Читать книгу Одиночество как лекарство. Я бы хотела стать осенним лесом, и чтобы ты был ветром в этом лесу - Виктория Кондратьева - Страница 3

Сегодня я снова пришла к тебе. Прихожу уже не в первый раз, и все время думаю, что зря. Но все равно иду, надеясь, что ты выйдешь ко мне. И вновь ты рядом. Ты держишь меня за руку, а я чувствую только прохладу осеннего пасмурного дня.

– Как ты сегодня? – пытаясь понять выражение твоего лица, спросила я.

– Холодно немного, а я кофту не взял. А ты как?

– Я? Привыкаю жить по-новому! Теперь все иначе.

– Перемены всегда к лучшему.

– Ты думаешь?

– Да. Все будет хорошо. Ты совсем справишься.

– Я все чаще вспоминаю как мы познакомились. Это единственное что ты мне оставил.

– Ты была такая забавная на том мосту.

– Я хочу снова окунуться туда. Помнишь, ты меня спросил:

– Вы потерялись? – показался голос позади меня.

Повернувшись, я увидела парня, он стоял у начала моста.

– Ааа…. Я сама не знаю. Я ищу озеро Ассар.

– Аааа! Вам нужно было вернуться назад, обойти большой дуб, повернуть на право и пройти еще пол километра.

– Оуу, ясно. Спасибо.

– И сколько вы уже бродите здесь?

– Ну, около часа.

– Понятно. Но зато вы насладились нашей природой.

– Вы так говорите, как будто знаете что я не местная.

– Дело в том, что в нашей деревушке, даже ребенок знает как пройти к этому озеру.

– Аха. Я сама себя выдала.

– В этом нет ничего такого.

– Что-то у вас холодно, – потирая плечи руками, улыбаясь, сказала я.

– Да. Сегодня холодновато чем обычно.

– Ясно. Ладно, я пойду обратно в деревню.

– Позвольте мне вас проводить?

От него исходило непонятное тепло, и меня притягивала его очаровательная улыбка.

– Ну, хорошо.

Он шел по другой стороне моста, но запах его парфюма я чувсвовала прекрасно. Он был очень притягательный.

– А вы откуда?

– Нью-Йорк!

– Уау Нью-Йорк, это так далеко. А причина приезда?

– Просто…, наверно, убежать от той жизни. Нужен глоток свежего воздуха, да и тетя меня давно в гости ждала.

– Ммм.. Понятно.

– Симпатичный пиджак, – попыталась сделать моему спутнику комплимент.

– Спасибо. Я выиграл его на спор, – он стал снимать пиджак и одел его на меня.

– Спасибо. А какой был спор?

– Ой, долго рассказывать.

– Ну, ладно.

– А ты чем занимаешься? – спросил меня незнакомец.

– Я занимаюсь вовсе не тем, чем хочу на самом деле.

– Ну все же?

– Я продаю квартиры, но очень хотела бы продавать книги.

– Т. е. работать в книжном магазине?

– Не совсем. Я хочу продавать книги, которые писала бы сама. Писать книги, на мой взгляд, это особое искусство, в том смысле, что это возможность описать все что угодно или самой создать, что-то новое так, как видишь это только ты.

– Это прекрасно. Ты так необычно описываешь, обычный, на мой взгляд, вид деятельности. Хотя сам бы я книгу не смог написать.

– Знаешь, просто само слово искусство уже вызывает во мне приятный трепет. Это нечто масштабное, прекрасное, что невозможно полностью познать. Я считаю, что искусство так же имеет и философский смысл, т. е. нет границ, нет правил и рамок.

– А ты уже пробовала писать? – перебил меня мой спутник.

– Нуу, пока только немного цитат. Мне хочется выражать свои мысли где-нибудь на лавочке, прохладной, живописной осенью в Монсо, под чашечку свежего молотого кофе. А пока мои мечты не выходят дальше стен моего офиса риэлтерской конторы.

– Это печально.

– Я не отчаиваюсь. Все в моих руках.

– Ты оптимистка! Это здорово. У меня жизнь проще. Работаю в маленькой автомастерской, которая принадлежит моему знакомому, большой доход это не приносит.

– А у тебя есть мечта? Есть цель, к чему стремиться дальше?

