Читать книгу Я тебя не жду - Виктория Королёва - Страница 3

Оксана

Игла пропарывает вену. Больно. Вздрагиваю, смотря как кровь медленно заполняет шприц.

В голове всё ещё сумбур не желающий раскладываться по полочкам в голове. Полная анархия.

Последние сутки как в тумане.

Бежала вдоль посадок каждый раз пригибаясь, если по трассе проезжала машина. Словно побитая собака боялась шороха. Всё время казалось, что он меня догоняет. Вот-вот и всё. Ад начнёт свой новый виток по спирали… Снова… снова. А я больше не могла. Наступил тот самый момент, когда готов себе вены перегрызть, лишь бы окутала спасительная тишина. Я была готова. Видит бог я бы это сделала.

Не догнал.

Уставшая, выбившаяся из сил из-за перенапряжения, недосыпа и плохого питания упала в какой-то момент и сознание потеряла так и не осмелившись выйти на дорогу, чтобы кого-то остановить и попросить помощи. Трусливая и беспомощная.

Упала на влажную траву. В какой-то момент вынырнула из небытия и на спину перевернулась, смотря в небо. А там рассвет. Красивый… И лодыжка болью взрывается вместе с коленом.

Я бы так и лежала, окунаясь в болезненную темень и рывком открывая глаза. Если бы… ни случай, наверное. Просто случайность. Так тоже бывает. Судьба. Или… да не важно, как это назвать, но ЭТО просто происходит.

Слышу громкие голоса.

– Машка, бл*, сыкуха! Тебя там маньяк караулит, стопудово!

Следом мужской басистый ржач и ответка:

– Иди в жопу, придурок.

Кто-то семенит по траве, а я аккуратно приподнимаюсь. Дыхание срывается, к горлу ком размером с бездну подкатывает.

Затянутая в черное платье и в огромной косухе, за посадку, отделяющую поле и трассу, прямо ко мне, матерясь, пробивается девушка. Рыжие кудряшки подпрыгиваю вверх и вниз. А я у меня дыхание спирает. Там на обочине группа людей из двух стоящих машин вывалилась. Все какие-то огромные, шумные, явно пьяные. И молодые… Определяю это по разговорам и музыке, разносящейся по окрестностям. Утро почти, по трассе всё больше и больше машин.

Озираюсь.

Мне страшно. Хотя я точно понимаю, что это не ЕГО люди, что они просто остановились из-за вот этой рыжей… что вот она возможность…

Мозг лихо накидывает варианты, пока тело одна сплошная вата. Я вдруг представляю, что Паша рыщет, что он обязательно поймёт… что две машины на обочине повод для того, чтобы узнать, что там… найдёт, вычислит… что… сейчас будет только хуже. И, возможно, не стоит раскрывать своё присутствие.

Какой-то страх дикий лёгкие схлопывает.

И думала бы дальше. Если бы девушка, не увидев меня громко истошно завизжала.

Мы дернулись вдвоём. Она рот рукой зажимая в немом ужасе, а я назад упала на спину.

Пара секунд и на звук рванули те самые парни что были у машины. Больше никому не смешно.

Пока я повторно приподнимаюсь, девушка больше не кричит, а группа веселящихся у машины уже тут.

– *б твою мать! Ты чё?!

Парень встряхивает девушку и в глаза смотрит, меня не видно за сухой травой с прошлого года, и он не сразу понимает куда она кивает, а когда напарывается на мой взгляд, вцепляется в девушку мёртвой хваткой. За себя задвигает, словно я дикая лиса и прыгну на неё. Смешно и горько.

– Чё за хуйня!?

– Вов, чё там?

Подбежавшие следом стопорят около нас и так же внимательно смотрят на меня, я же спустя пару ударов сердца сажусь на землю окончательно. Сердце так бахает, что горло узлом связывает.

Цепкий взгляд парня осматривает с ног до головы. Вижу, как его искажает всего гримаса брезгливости. Их всех. Кто-то из девушек демонстративно нос затыкает, словно смердящий запах чувствуют… Это до боли неприятно. Меня как будто бы полощет в дерьме

– Блять, наркоманка, идём отсюда, – тот, что первый прибежал хватает за локоть рыжую и тащит к машине.

