Читать книгу Рабыня чернокнижника - Виктория Лебедь - Страница 3

10 лет спустя.

Свеча горела слабо освещая роскошную меблировку комнаты. Круглая луна за окном мягко колыхнулась вместе с занавеской, и новая порция влажного желтого света хлынула внутрь.

– Подойди ко мне, Оленька, – приказал красивый, хорошо сложенный мужчина с черными, злыми глазами, стоящий посередине комнаты. В руках он держал ремень, но только потому, что только что вытащил его из брюк.

Я опустила глаза и посмотрела на мотающийся из стороны в сторону коричневый кожаный аксессуар. Я знала, что он просто хочет меня напугать. Ведь подчинившись мужчина сразу расслабится и бросит ремень на пол. Это всего лишь показ силы.

– Хорошо, господин, – сказала я тихо и медленно, словно крадущуюся кошка, направилась к нему, ощущая, нарастающее напряжение.

Раздался тугой звон пряжки. Я остановилась от темноволосого мужчины в нескольких сантиметров. Обвила руками сильную шею, прошли мгновения и вот мы уже на мягкой кровати.

Мужчина скользнул взглядом по моим приоткрытым губам и начал целовать щеки, подбородок. Я запрокинула голову, открывая шею, и услышала легкую усмешку. Он продолжил дорожку поцелуев, спускаясь все ниже к груди, по очереди задерживаясь на каждом соске.

Каждый вздох, каждое его прикосновение я ощущала всеми рецепторами своего тела и чувствовала ноющую внутреннюю дрожь в предвкушении того, что сейчас случится… И это случилось. Раздалась звонкая, скрипучая трель… БУДИЛЬНИКА?!

– О-о, нет, – простонала я, отключая его, хлопнув рукой по пластмассовой крышке. Потом открыла один глаз и сфокусировала взгляд на циферблате. – О-о, нет, – продублировала утреннее «доброе» утро сама себе, понимая, что снова проспала. – Он меня убьет, – и тут же «поздравила» себя с очередной строчкой в трудовой книжке – по собственному желанию, обреченно натягивая одеяло на голову.

– Ты готова? – неожиданно услышала я мелодичный голос сестры. – Оля! – воскликнула она, увидев меня еще валяющейся в кровати. – Ты же опоздаешь, – продолжила Ника в том же духе, подбегая и схватывая край моего временного убежища из синтетики, рывком дернув его на себя, оставив скрюченную меня в позе эмбриона в одних мини-шортах и короткой майке.

– Да что толку, все равно уволит, – потянулась я к одеялу. – Отдай, – моя рука зависла в воздухе.

– Я тебя отвезу, вставай, – Ника откинула мою теплую, мягкую «надежду» с придуманной отговоркой – взять отгул из-за плохого самочувствия, в сторону и бодро зашагала к шкафу-купе. – Ты нравишься Виктору, пофырчит немного и успокоиться. А может задержит отрабатывать опоздание, – обернулась она ко мне с хитрым прищуром серо-зеленых глаз, – и сам задержится.

– Не говори ерунды, – решила я все-таки встать. Опустила ноги на пол и выпрямилась. – Откуда ты знаешь, что я ему нравлюсь?

– Птичка нашептала, – проговорила сестра, зашвырявшись в шкафу.

– Скорее гнездо, – констатировала я, намекая на «дружный» женский коллектив.

– О да. Не малинник, а крапивник, – хохотнула Ника, вытаскивая кремовый брючный костюм и развернулась ко мне. В этот момент луч солнца, вышедшее из-за туч, осветил на ее щеке тонкую, бледную косую полоску шрама – последствие аварии. Тогда она чуть не погибла, но все обошлось.

– Не сегодня, – с кислым видом оценила я ее выбор. – У меня месячные.

– Хорошо, тогда черный, – сестра пожала плечами. Вернула неудачный наряд в шкаф, достала нужный и перекинула его на спинку стула. – Кофе будешь? – на ходу спросила она, выходя из комнаты.

– Да, – бросила я коротко, лениво подтягиваясь, приподнимаясь на носочки, провожая ее сонным взглядом.

Ника обещала отвезти, значит можно не торопиться. С ней, как на Боинге – «долетишь» с комфортом, нежели тридцатиминутная трясучка в маршрутке. И раз так, то нежданная фора предполагает мне приятный поход в душ, неброский макияж и легкий завтрак.

– Мяу, – услышала за спиной зов Люси.

