Читать книгу Рассказы о семи бессмертных - Виктория Бёрнс - Страница 3

Она была мала, но красива. Словно распускающийся бутон розы с острыми шипами. Её боялись и любили одновременно.

Маленькая белокурая девочка шла по деревенским дорогам, прикрывая своё личико капюшоном темно-зелёного плаща. Она не замечала прохожих, которые пугливо отскакивали от неё; не смотрела на выбегающих из домов людей, которые провожали её взглядом и тыкали пальцами в спину; и все шушуканья про себя пропускала мимо ушей.

– Демон… она демон… – слышались голоса местных зевак.

Ей было всё равно. У неё была цель. В руках она держала приглашение, которое давно ждала. Глава деревни вызвал её, чтобы узреть своё будущее: ведь все в округе знали, что она шаманка. Всё, что она говорила, сбывалось. Все болезни, горести, радости, которые девочка открывала людям – всё становилось явью. А, как известно: то, что за гранью разума обычного люда, того следует бояться и от него бежать. Так и поступали жители. Они просто заклеймили её «ведьмой».

Но ей было всё равно.

Ей хотелось лишь смотреть за сияющими в тёмных небесах звёздами. Чувствовать запах свежескошенной травы. Дотрагиваться до мягких колосков пшеницы. И всё. Большего не надо.

Никто не знал, кто она. Ни один житель не видел ни её родителей, ни родственников. Не знали и имени. Она появилась из ниоткуда и просто начала жить среди них. Поначалу её игнорировали, не замечали. Потом полюбили и возненавидели.

Она напевала мотив, отчего только вызывала ужас в глаз сельчан.

– Девочка, а поёт о смерти, – шёпотом произнёс один из деревенских. – Точно дочь дьявола!

Шаманка продолжала идти, не останавливаясь и не оглядываясь. Она смотрела лишь вперёд и целенаправленно шла к особняку главы.

Староста управлял несколькими деревнями. Все знали, что он любил лишь поесть да поспать до полудня. Обкрадывая своих жителей, он собирал чудовищные налоги, которые люди с трудом могли заплатить. Они голодали из-за его огромного живота, похожего на бездонную бочку: что не положи – всё переварит. Его презирали и ненавидели. Однако сделать ничего не могли. Кто пойдёт против старосты? Разве что сумасшедший! Так и терпели выходки своего хозяина, который никак не мог насытиться – ему всё и всегда было мало.

А народ? Плевать на народ! Пусть обслуживает, пока не загнётся! Такова была политика главы деревни – Хумаруна.

***

– Наконец-то пришла, шаманка, – проговорил грубым голосом Хумарун.

– Здравствуй, о великий Хумарун, – девочка поклонилась главе. – Прости. Я долго думала, идти ли мне к тебе или нет.

От такой неожиданной дерзости, Хумарун подавился курицей, которую жадно пожирал, сидя на мягком дзабутоне. Молодая служанка подошла к своему господину, чтобы помочь ему выплюнуть злосчастный кусок. Однако, как только глава прокашлялся, он злобно сверкнул поросячьими глазками в сторону девушки и с яростью бросил в неё оставшуюся курицу.

– Совсем с ума сошла?! – заверещал он. – Как ты смеешь притрагиваться к своему господину?! – Хумарун покраснел от злости.

– Простите… Пожалуйста, простите! – еле слышно пролепетала испуганная служанка.

– Пошла вон, мерзавка!

Девушка выбежала из комнаты, закрыв тонкими ладонями худощавое лицо. Шаманка незаметно, не поворачивая головы, проводила её взглядом и вновь перевела его на Хумаруна.

– А ты! – взревел он. – Как ты смеешь проявлять ко мне такое неуважение?! – глава потянулся к другому куску мяса и слегка успокоился. – Но если ты откроешь мне будущее, я, так и быть, забуду о том, что ты сказала.

Девочка улыбнулась.

– Велико твоё снисхождение, о великий Хумарун, – она поклонилась ему и присела на бархатистый заморский ковёр. – Что ж… я открою тебе правду о будущем, – шаманка достала из рукава колоду карт.

Она начала раскладывать перед собой карты рубашкой вверх. Глава внимательно наблюдал за ней, беспрерывно жуя и запивая еду вином.

– О! – внезапно начала восклицать девочка, переворачивая карты лицом.

Хумарун не понимал ни единого рисунка, но продолжал с интересом смотреть. Его глаза распахивались с каждым разом, как на лице шаманки появлялись новые эмоции. Он даже на некоторое время отвлёкся от пищи, раскрывая рот от удивления.