О чём говорит сестра? О какой будущей семье? Закончив переодеваться, она вышла из-за ширмы и взглянула на сестру. Под её пристальным взглядом Ульяна ещё больше стушевалась.

– Луна, я тебе не говорила, потому что нам было не до этого. Мы идём к человеку, с которым я обручена.