Читать книгу Последний подарок детству - Виктория Миронова - Страница 5

Кто-то тронул сзади Сашу за плечо, и, оглянувшись, она увидела Витька. Когда встречается по дороге такой Витек, всегда стыдно за свое нытье. Правильно говорит папа, что если у тебя руки-ноги целы и с головой все в порядке, не ленись – и в жизни многого добьешься. И всегда в пример ставит Витька, у которого детский церебральный паралич, а с таким заболеванием шутки плохи. Это когда руки пляшут сами по себе, ноги друг с другом не ладят, походка от этого – прыг-скок, с подволоком то одной, то другой ноги, да еще и с речью – засада, то есть сплошное мычание. Ну ничего не понять!

Один раз сестренки целый день играли в «Витька», пока мама не увидела и обеих не поставила в разные углы. Она ведь тогда даже не поняла, что дочки таким образом старались примерить на себя судьбу Витька.

Ведь с такими, как у Витька, руками, чай и то невозможно попить, уж не говоря о том, что нож в руках становится смертельным оружием. Тогда в ходе эксперимента Саша порезала себе руку два раза, а Соня – один, но так сильно, что потом неделю не могла играть на пианино.

Нет, ну правда, взрослые – совсем другие люди. Когда они с Сонькой изображают узбечку, которая носит им молоко, мама всегда ввязывается в их игру, да еще и лопочет что-то, что осталось из ее узбекского детства.

До великой перестройки она вместе с родителями жила в Узбекистане, а когда всем русским там перекрыли газ и намекнули, что они вроде оккупантов, и узбеки поперли и немцев, и русских, и корейцев – всех, мама оказалась в Сибири. Своих «земляков» выискивает, помогает, а уж на базар с ней можно и вовсе не ходить, в ней восточный азарт просыпается, торгуется, но потом покупает по тем же сибирским ценам и сдачу не берет никогда.

– Там, в Узбекистане, нелегко, работы для людей нет, – грустно вздохнет, – где им еще заработать?

Так что же весь этот Чуркистан сюда валит? И всех их жалеть, когда они сами наживаются, заламывая такие цены на рынках России?

Вот, к примеру, у Сони в классе учатся Умиджон Давлятов – узбек, и Тамара Харашвили – грузинка. Родились они в Сибири, но, слыша разговоры взрослых, каждый день устраивают разборки:

– Ты, чурка, что ты делаешь в моей Сибири? Вали в свой Чуркистан!..

– А-а-а, Саакашвили, хайль Гитлер, а ты вообще давай в Грузию двигай!

Эти диалоги с первого класса слышат все одноклассники. Соня их очень артистично за ужином пересказывает. Папа хохочет, а мама всегда чуть не плачет.

В ее узбекской школе в классе было двадцать три человека пятнадцати национальностей, но дети все жили дружно, и для мамы воспоминания о школе —

всегда самые счастливые. Она считает, что когда начинаются ссоры по национальной принадлежности, в этом всегда виновата власть, политика. А простым людям нечего делить. Вот и Тамарка с Умиджоном – дети, а раз они уже сейчас конфликтуют, что будет, когда вырастут?

Сонька всегда маму успокаивает, что дети просто дурака валяют.

Ведь после всех уроков в школе этот самый Уми-джон тащит Томке Грузиашвили, как ее дразнят в школе, портфель до самой остановки. Да и фрукты он часто приносит в класс и раздает всем детям, иногда немытые. В прошлом году весь Сонькин класс подхватил дизентерию, но этот факт говорит только о душевной щедрости Умиджона и о том, что в классе нет никакой национальной вражды. Просто дружно тогда сходили на горшки всем классом, наверное, до сих пор врачи инфекционного отделения вздрагивают, вспоминая, как веселился весь этот народец.