Я обернулась и увидела черную кошку. Она лежала на темном комоде, развалившись во весь рост и свесив лапы. Зеленые глаза смотрели на меня, не мигая одновременно притягивая внимание и желание отвести взор в сторону. Прошло почти десять лет, когда я, будучи еще девчонкой подобрала голодное животное на улице, бросившееся ко мне навстречу преградив путь. Но до сих пор ее, казалось бы, иногда человеческий взгляд, заставлял меня в буквальном смысле зависать. Было что-то в кошке странное… по крайней мере мне так думалось. И это особенность иногда подводила к невольной мысли, что Люси гораздо умнее, чем просто инстинктивное животное. И я была очень рада, что ее хозяин (поняла по ошейнику с мини-подвеской) или хозяйка тогда, так и не нашлись, несмотря на мои многочисленные расклеенные по району объявления.

– Да, – услышала я голос Ники, донесшийся из кухни, когда та ответила на мобильный вызов. – Не знаю, щас погоди… Оль, что у тебя с телефоном? – крикнула она.

Я метнулась к сумке, висевшей на стуле, достала мобильник и нажала на боковую кнопку. Экран не реагировал. Вот, черт. Сегодня явно не мой день.

– Зарядка сдохла, – ответила я, исправляя свою забывчивость, воткнув вилку в розетку.

– Хорошо, – продолжила тем временем сестра телефонный разговор. – Минут через пятнадцать будем. Угу… угу…

В ее голосе просквозила нотка тревоги. Поэтому я быстро сняла одежду и прошмыгнула в ванну.

– Что случилось? – спросила я громко, закрываясь цветастой полиэтиленовой шторкой.

– Смена власти. Поторапливайся, кофе откладывается, марафет закончишь в машине.

День точно сегодня не задался.

***

Мы одновременно вошли в торговый центр. Ника сразу направилась к своему бутику – элегантной одежды, я же, поздоровавшись с администратором за стойком, обошла ее, поднялась на эскалаторе на второй этаж и шустро цокая шпильками по натертому до блеска кафелю наконец-то оказалась у своего офиса. Стараясь не шуметь, вошла внутрь, заметив, что дверь в кабинет Виктора Андреевича приоткрыта и оттуда доносились мужские голоса.

Да, я работала помощником руководителя ТЦ (попросту – секретарь). Дело не пыльное – принеси – отдай. С делопроизводством дружила, кофе заваривать умела. Не перегружалась, но признаюсь внеочередные поездки в налоговую, банки без водителя, своим ходом иногда выводили из себя. Но компенсация в виде премии успокаивала, но ненадолго. Так как случались просьбы в магазин за подгузниками для внуков и фруктами для бабушки. И это уж точно не мой профиль, но терпела. Работу сейчас найти было трудно – кризис в стране.

Итак, я знала, что за дверью происходит серьезное совещание между учредителями. Еще в машине Ника вкратце одновременно смотря на дорогу и цитируя телефонный разговор, сообщила, что Виктор Андреевич ранним утром приехал в офис, а через какое-то время к нему пожаловали те двое, что сейчас находились в кабинете управляющего.

– Эх, жаль, если Витьку уберут, – вздохнула сестра, крутя руль. – Хороший мужик был. Справедливый.

– Он же не умирать собрался. Вдруг оставят, – я смотрела в окно. Новость о переводе начальника и меня взволновала. Не люблю перемены. Резкие тем более.

– Навряд ли, Наташка сказала, что это точно, – Ника машинально кивнула, как бы подтверждая свои слова. – Ей администратор донес.

– Действительно жаль, – мой голос прозвучал тихо.

– Угу, – поддержала сестра.

Весь остаток пути мы проехали молча.

Я мышкой подошла к столу. Повесила сумку на вешалку и аккуратно присела в кресло. Включила компьютер, кофемашину, проверила оргтехнику на работоспособность. Достала из ящика зеркало, придирчиво осмотрела свое отражение и положила овальный предмет обратно на место. На сегодня было запланировано очень много дел и все они требовали внимания Виктора Андреевича, поэтому сейчас я пребывала в легкой растерянности, не понимая, чем именно надо заниматься. В итоге решила заново перебрать вчерашние договора по аренде новых помещений.

– Оля? – внезапно раздался раздраженный голос шефа по внутренней связи.

Я удивилась – привычнее было слышать Оленька… Похоже дело и правда дрянь.

Я нажала на кнопку ответ.

– Да, Виктор Андреевич.

– Три кофе, будь добра.

– Хорошо, Виктор Андреевич.

Ровно через три минуты с подносом в руке я уже переступала порог кабинета, чувствуя давящую наполненную враждебностью атмосферу.

Не озираясь, лишь беглый взгляд из-под удлиненной челки по присутствующим, отмечая контрастность двух черных одеяний и шефского серого, я направилась вперед к небольшому столу буквой Т.

