Читать книгу Ванга - Виктория Балашова - Страница 8

Дома Вангу ждали страшная нищета, голодные, истощенные братья и сестра и обессилевший отец. Как только старшая дочь вернулась, Панде тут же отправился на поиски работы, оставив дом на ее попечение. «Так Ванга простилась со своей первой любовью, школой, мечтой о замужестве и о лучшей доле. Возвращение домой было трудным и мучительным, потому что она отлично понимала: три года, проведенных в земунском Доме слепых, были лучшими годами ее жизни и больше никогда не повторятся». Уезжая когда-то из Струмицы, она не предполагала, что не захочет вернуться в родные пенаты. Но долг для Ванги оставался превыше всего остального. Она жила, помогая другим людям. Иной судьбы ей не предназначалось с раннего детства. «С малых лет я помню, как тайком наблюдала за своей сестрой Вангой. Когда она плакала, из ее навсегда угасших глаз лились крупные слезы, – вспоминала сестра Любка. – Она ничего не говорила, лишь плакала, но несмотря ни на что, мы верили, что придет конец нашей нищенской жизни».

Навыки, приобретенные в школе, пригодились сразу. Ванга умело наводила порядок в убогом домишке, следила за детьми, готовила скудные похлебки. Отец, несмотря на то что снова пошел батрачить, приносил в дом весьма скромный заработок, которого едва хватало на еду. О платьях и прочных туфлях Ванге быстро пришлось забыть. «Мы были очень бедны, и у нас почти ничего не было – ни одежды, ни обуви, поэтому Ванге отдавали одежду умерших женщин, – говорит Любка. – Помню соседку Веселину – она умерла от туберкулеза, а одежду отдали моей сестре. Люди боялись заходить к нам, зная, что болезнь заразная. Но мы и не думали об этом – как говорится, зараза к заразе не пристает… Наши братья тоже ходили оборванные, в залатанной одежде, так что трудно было сказать, где заплатка, а где основа». Ванга умело штопала дырки на нехитрой одежке отца, братьев и сестры, и даже вышивала салфеточки, пытаясь украсить ветхое жилище. О степени нищеты Ванга догадывалась, прикасаясь руками к ткани, к поверхности стола, ощупывая тощие фигурки детей. Ее приучили к чистоте, она старалась тому же научить младших. Горевать по прошлому было некогда. Оставалось работать не покладая рук в прямом смысле слова – руки оставались для Ванги проводником в мир зрячих.

Не успела девушка привыкнуть к подобию стабильности, как стряслось очередное несчастье. В районе произошло землетрясение, названное чирпанским. Эта местность расположена примерно в 300 километрах от Струмицы. Землетрясение заметно ощущалось в городе и нанесло ему большой урон. «Чирпанское землетрясение тряхнуло два раза 14 и 18 апреля 1928 года магнитудой 6.8 и 7.0 по шкале Рихтера… Первый толчок произошел около обеда 14 апреля 1928 года. Электричества не было. Второй толчок произошел 4 дня спустя вечером. Это был тот толчок магнитудой 7 по шкале Рихтера. Никаких поражений в Шумене не было. А вот в районе Чирпана и Первомая были разрушены полностью несколько деревень, а оба города и части Пловдива получили большие разрушения. При этих двух землетрясениях там погибли более 100 человек. Сохранились фотографии искривленных железных дорог и трещины в земле длиной в десятки метров и глубиной 1 метр». Землетрясение нанесло большой урон Струмице. Ветхий дом Панде был полностью разрушен.

Отцу пришлось соорудить новое жилище. Сказать «построить дом» было бы явным преувеличением: Панде собрал стебли тростника, обмазал их глиной, и вот в такой мазанке после землетрясения поселилась его семья. «Этот домик стоял в Струмице до недавнего времени. Он состоял из небольшой комнаты, связанной с коридором. Затем к домику пристроили и кухоньку, соорудили в ней очаг и пекли там хлеб, разумеется, когда удавалось раздобыть муки». В Струмице ничто не хранит память о Ванге. Старое жилище снесли в 1990-е, но до того в нем жили обычные люди, не собиравшиеся превращать домик в музей.

И вновь Ванга взялась за метлу, за шитье, приводя в порядок хлипкую мазанку. Она с еще большим рвением приводила в порядок все, до чего могли дотянуться ее руки. Во дворике девушка высадила цветы, в доме разложила вышитые салфетки и вытканные коврики. Братья, мал мала меньше, недолго оставались на попечении сестры. Вскоре они отправились, как отец, батрачить. Пастухами, в поле – браться приходилось за любую работу. «Чем дальше мы удаляемся от одного несчастья, тем больше приближаемся к другому, – сказала Ванга в 1995 году, – но у человека должны быть силы их преодолевать». Этот постулат она проверила на собственном опыте. Страдания приходили одно за другим, однако Ванга каждый раз находила силы не просто продолжать жить, но поддерживать близких, забывая о своих печалях, мечтах о лучшей доле. Характер девушки менялся на глазах: по воспоминаниям младшей сестры, Ванга с каждым годом становилась все более жесткой в суждениях. Раз уж ей выпала тяжелая доля, то и другие не должны расслабляться. Ванга не поощряла безделья, любое нытье пресекала на корню.

Вдвоем с подраставшей Любкой Ванга проводила дома дни и недели. Школьные навыки позволили ей начать зарабатывать деньги: соседи прознали о ее способностях отлично шить и вязать. Пошли заказы. Правда, приходившие к Ванге женщины тоже не были богаты. Обычно они приносили ей старые вещи, нитки, пряжу, из которой она могла что-то сшить для своей семьи. Пришлось Любке помогать старшей сестре. Ванга научила ее нехитрым премудростям, которые могла освоить маленькая девочка. Играть Любке времени не хватало. Она штопала, пришивала заплатки к ветхой одежде, а Ванга скрупулезно проверяла все швы, маниакально их ощупывая после Любкиных стараний. Часто это вызывало у младшей сестры слезы – Ванга безжалостно отрывала непонравившиеся заплатки и заставляла Любку начинать все заново.

После того как Ванге перевернули жизнь, разрушили ее мечты и она вернулась в Струмицу, девушка стала строгой и даже отчасти безжалостной к своим близким. Гораздо позже, когда она будет делать свои предсказания, лечить, принимать толпы людей, ясновидящая тоже частенько не будет щадить пришедших к ней на прием. Она нередко будет «отрывать заплатки», заставляя человека «перешивать» свою жизнь, менять взгляды, образ мыслей. Другое дело, насколько действенными были эти методы, как их воспринимали, следовали ли ее советам. Но резкости Ванге было не занимать.

С Любкой старшая сестра не церемонилась. Каждый день был расписан с раннего утра. Недели проходили без выходных и послаблений: стирка, штопка, уборка двора, готовка. Стол не отличался разнообразием. Если посчастливилось раздобыть немного муки, месили тесто для хлеба. Гораздо чаще просто собирали крапиву и лебеду для нехитрого супа, дикую капусту, пили разбавленную простоквашу или делали кукурузные лепешки. Деньги у них водились редко: с отцом, братьями и Вангой предпочитали расплачиваться старой одеждой и продуктами. А когда отец умудрялся купить муки для хлеба, ему порой подсовывали перемолотую траву, от которой сестрам становилось плохо. Домик, в котором жили сестры, тоже требовал внимания: они постоянно ходили копать красную глину, чтобы обмазывать его изнутри и снаружи. Обязательно в воскресенье вместе с соседями семья ходила в церковь.