Читать книгу Демоны. По осколкам войны - Виктория Афанасьева - Страница 3

Мила сидела за столом в доме матери. Локтями женщина опиралась на стол, руки её были скрещены в замок, которым она подпирала подбородок. Взгляд Грендаль был устремлён в стену. Но, казалось, женщина смотрела сквозь неё, словно пытаясь увидеть что-то недоступное взору остальных. На столе перед Милой стояла чашка остывшего кофе, рядом с которой лежали деревянные старинные часы, которые раньше являлись способом связи между ней и Алексом. Потом эти часы забрала себе Джейн, связываясь с Луной, пока девушка жила в доме Грендалей.

«А теперь они уже никому не нужны… – промелькнуло в мыслях Милы, когда женщина мельком взглянула на часы». Её сыну они больше не пригодятся, как и Луне, собственно. Тяжело вздохнув, Мила сжала губы в тонкую линию. Она и представить не могла, как будет жить дальше без них двоих. К младшей Вебер она прониклась таким тёплым отношением, словно пыталась заменить девушке мать, которую она потеряла. Им выпало мало времени вместе, но женщина улыбалась каждый раз, как только видела Луну или слышала, что о ней говорят. Но не сейчас. Теперь ей больно вспоминать о девушке, в теле которой сидит Дьявол.

Она ушла – можно даже сказать, что умерла, – и забрала с собой не только частичку души Милы, но и один из её смыслов жизни – сына. Алекс не умер, но уснул крепким проклятым сном, и будет спать, пока не вернётся к жизни сама Луна. Иначе они все обречены остаться без своих любимых: Мила без сына, Джейн без брата, а Томас с Ульяной без Луны.

Мила всхлипнула, шмыгнув носом, и схватила чайную ложку со стола. Усердно перемешивая остывший кофе, женщина следила за тёмной жидкостью в чашке. Старшей Вебер они пока что ничего не говорили про Луну, сообщили лишь, что её сестра надела корону и тоже уснула, как и Алекс.

– Думаешь, в демоническом мире нет своих новостей и слухов? – хмыкнула Мила, обращаясь к Томасу, после того как мужчина принял такое решение. – Может, ты и жил всё это время вдали от Мор-де-Виля, но думаю, прекрасно знал, что происходит в это городе.

– О, ну про твою пропажу точно все знали, – цокнул Томас. – Ты всегда была известной личностью среди демонов.

Мила на это ничего не ответила, она не хотела ссориться с Томасом, особенно теперь, когда они потеряли детей. Сейчас от них многое зависит, и чем меньше они выясняют отношения, тем больше продвигаются в решении проблемы под названием «Дьявол в теле Луны».

Который день Мила молча сидела в гостиной, не желая выбираться из дома и заниматься каким-то делами. Изредка женщина помогала матери приготовить обед или прибраться в доме, но большую часть времени Грендаль пила чай или кофе за обеденным столом, рассматривая фотографии с Алексом. Их было не так много, как ей бы хотелось, но, когда сын переехал в Испанию в мае, женщина часто фотографировала его на свой телефон, не забывая и об общих снимках. Мила заходила на страничку Алекса в социальной сети и просматривала фотографии его ранних лет. В доме Грендалей наверняка должны были сохраниться печатные снимки, но женщина так и не решилась посетить семейный дом.

После резни на Фиесте в Ратуше гильдии, дьяволисты открыли охоту не только на нимф, но и на демонов, развязав настоящую войну. Гулять вечерами становилось всё опасней не только обычным людям, но и демонам, которые могли вовремя не успеть среагировать и стать жертвой, отправившись прямиком за новой негласной королевой. Дьявол в теле Луны исчез вместе с дьяволистами с Фиесты, оставив разрушенный бальный зал Ратуши и десятки трупов.

Мила слабо помнит, как в тот день они вернулись в дом Анхель. Женщину трясло при одном виде спящего сына, убитого Бьякоса и раненной Вики. Томас был в ужасном состоянии после потери Луны, но взял себя в руки и даже помог им всем в целости добраться до дома матери. Селекция ещё в зале Ратуши активно помогала Вики и многим другим демонам, сумев спасти не только их, но и нескольких нимф, которые были в тяжёлом состоянии. Прибыв в дом Анхель, Селекция даже не переодела испачканную кровью одежду, сразу ринулась в комнату Вики, куда Дэн предварительно заботливо перенёс девушку.

