Читать книгу Любовь между жизнью и смертью - Виктория Михайловна Верченко - Страница 5

ГЛАВА 4. Ужасное известие.

Оглавление

Девушка ощущала прикосновения чего-то холодного и мокрого. На руках, ладонях, ногах, лице…

Она открыла через боль глаза. По глазам ударил яркий свет. Девушка начала слышать. Где-то рядом тикали часы, скорее всего старые. Она слышала, как падают капли в синий тазик, стоящий рядом с её лицом на тумбочке. Как дует ветер за окном, как стучит по оконному стеклу дождик…

Она начала видеть. Видела белые стены, лампы на потолке, такие же, как в школе. Стол, на котором лежали какие-то пробирки и шприцы. Медсестру, вытирающую ей кровь с колен…

И худого парня. Он сидел на стуле, у двери. Рыжие кудрявые локоны волос падали ему на лицо. У него была бледная кожа и голубые, словно небо, глаза. Он был одет в обычные джинсы и белую майку. На его ногах были поношенные серые кроссовки. На вид ему было лет 14-18. Но он был странный. Он был очень бледный, почти прозрачный. И Элис могла поклясться, что через его густые волосы была видна стена.

Он смотрел на Элис так, как будто перед ним был сам Бог. Девушка непонимающе смотрела на него в ответ, но потом ей это дело надоело.

Девушка разлепила ссохшиеся губы и перевела взгляд на медсестру.

Элис хотела что-то сказать, но вместо слов у неё вышел лишь хриплый стон.

Медсестра вздрогнула и посмотрела на девушку.

– Вы очнулись… – тихо произнесла она, положила тряпку на тумбочку и, не отрывая взгляда от девушки, убежала из кабинета.

Элис застонала.

– «Боже, как же хочется пить…», – подумала девушка, прикрывая болевшие глаза.

Но она их резко открыла, вспомнив про странного парня, так внимательно её изучавшего.

Девушка попыталась обратиться к нему, но вырвался лишь сип. Она попробовала ещё раз :

– Вы… Вы кто такой? – сумела произнести Элис, сведя брови на переносице.

Парень поднял брови и оглянулся на дверь. Никого там не увидев, он снова уставился на девушку.

– «Какой странный парень…», – подумала Элис, рассматривая незнакомца.

– Вы меня слышите? – ещё больше нахмурилась Элис.

– Вопрос в том, слышите ли Вы меня… – загадочно произнёс наконец парень, не отводя взгляда от девушки.

– Я вас слышу. Кто вы? Где я? – девушка недоуменно смотрела на него, но тут в комнату открылась со скрипом дверь.

Элис перевела на вошедших взгляд. В комнату вернулась убежавшая медсестра. За ней шёл мужчина лет шестидесяти в белом халате.

– Здравствуйте, мисс, – поздоровался мужчина, вставая рядом с девушкой и складывая руки на животе, – как вы себя чувствуете?

Девушка только сейчас заметила рядом стоящую капельницу, шприц, прикреплённый к её руке и трубки, выходящие у неё из носа.

– Я в больнице? Вы – доктор? – хрипло спросила Элис, посмотрев на мужчину.

– Да, зовите меня мистер Кук. Меня назначили следить за вашим состоянием. Могу сказать, что вы идёте на поправку, – улыбнулся доктор, поправляя на девушке одеяло.

– Почему я в больнице? – продолжала спрашивать девушка, хмурясь. Она мельком заметила свою загипсованную левую руку.

– Вы попали в автокатастрофу три дня назад. Вы что нибудь помните?

Доктор заметно напрягся. Девушке стало от этого не по себе. Она посмотрела на рыжего парня, всё ещё сидевшего у стены и снова перевела взгляд на доктора.

Да, она всё помнила. Шоссе, усиливающийся дождь, свет фар, скрип шин, удар и испуганные глаза матери…

– Где мои родители? – тоже напряглась девушка, начав смотреть доктору в глаза. Он молчал несколько секунд, но девушка надеялась не услышать тех слов, которые он хотел произнести.

– Вам сейчас не нужно об этом думать, вы идёте на поправку и… – начал говорить доктор, опустив глаза вниз, но Элис его грубо прервала, повторив свой вопрос:

– Я спрашиваю. Где. Мои. Родители?

Доктор замолчал. Молчала и медсестра, сжавшаяся в углу палаты.

