Читать книгу Палач Иллюзии. Книга 2 - Виктория Падалица - Страница 5

Я не хочу подпускать мысль,

Что тебя не будет в моей жизни…

Несмотря на слёзы, которые выплакала из-за тебя,

Несмотря на слова, что никогда не скажешь.

Ты навсегда в моих мыслях —

Хорошо нам или плохо —

Несмотря на… Несмотря на…

Raye, Rudimental «Regardless».

Я прогуливалась по пляжу, напрочь убитая горестными мыслями о том, что меня окружают одни лжецы и предатели.

Никому, как оказалось, нельзя доверять: ни Фархаду, ни Жанне, которая способна натравить на моего мужа полицию. И даже Алисе, несмотря на одинаковую у нас с ней проблему, не следовало доверять и ожидать пользы от наших совместных усилий.

Алиса, пусть не по своей воле, но в любой момент могла сдать меня Шайтану. Если это произойдет, и Шайтан похитит меня, чтобы шантажировать Фархада, Фархаду ничего не останется, кроме как выполнить все его требования.

Мне нужен был совет, как поступить. То ли сегодня же хватать детей в охапку и из страны мотать, то ли дожидаться Фархада и всё ему выложить, как есть.

Но сказать ему, чтоб срывался с работы и летел сюда срочно, я не могла. Ведь номер телефона, с которого Фархад, так и не дозвонившись, оставил мне голосовое сообщение, принадлежал одному из его коллег. Тем более, что у них сейчас поздний вечер, и коллега, скорее всего, уже дома и готовится ко сну.

Я сама должна была принять это решение.

Но посоветоваться с кем-нибудь не мешало бы.

Так кстати вспомнив о том, что когда-то наша прислуга упоминала о ясновидящем, который живёт в её районе и который ей очень хорошо помог в своё время, я позвонила прислуге.

Прислуга точный адрес ясновидящего не помнила, но объяснила на пальцах, как попасть в её район. Сказала, пятнадцать минут от центра пешком пройти, по береговой линии, потом свернуть направо, чуть пройти ещё, и я увижу рынок. Там спрошу у любого, и мне подскажут, как найти ясновидящего по имени Ахмед, ведь его каждая собака на районе знает.

С призрачной надеждой на успех, тающей так же стремительно, как время на часах, я шла и шла себе, предаваясь тяжёлым раздумьям.

Пятнадцать минут истекли уже давно, но рынка всё не виднелось. Это обстоятельство меня беспокоило и кое-что ещё: я не придала значения, когда именно свернула с пляжа, и теперь волновалась, не проморгала ли нужный поворот.

В итоге я оказалась в тупике.

Вернулась назад, повернула налево, думая, что это и есть обратный путь. Думала, вот приду домой, получше разузнаю у прислуги место, а завтра приеду сюда на такси. Лучше вместе с прислугой, чтобы наверняка найти дом ясновидящего. Но очутившись среди заброшенных построек, мне пришлось согласиться с тем удручающим фактом, что домой попасть будет не так уж и просто.

Побродив по закоулкам, я поняла, что окончательно заблудилась. Бездумно пиная пластиковые бутылки и прочий мусор под ногами, я шла и тихо плакала, прикрывая лицо от прохожих и наглых детей, которые вились вокруг меня и требовали денег.

Я заплутала. В какой я части города, и как попасть домой, не представляла вообще.

Спросить у прохожих дорогу до пляжа побоялась, так как шла без сопровождения мужчины. Да и арабского языка я не знала совсем.

Вдоль берега можно без труда добраться до знакомых пейзажей, но, к моему огорчению, залив отсюда не виднелся нисколечко. Только близко расположенные друг к другу жилые постройки старого образца и переулки с тупиками.

Какой-то наполовину брошенный или совсем бедный район Дубая. "Такого" Дубая я не надеялась увидеть вообще. Как и угодить в очередную неприятность – тоже.

За углом, на узенькой старинной улочке, развернулся крошечный стихийный рынок. А дальше, сразу за рынком, снова шли трущобы похлеще тех, которые мне уже довелось увидеть.

Хоть рынок нашла, уже что-то да получилось. Теперь оставалось найти ясновидящего по имени Ахмед.

Бродя по рынку, я искала глазами кого-то, кто, по моим предположениям, умел свободно изъясняться на английском. Но слушая болтовню продавцов с покупателями на каких угодно языках, только не на том, который был нужен мне, я отчаивалась всё интенсивнее.