Теодор, Джейн, Джессика, Шелли и Натаниэль остались в доме Анхель, поскольку Мор-де-Виль был намного опасней для ребят, чем большой дом в маленьком городке Испании, где они могли не бояться нападения, находясь под покровительством четверых старших демонов. Джейн первые дни после резни только и делала, что спала, не в силах отойти от смерти Бьякоса и усыпления брата. Она винила себя, хоть Мила и пыталась убедить дочь в обратном, но эта ноша тяжёлым грузом опустилась на хрупкие плечи девушки. Джейн отказывалась от еды, прогулок и разговоров – только спала и плакала. Никого не хотела видеть, запирая дверь комнаты на защёлку. Натаниэль пытался поговорить с ней, стоя под дверями, но девушка каждый раз отправляла его далеко и надолго, впервые произнося настолько нецензурные выражения.

– И долго ты собираешься сидеть без дела?

Мила вздрогнула. Женщина повернула голову в сторону лестницы, что вела на второй этаж. По ней медленно спускался Томас. Мужчина был одет в чёрные брюки и простую белую рубашку, первые пуговицы которой были небрежно расстёгнуты. Взглянув на хмурое лицо друга, Мила молча закатила глаза и вернулась к созерцанию маленьких пузырьков в чашке с кофе.

Томас приблизился к столу и, отодвинув свободный стул, сел напротив Грендаль.

– От Луны… – она запнулась, – двойника никаких вестей? – уточнила Мила.

Томас отрицательно покачал головой. Мила подняла на него взгляд, с сожалением отмечая, как измотали мужчину последние недели. Демоны не стареют (точнее, делают это уж очень медленно, примерно в пять раз медленней обычных людей), они бессмертны и не могут заболеть, но, если их дух ослабевает, тело тоже даёт слабину. Женщина заметила тёмные круги, что пролегли под глазами друга.

– Я разговаривал со Стефанией, – сообщил Томас. – Она готовит оружие против Дьявола.

Мила сумела выдавить лёгкую, но всё же грустную полуулыбку, которая тут же сникла при следующих словах мужчины.

– Но там не всё так просто, – добавил Вебер.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась Мила.

– Нам как-то нужно будет поймать и удержать Дьявола.

– Проще найти иголку в стоге сена, – фыркнула Мила.

– Соглашусь.

«Поймать Дьявола – ничего легче не придумали? – подумала женщина, но озвучивать свои мысли не стала». Томас и без её усмешек знал, насколько это будет тяжело сделать. И даже если они поймают и каким-то образом удержат Дьявола в теле Луны, которого они стали называть «двойником», то всё равно перед ними будет стоять нереальная задача – как-то освободить тело младшей Вебер от Повелителя подземного мира. Не меньшей проблемой могут стать дьяволисты – приспешники Дьявола. И война, которую они развязали.

Каждое утро Мила просыпается с мыслью, что этот день может стать последним для неё или кого-то из её близких. И эти мысли съедают женщину изнутри. Она видела не мало войн за свою жизнь, во время Первой мировой даже работала в полевом госпитале медсестрой, но то была война людей, оружие которых не могло убить демона, даже если бы того хотели сами люди. Но они не знали, кто находился рядом с ними, а бессмертие Милы позволяло ей вытаскивать больше солдат с полей или прямо в окопах зашивать их раны.

То, что видела Грендаль, навсегда отпечаталось в её памяти, но это не сравнится с резнёй на Фиесте и настоящим массовым уничтожением демонов и нимф. Это не сравнится с войной, которую развязал сам Дьявол. Дьявол. Одно лишь слово, а сердце Милы начинает биться чаще.

– Что будем делать? – нарушила тишину вопросом Мила.

– Нам нужна армия.

– Где же нам её взять? – скептическим тоном бросила женщина, отведя взгляд.

– Орден Смерти.