– Ну, да! Я хочу иметь собственную автомастерскую и чтоб в ней стояла машина моей мечты.

– И какая же это машина?

– Возможно, это банально, но я всегда мечтал о Шевролет Импала.

– Почему, совсем не банально. Наверно.

– Ха-ха-ха. Ты очень милая.

– Спасибо. Не позволяй обстоятельствам отрывать крылья твоим мечтам.

– Это твоя цитата?

– Да.

– Красиво.

– Спасибо.

– А ты к нам надолго?

– Я сама не знаю. Приехала просто отдохнуть от городской суеты, разобраться в себе, да и тётя давно звала в гости.

– Ясно.

Пока мы шли до дома моей тёти, он рассказал мне забавные истории о своей семье, и то, что у него есть своя музыкальная группа, с которой они каждый вечер поют в местном баре под названием Погребок. Как ни странно, но мне с ним так спокойно, с мужчинами я такого еще не чувствовала.

– Вот мы и пришли.

Он посмотрел на дом и улыбнулся.

– Так Кларис твоя тетя?

– Да!

– Наша деревушка обожает её чудный виноград.

– Ааа! Это да. У неё большой виноградник. Ой, я даже не знаю, как тебя зовут.

– Джими.

– Меня Эвери.

– Очень приятно Эвери.

– И мне.

Я чувствовала неловкость в том, что с самого начала не спросила его имя. Обычно это самый первый вопрос. Ну, да ладно.

Джими просто стоял и смотрел мне в глаза, а потом медленно подошёл и поцеловал меня в щеку. Это было очень мило. Я почувствовала, будто нам по десять лет и мальчик со школы меня домой проводил.

– Вот, держи пиджак.

– Не стоит, отдашь в следующий раз.

– Хорошо, – ответила я, с радостью от еще не состоявшейся следующей встречи.

Мне было очень приятно от того, что он хочет встретиться со мной еще раз.

– Приходи завтра к нам в бар вечером. Это конечно не Нью-Йорк, но тебе понравится.

– Хорошо. Я приду.

– Тогда до встречи Эвери.

– До встречи Джими.

Он закрыл калитку. И ушел. Мы только познакомились, а мне уже хочется встретиться снова. Что это со мной? Зайдя домой, я увидела восторженный взгляд Кларис, которая выдавила мне:

– Значит Джими Дуглес!?

– Да!

– Он хороший мальчик.

– Да?

– Да! Очень хороший.

– Мне он тоже очень понравился. Мне показалось, что он не из тех парней, кто лезет девушке под юбку на первом свидании, как у меня было раньше. Он поцеловал меня в щечку.

– Ух ты, даже так?

– Да. Он позвал меня завтра в бар.

– Вот и прекрасно. Обязательно сходи.

– Я сказала, что приду.

– Вот и молодец. Ты голодна?

– Да, очень.

– Иди мой руки и будем ужинать.

После ужина я помогла Кларис убрать со стола и отправилась в комнату, которую она мне подготовила. Ночью я никак не могла заснуть, все думала о встрече с Джими. Думала о том, что оказывается, не в большом Нью-Йорке, где очень много людей, и я уверенна, что среди них есть очень много хороший парней, можно повстречать мужчину, а в уютном уголке Ирландии. Я человек, который связан с обществом, но очень устала от одиночества, когда постель всегда холодная, а на работе, мужчины воспринимают тебя только как коллегу. В итоге, я все-таки, уснула. Утром я проснулась в прекрасном настроении. Ярко светило солнце. За долгое время, я наконец-то с удовольствием встречаю новый день, потому что знаю, что увижу его. Спустившись на кухню, я поняла, что Кларис еще спит, на часах было около семи часов утра. Что-то рановато я проснулась. Ну, ничего, у меня есть замечательная возможность порадовать Кларис вкусным завтраком. Из того что я нашла, я смогла приготовить оладушки с черничным вареньем, моим любимым вареньем. Время около восьми часов, за час управилась. Послышались шаги, и тут в кухню вошла Кларис.

– Доброе утро тетя Кларис.

– Доброе, моя дорогая, – ответила она мне. – Как вкусно пахнет. Я специально купила черничное варенье, я знаю, что ты его любишь.

– Очень. Спасибо.

Позавтракав, тетя поделилась планами на сегодня, и попросила помочь ей покрасить забор.