– Эй, красавица! – как вдруг услышала я русский говор с акцентом. – Подходи к моей лавке чудес! Ты найдешь здесь всё, что тебе нужно!

Я обратила внимание на того, кто окликнул меня.

Какой-то пакистанец или индус, там невозможно было разобрать – уж больно грязный был этот мужчина лет пятидесяти, – едва ли не ухватил меня за сумку, когда я проходила мимо его "лавки чудес".

Я остановилась, с надеждой и страхом глядя на него.

– Подскажите, плиз, как мне отыскать…

Продавец сперва предложил купить у него что-нибудь, и только после спрашивать, что меня интересует.

Из представленного ассортимента "лавки чудес", мне практически ничего не приглянулось. Но я обратила внимание, что продавец курил, и спросила, есть ли в продаже сигареты.

– Желательно, не местные. Здесь они ужасного вкуса… Вот бы тонких ароматизированных из далёкой родины… Есть у вас такие?

Продавец кивнул и с щербатой улыбкой заверил, что есть у него интересующий меня товар, и попросил подержать его сигарету. Я не спрашивала, для чего, но предположила, что сигарета каким-то образом мешает продавцу достать товар из нижних коробок.

Хоть и испытала неловкость от столь необычной просьбы, я сделала, как велел продавец. Аккуратно захватила сигарету, чтобы при этом не коснуться пальцев продавца, так как это было неприлично.

Но продавец ни с того ни с сего схватил меня за руку.

– Что вы делаете???

Испугавшись, я предприняла попытку отскочить назад. Но продавец неожиданно отпустил мою руку, и я за малым не упала на асфальт.

Продавец, не прекращая демонстрировать в своей улыбке щель между верхними зубами, подобрал сигарету, которую я нечаянно обронила, взял её в зубы и принялся рыться в картонных коробках, служивших прилавком в его "лавке чудес".

Открыл одну коробку, а там пиво русское. Перепутал коробки так удачно, что я без раздумий попросила завернуть с собой пару банок. Затем продавец достал из коробки ниже пачку тонких сигарет и, замотав в засаленную местную газету, протянул мне её вместе с пивом.

Подумав, когда мне ещё представится возможность закупиться контрабандой из России, если приму решение не перезжать туда сейчас, я попросила не одну пачку, а десять.

Получив озвученное на руки, я попрятала пачки по карманам, газетный свёрток бросила в сумку, предварительно вытащив из него одну банку пива.

Очень хотелось пить. Домашнее молоко в затертых пластиковых бутылках "Coca-Сola", которым продавец в основном и торговал, да ещё и на жаре, не внушало особого доверия.

Расплатившись с продавцом, а взял он с меня прилично, от безысходности и обиды, что меня надурили, я присела на бордюр, и, открыв пиво, осилила сразу полбанки.

Теплое пиво, противное. Не совсем то, что надо. Но и такое сойдет. На безрыбье и рак рыба.

Жажда одолела. Было всё равно, что пить.

Продавец, наблюдавший за мной, заботливо всучил мне ещё банку пива и спички, чтобы было чем прикурить сигарету.

Я не отказалась от спичек и пива, ещё и бесплатно. Всё ж вкуснее, когда дают на халяву. Тем более, что у меня осталось не так много денег в кошельке. Даже на такси, скорее всего, не хватит.

Любезно поблагодарив продавца, я допила пиво и собиралась уходить отсюда, чтобы продолжить искать дорогу домой. Забыла напрочь, зачем вообще пришла. Просто вылетело из головы.

– Не переживай. Он к тебе вернётся. – тихо произнес продавец, когда я повернулась к нему спиной. – Он только тебя одну любит.

Я обомлела и будто приросла к асфальту.

Разумеется, продавец не мог знать наверняка причину моей истинной тоски, но сказанное им было как раз в тему.

И пусть этот, то ли индус, то ли пакистанец, то ли цыган вообще, всего лишь предположил очевидные вещи, которые могли случиться с каждой второй женщиной. Ведь, из-за чего, кроме как не из-за проблем с мужем, баба будет сидеть на бордюре с сигаретой и пивом?

– Вы правда так считаете? – понимала, что выглядела глупой, но мне было важно услышать хоть что-то, что могло вселить в меня надежду.

– Конечно, Солнце.

Продавец покивал головой и громко рассмеялся.

Наверняка, от того, что на моём лице отпечатался шок.

– Он без тебя слеп, Солнце. Ты его поводырь.