Мила резко взглянула на Томаса. Как он собирается управлять Орденом Смерти? Часть из них погибла при резне, другая часть – при захвате Мор-де-Виля. Кто-то покинул демонический город, отправившись в неизвестном направлении. Где им сейчас искать этих демонов, да и кто ими будет командовать?..

– Отчего такой недоверчивый взгляд? – усмехнулся Том.

– Нам повезёт, если мы отыщем хоть кого-то из Ордена, – хмыкнула Мила. – А ещё больше повезёт, если они послушают тебя.

– Меня? – удивился Томас. – Они послушают тебя.

– С чего бы? – так же искренне поразилась Мила.

– Ты – Грендаль…

– Звучит, как оскорбление, – она фыркнула.

В последнее время Миле всё больше становится противна её фамилия. Алекс и Джейн – другое дело, они дети своего отца, хоть и отрицают это. А вот она сама с удовольствием поменяла бы свою фамилию, вернув, к примеру, девичью.

– …а они подчиняются твоей семье.

Все двести лет Мила с Вильгельмом жили по разные баррикады, у каждого были свои занятия, увлечения, цели и мечты. Она лишь носила его фамилию, но даже в ней она сомневалась в последние десятилетия, когда стала понимать, насколько её муж одержим поиском сокровища Мишеля. После убийства её подруги Милины и её мужа Романа, Мила на время покинула Мор-де-Виль, перестав отвечать на звонки мужа. Вильгельму и вовсе пришлось искать жену с помощью демонов, обладающих способностью поиска людей и вещей в пространстве.

– Не думаю, что меня можно назвать частью семьи Грендалей, – отрешённо прошептала женщина.

– Смеёшься? – Томас выглядел поражённым. – Мила Грендаль – это уже стиль. – Он слегка усмехнулся. – Из всех браков, которые я встречал, твой – самый долгий.

– И самый разрушенный, – вздохнула Мила. – Треснувший на мелкие осколки ещё много лет назад, когда Вильгельм на моих глазах убил Мишеля.

– Я никогда не спрашивал тебя об этом, – замялся мужчина, – но почему ты не ушла от него ещё тогда?

Мила сглотнула. Это только звучало так просто – уйти от Вильгельма. После смерти де Фриза, муж упрятал её сначала в подземелье дома, потом велел перевести в комнату, где месяц держал взаперти, окружив слугами и охраной. Потом он клятвенно заверял её в том, что Мишель на самом деле был их врагом, который мешал достижению великой цели, обещал ей золотые горы, демонический трон, самые лучшие наряды и украшения, почести, славу и всё-всё, что она пожелает. Задарил Милу дорогими подарками – лучшими нарядами того времени из самых дорогих тканей, украшениями из золота и драгоценных камней. А после – под предлогом недомогания жены – отправил её в закрытый пансионат (хотя тогда они так не назывались) при дворе герцогини Орлеанской, жены короля того времени, которого звали Луи-Филипп.

– Была молодой двадцатилетней дурочкой, – выдала Мила. – Повелась на красивую жизнь.

– А потом?

– Что – потом?

– Почему не ушла потом? – продолжал беседу Томас.

– Вильгельм не считал нужным расторгать брак, поэтому каждый из нас стал жить своей жизнью. – Мила пожала плечами. – Нас это устраивало. Я никогда не считала себя частью его семьи.

– И всё же стоит позвонить Ренарду и обсудить с ним план возможных действий. Нам будет намного проще, если у нас за спиной будет армия.

– Пока что нам в спину только Дьявол дышит, – хмуро отозвалась Мила.

– У тебя же есть номер телефона Ренарда?

– И не один, – хитро произнесла Грендаль.

Она вытащила из кармана свой мобильный телефон и с лёгкостью отыскала все нужные ей номера. Но дозвониться до Ренарда у неё не получилось. Все номера были недоступны. Разочарованно вздохнув, Мила набрала последний номер и включила громкую связь. Но противный женский голос снова объявил о недоступности абонента. Мила кивком головы указала Томасу на телефон, а после сбросила вызов и погасила экран.

– Как видишь, ни один его номер не активен, – констатировала Мила. – Он не дурак, наверняка прячется где-то.

