Читать книгу Перо из крыла ангела. Дорога в никуда - Виктория Фокс - Страница 3

– Ты же понимаешь, что мы оба тут теперь навсегда? – Газария рассмеялся.

И этот смех так противно резал слух, что я едва удержалась от желания закрыть руками уши, он был похож на смех какого-то слабоумного, сумасшедшего. Кто знает, может, Газария таким уже и был.

Я лишь отвела пустой и ни на чём не сосредоточенный взгляд в сторону, продолжая молчать. Молчание было уже настолько долгим, что губы пересохли и будто слиплись.

Здесь, в грязном переулке между кирпичных домов, стоящих в достаточном расстояние друг от друга, чтобы могли пройти двое человек, задев друг друга плечами, сидела я на сухом, холодном асфальте, прислоняясь спиной к одной из стен. Газария составлял мне ненужную и незваную компанию, не раздражая своим присутствием, но и не радуя. Он болтал какую-то чепуху, я слышала лишь отрывками, будто не находясь сейчас здесь.

Как я до этого дошла? До того, что сейчас сижу здесь с недоангелом, лишённым одного крыла, держу руку на ране, которая очень медленно затягивается и рассуждаю о том, куда дальше идти. Оказалось, что не все демоны любят ангелов, даже таких как я. Безусловно, я была готова к тому, что придётся сражаться, но не ожидала, что так ослабла за последние… Трое суток? Я привыкла называть это сутками, так постоянно говорят люди.

Меня ранили почти в шею, рядом с ключицей. Меч прошёлся практически вдоль по кости, распоров кожу и мясо. Крови было не так много, но рана затягивалась слишком медленно, исцелиться я не могла – сил не хватало – поэтому просто сидела, держа меч практически наготове, хотя боец я сейчас так себе.

Чтобы не слушать Газария, я прикрыла глаза и постаралась снова услышать приятный и нежный голос, который меня сопровождал почти с того самого дня, когда телесная оболочка Аластара умерла. Может, я спятила, а, может, это действительно какая-то его часть, оставшееся внутри меня.

«Бой был глупым, дорогая. Зачем было пытаться одолеть демонов среднего ранга? Они бы ни дали тебе никакой информации.»

Это было всё, что я могла уловить. Голос был отдалённо похож на его, но больше на мой собственный. Он, как всегда, прав.

Принц Ада избегал общения с мелкими демонами, но и с себе подобными тоже. Я пыталась найти хоть что-то, что даст намёк на то, как его вернуть, но ни один демон и ни один ангел не дал мне точного ответа. Все говорили лишь догадки, кто-то вступал в мирные переговоры, а кто-то, как сегодняшние демоны, решали, что нужно убить меня.

– Зачем ты всё ещё борешься?

Я обратила внимания на Газария, который лежал у стены напротив меня и смотрел куда-то вверх. На моих губах появилась усмешка, и я лишь хмыкнула.

– Зачем живёшь? Ради чего сражаешься, ангел мщения?

– А ради чего сдаваться? – тихо ответила я, обратно прикрыв глаза.

***

Не могу точно сказать, сколько прошло времени с тех пор, как я пришла сюда, но мне стало значительно лучше. Газария уже давно затих, то ли он снова впал в размышления о своём прошлом, мечтая снова отрастить крылья и служить Небесам, то ли просто утомился от вечной болтовни, не видя от меня никакой отдачи, даже раздражения. Раздражение было для меня чуждо, почему-то последнее время я была холодна, даже в бою, наверное, старалась не давать волю самым отрицательным эмоциям, которые вновь могли завладеть моим слабым разумом.

Я осторожно встала, проверяя ладонью рану. Крови уже не было, как и боли, поэтому я решила, что нет смысла оставаться в этом переулке, где пахло чем-то затхлым, таким человеческим, что пусть это было уже и привычно, и я сама до кончиков крыльев так пахла, но мне не доставляло сильного удовольствия нахождения в подобных местах.

– Уходишь? – Газария сказал это, не открывая глаз, наверное, услышав, как я расправляю крылья.

– Верно, ухожу, – спокойно ответила я, задев ладонью ножны, будто проверяя там наличие меча.

Меч снова был продолжением моей руки. Пусть его лезвие ни единожды омыта кровью, а ангельское пламя очень давно ни пробегало по его прекрасной стали, но именно этот меч остался мне верен. Подвластный моей руке, послушно лежащий в ладони, лёгкий и безотказный в бою.