– Мисс Конорс, вы уже взрослая девочка и понимаете, что некоторые вещи в этом мире, плохие, случаются… и они неизбежны, – начал спокойным голосом говорить доктор, с сожалением смотря на девушку, – так вот, плохая вещь случилась и с вашими родителями… Когда бригада врачей приехала по вызову, она обнаружила, что ваш отец… уже скончался на месте. Ему сломало позвоночник и проломило череп, тем самым значительно повредив головной мозг… А ваша мать была жива, но у неё были так же очень серьёзные травмы. Когда врачи перенесли её в машину, её сердце остановилось, и увы, его не смогли запустить. Но ваши травмы были не смертельными. У вас чудом цел позвоночник и череп, правда, у вас обнаружили сотрясение головного мозга. Ещё вас сломано четыре ребра и бедро, так же у вас повреждены ноги и на левой руке у вас открытый перелом. Ещё, к несчастью, у вас очень не вовремя выявилась сильная простуда, и ваш организм ослаб ещё сильнее, но всё в порядке, не волнуйтесь. У вас так же останавливалось сердце, но наши врачи успешно его запустили. Врачи не смогли спасти ваших маму и папу… Было слишком поздно.

Элис не хотела верить.

– «Они не могли… они не могут… они живы и лежат в соседней палате, просто в более плохом состоянии», – утешала себя девушка, хотя понимала, что то что она себе внушает – чистая ложь. Горькая ложь.

На несколько минут Элис просто застыла, смотря в никуда. Но потом она резко вдохнула воздух, и из её глаз потекли слёзы.

– Н-нет! Вы шутите! Это плохая шутка, доктор…! Эт-то…э… эт…. – заикалась Элис, мотая, как болванчик, головой в разные стороны. Всё быстрее и быстрее… голос у девушки стал сиплым, хотя переходил в истерический.

Она начала бить по кровати кулаком неповреждённой руки и вскочила , забыв про капельницу и не обращая внимания на боль во всём теле.

– Мама! Папа!!! – кричала девушка, оглядываясь по сторонам.

– Нет, мисс, лягте, вам нельзя… – начал успокаивать девушку доктор, опуская её обратно на кровать.

– Нет! Мама, мама! Я не верю! – продолжала кричать девушка, безумно вытаращив глаза.

Она начала вырываться из рук медсестры и доктора, но они вцепились в неё мёртвой хваткой.

– Быстрее, успокоительное! – обратился к медсестре мужчина, ели удерживая брыкающуюся Элис.

На крики в палату прибежали двое медбратов и силой уложили Элис на кровать, слегка прижав. Доктор быстро вколол кричащей и вырывающейся девушке дозу успокоительного и начал гладить Элис по голове, пытаясь как либо успокоить.

– Успокойтесь, мисс Конорс, скоро вас приедет навестить ваша бабушка, а через несколько дней, если вы поправитесь, она заберёт вас домой…

– Вы что, издеваетесь?! Успокоиться? Мои родители…! Они… они….– девушка не смогла выговорить последнее слово, а просто стала задыхаться собственными слезами. Через пару минут, она перестала вырываться и затихла. Только слёзы одна за другой текли по её щекам.

Глаза девушки как будто остекленели. На лице девушки застыла гримаса боли.

Медбратья медленно разжали свою хватку и отошли к стенке. Медсестра вернула девушку в её прежнее положение, накрыв одеялом. Она поставила заново капельницу и положила её руку вдоль тела.

Элис смотрела вперёд, незрячими глазами. В её глазах как будто потух огонёк, который так долго согревал её душу.

– Какую дозу успокоительного вы ей ввели? – тихо спросила у доктора медсестра, косясь на девушку.

– Так для неё лучше. Если бы я этого не сделал, она бы только навредила себе, физически. Не сводите с бедной девочки глаз. Если она придёт в более сознательное состояние, позовите меня. А сейчас, я должен уточнить, когда должна явиться её бабушка или родственница, – так же тихо проговорил доктор, посмотрев на медсестру.

Они друг другу кивнули, и доктор вышел из палаты. Медсестра села за стол, быстро начав что-то записывать. А Элис так и лежала, как кукла, не шелохнувшись.

Таинственный парень медленно поднялся и подошёл к девушке. Он присел на краешек кровати, заглянул в её потухшие глаза и стал молча смотреть на её искаженное болью лицо.

