Читать книгу Если у тебя жена… - Виктория Анастасова Пачева - Страница 11

И тут случилось чудо.

Музыка вернулась в его душу.

Мощная.

Навязчивая.

Мелодии рождались одна за другой, рвались наружу. Иногда слова предшествовали музыке, иногда казалось, что ноты всплывают перед его глазами.

Он не мог спать. Писал по ночам. Это длилось недолго. Александр рассматривал сайты, пока не нашел то, что ему было нужно. Поехал в город и купил профессиональный синтезатор.

Играл каждую свободную минуту. Наконец, выбрал две песни. Связался с другом. Они вместе играли несколько лет в ресторанах у моря. Но в отличие от него, его друг продолжал заниматься музыкой. У него был свой состав и часто появлялся по телевидении.

Предложил ему песни. Хотел услышать его мнение. Александра не задел скептический тон друга.

Отправил ему электронное письмо без особого ожидания. Потом пожалел об этом – почему он вообще связался с другом? Почему он так сильно себя надценил?

Злясь на себя, Александр ушёл рано утром. Он приветствовал восход солнца высоко над Крепостью. Это стало его любимым местом. Отсюда мог видеть далеко. Он прислонился к скале. Греф прилёг рядом с ним.

Он не мог насмотреться на это место. Не мог насытиться свежим воздухом. Луг спускался вниз к лесу. Обожжённая трава пахла осенью. Листья деревьев были жёлтыми. Где-то далеко внизу, между соснами, краснели клёны. Узоры деревьев странным образом контрастировали с противоположными склонами горы. Суровые, чёрно-серые осыпи круто спускались к реке. На протяжении многих лет, люди пытались залесить их, но природа оказывалась сильнее.

Камни поменьше собирались между скалами, которые преграждали им дорогу вниз. Александр был там несколько раз. Его ноги скользили вниз по склону. По его следам текли реки крошечной гальки. Они остановливались, опираясь на голые скалы, покрытые жёлто-чёрным лишайником. Иногда они переполняли его следы и продолжали, как небольшие водопады, спускаться всё дальше и дальше вниз. Кое-где были кучки полусухой травы и одинокие кривые кусты. Это было удручающее место – бесплодная, безводная пустыня. Змеиный рай для золушек. Так назвали это места – „Золушки”. Ему не нравилось место, казалось страшным, но и манило его своей тёмной, мистической тайной. Местные легенды рассказывали о танцующих феях, под ногами которых не прорастает трава, о драконах и о пропавших без вести людях…О таинственных языках пламени, сияющие ночью над спрятанным золотом…

Он повернул взгляд на восток. Холмы спускались вдали – один за другим, один за другим. Пока не достигали моря. Он не мог видеть его. Но он знал, что оно было там. Мог видеть море во сне. И это ему было достаточно…

Посмотрел на деревню внизу. Он чувствовал её своей. Это было его место.

Сотни домов следовали изгибам реки или демонстративно поднимались по склонам над ней. Белый пикап, который каждое утро возил городских рабочих, развернулся и остановился у реки. Дождался, пока рабочие сойдут, и пошёл в небольшую автомастерскую на окраине села.

Рабочие ремонтировали старый дом, прицеплённый к скалам. Иногда он задавал себе вопрос, почему они не остаются на ночь в деревне, вместо того чтобы ехать утром и вечером туда и обратно, и сам себе отвечал, что это не его дело. Собственик – дядя Пётр, друг дяди Слава, часто приходил вечером к ним, хотя больше слушал, чем говорил. Иногда Александр чувствовал на себя его пытливый взгляд. Гадал, чего дядя Пётр хотел бы от него, но старик никогда, ничего не спрашивал. Он крутил чёрную трубку между пальцами, время от времени постукивал по ней, долго зажигал её, прежде чем вдохнуть дым с явным удовольствием.