У меня слёзы и паника. Она оглядывается, сама в шоке, парни, а это именно парни около двадцати лет хмуро смотрят и тоже двигаются назад к тачкам.

– Умоляю, дайте возможность позвонить, пожалуйста, – вырывает у меня.

– Да пошла ты наркоманка сраная, – практически выплевывает один из них.

Я лишь на девушку смотрю. Мы как будто бы примагничены друг к другу, я молю её помочь, я боюсь этих парней, да что уж там, мне в принципе страшно.

– Пожалуйста, пожалуйста. Можете в руки телефон не давать. Просто наберите номер. Прошу вас.

Сажусь на колени, вся в грязи, но сейчас плевать. Пусть всё что угодно думают… Мне нужен всего один звонок. Сердечко в груди разрывается.

– Подожди, – вырывается она из захвата.

Ей меня жалко. Наверное, она тут одна такая кому меня действительно жалко.

– Ты с дуба упала?! – огрызается парень.

– Отвали.

Отпихивает его и ближе ко мне идёт. Они начинают ругаться, мат летит. Меня к земле давят вынужденные обстоятельства, слезы потоком. Обидные вещи звучат, галдёж и в общем очень тяжёлая атмосфера. Не умею просить… не умею и всё тут! А сейчас приходится умолять. Я в патовой ситуации, я на дне. Не зря они решили, что я наркоманка. Выгляжу как будто бы живу на помойке.

Не хочу испугать, не хочу, чтобы она сорвалась с места и убежала. Мы внимание привлекаем, я вижу, как притормаживают водители, как всем интересно становится… И это уже гораздо опаснее чем я могу думать. Я отчаянно нуждаюсь в помощи.

Тем временем она ближе подходит. Несколько парней делают тоже самое. Боятся её со мной оставить. Боже как же ужасно я сейчас выгляжу. Вот так падают с неба на землю. Больно. Очень больно.

– Ты кто?

На корточки садится, её видимо парень сзади стоит. Остальные подошли, лениво перебрасываясь фразами. Не слушаю их.

– Да так просто не расскажешь…

Хмыкает и телефон достаёт.

– Кому звонить будем?

Я хочу сказать, что парню, потом передумываю… не знаю, как сказать, боюсь спугнуть. Она вроде бы помочь хочет, но готова деру дать в любую секунду. А времени нет и …

– Мужчине.

– Поругалась с ним?

Отрицательно качаю головой. Телефон называю. Она не вызывает сразу, пронизывает меня карими глазами пытаясь понять можно мне верить или нет

– Это не дилер, – поспешно заверяю смотря только на экран.

Телефон на громкой связи, гудки. Моё сердце прошибает рёбра.

В какой-то момент мне кажется, что он трубку не возьмёт, но внезапно я слышу отрывистое и злое:

– Да

Подаюсь вперёд, снова плачу, спазмом лёгкие снова. Голова кружится, все вперёд за мной подались. А я реву как идиотка.

– Это Оксана. Слышишь? Это я. Боже…

Секунда как вечность…

– Оксана?

Парни затихают, все слушают, где-то там гул проезжающих машин.

– Да-да. Это я . Это я…

– Где ты? – резко и отрывисто.

Шухрат всегда был грубым.

Поднимаю глаза на девушку в немом вопросе. Я действительно не знаю где территориально нахожусь. Когда очнулась не помню, даже урывков в памяти не осталось. Сразу после того, как меня запихнули в машину, я помню только руки на шее… и еще несколько моментов, но не знаю где это было. Тут без шансов. Я не знаю где я…

Она смотрит на меня и тихо проговаривает город ближайший. Шухрат психует и заставляет её передать телефон мужику если такой есть, потому что с бабами он решать ничего не будет. Я так рада знакомому голосу, что ни сразу понимаю очевидное. Это личный номер Фархада… почему звонок принял Шухрат?

Морозом по коже. Что-то случилось? С ним???

Спустя ещё пару минут я продолжаю плакать, но уже от счастья. Так много наслоилось, моя нервная система не выдерживает.