Вначале подала кофе мужчине слева, бесцеремонно развалившегося в глубоком кресле, закинув ногу на ногу. Его рука лежала на столе, медленно постукивая пальцами по гладкой светлой поверхности. В нос ударил сильный и резкий запах мужских духов. Обхожу. Далее мужчина справа. Все движения были четкими, заученными, отшлифованными. Не первый раз «замужем», как говориться. Старалась быть незаметной, тихой, чтобы не прерывать совещание. Но, когда я вошла, они прекратили разговор, поэтому чувствовала себя немного неловко.

Так же, как и первому учредителю, я подала кофе с той стороны, с которой расположена дверь от него. Он по крайней мере сидел прямо, положив руки на стол, сцепив их в замок, будто прокурор, готовящийся озвучить факты. Поставила блюдце с салфеткой, сверху чашка, рядом чайная ложка и два пакетика с сахаром… Фух… что-то я нервничаю, – мелькнула в голове мысль. Но быстро взяв себя в руки и в ноги, направилась к шефу. На мужчин я старательно не смотрела. Если обстоятельства действительно не в пользу Виктора Андреевича, то время – это сделать будет предостаточно.

Вид моего еще пока управляющего был неважный. Сразу понятно, незапланированный уход ему не нравился. Виктор Андреевич сидел практически не двигаясь. Тонкие губы сжаты, мутно-серые глаза смотрели на мужчину справа. На широком лбу отчетливо выступила испарина. Внутри меня екнула жалость. Переживает. Еще бы. Пятьдесят лет, жена, двое детей, трое внуков, начатая стройка домика в деревне и такой облом. Вообще, я не завидую обеспеченным людям. Ну вот так. Просто. А что о них думать? Есть люд у которых предпринимательская жилка заложена в крови. Что есть, то есть. Они ж не виноваты, что, например, родились в богатой семье или то, что обладают огромным потенциалом, силой волей и желанием сделать мир вокруг себя еще лучше, ну и конечно, щепотка удачи, а то и больше. Говорю, сейчас без оправданий. Потому что я, к еще одному примеру, как бы не хотела иметь кучу денег, купаться в роскоши и изобилии заграничных поездок, все равно никогда это не получу. Воля есть, а сила… просто стоит ли оно того? Может размеренное, спокойное существование в банальном достатке – не больше не меньше вполне сгодится? Зато нервы целы. Вон у шефа от перенапряжения даже глаз слегка задергался. Хоть какой-то признак жизни… Но если б мне вдруг привалило наследство от какого-нибудь неизвестного дядюшки, я бы не отказалась. Мечтать не вредно. Знаю.

Так вот, я механически проделала все те же самые движение с доставкой кофе на стол, выпрямилась, опуская поднос.

– Что-нибудь еще, Виктор Андреевич? – и любопытства ради, с еле заметной милой улыбкой, все же глянула на мужчину справа. На того самого, постукивающего пальцами.

Вы когда-нибудь видели удава? А теперь представьте эдакого массивного, хладнокровного, застывшего и не сводящего с тебя цепкие почти черные глаза в момент атаки. Примерно это я и почувствовала, когда посмотрела на него. Широкий лоб, прямой нос, твердый и упрямый подбородок, говорящий о силе характера, темные короткие волосы и красиво очерченные губы. В общем, новый начальник, почему-то в этом уже не сомневалась, впечатление произвел, однозначно. Особенно выразительным взглядом, причем не самым приветливым и четко указывающим, что с ним шутки плохи.

Мгновение он смотрит на меня все так же внимательно, потом снова на Виктора Андреевича. И я понимаю, что кто-то точно с кем-то не сработается. Хотя, может это мне все показалось. На второго даже не взглянула. Но краем глаза заметила, что он уставился в свою чашку кофе, помешивая его ложкой и что-то там высматривая.

– Нет. Больше ничего, – ответил Виктор Андреевич.

– Хорошо, – я кивнула и с великим желание поскорее испариться из кабинета двинулась к выходу. Но у самой двери меня остановил голос шефа.

– Оля, подготовьте документы об увольнении.

– Хорошо, Виктор Андреевич, – ответила я, чувствуя, как последняя надежда на вдруг положительный для всего народа торгового центра исход, рухнула в небытие с упрямым отказом вернуться обратно.

С нехорошим предчувствием я аккуратно прикрыла за собой дверь, подошла к столу, села в кресло и выдохнула.