– Куда же?

– Туда, куда придётся. Мне нужно искать. Искать столько, сколько смогу, – я проговорила с долей трагизма, и сама же от этого хмыкнула, – Удачи тебе, Газария.

– Сказал ангел фортуны, – он привычно хрипло рассмеялся, закашлявшись.

Я посмотрела на своего бывшего напарника и где-то внутри кольнуло знакомое сочувствие. Такое острое и до жути неприятное. Сейчас Газария выглядел ещё более жалко, чем в момент нашей последней встречи. И без того рванная и грязная одежда уже потеряла остатки своих функций и лишь слегка прикрывала его не менее грязное тело. На кожи были шрамы и даже раны, которые просто не могли заживать из-за того, что большая часть его ангельской сути была утеряна. Волосы, которые сейчас бесцеремонно лежали на асфальте, отросли и колотунами сбивались по всей длине, потеряв даже некое подобие своего прежнего цвета. На лицо и на одно единственное крыло мне даже смотреть не хотелось. Я знала, что его лицо потеряло прежнее выражение, а глаза очень давно были бесцветные, пустые, мёртвые, лишь где-то внутри остались оттенки голубоватого, будто напоминая о наличие отголосков души.

Нервно отводя взгляд, я расправила крылья, собираясь улететь:

– Я уже не ангел фортуны, фортуна ушла к кому-то другому. Может, и тебя найдёт.

Я взмыла в воздух, не дожидаясь ответа, он мне, собственно, и не требовался.

****

Ветер, путающийся в волосах, шелест крыльев, как-то успокаивали. Привычное чувство свободы и очень знакомые пейзажи, которые проносились снизу, являясь скорее просто фоном, на котором я особо не заостряла своё внимание.

Эти места хранили столько всего. Город был будто пропитан падшими душами. Людскими, демонскими, ангельскими. Их невидимая, но будто ощутимая аура витала здесь над облаками, которых я бы могла коснуться крыльями, будь они настоящими. Эта самая аура стояла комом в горле, вызывая лёгкие приступы скорби по чему-то давно утерянному, но не столь важному, чтобы я помнила. Скорее это было даже не скорбью, а просто данью памяти всем, кто погиб от меча врага, от моего собственного или просто умер, канув в вечность.

По Аластару я не скорбела, потому что не считала, что он мёртв. Я столько раз слышала, что это безумие, игра моего воображения, та самая надежда, которая не умрёт, мне говорили, что если его не воскресили сразу, то уже поздно. Душа демона может быть развеяна и исчезнет навсегда, тогда даже наличие его праха не поможет. Низшие демоны умирали сразу без возможности переродиться, средние перерождались крайне редко, а высшие имели шанс на перерождение, если их смерть была стоящей.

Я была уверена, что Аластар должен вернуться. Безусловно, мои поиски были очень поверхностные и бесполезные. Я спрашивала у всех, кого находила, о том, как можно воскресить Принца Ада. Никто не знал этого. Мне казалось, что пора было отчается и наведываться к Азазель. Он то должен знать, как вернуть своего собрата. Но почему-то мне казалось, что ответа я не получу, да и живой мне не уйти. Поэтому именно Азазель я оставила на самый крайний случай. Тот самый случай, который, по-моему, скоро настанет, видя, как развиваются события.

Размышляя о том, что мне делать я уже добралась до одинокого одноэтажного здания, который был тем местом, в которое хотелось возвращаться. Первое время всё слишком напоминало об Аластаре, казалось, что даже кровать сохранила его приятный аромат, но это вскоре исчезло. В груди неприятно щемило, когда я натыкалась на его чёрную футболку, брала её в руки, проводила по приятной на ощупь ткани, стараясь зацепиться разумом за все возможные ниточки нашей с Аластаром связи, чтобы услышать подобие его голоса у себя в голове. Вскоре аромат корицы выветрился окончательно, остались лишь всевозможные воспоминания, наполняющие меня саму.

Дверь привычно хлопнула, закрывшись за моей спиной, я прошла по деревянному полу, цокая каблуками сапог, остановилась у края кровати и осторожно села, предварительно поправив ладонью простыню, разглаживая складки.