У моего мужчины длинные руки и громкая фамилия, её знают… Даже тут за четыреста километров от дома…

Это можно назвать огромной удачей, потому что я бы не справилась сама.

Судьба…

– Не больно? – участливый голос медсестры вырывает из воспоминаний.

Неопределённо качаю головой. Что такое по-настоящему больно она не знает. А я, к сожалению, да. Это ни то, чем хочется поделиться с подружкой, а тем более с незнакомым человеком. Они и так всё знают, смотрят на меня с сочувствием, от которого меня воротит. Меня от самой себя воротит. А тут ещё эти полные скорби глаза. Мне бы хотелось, чтобы они все вели себя холодно-профессионально, как и все медики, но нет…Надо же, не думала, что меня станет настолько задевать это. Одно радует, совершенно точно, в моём городе и моём окружении об этом никто не узнает. Я ни расскажу. НИКОГДА!

Бреду в палату. Запах медикаментов въелся в подкорку. Я тут вторые сутки. Выкачали тонну крови, влили не меньшее количество жидкости взамен. У меня дикий недобор массы тела, потому и кормят так словно я уже умираю. А я есть не хочу. Воротит. От всего воротит. От белых стен, от сочувствия, от осознания что вырвавшись я всё ещё там.

Это ни рядовая больница с кучей бабулек. Это хорошая клиника, я больше, чем уверена, что она самая лучшая из возможных, хотя, по сути, городок небольшой. Да и мне всё равно, если быть до конца честной.

Вечером первого дня в мою палата вошёл Шухрат, подпёр плечом косяк и просканировал взглядом. Я подорвалась тогда, с кровати соскочила, рухнула правда обратно, потому что лодыжку я всё-таки не хило подвернула, когда упала у посадки.

– Не подпрыгивай так, это всего лишь я.

Сухо во рту становится, губы немеют. Смотрю во все глаза, дыхание сбивается, как перед экстремальным прыжком. За спину ему заглядываю, всё его ищу. Жду. Так жду его!

– Почему ты? Где Фархад? С ним всё хорошо? Не пугай меня, я даже позвонить не могу… Почему ты тут?

Шухрат выдыхает сквозь зубы. Я никогда ему не нравилась, ни тогда, когда в первый раз увидел, ни тогда, когда от своих же увёл. Привыкла к нему… просто он такой вот нелюдимый и собственно людей особо и не любит. Мы все неидеальные ангелочки.

– Нянька твоя, потому что, – сплёвывает практически.

Не удивляюсь. Фархад ему доверяет. Но сейчас другое важно.

Не опускаю взгляд, а наоборот пытливо смотрю, уступать не намерена, жду, когда скажет.

– Чё тебе надо? Тебе тут что плохо?

Округляю глаза. Грубость от него не новость, но он увиливает от ответа. С чего бы вдруг?

– Он занят, – наконец говорит.

– Занят настолько, что не хочет поговорить со мной даже по телефону? Я чего-то не знаю? Что ты скрываешь от меня? Я же вижу, что недоговариваешь. У него всё впорядке?

Психует и огрызается тут же:

– Сами разбирайтесь. Моя задача тебя отнянькать и увезти отсюда. Ты на моей ответственности. Отдыхайте ваше сиятельство, ваш благочестивый сон охраняет пара крепких парней на выходе из палаты. Даже сикать при них можно, без них нельзя. Ни ногой из больницы, поняла меня?

Киваю насторожённо и спрашиваю, замерев:

– Его нашли?

Шухрат вгрызается в меня взглядом.

– Соскучилась? – ехидно замечает.

А меня передёргивает натурально. Шухрат реакцию ловит, чуть прищуривается. И сканирует, сканирует.

– Нет. Не чувствую себя в безопасности пока знаю, что он где-то рядом, – говорю чистую правду.

Я как на иголках до сих пор. Мне всё время кажется, что он где-то тут, совсем рядом, наблюдает за мной. Чёртов маньяк!

– Он не рядом. – Жёстко рубит словами, – А вот я – да. Так что не вздумай что-то выкинуть. Я сопли вытирать не умею, а вот сделать жизнь невыносимой – всегда пожалуйста. Слушаешь меня беспрекословно, говоришь и делаешь что я скажу. Всё понятно?