Я с нетерпением ждала вечера, как какая-то глупая школьница. В самом деле, что со мной? При мысли о Джими ладони начинают потеть. Дождавшись желанного вечера, я начала стремительно собираться. Надела свое любимое платье, которое пыталась сшить сама в 20 лет и вполне неплохо получилось. Уложила волосы и, конечно, надела этот потрясающий кожаный пиджак.

– Повеселись там, – доносился голос с кухни.

– Ага! Я постараюсь, – крикнула я в ответ.

Я вышла из дома и с прекрасным, воодушевленным настроением пошла искать этот бар. Пройдя несколько кварталов, я все-таки его нашла. Для такого места, этот бар был довольно неплох, в Нью-Йорке, конечно, бары выглядят иначе. Войдя внутрь, я сразу почувствовала запах свежескошенного сена, и заношенных рубашек. Обычно в барах пахнет дорогим мужским парфюмом и вискарем. Здесь все по-другому. И вот на сцену вышел Джими со своей группой. Сердце вдруг заколотилось, дыхание изменилось, и я почувствовала, как лицо начало заливаться краской. О Господи, неужели я начала краснеть? Только не это. И мне показалось, что этот красавчик, на сцене понял, что я занервничала, и тут он взял микрофон и сказал:

– Сейчас прозвучит американская песня, для американской девушки Эвери.

Ну, он дает. Совсем меня в краску вогнал. Я почувствовала, как кровь резким потоком хлынула к лицу. Я наверно выгляжу жутко глупо. Может убежать? Хотя нет, так будет еще глупее. Тут Джими стал играть на гитаре, а потом запел. О, Боже, ну какой же у него приятный голос, кода он поёт. И в этот момент я точно поняла, что влюбилась. Еще бы, ирландец поет американскую песню для меня. Он спрыгнул со сцены, и пошел в мою сторону, толпа раздвигалась, а он все продолжал петь, подойдя ко мне, сказал:

– Симпатичный пиджак!

– Спасибо. Я его на спор выиграла, – со смехом крикнула я в ответ.

Тут он перестал петь, положил гитару на пол, и резко поцеловал меня в губы, при этом обхватив мое лицо своими ладонями. Мы целовались, а люди вокруг аплодировали, свистели, и что-то кричали нам. Это было самое необыкновенное свидание в моей жизни, хотя их принципе было совсем немного. После бара Джими проводил меня до дома, а потом мы как школьники долго целовались у калитки, а моя тетя подсматривала за нами в окно.

Через два дня меня вызвали на работу, и мне пришлось уехать. Эти два дня были прекрасными и незабываемыми. Именно в эти дни, мне казалось, что я по-настоящему живу. Я оставила Джерри свои контакты и попрощалась, даже не зная, что делать дальше. Мне было грустно. В Нью-Йорке меня снова ждала квартира, насквозь пропитанная одиночеством, сериалами, и черновиками с мечтами о будущих книгах.

Перенеся перелет и наконец то оказавшись в квартире, я пошла в душ, мне хотелось просто смыть этот день. Позже зазвонил телефон. Это была Кейт.

– Алло!

– Привет Эв!

– Привет Кейт!

– Ну как съездила красотка?

– Съездила отлично, повидала Кларис.

– И это все? А парни? Я слышала ирландцы хороши собой, благородны, умеют чувствовать женщин. – не останавливалась Кейт.

– Нуу….

– Давай выкладывай подруга.

– Нуу…, я шла к озеру, но так и не нашла его, остановилась на мосту, и тут встретила парня. Он сразу понял что я не местная, и подсказал как пройти к озеру, а потом мы вместе шли к дому Кларис.

– А какой он? – не унималась Кейт.

– Красивый, с широкими плотными плечами, он очень мило улыбался. Знаешь когда я с ним шла обратно в деревню, и он останавливался если хотел что-то сказать, глядя в эти зеленные глаза, было ощущение что я там, где должна быть, будто я дома.

– Ух ты! «Ты влюблена!» – с большим удивлением сказала Кейт.

– Да! Я влюблена!

– Это прекрасно! Я рада за тебя! И с нетерпением жду знакомства с этим счастливчиком.

– Ладно Кейт. Увидимся в офисе завтра.

– Хорошо. Не забудь презентацию. Наконец-то ее выход.