По человеческим меркам прошло около трёх лет, как я находилась в поисках призрачной во всех смыслах надежды. Для меня это был достаточно небольшой срок, но теперь, когда я корчилась от внутреннего дискомфорта потери, мне казалось, что время от рассвета до заката и наоборот шло слишком мучительно медленно, особенно если в этот срок я бездействовала.

Сейчас мне нужно было собраться с мыслями и, как бы внутри меня что-то яростно не противилось, я не могла оспорить тот факт, что придётся посидеть без дела. Какая польза будет от меня, если я паду в бою? Глупая и опрометчивая смерть пока не входила в мои планы.

Я уронила тяжёлую голову на подушку, оставив ноги в обуви стоять на полу и блаженно опустила веки. Аура ласково заключила меня в объятия, обдавая тело приятным тепло. Мышцы слегка пульсировали, насыщаясь энергией, тело расслабилось, незаметно погружая меня в подобие сна. Чтобы ускорить восстановление сил, я послушно поддалась.

****

У меня с плеч с грохотом упало ощущение спокойствие, которое обволакивало меня, как мягкое одеяло, защищая будто аура, но когда оно упало, то было больше похоже на тяжёлый булыжник, который больно ударил. Приступ паники цепкими ледяным когтями сжало мне горло. Я не могла глубоко вздохнуть или выдохнуть, лишь лихорадочно глотала слюну, будто стараясь проглотить тот ком, что мешал в горле.

«Может, он не придёт?» – эта мысль неприятно кольнула где-то внутри, от чего внутренности будто сжались.

Когда я назначила Рамиэлю встречу, то надеялась, что нечто похожее на долг или благодарность к Аластару в нём осталось, хотя почему-то понятие чести или долга мне казались слишком чуждыми и несовместимыми с этим ангелом. Для меня было удивительно, что его жизнь не оборвалась ровно в тот момент, когда он лишился защиты Принца Ада. Передав сообщение через одного слишком трусливого и слабого, чтобы иметь смелость на меня напасть, ангела, приближённого к Рэми, я лелеяла надежду что-то получить от этих действий.

Я нервно переступала с ноги на ногу, будто человек, который замёрз от ветра, бьющего в спину. Встреча должна была состояться на площади, недалеко от некогда любимого мной собора, чьи заострённые башни упирались в холодно-голубое небо. Я изредка поднимала взгляд, чтобы посмотреть на собор, а затем вновь переводила взгляд на толпу людей, не фокусируя внимание ни на ком конкретном. Человеческие лица сливались, я не разглядывала их, видя лишь цветные невнятные пятна.

От волнения начинали заходиться желваки. Я то и дело нервно теребила ремень или ножны, поглаживая их подушечками пальцев, слегка дергая. Этот жест будто не успокаивал, наоборот, добавлял напряжение.

Не знаю, сколько уже прошло времени, но мои нервы стали похоже на тонкую паутинку, по которой я шла, а та в свою очередь была натянута над пропастью, в которую я рисковала упасть.

Я вздрогнула от слишком громкого звука, неосознанно отпрыгнув от источника, я тут же ощетинилась, собираясь достать меч из ножен, вставая в подобие боевой стойки. Мой испуг был слишком не оправдан и, если бы это кто-то видел, то это казалось бы смешным. Передо мной стояла лошадь, качая большой головой, она жевала ту штуку, что люди зачем-то засунули ей в рот. Животное смотрело на меня умными глазами, фыркая, будто видит меня, и я стою на его пути.

– Но! – крикнул человек, ударив лошадь.

Бедное существо поднялось на задние ноги, занеся надо мной копыта, его грива взъерошилась, поднялась дыбом. Издавна громкий звук конь опустился, ударив копытом рядом со мной. Я сделала шаг назад, а он качнул головой, будто прося меня уйти с дороги. От недоумения я нахмурила брови и протянула руку вперед, желая провести по голове коня. Сначала он встрепенулся, сделал шаг назад и покачал головой, фыркая, но затем податливо зажмурился, готовясь то ли к удару, то ли к чему хуже.

– Бедный, – я осторожно коснулась его головы.

Тёплая, мягкая, как бархатная ткань, шкура. От моего прикосновения он сначала будто поёжился, мышцы под его шкурой подёргивались, но затем он послушно и покладисто опустил голову, но его послушность не была из-за страха, такая спокойная и даже нежная, будто он впервые ощутил что-то помимо боли от человеческого хлыста. Я тоже что-то ощущала. Приятное тепло животного как-то успокаивало, я даже забыла о тревоге, о волнение.