– Мне знакомо это чувство потерянности… Это одиночество и печаль… Внутри как будто поселился огромный червяк, который выжирает прошлую беззаботность и счастье. Я знаю, ты меня слышишь, – произнёс парень, смотря ей в глаза, – просто не слушаешь…

Парень замолчал, продолжая смотреть на девушку, и застыл.

А в душе Элис лилась кровь. Она никогда не думала, что слова могут причинить такую боль, создать такие раны…

Девушке хотелось громко зарыдать от жгучей боли внутри, но её глаза и рот будто заклеили скотчем. Она не могла даже пошевелиться. Какую же дозу вколол ей беспощадный доктор? Хотя, это совсем не важно. Ведь Элис рано или поздно выпишут из больницы. И она сможет создать новое море. Море слёз Элис Конорс… Как же ей хотелось утопиться в этом море…

* * *

Доктор вошёл в палату и, качая головой, стал осматривать Элис. Она сильно похудела, можно даже сказать, болезненно. Ото всюду стали торчать кости, щёки стали впалыми. Губы её приобрели бледный оттенок, а волосы стали менее густыми и больше ломкими. Девушка лежала неподвижно, её глаза были открыты. Медсестра заботливо расчесывала её спутавшиеся волосы и грустно улыбалась, то и дело поглаживая Элис по голове. Та ни на что не реагировала, лишь иногда моргала, роняя с длинных ресниц слезинку.

Мужчина посветил девушке в глаза фонариком, так же качая головой. Пациентка лишь слегка прищурилась, но как только он убрал фонарик, её веки вернулись в прежнее положение.

– Реакция есть, но очень плохая, – расстроенно произнёс доктор, поджимая губы, – вы кормили её? Давали лекарства?

– Лекарства пришлось вводить шприцом. Она отказывается принимать пищу, а если я её кормлю с ложечки, не глотает. Что же делать, мистер Кук? – растерянно посмотрела на мужчину женщина, убирая в тумбочку расчёску.

– Что делать, что делать…? Мне кажется, что девочку нужно отправить домой. Возможно, бедняжка согласится жить дальше, если переселится в ей привычную обстановку. За ней будут ухаживать её родные, она сможет возможно, встретиться со своими друзьями. А там и того гляди встанет на ноги. Понимаете? – обратился к медсестре доктор, постучав указательным пальцем по голове, – неделю назад в больницу приезжали её бабушка и дедушка, хотели забрать девочку. Но я, по своей глупости, сказал им, что она ещё должна побыть несколько дней под наблюдением и практически их выгнал. А что наблюдать? Её рука срастается на глазах, а ноги мы вылечили. Последствия сотрясения ещё останутся, но это лишь вопрос времени. Ребра так же срастаются, а сердце у неё бьётся ровно. Пульс в норме. Что мы здесь можем ещё наблюдать? Она у нас уже месяц! Я готов её выписать, доверив её в руки её родных, потому что физически девочка почти здорова. А вот психологически… – доктор помотал головой, взглянув на мертвенное лицо девушки, – другое дело, вы говорите, что она отказывается питаться… это проблема. Но это опять, последствия психологического состояния девочки. И она не начнёт питаться в этой… обстановке. Вы понимаете, о чем я говорю, дорогая Бриттани? – доктор сложил руки на животе, посмотрев на медсестру, понимающе кивающую головой.

– Вы думаете, это поможет? А если нет? – безнадёжно спросила женщина.

– Думаю, это единственный способ вернуть её к жизни. Если же это не поможет, девочка не будет питаться, что приведёт к продолжению истощения, ведь на уколах тоже долго не продержишься. А после сильного истощения, думаю, сами понимаете…

Мужчина и женщина одновременно перевели взгляд на девушку.

– А мозг у них всё-таки есть… Да, Элис Конорс? – усмехнулся рыжий парень, сидящий рядом с ней на кровати.

Девушка ему не ответила, так же пусто смотря вперёд. Лишь на бледной коже виска вздулась маленькая венка.

– Ты справишься, Элис Конорс. Я в тебя верю, – прошептал он, с улыбкой смотря на практически такую же белую, как простыня, девушку.

Парень протянул руку к волосам девушки, но резко её отдернул, не решившись дотронуться до каштановых волос.

Любовь между жизнью и смертью

Подняться наверх