– Тогда я предлагаю тебе посетить родовое гнездо Грендалей.

На губах Томаса появилась ухмылка.

– Даже не смей…

Мила не успела ничего сказать, как Том резко схватил её за руку и переместил в другое место. Уже через несколько секунд они стояли посреди гостиной дома Грендалей. Мила раздражённо вздохнула: она не надеялась попасть в это место раньше, чем закончится вся эпопея. Женщина опасливо оглянулась, видимо, боялась, что здесь кто-то может скрываться. Вильгельм умер, но у Милы в душе зарождалось странное чувство, словно его дух бродит по этому дому.

– Ты чего? – удивился Томас.

Мила пригляделась к столу. Вот здесь однажды они с Вильгельмом крупно поругались – так, что мужчина под конец их ссоры с силой ударил её по лицу. Вздрогнув, Грендаль обернулась в сторону лестницы, по которой убегала однажды от Вильгельма в слезах. А через коридор с портретной галереей Мила как-то раз сбегала вместе с маленьким Алексом на руках, но Ренард быстро нашёл их и привёл обратно в дом.

Женщина легонько тряхнула головой, отгоняя навязчивые воспоминания, которые так и норовили вылезти наружу и сбить её с толку. Томас приблизился к подруге и осторожно взял её за руку. Удивлённо взглянув сначала на сплетение рук, а потом и на самого Томаса, Мила не стала выдёргивать руку. Ей было приятно прикосновение Тома. Ведь она ощущала его впервые за долгое время, если не считать те беглые касания, необходимые для перемещения с помощью телепортации.

– Не стоило мне перемещать тебя без твоего согласия, – прошептал мужчина. – Но у нас война, Мил. Если мы не найдём способ, как её завершить, воспоминания будут намного хуже.

Мила кивнула с огромным усилием. Том прав: сейчас не время предаваться воспоминаниям, они могут подождать. Вздохнув, Мила направилась по лестнице на второй этаж. Женщина шла тихо, но отчётливо слышала какой-то шорох, доносившийся из ближайших комнат. Остановившись, Грендаль прислушалась. Ей не показалось. Шагнув в сторону ближайшей двери, она резко распахнула её, заметив стоящего к ней спиной человека, который моментально обернулся на шум. Завидев Милу, демон в ту же секунду испарился в серебристой дымке перемещения, но женщина всё равно успела заметить у него длинный уродливый шрам на скуле.

– Дьявол! – разозлилась Мила. Она прошла в комнату.

Судя по тёмному интерьеру, постерам на стенах, пледу в виде флага Америки на кровати и глобусу, заброшенному на самый верх высокого шкафа, Мила не ошиблась – комната принадлежит её сыну Алексу. Принадлежала. С грустью вздохнув, женщина приблизилась к раскрытым ящикам стола, в которых рылся неизвестный демон.

– Что случилось?

В комнату вбежал Томас.

– Здесь был дьяволист, – сообщила Мила.

Она пыталась разобраться в бумагах, которые сын хранил в шкафу. Ничего примечательного женщина не нашла – были какие-то рисунки и наброски, больше напоминающие любительские занятия рисованием, и карты Мор-де-Виля разных лет.

– Как ты поняла, что он дьяволист? – поинтересовался Томас. – И где он?

– Демон с огромным шрамом на скуле, резко переместившийся с помощью телепортации, – рассуждала Грендаль. – Думаю, это дьяволист. – Она хмыкнула.

Томас молча кивнул и подошёл к ней.

– Нашла что-то?

– Такое впечатление, что кто-то нашёл всё раньше нас. – Мила взяла в руки пустую деревянную рамку, что стояла на столе. В ней должна быть фотография.

– Дьяволист?

Мила отрицательно покачала головой.

– Он исчез с пустыми руками.

– Может, в карманы убрал? – предположил Томас.