– Конечно не забуду. Мы так долго этого ждали.

– Пока!

Наконец-то завтра на конференции, покажут мою презентацию нового дома, над которой я работала полгода.

Утром я проснулась в прекрасном настроении. Воспоминания о Ирландии были еще такими яркими. Я сходила в душ, позавтракала, переоделась, накрасилась. Уже почти выходя из дома, я вспомнила, что в холодильнике стоит бутылка красного ирландского вина, которую мне Кларис подарила. Я прихватила ее с собой. Пусть девчонки оценят плоды виноградника моей тетушки.

После очень тяжелого трудового дня, я пришла домой без ног и просто завалилась спать.

Прошел месяц. Странно, но Джими так и не позвонил. Я даже оставила ему свой адрес, на всякий случай, но ничего. Ну, может это и к лучшему.

Прошел еще месяц. Тишина. Я не знала, что думать. И тут мне в дверь постучали. На пороге стоял курьер с относительно большой коробкой в руках. Я обрадовалась, когда увидела на коробке золотую арфу – герб Ирландии. Забрав коробку, я дрожащими руками пыталась быстрее её открыть. В коробке был тот самый кожаный пиджак и письмо.

Дорогая Эвери. Не хочу банальных и предсказуемых слов. Просто скажу, что я очень скучаю по тебе. В толпе бара со сцены все время ищу твои глаза. Даже моим ирландским языком я не способен описать, как ты покорила меня и насколько земной ты мне кажешься. Я дарю тебе этот пиджак, как приятное напоминание о нашей первой встрече, там, на мосту. Я надеюсь, что мы еще раз встретимся с тобой. А пока буду жить мечтами о том, как я ремонтирую машины в своей автомастерской, а ты приходишь, чтоб почитать мне свои книги. И знай, сердца ирландских парней как серебряные струны золотой арфы, кто покорил ее своей песней, не забудет уже никогда.

– Это, было самое необыкновенное письмо, которое я получала когда-то. Хотя единственное что я получала, это письма от бабушки. И я решила не медлить с ответом. Я написала, что письмо меня очень тронуло, что я тоже очень скучаю и очень жду его приезда. Я чуть ли не в припрыжку бежала на почту чтоб отправить письмо. Мне очень нравится эта его душевная старомодность – общаться бумажными письмами, хотя сейчас есть мейлы или просто можно позвонить.

Прошел еще месяц. Ожидание становилось немного тяжелым. Вечером мне понадобилось в магазин. Возвращаясь домой, на улице уже было почти темно. И тут я увидела мужчину, стоящего у моей двери с большой сумкой. Подойдя ближе к дому, я поняла, что это мой ирландец приехал.

– Джими? – спросила я.

Он повернулся, и я наконец то увидела его лицо. Он широко улыбнулся, увидев меня. Бросив пакеты, я рванула к нему в объятья. Он нежно поцеловал меня в губы, а я не верила, что он наконец то рядом, что я чувствую его сильные мужские руки, чувствую тепло его губ.

– Боже, я так рада что ты наконец то приехал.

– Я рядом с тобой. Ты снилась мне каждую ночь. Неужели мы вместе?

– Да! Мой дом-твой дом. Я так долго делила эту квартиру с одиночеством, теперь ты со мной, а для него больше нет места.

Зайдя наконец – то домой, мы много обнимались и разговаривали.

– Я хочу сказать, что ты взбудоражила все во мне, воспоминания о тебе, каждый день рождали во мне чувства, которые воспламеняли мою душу, и пробуждали желание быть чем-то большем чем я есть.

Отойдя немного от впечатления от его присутствия, я выделила ему место в шкафу.

– Я пока шел к тебе, видел пару кварталов назад автомастерскую. Может получится устроиться.

– Ты только приехал и уже думаешь о работе?

– Конечно. Что же я буду сидеть у тебя на шее, как какой-то иждивенец? Нет, так не пойдет.

– Слушай, а правда. Им, по-моему, нужны были рабочие. Сходи, я думаю возьмут.

Мы вместе распаковали чемоданы. Потом решили заказать пиццу и посмотреть какой-нибудь фильм.

– У тебя очень уютная квартира. Мне нравится. – улыбаясь, сказал Джими.

– Спасибо.