Ну что ж, плакать мне или радоваться, я пока не знала. Конечно, судить по первому впечатлению нельзя, но легкий звоночек тревоги внутри все же дал о себе знать. Но, опять же, люди приходят и уходят, в этом нет ничего страшного. Чего я так разволновалась? Да, грустно, жалко, но куда деваться. Незаменимых нет, здесь ничего не поделаешь. И все же, как не хочется перемен… Такое впечатление будто не у шефа, а у меня жизнь круто свернула в сторону.

Я нажала на клавиатуре кнопку пробел, чтобы вывести компьютер из статуса ожидания и мышкой нашла нужные документы. Отправила их на печать. Пока принтер «выплевал» из себя все необходимы для увольнения бумаги, мой мобильник в этот момент издал короткий гудок. Я взяла телефон и прочитала смс от Ники.

«Ну что там? Не томи» – спросила она.

«Ничего хорошего. Виктор Андреевич в шоке, я тоже. Печатаю прощальные записки»

Ника ответила мгновенно.

«Пипец. А нового видела?»

«Угу. Пугающий тип. Сидит весь такой из себя… Но надеюсь пронесет, и он окажется пушистым зверьком» – добавила я в конце смайлы.

Ну что ж документы готовы. Сложила их в стопку и снова поднялась на ноги. Мобильник вновь издал гудок.

«Ждем, надеемся и верим. Ты его печенками задабривай» – улыбнулась сестра.

Я усмехнулась и вновь направилась в кабинет. Потянулась к ручке, как дверь неожиданно распахнулась, и я почти столкнулась со вторым учредителем. Увидев меня, он остановился. Уголки его полных губ чуть приподнялись, а серые очи с хитрым блеском уставились на меня. Потом изображая из себя галантного джентльмена, он отступил назад, немного отталкивая позади него того самого удава и жестом пригласил меня внутрь. Не мешкая, я двинулась вперед. Но когда проходила мимо, демонстративно не обращая внимания на второго, вдруг услышала… или мне показалось, но все же определенно уловила похожее на слово «МОЯ». Перепутать сложно.

– Что? – я остановилась и обернулась, но мужчины уже удалились.

Я нахмурилась. Ослышалась или нет это неважно. Тут в другом проблема, из-за которой, после этого шипящего «МОЯ» (уверенна предназначенное только для моих ушей) все внутри на несколько секунд съежилось. И дело вот в чем. Уже не в первый раз, далеко не в первый, а точнее все это началось примерно лет десять назад, я иногда слышала подобные звуки непонятно откуда взявшиеся, даже когда находилась в одиночестве. Обычно, неизвестный голос быстро, но шепотом произносил мое имя. Слышать такой днем еще ничего, а вот когда ты лежишь ночью в кровати, погружаясь в первую фазу сна и вдруг на те «ОЛЯ».. Какой там дальше спать, как минимум час бодрствование по квартире, с проверкой дверного замка, открытых окон и прочее, прочее. Потом теплое молоко для успокоения и прятки под одеялом. Жуть, честно говоря.

Вообще, слышать голоса – это первый признак шизофрении, но никак не избранности. Ну, мало ли. Кому хочется думать, что он психически нездоровый?! Тут да, лучше Нэо со сверхспособностями, чем болезнь. Но шутки в сторону. По отношению к себе, я все же уповала на банальную химию в теле, всплеск гормонов, излишнее перенапряжение с сопутствующим нервозом. Все же голоса были раз-два примерно в полгода. Такое легко можно отнести к простому слову – БЫВАЕТ. Да и подсознание штука серьезная. Вот и сейчас, чем не провоцирующая волнительная ситуация на подобное слуховое явление?!

– Оля с вами все в порядке? – вырвал меня из размышлений Виктор Андреевич.

– Да-да, конечно, – видимо я впала в оцепенение, тупо таращась на закрытую дверь.

Подошла к управляющему, положила перед ним документы и пока он размашисто подписывал согласие, вновь с тревогой глянула на дверь.

И все же в этом «МОЯ» смысла было заложено больше, чем просто «ОЛЯ». Чертовщина, какая-то.

– Все, теперь я вольная птица, – грустно улыбнулся Виктор Андреевич, ставя последний чернильный след. Потом сложил бумаги в тонкую стопку и передал мне.

– Все будет хорошо Виктор Андреевич, вот увидите, – решила я его хоть как-то подбодрить. – Мы за вас всей толпой переживаем, – сказала я искренно, прижимая документы к груди.

– Спасибо, Оленька, – посмотрел он на меня с благодарностью. – Но я пока еще работаю, – добавил он вдруг с наигранной серьезностью. – И мой последний и ваш очередной рабочий день заканчивается ровно в шесть часов. Поэтому марш за секретарский стол и трудиться в обычном порядке.