– Понятно.

После он уходит, вручая мне мой телефон, вдруг сообщая, что тот номер, на который я звонила теперь его. А потом перед самым выходом говорит, что Фархад позвонит сам.

Я улыбаюсь его удаляющейся спине. Обхватываю себя руками и на кровать откидываюсь спиной, смотря в потолок. Сердце в груди радостно подпрыгивает. Я так хочу его слышать, хочу к нему. В безопасность хочу.

Знаю, что обнимет крепко, к себе прижмёт до боли. Вдохну его запах глубоко, до головокружения. И расскажу если спросит, всё – всё расскажу. Расскажу, как очнулась, расскажу, как мне плохо было, как мечтала сбежать, как думала, что не увижу его и что боялась сильно за него, что люблю скажу. Всё-всё ему скажу.

Счастливая эйфория растеклась по телу. Я в тот вечер в первый раз поела нормально, улыбалась не переставая. На часы смотрела и ждала. Когда не позвонил через три часа подумала, что занят сильно, что… не знаю… дела важные, что не может просто. Кучу оправданий ему придумала.

До двенадцати ночи ждала. Телефон из рук не выпускала совсем, а он не звонил…

Вечером следующего дня моя надежда начала сыпаться. Оправданий не осталось. Когда так сильно ждёшь, в конце концов тебя это выжигает.

Я с ужасом поняла, что не позвонит. Просто что-то в груди щёлкнуло в раз. А он и не звонил, подтверждая.

В руках плавится пластик, я смотрю на экран, там наше фото. Селфи. Я его поставила на заставку в день, когда случилась моя личная трагедия.

Первый раз, когда родителям позвонила, говорила всё то, что Шухрат сказал. Врала, плакала. Они думают теперь, что меня украл маньяк и держал в доме, что ничего не случилось непоправимого. Хорошо, что эта версия перекликается с настоящей, я бы не смогла рассказать иную… Поэтому для них это был старый трухлявый дед, что решил, что я его внучка… которая погибла когда-то очень давно, а я на неё похожа как две капли воды. Выкрал меня подкараулив вечером и отвёз к себе, запер, хорошо относился.

Боже… я когда говорила, голос дрожал. Мамочка так плакала, так убиваться начала, что я пожалела, что в общем начала отвечать на её вопросы. Не надо было. Хотя нет… если ни сейчас, то в живую бы пришлось, а это ещё сложнее.

Мама плачет и причитает. Жутко напугана, порывается приехать, я отказываюсь, говорю, что я тут как важный свидетель, что нахожусь под защитой государства, что всё так как надо.

Хотя… так, наверное, оно и есть. У меня берут кучу анализов, со мной разговаривает психолог, терапевт, кардиолог и ещё немереное количество специалистов.

Всё как в тумане. Дни летят. Я отвечаю на вопросы, принимаю препараты, узнаю, что полностью здорова, потому что анализы приходят хорошие. До оскомины… анализы выше всяких похвал, словно на курорте отдыхала.

А он не звонит. И я не понимаю почему. Неужели не хочет услышать мой голос, неужели так занят, что нет даже минуты на меня? Эти мысли режут сердце на ошмётки. Не понимаю почему. Всё же было прекрасно, я думала, что он больше чем просто увлечён, думала, что у нас любовь. Разве, когда любят вот так всё равно? Разве это так?!

Мучаюсь от вопросов, извожу себя до колик. Может нашёл другую и так же увлёкся… полтора месяца для него мало или много? Я не знаю…

В день выписки за мной приезжает Шухрат, привозит вещи с бирками явно из магазина. Хмурый и недовольный, окидывает меня взглядом, головой качает, а я молчу. В окно смотрю и понимаю, что, вырвавшись из одного ада попадаю в другой, потому что так не должно было случиться, но случилось.

И, наверное, понимаю, почему он так и не позвонил. Теперь я это понимаю.

Держу в руках выпуски и смотреть в них не хочу. Лучше бы меня там не нашли в этой канаве… Лучше бы там осталась.