Дни рядом с ним казались сказкой. Он был такой заботливый и нежный. На работу его все-таки взяли. Так прошло несколько месяцев.

Однажды, возвращаясь вечером с работы, зайдя домой, я увидела расставленные повсюду свечи, играла романтическая музыка. Ага, вот значит, для чего в холодильнике стояла бутылка вина, якобы для его начальника. Тут из кухни показался Джими, он галантно снял с меня пальто, нежно взял меня за руку, провел в гостиную, медленно прижал к себе, а руку, которую держал, положил себе на плечо, обхватил ладонями мою талию, и мы стали танцевать. Потом он предложил присесть на диван, подал мне бокал вина и произнес:

– За тебя, пробудившую во мне то, о чем я и мечтать не мог. С тобой я по-настоящему счастлив.

– Спасибо за то, что ты появился в моей жизни.

Мы сделали по глотку вина. И тут он стал целовать мою руку. Потом я почувствовала, как он водит губами по моей руке, я не понимала, что он делает. Через секунду все стало ясно. Он губами одел мне кольцо на палец. Оно было безумно красивым. Он встал на одно колено, а у меня перехватило дыхание.

– Эвери Элизабет Скорт, я клянусь любить тебя всем сердцем. Ты окажешь мне большую честь, и выйдешь за меня замуж?

Я начала плакать. Я была, как бы это сказать, в счастливом шоке, и это еще мягко сказано.

– Конечно выйду.

Он крепко меня обнял, и я услышала, как быстро бьётся его сердце.

– У меня для тебя еще сюрприз. Закрой глаза.

Я закрыла глаза и почувствовала, как он положил мне на ладонь что-то бумажное.

– Открывай.

Открыв глаза, я увидела в руках два билета в Париж.

– Что это? – чуть ли не плача спросила я.

– Это мой, можно сказать, свадебный подарок. Мы летим через 2 месяца, чтобы нашу брачную ночь провести в Париже.

– Ты серьезно? Я безумно рада. Это моя мечта побывать в Париже. Неужели все это происходит со мной?

– Я исполню все твои мечты.

Я так счастлива, что мне страшно. Я пыталась осознать, что все это происходит здесь и сейчас.

– Тебе предстоит небольшое испытание.

– Ой. Это какое?

– Мои подруги очень хотят с тобой познакомиться.

– Даа! Испытание не из легких.

– Но ты же ирландец! А вам все под силу.

– Ну, что есть, то есть, но здесь более деликатное занятие предстоит.

– Да уж! В скором времени я вас познакомлю.

– Хорошо.

Прошел еще месяц. Джими очень понравился моим подругам. Кейт, конечно, наговорила там всякого, про наши походы в караоке-бар. До свадьбы оставалось не долго. Мы оба ее готовили. Покупали пригласительные, вместе выбирали ресторан, число гостей. Платье помогла выбрать Кейт. Оно было просто волшебным. Моей маме Джими не понравился. Она даже отказалась на свадьбу прийти. У нас с мамой плохие отношения, но я подумала, что, возможно она порадуется за меня. Но, этого не случилось. Я не особо расстраиваюсь по этому поводу. Мама моя человек не простой. Иногда я удивлялась как папа, находил с ней общий язык. Но несмотря на это, они прожили двадцать лет в браке. Папы уже как 10 лет нет с нами. Папа был добрый. Я очень скучаю по нему.

– Эх, это был прекрасный год. Я был так счастлив рядом с тобой, – я почувствовала, как голос Джими дрожит.

– А я с тобой. Ты мужчина, с которым я чувствовала себя женщиной, я чувствовала себя красивой, и нужной. И большего для женщины не требуется. После медового месяца, ты захотел проведать папу, потому что он не смог присутствовать на свадьбе из-за операции. Я не смогла поехать с тобой, мне подвернулся хороший заказ. Ты хотел пробыть в Стентхольде пару дней и вернуться.

– Прости меня. Я очень хотел вернуться. Погода была пасмурная. Осень в Ирландии потрясающая, хоть и очень холодная. Я сожалел, что ты не со мной, и не видела эту красоту. Тогда я даже не мог предположить, что все изменится, потому что прошел дождь. Я попрощался с родными, и сел в подъехавшее такси. Машина двинулась, и я успокоился, что папа в порядке, а мама больше не будет переживать на счет того, как ты меня кормишь, потому что она заметила мои набранные за этот год 8 кг. Мы проехали минут десять. Я листал ленту в Фейсбуке, как почувствовал очень сильный удар с левой стороны, и все потемнело.