Молчальник! Так Александр называл эго. Он не обманывал себя – за белыми волосами и усталыми глазами, скрывался острый ум. Дядя Пётр был крупнейшим владельцем частных лесов в округе. И ими замечательно умело управлял. Он приезжал в деревню на неделю, то на больше, то на меньше, устраивался ночевать в одном из гостевых домов. Приходил регулярно, и строительство шло быстро. Ходили слухи, что у него большой бизнес, но даже если так и было, он это никак не демонстрировал. Его одежда была хорошего качества, но он вёл себя скромно, не пародировал.

Вся деревня говорила о детском лагере, который он хотел построить вместе с внучкой."Лаките" был большой солнечный луг, плавно спускавшийся к реке. На другом конце начинался лес. Неделю назад геодезисты производили замеры под строгим взором дядя Петра и дядя Слава.

Маломестный бус остановился у гостевого дома. Ресторан рядом с ним был довольно известным и, к его удивлению, по вечерам в нём было много людей. Всё-таки деревня была в тридцати километров от ближайшего города. Очередь дорогих машин заполняла узкую булыжниковую аллею. Музыка и шум доносились до поздней ночи.

Деревня славилась и автосервисом – приезжали даже машины из соседних районов. Механик Димо, мужчина лет шестидесяти, всегда улыбающийся, очевидно, понимал своё дело.

Для такой маленькой деревушки, высоко в горах, вдали от города, здесь было очень оживлённо.

Зимой население села резко сокращалось, но летом приезжало много людей – местные жители, гости. Дети гонялись друг за другом по улицам, взрослые собирались в кафе или сидели под верандами за бокалом ракии и сладкими разговорами.

Греф более плотно подошёл к Александру и на мгновение отвлёк его внимание. Он снова посмотрел на деревню. Из выходной трубы пекарни вырывались клубы дыма. Самые нетерпеливые люди выстроились в очередь, чтобы забрать первую горячую буханку хлеба.

По крутым тропам бродила пёстрая группа туристов. Их ждали приключения.

Дядя Митя, он никак не мог перепутать его маленькую фигуру, отвёз свою груженую лошадь в лагерь археологов. Два или три раза в неделю он привозил им хлеб и провизии.

На дороге ехал грузовик. Он остановился на платформе у чешмы. Маленькие фигурки грузчиков направились к куче дров. Он проверил её вчера. Сначала рабочие играли в кошки-мышки с ним. Не знали его и думали, что могут обманывать. Но он сумел договорится с лесорубами и владельцами лесозаготовительных предприятий о тщательном контроле. Это было непросто, но было необходимо.

Александр похлопал Грефа и встал. Впереди у него был долгий день и много работы.

Вернулся поздно вечером.

– Наконец то! Где ты был до сих пор? – встревоженный дядя Слав стоял у дверей – твой телефон не перестал звонить.

Александр молча снял обувь, одежду и пошёл в ванную. Опустил душ на максимум. Пусть вода смоет усталость.

Он вышел из ванной. Дядя Слав уже накрыл на стол. Греф жадно облизывал свою тарелку.

Александр молча потянулся за хлебом.

– Посмотри на свой телефон. Он не перестал звонить – успокоившись, дядя Слав зачерпнул ложкой и посмотрел на него из – под бровей – что-то тебя беспокоит, не так ли?

– Нет. Я просто устал. – Встал и виновато улыбнулся – Я пойду спать. Не убирай со стола, завтра я всё помою.

– Иди спать. И завтра день! И посмотри на телефон. Ты всегда его забываешь.

– Я его не забываю. Мне он не нужен. Я ни у кого не ждал звонка – поэтому и не беру.

– Да, но сегодня тебе звонили… Весь день! Посмотри на телефон.

Он вошёл в свою комнату и рухнул на кровать. Матрас, приобретение с которым он заменил обвисшую пружину, протестующе скрипнул. Вытащил одеяло, ночи стали холоднее. Выключил свет и широко зевнул. Он засыпал, когда зазвонил телефон.

Пораженный, потянулся к нему. Повалил телефон на землю и ощупью заискал его. Наконец-то ему удалось найти. Он нажал кнопку.