Мужчина тоже стал оглядывать ящики в поисках чего-нибудь ценного или необычного. Мила обвела взглядом комнату – в ней не осталось ни одной фотографии, ничего ценного, ни одного гаджета, которые наверняка были у её сына. Вильгельм души в Алексе не чаял и потакал любым его прихотям, лишь бы держать сына на привязи. Вряд ли обошлось без дорогих телефонов, часов, наушников и прочих вещей, необходимых подросткам. Но ничего из этого Мила не смогла найти. Тогда женщина решила обойти другие комнаты. Напротив комнаты Алекса когда-то жила Джейн, но всё больше времени в последние годы девушка проводила в доме Натаниэля. Комната дочери была светлей и просторней, но из-за отсутствия большинства вещей казалась более безжизненной. Фотографий в ней тоже не было, на столе в одной куче валялись пустые деревянные рамки светлых оттенков. Женщина нахмурилась. Явно кто-то раньше них с Томом обыскал комнаты её детей.

Когда Мила приблизилась к столу, успела заметить край чего-то цветного под лампой. Подняв её, женщина обнаружила небольшую открытку с надписью «с днём рождения!». Мила перевернула её, наткнувшись на поздравление.

«В этом году ты стала отличаться от меня ещё больше, твоя вольность перешла все границы, и это не может не радовать. Знала бы, как сильно я хотел, чтобы ты не повторяла мои ошибки, хоть и никогда не говорил тебе об этом. Я не мог позволить себе поддержать тебя перед Орденом, но зато всегда мог втайне гордиться твоим отличием от меня. С днём рождения, Джейн!».

«Сколько лицемерия! – пронеслось в голове Милы». Пока Джейн жила в доме Анхель, Мила с ней часто общалась, они вместе ездили в город на прогулки, экскурсии и шопинги. Каждый вечер пили чай и разговаривали о детстве Грендаль-младшей. И тогда дочь поделилась с ней всей правдой об отношениях с отцом. Она говорила, что годы жизни в доме Грендалей стали для неё сущим Адом. А теперь эта открытка… Мила ещё раз бегло прочла текст, нахмурившись.

Она никогда не замечала за Вильгельмом сентиментальности и искренней любви. По крайней мере по отношению к женщинам. Может, конечно, на детей это не распространялось, но вряд ли Джейн может похвастаться тёплыми отношениями с покойным главой семейства. Мила на всякий случай захватила открытку с собой. Пусть лучше эта вещица будет у её дочери.

Покинув комнату Джейн, Мила решила отыскать временное место обитание Луны, в котором девушка провела несколько недель до прибытия в Испанию. Вдруг там осталось что-то важное? Хотя женщина уже сомневалась в этом – раз комнаты Грендалей перевернули с ног до головы, забрав даже семейные фотографии, то что говорить о покоях клеймённого демона. Лакомый кусочек. Усмехнувшись, Мила осторожно заглянула в ближайшую комнату, но та оказалась комнатой Вильгельма. Хотя когда-то эта дверь вела в их общую спальню. Поначалу они обитали в одной комнате, потом Мила стала занимать другую – ту, что в конце коридора.

Женщина нехотя добрела до своей бывшей комнаты и, открыв её, заметила, как сильно та изменилась. Прежними оставались лишь люстра и камин. С грустью вздохнув, Мила уже хотела закрыть дверь, как вдруг её взгляд наткнулся на фотографию в рамке, что стояла на столе. Женщина невольно улыбнулась. Именно в этой комнате временно жила Луна. Грендаль приблизилась к столу и взяла в руки рамку с семейным снимком Веберов. С фотографии на Милу смотрели Фрида, Томас и десятилетняя Луна.

– Мила! – послышалось со стороны двери.

Женщина обернулась. Томас стоял у входа в комнату. Мила приблизилась к нему и внимательно взглянула на лист, который он держал в руках. На нём была нарисована девятиконечная звезда, на каждом конце которой значился какой-то ингредиент. Дождевая вода, вода из Кровавой реки, кровь, личная вещь…

– Да это же… – прошептала Мила.

– Ритуал пробуждения от Люциферовского сна, – закончил за неё Томас. Мила кивнула. – Я нашёл это у Алекса в тумбочке.

– Видимо, осталось с зимы. – Женщина пожала плечами.

– Думаю, нам стоит запастись водой из Кровавой реки и отыскать личную вещь Алексея, – предложил Том.