Губы мои дрогнули, услышав любимое «Солнце». Меня же так Фархад называет…

Откуда продавец узнал такие детали о нас?

– Почему вы сказали "Солнце"? Вы меня знаете?

Не узрела в его словах двоякого смысла.

– Знаю. Ты Катерина. – продавец заговорил тише, чтобы его не услышали соседствующие с ним "коллеги по цеху". – Духи нашептали, что придёшь ты сегодня.

Я с недоверием покосилась на продавца.

Духи ли? Либо прислуга наша позвонила ему?

Это и есть ясновидящий Ахмед?

Я представляла его совсем другим. Хотя бы… Чистым.

Продавец, дабы убрать стену недоверия между мной и им, охотно продемонстрировал свои способности.

– Избранник у тебя есть. Высокий, как скала. Сильный, как медведь. Глаза у него разные. Один зрачок чёрный, а другой… как назвать этот цвет…

– Темно-карий с багровым отливом! –  оживленно выпалила я, неслабо удивившись тому, что продавец в точности угадал, как выглядит Фархад. – Вы всё правильно сказали!

Действительно, у Фархада разные зрачки. Я давно приметила эту его особенность. Настолько давно, что привыкла не замечать. Тем более, что эта особенность была заметна только при ярком свете.

– Отец его отсюда. Он погиб. Брат родной убил.

Продавец, получив моё доверие моментально после того, предложил зайти к нему в дом и поговорить обо всём в деталях. Пообещал, что дорого не возьмет.

Недолго думая, я согласилась.

Там он угостил меня чаем, очень вкусным, с молоком, кардамоном и какими-то травами. И усадил на пол в маленькой комнате, по виду, гостиной.

Я присела у большого цветастого ковра, который, по всей вероятности, служил столом, и стеснительно осмотрелась вокруг.

Скудный интерьер. Продавец со своей семьёй очень бедно жили.

Супруга продавца, пожилая женщина цыганской внешности, окружённая девятью то ли детьми её, то ли внуками, поздоровалась со мной на чистом русском и, выпроводив детвору во двор, взялась окуривать комнату дымящимися на тарелке травами с резким специфическим запахом.

– Моё имя Ахмед. – произнёс продавец со способностями ясновидящего сразу, как только присел напротив меня. – Как и твоего сына.

Я, нахмурившись, поспешила указать ему на ошибку.

– У меня нет сына по имени Ахмед.

Ясновидящий, хитро прищурившись, промолчал.

Немного подождав, он завёл разговор о главном.

– Что не так с мужем? Почему не слушаешься его? Не любишь?

– Люблю, но…

– Вижу, что любишь. Но?..

– Порой кажется, что нам не суждено быть вместе.

Ясновидящий Ахмед вытащил сигарету из нагрудного кармана футболки и закурил.

– Дай мне свою вещь.

– Любая подойдёт?

– Вон ту заколку давай.

Я сняла невидимку с волос и отдала ему.

Ясновидящий, получив заколку, взялся потирать её в ладонях и не моргая глядеть на меня.

– Заморский принц… Помнишь слова цыганки? – непринуждённо выдал он тайну из моего детства, о которой я никому не рассказывала. – Не поверила ты ей тогда… Думала, он не придёт. А он взял и пришёл. Принц твой. Что такое?..

Ясновидящий неожиданно оборвал свою речь.

Помычав в задумчивости какое-то время, он заявил.

– Так он же не принц.

Я напряглась. Подумав, что ясновидящий сейчас скажет, что ошибся. И что я ошиблась, выйдя замуж не за того, кто мне предназначен.

– Королём он стал. – некоторое время просидев с закрытыми глазами, ясновидящий вернул мне невидимку. – Королевство у него своё.

Меня неприятно впечатлило, что ясновидящий назвал "Иллюзию" королевством. Но в общих чертах, если не брать во внимание некоторые нюансы, он всё правильно увидел.

В комнате снова воцарилось молчание.

Ясновидящий пристально глядел на меня, покручивая меж пальцев фильтр своей сигареты, которую затушил и зачем-то разломил пополам.

– Поторопилась ты. На три года поторопилась. Он бы тебя нашел и без иллюзий. Он тебе по судьбе шёл.

Как он это видит? Откуда?

– Нашёл бы? Как бы Фархад нашёл меня?

– Вас познакомили бы. Подруга твоя.

Я опустила глаза, удерживая внутри себя настоящие эмоции. А именно, смешно мне стало.

Нас познакомила бы Таня, которая на дух Фархада не переносит?

Или о другой подруге речь?