– Саша, где ты был?! Я тебя весь день искал! Разве ты не смотришь на свой телефон – сердито крикнул его друг – Ты не смотришь на свой телефон?

– У меня нет телефона. Там, куда я иду, нет никакого покрытия. Что происходит?

– Что происходит?! Твои песни страшные! За них сегодня поссорились две певицы!

– Ну, хорошо – он пытался звучать равнодушно, но его рука чуть не уронила телефон от облегчения.

– Хорошо?!Сашо, они классные, говорю тебе! Когда ты сможешь приехать?

Поехать в Софию? Нет! Об этом не могло и быть речи!

– Я не могу приехать в Софию – решительно сказал он. – Зачем мне приезжть? Нет!

– Как зачем? Ну, контракты, познакомиться с исполнителями, да……

– Нет. Есть скайп, если нужно поговорить, есть курьерские и почтовые услуги, если придётся обмениваться письмами.

– Где ты? – удивился его друг. – За пределами Болгарии?

– О, нет. В деревне, в горах. Я не могу путешествовать сейчас.

– Ну, – пробормотал его друг, – ты действительно не можешь прийти?

– Нет. Мы можем слышать друг друга по скайпу, по телефону…

– Хорошо. – безропотно согласился его друг. – А аранжировки песен? Ты сделаешь?

Александр задумался на минутку. Давно не занимался музыкой. Но его сердце велело ему сделать аранжировки сам.

– Давай попробуем одну песню… Тогда посмотрим…

Они долго разговаривали. Наконец повесил трубку. Голова кружилась. Встал с постели, и пошёл на кухню, недоверчиво качая головой. Дядя Слав смотрел телевидение. Он нажал на кнопку дистанционного управления и с беспокойством посмотрел на него.

– Что случилось? Почему искали тебя?

Александр вытащил бутылку виски. Он щедро налил два стакана и протянул ему один.

– Им понравились песни, которые я прислал.

– Ха! Как они могли не понравиться!? – Дядя Слав постучал своим стаканом в его и залпом выпил. Прочистил горло, прежде чем спросить – Ты уезжаешь?

Александр повертел полный стакан в руках. Непонимающе посмотрел на дядю Слава.

– Куда мне ехать?

– Ну, а тебе не нужно быть сейчас в Софии? – пробормотал старик.

– Нет! Мне не нужно туда ехать, а я и не хочу.

– Ну, да, но раз ты уже знаменит, что ты собираешься здесь делать?

– Пока, дядя Слав, две песни меня не прославили. У меня здесь работа, и писать… Кстати, это что то дополнительное…

Старик встал, улыбнулся и похлопал его по плечу.

– Выпей свой напиток и ложись спать! Музыкальный писатель! Ха!

Вышел из комнаты. Саша услышал, как он закрыл дверь. Греф прижался к нему. Он рассеянно погладил его по голове. Выпил глоток из своего стакана. Поставил его на стол, вышел на улицу и сел на скамейку у двери.

Он смотрел в темноту. Не знал, счастлив ли он. Потому что понимал, что симпатия не означает успеха. Он чувствовал себя удоволетворённым. Ему понравилось это слово, и он сказал его вслух.

– Удоволетворённый – Прислонился к стене. Дерево сохраняло тепло солнца. Грубые доски, обгоревшие и искривлённые за долгие годы, вонзились ему в плечи. Не больно, но в хорошем смысле. Как поддержка. Как поддержка, в которой он нуждался.

Ночь окутала его тьмой. Ветер шелестел в листве, доносил далёкий лай собак, запах соснового леса…

С долгим вздохом Греф сел рядом с ним.

Музыка ночи рождалась в душе Александра. Нежные, неземные звуки скрипки смешивались с тихими аккордами фортепианино, одинокий саксофон хрипло вбивал мелодию в его сердце.

Как во сне он пересёк тьму. Его руки безошибочно коснулись клавиш. Музыка исходила из него, вибрировала в воздухе, уносила его в другое, более счастливое место.

Он опустил свои усталые руки. Голова кружилась, он добрался до кровати и заснул без сознания.

Так началась его другая жизнь.