– Мне позвонила твоя мама и сказала, что такси, в котором ты ехал, сбил грузовик, перевозивший бревна, и что ты в реанимации, и им больше ничего не говорят пока. У меня все перевернулось внутри, я не знала, что думать. Я звонила каждые три часа, но твои родители ничего внятного не могли сказать. И тогда меня накрыла настоящая паника. Я…

– Малыш, давай не будем об этом. Я не могу смотреть на тебя, когда ты вновь переживаешь те минуты. Страх и тревога на лице твоем болезненны для меня. Я обещал всегда беречь тебя, но не сдержал обещание. Любимая, прости меня, но мне нужно уходить. Я безумно был рад тебя увидеть, но будет лучше если ты больше не придешь. Пойми любимая, как бы не было больно, но ты должна меня отпустить. Прости, мне пора.

Вот ты снова ушел. Ветер завыл меж деревьев, сумерки наступали, похолодало, и дождь заморосил. Он снова омоет мраморную плиту, на которой теперь навсегда высечены эти жутко болезненные слова и родное имя:

Как я могу тебя отпустить? Ну как? Ты всем был для меня. Мне кажется, будто у меня в груди образовалась огромная дыра, словно вырвали кусок мяса. Я снова и снова представляю тебя в том пиджаке, на мосту. Ты был такой жизнерадостный. А теперь любовь сливаясь с болью рисует мне твой образ. Наверно я схожу с ума. Если уже не сошла. Я договорилась с транспортной компанией, перевести твое тело в Нью-Йорк. Все в этом городе напоминает о тебе, о нас с тобой. Куда бы я ни посмотрела, в толпе ищу тебя. Я не понимаю, как люди это переживают. Мне невыносимо больно понимать, что тебя больше нет, что ты больше не оденешь те смешные подтяжки, и не будешь больше кичится своим ирландским. Знаешь, мне бы очень хотелось стать осеннем лесом, и чтоб ты был ветром в этом лесу, чтобы всегда чувствовать, что ты рядом.

Подойдя к дому, я увидела на пороге Кейт.

– Привет Эв.

– Привет Кейт. Что-то хотела? – старалась быть вежливой я.

– Ты как? Может тебе что-нибудь нужно?

Как я устала от этих вопросов. Ну что мне может быть нужно, кроме очевидного?

– А знаешь, нужно. Нужно. Верни мне Джими, – мне было уже плевать на вежливость. – Что вы ходите сюда? Мужа нет, больше ничего не надо.

Прошла небольшая пауза, видимо Кейт переваривала мою реплику.

– Прости, но мужа я не смогу тебе вернуть, и никто не сможет. Хорошо, мою помощь ты не принимаешь, но послушай, тебе нужна помощь специалиста, и серьезная. Кто-то из наших видел тебя на кладбище сегодня. Сказали, что ты разговаривала с кем-то. Эвери так нельзя. Мы все боимся за тебя. Нам всем был дорог Джими, но его нет. Уже год прошел, пора его отпустить.

– Ха! Забавно! Он мне сегодня тоже самое сказал!

– Что? – с испугом в глазах выпалила Кейт.

– Ладно Кейт, спасибо за поддержку, я подумаю. Все, уходи пожалуйста, мне тяжело разговаривать.

Я закрыла дверь за Кейт и пошла в душ. Самое поганое, это то, что солнце будет светить как обычно. Как же я тебя ненавижу. Ты бросил меня одну в этом мире, гнить от горя, и смотреть на эти счастливые лица, проходящие мимо. Сначала подарил свободу, потом загнал в клетку боли и злобы на весь мир. В этом городе всем плевать на то, что у тебя в душе. У всех свои проблемы. Никто не знает, что по ночам я просто захлебываюсь горечью отчаяния и одиночества, которая выплёскивается кусками из моих легких. Ты был моим смыслом. А теперь есть только черная пустота, которая пожирает меня. Засыпать я могу только под сильные успокоительные. Прошел год, а мое сердце не успокоилось, постоянно мучают вопросы: почему? за что? Как жить дальше?