– Так держать Виктор Андреевич, – не сдержалась я широко улыбнувшись. – Вы молодец. Никогда нельзя опускать руки, отчаиваться тем более, – и развернувшись поспешила к себе.

– Э-э… ладно, – услышала я за спиной и оглянулась.

Улыбающийся Виктор Андреевич махнул на меня рукой, мол иди уже. Я кивнула, чувствуя, как в глазах проступили слезы-грусти, все-таки хороший он мужик. Таких еще поискать надо. И что теперь будет дальше, даже думать не хочется. Или как сказала Скарлетт «Об этом я подумаю завтра», поэтому сегодня только – Да Виктор Андреевич, хорошо Виктор Андреевич, будет сделано Виктор Андреевич.

***

Когда вся работа была проделана, и стрелки часов добрались до финального рабочего «аккорда» я, выключив компьютер встала из-за стола, взяла сумку, погасила в кабинете свет и с нейтральным настроением отправилась домой. Конечно, шеф, в обеденный перерыв устроил небольшое собрание сотрудников с прощальным распитием несколько бутылок шампанского и официально объявил о своем уходе. Тут же посыпались вопросы – почему, за что и кто теперь вместо него? Кстати, оказывается у нас теперь будет не один управляющий, как сказал Виктор Андреевич, а два. Димитрий и Максим Орловы. С кем, собственно, я уже имела честь полицезреться. Разумеется, народ сразу взволновался. Мало того, что с бухты-барахты убирают добросовестного человека, так еще и в двойном количестве появляются новые и возможно тираны. Ну-у, естессственно, все испугались перемен – сокращение, увольнение, излишний контроль… Уверенна, после собрания, немедля ринуться подчищать хвосты – НЗ, не задокументированная шабашка, наводить порядок в кабинетах.

Так вот, после многочисленных обменов благодарностями, столько же ностальгических, но все же веселых воспоминаний со словами – а помните… После энных рукопожатий, и ценного подарка от девчонок из бухгалтерии (молодцы, оперативно сработали) все разошлись по своим местам. И день, пускай уже с отпечатком грусти, но продолжился дальше.

Закрыв кабинет, я направилась к эскалатору. Спустилась вниз и повернула в сторону бутика Ники. В принципе, ей осталось доработать два часа. Почему бы и не подождать. Настроения скучать тридцать минут в маршрутке все равно нет.

– Ну как они тебе? – спросила уставшая сестра, протягивая мне чашку с чаем, когда я присела на пуфик рядом с примерочной. Благо посетителей у нее не было.

– Сложно сказать, – пожала плечами, отпила немного. – Я с ними не общалась. Но с виду серьезные типы. Хотя один, – вспомнила второго, с серыми глазами и легкой улыбкой, – вроде по позитивнее. Не знаю, в общем. Завтра планерка, станет ясно – самодуры нам достались, аль пронесет.

Развешивая одежду по крючкам, Ника тихонько рассмеялась.

Любимая старшая сестренка, и чтобы я без тебя делала, подумала вдруг, наблюдая за ней, пока та приводила бутик в порядок. Ника наклонилась, взяла следующие вешалки с юбками и чуть прихрамывая на левую ногу принялась развешивать и их. Я опустила глаза и невольно зафиксировала взгляд на ее покалеченной коленке, спрятанной под штаниной синих брюк. А ведь, когда-то я тебя чуть не потеряла, и до сих пор царапающие сердце воспоминания той аварии на проклятом перекрестке вновь пронеслись в моей голове раз за разом прокручивая перед глазами картинку перевернутой черной машины. Серый фасад городской больницы, каркающие на деревьях вороны, наполненное болью лицо отца, дрожащей рукой сжимая мою руку, огромная надпись «Реанимационное отделение» и кома с неутешительными прогнозами.

Я поставила чашку на пол, поднялась, подошла к Нике и обняла ее плечи, уткнувшись в мягкие русые волосы. Ростом мы с ней практически не отличались.

– Ты чего? – прикоснулась она к моей руке, легонько хлопнув.

– Люблю тебя.

– Знаю, и я тебя. А теперь отпусти, – хохотнула она. – Я же на работе.

– Не а.

– Почему?

– Не хочу, – вздохнула я и улыбнулась. – Ты ж моя сестра. За тебя я все что угодно могу отдать… даже жизнь.

– Ну что за глупости, – расцепила Ника замок из моих рук и развернулась ко мне. Ее серые глаза смотрели на меня с нежностью. – Ладно, поехали домой. С торговлей сегодня все равно не ахти.