Я только сейчас обратила внимание на его прекрасный окрас. Чёрный, как сама ночь, мягкий, как бархат и блестящий, как водяная гладь от лунного света. При этом грива и хвост были белоснежными.

– Какой ты красавец, – я мягко улыбнулась, продолжая гладить коня уже по гриве и по холке, затем перешла на хребет.

Когда я гладила его по достаточно выступающим рёбрами, видимо, его не кормят или кормят слишком плохо, он более-менее расслабился. И именно в эту секунду получил удар хлыстом по хребту, от чего вскрикнул от боли и рванул вперёд. Человек как-то выругался, вновь ударив коня.

Я аж вздрогнула одновременно с животным, съёжившись. Ему так больно. У меня внутри что-то кольнуло. Такая жестокость людей меня иной раз пугала. Я даже представила, как бы он был прекрасен, если бы его сейчас выпустили в чистое поле.

Такой могучий, такой…

Я отвела взгляд от измученного коня, чьей силуэт уже начал исчезать из моего поля зрения.

Так было неприятно внутри, будто это меня, а не его сейчас ударили хлыстом, будто на мне была та штуку, и я жевала её холодное железо, попутно тянув за собой повозку. Сердце обливалось кровью, остро покалывая, будто в него успевали что-то втыкать, причиняя мне почти физическую боль.

– Эй!

Я повернулась и удивлённо округлила глаза. Передо мной стоял Рамиэль собственной персоны.

– Ты пришёл, – я была почти счастлива его видеть, хотелось даже расплыться в широкой улыбке, но только уголки моих губ стали медленно подниматься, как ангел меня отдёрнул.

Он резко схватил меня за кисть и куда-то поволок, оборачиваясь по сторонам, будто его преследовали. Я хотела было вырваться, запротестовать, но лишь покорно волочилась следом. Мы прошли несколько кварталов, затем он не менее грубо толкнул меня в какой-то тёмный и узкий переулок. Я ударилась лопатками о стену, повертела головой по сторонам, стараясь понять, где мы. Тем временем Рэми развернулся ко мне, внимательно сузив глаза.

Я оказалась зажата между Рамиэлем и холодной кирпичной стеной, в которую упиралась спиной. С одной стороны от меня был тупик, с другой – оживлённая улица.

– Что тебе было нужно? – заговорил, наконец, Рамиэль.

– Я… – запнулась, пытаясь подобрать верные слова.

– Я пошёл на риск, когда согласился на встречу, – его взгляд блуждал по моему лицу, будто в полумраке он мог разглядеть мои черты намного чётче, чем я его.

– Мне нужно, чтобы ты дал мне совет, Рэми.

– Говори быстрее.

– Кого ты боишься? – я попыталась отойти от стены, в которую всё это время упиралась лопатками.

– Говори, – его голос был твёрдым.

– Мне нужно воскресить Аластара, – выпалила я и тут же ощутила, как эти слова тяжело повисли в воздухе, ощущаясь почти физическим напряжением.

Рамиэль молчал. Он отступил на шаг назад, позволив мне глотнуть воздуха и расправить плечи, но напряжение продолжало давить, накаляясь до предела. Ангел вдруг резко развернулся и куда-то пошёл, я тут же кинулась за ним.

– Стой! Ты куда?

Ответа не последовала, он очень быстрым шагом шёл прочь, вдоль по многолюдной улице, я почти бежала следом, пытаясь его окликнуть, но всё было тщетно.

– Я хочу получить ответ! Рэми!

Последней долей моего терпения было, когда он остановился, но только для того, чтобы расправить крылья и, вероятно, скрыться.

– Не смей! – я с привычным звуком вынула меч из ножен и уперла его остриё в спину Рамиэля.

– Не глупи. Нас обоих могут обнаружить, – ледяным голосом проговорили он, не двигаясь.

– Я никого не боюсь, – резко выплюнула я.

– А я боюсь.

– Тебе стоит боятся меня. Я могу лишить тебя жизни быстрее, чем те, кто тебя ищут. Чувствуешь? – для убедительности я слегка ткнула мечом между его лопаток.

Рэми вновь молчал, но в этот раз в его молчание ощущался напряжённый страх. Насколько ему дорога его жизнь, интересно?

– Хорошо, – натянуто проговорил ангел, – Только не здесь.