– А смысл? – без каких-либо эмоций произнесла Мила. – Пока тело Луны под влиянием Дьявола, нет смысла готовиться к ритуалу.

– Мы обязательно вернём Луну, Стефания скоро доделает оружие…

– А что потом? – Мила развела руками. – Как ты собираешься заманивать и удерживать Дьявола? Что будешь делать с ним? Просто воткнёшь кинжал в его тело? Демонов нельзя убить оружием! – воскликнула женщина.

– Это магическое оружие.

– Да хоть дьявольское! – разозлилась Грендаль.

– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Томас. – Что нам не стоит верить в победу? Да, давай опустим руки и признаем поражение.

Мила устало вздохнула. Она не хочет признавать поражение, но стоит быть реалистами и понять, что бороться против Дьявола невозможно. Всё было предрешено в тот момент, когда Фрида узнала, что у неё родится дочь с клеймом Дьявола. Этот момент запустил цепочку неизбежных событий. Прятать Луну было бессмысленно, рано или поздно клеймо бы проявилось. Что собственно и произошло. А дальше – дело случая. Не оживи Луна Милу, может, и влияние Дьявола проявилось бы намного позже. Но к чему это могло привести? Не стало бы ещё хуже, чем сейчас? По крайней мере Луна добровольно надела Корону, осознавая всю серьёзность ситуации. Было бы намного хуже – надень Дьявол на неё Корону, чтобы силой заставить подчиниться.

– Я не говорю о поражении, – тихо произнесла Грендаль. – Но посуди сам… Луна…

– Не смей произносить эти слова.

– Том, это стоит принять.

– Нет.

Мила усмехнулась, покачав головой. Томас ведёт себя как маленький ребёнок, который не хочет видеть очевидных вещей. Словно ему говорят простые истины о том, как правильно кушать и убирать игрушки, а он – капризничает.

– Томас, Луна…

– Нет.

–…умерла.

– Это не так! – мужчина перешёл на крик. – Её ещё можно спасти.

Мила сомкнула губы в одну линию. Как бы она хотела быть такой же уверенной, как Томас. Но она прожила в этом мире более двухсот лет и немало времени провела в Аду, чтобы понимать, что из себя представляет Дьявол, которого невозможно обыграть.

– Как ты можешь так говорить? – злился Том. – А Алекс? Может, ты смирилась и с его уходом?

– Смирилась, – соврала Мила.

– Никогда не поверю в этот бред. – Томас покачал головой. – Мила, это наши дети. Дети!

Женщина опустила голову. Она не хотела смотреть в глаза мужчины, которые были наполнены отчаянием.

– Дьявола можно одолеть, – будто сам себя убеждал Том. – Можно!

– Уверен?

– На тысячу проклятых процентов уверен! – заорал Вебер, ударив кулаком по стене.

Мила молчала, не желая мешать другу выплёскивать эмоции. Она тоже была на грани, ещё чуть-чуть – и слёзы польются по щекам. Грендаль была готова плакать, кричать и крушить всё вокруг при одном лишь взгляде на тело спящего сына. Но понимала, что эти эмоции ни к чему не приведут. Она уже выплакала достаточно, сидя в гостиной семейного дома.

– Может, подумаем, как сообщить Ульяне о…

– Да что с тобой не так? – прорычал Томас. – Откуда это поражение? – Он широкими шагами начал мерить комнату. – Нет, я так просто не собираюсь сдаваться. Я буду бороться!

– Томас, мне двести восемнадцать лет, – прошептала Мила, – я только и делаю, что борюсь. Борюсь, борюсь, борюсь! Я пережила смерть отца, Мишеля и Милины. Я думала, что никогда не увижу своих детей, и так мало времени провела с сыном.

– И что ты предлагаешь? Сдаться? Пусть в мире наступит хаос?

– Может, стоит обрести покой? – предложила женщина.

– Всё! Я даже слушать это не собираюсь! – воскликнул Томас. – Я ухожу, а ты можешь оставаться здесь и дальше думать о покое и поражении.

И в ту же секунду мужчина исчез в серебристой дымке, оставив Милу одну в доме Грендалей. Нервно вздрогнув, женщина вновь оглядела свою бывшую комнату.