Читать книгу Жизнь моего ВА - Виктория Анатольевна Габышева - Страница 7

В 2004 году я закончила факультет по направлению детский семейный психолог. Но как же я была еще далека от всего. Мой сын подкидывал мне всевозможные задачки. Вот одна из них.

Весенним вечером малыш уже хорошо ползал по всей квартире и не очень хорошо, но разговаривал. В тот момент, когда он проползал рядом с дверью, раздался звонок. От неожиданности я взвизгнула. И вдруг, оглянувшись на меня, Владислав сильно заплакал. Рефлекторно я взяла его на руки. На ходу успокаивая, я открыла дверь – пришел папа. Но малыша успокоить получилось не сразу. Чуть позже вновь зазвонил звонок, и малыш заплакал опять.  Дверь открыл папа – пришла соседка. Малыш подполз ко мне, протянул ручки и заплакал. Я сразу заметила в этом что-то неладное. Когда соседка ушла, я попросила мужа выйти в коридор и два раза позвонить в дверь. Мои предположения подтвердились – безусловный рефлекс на звонок создан. Звонит звонок, ребенок пугается, смотрит мне в глаза, чтобы понять, какую эмоцию мама испытывает сейчас, потому что в прошлый раз испугалась. Вопросы в моей голове начали формироваться со скоростью света: “Почему именно сейчас такая реакция? Почему раньше такого не наблюдалось?”. Я ведь в этот раз не взвизгнула, не испугала его. Почему он не понимает, что-сейчас-то уже все хорошо, и я ничего не боюсь. Ужасно много вопросов. Но самый главный, ключевой вопрос: “Как это теперь исправить?”. Ведь он же не машина, чтобы это технически как-то изменить, почему он не понимает мои объяснения? Я же ему говорю, что это не опасно, это я случайно. Что же я натворила.

– Снимай звонок, – попросила мужа.

– Зачем? – спросил он.

– Снимай, он его боится – начинаю объяснять я.

– Но как он может его бояться?

– Я не могу тебе этого объяснить. Я взвизгнула, когда звонок зазвонил, и сын испугался, а сейчас я не могу ему объяснить, что это не страшно.

– Да пусть само по себе пройдет: вырастет и поймет, – парировал муж.

– Снимай, я сейчас не смогу так. Когда придумаю, что с этим можно сделать, тогда и повесим.

Так мы жили месяца два без звонка. Теперь к нам в дверь стучали. А я все время думала о том, что же теперь делать. Мои мысли были заняты этим вопросом до тех пор, пока не произошел один случай.

На этот раз мой ребенок подготовил для меня другую задачку. На улице заметно потеплело, и снег постепенно исчезал. Яркое солнце согревало своими лучами. Пришла пора сменить зимнюю одежду на весеннюю. Соответственно, я поменяла и шапку тоже. Собрав Владислава на прогулку, я надела новую весеннюю шапку и, улыбаясь, повернулась к сыну. В ответ я увидела… слезы и искаженное лицо малыша. Потянувшись к нему, увидела, как он от меня отклоняется. “Ты меня не узнал!”, – догадалась я. “Это же мама!”, – кричу и улыбаюсь ему в ответ. Но малыш не перестает плакать. Я снимаю шапку с головы. И, о чудо! Ребенок начинает мне улыбаться. Я осторожно поднимаю шапку и вновь надеваю ее, и тут же лицо малыша меняется в экстренной гримасе плача. Гулять мы не пошли.  Я разделась сама, раздела сына и вытащила все весенние вещи вместе с шапками, перчатками и шарфиками на середину зала. Так организовалась большая куча одежды, и мы стали играть в театр переодеваний, такое же классическое “Ку-ку”, как было раньше, месяца в четыре. Мы перемерили все шапки: мои, папины, Владика. После двух часов игры в переодевания, он начал меня узнавать в любом головном уборе и улыбаться в ответ. Вот так я поняла, что ребенок может бояться того, чего еще не знает. И тут вспомнила про звонок.