Может быть, ясновидящий имел в виду Алису?

Кстати… Надо бы спросить насчёт Шайтана…

– Не бойся его. – ясновидящий будто прочёл мои мысли. – Он тебе ничего не сделает. Но ты не встанешь между ними. Они сами должны пройти через то, что им предначертано.

Ясновидящий говорил о Шайтане и Фархаде. И о том, что им всё-таки предстоит мериться силами.

Как он узнал, что я думаю как раз об этом?

Нужно перестать думать. На всякий случай.

Ясновидящий отложил сигарету в сторону и подтащил к себе небольших размеров ящик со всяким барахлом, на первый взгляд, не магическим. Достал оттуда зеркальце и внимательно взглянул в отражение.

– Близнецы, порождённые близнецами. Два осколка одного зеркала. Они одинаково правы и одинаково неправы. Одна боль. Ненависть одна. Проклятье на них. Сердца пополам разрезаны. Вижу их мёртвыми.

При слове "мертвыми", у меня прекратилось дыхание. Но ясновидящий успокоил меня тут же.

– Не бойся, Катерина. Вдовой ты в этом воплощении не останешься. В следующем – может быть… Но не в этом воплощении однозначно.

Заручившись мыслью, что Шайтан не причинит Фархаду вреда, по крайней мере, смертельного, я подумала, что можно бы вмешаться в их примирение.

– Я могу как-то ускорить их сближение?

Ясновидящий отрицательно покачал головой, продолжая всматриваться в зеркало.

– Слишком сильна мотивация сына подражать отцу. Сын должен отработать карму. Которая досталась ему от отца… – выдохнув, ясновидящий продолжал рассказывать, что видел, но давалось ему это с трудом. – Убийца… Убил отец его братьев своих… Имя проклял своё… Род проклял до седьмого колена…

Со слов ясновидящего, стало ясно, что Шайтану достались по наследству тяжкие грехи его отца Ильясова, который отказался от настоящего имени по каким-то своим причинам. И это бремя от отца сбивает Шайтана с толку, мешая жить своей судьбой.

– Почему Ильясов убил своих братьев?

– Сбой мозга. Он сошёл со своего пути.

– Что будет, если Дилияр не искупит грехи отца? Карма передастся его потомкам, но уже с большей силой? – предположила я.

Ясновидящий зажмурился и, задержав дыхание, протяжно выдохнул спустя несколько секунд.

– Её держись. Близко к ней будь. Не обрывай связь.

Он, вероятно, имел ввиду Алису. Но прямого ответа на свой вопрос я не получила. Наверное, потому, что ситуация в будущем, которую он видит сейчас, может кардинально измениться.

– А что насчёт Фархада? У него есть какая-то карма?

Ясновидящий, покрутив зеркало, закрыл ладонью его правую половину и, опустив взгляд, взялся считывать с него информацию.

– Кармы не вижу. У него что-то другое есть…

Ясновидящий зажмурился с силой и продолжал болезненным шёпотом.

– Стоит над бездной, руки связаны. Никуда не идёт, просто стоит и не двигается. Мальчик что-то кричит ему, но он не слышит. Головы у него нет.

Я вздрогнула. Как это, нет головы???

– Кругом него всё чёрное, огнём выжженное. Смерть танцует возле него в обличье юной девы. Вьётся над ним, хочет столкнуть его в бездну. Почему не уходишь оттуда? – спросил ясновидящий сам у себя и тут же отвечал. – Ищет голову. Показывает, что она внизу лежит.

Ясновидящий смолк, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Я вытаращилась на него и так внимательно слушала, что даже выдохнуть боялась, чтобы не пропустить мимо ушей ни единой мелочи.

– Становится на самый край.... – вполголоса протараторил ясновидящий. – Нет, показывает. Не хочет уходить…

– Что же он хочет??? – на эмоциях бросила я.

– Спуститься. – ответил он мне и снова обратился к ауре Фархада. – Ты помнишь, где её потерял? Мактуб…

Ясновидящий резко открыл глаза и посмотрел на меня с неподдельным испугом.

– Мактуб. – повторил он, когда вышел из состояния транса. – Так предначертано…? Не понимаю…

Удивившись тому, что воспроизвел сам, ясновидящий поднялся на ноги и выбежал во двор.

Оставил меня в полном замешательстве.

Сеанс, к сожалению, был окончен по непонятным для меня причинам.

Что ясновидящий имел в виду? Как увиденную им угрозу для Фархада следует трактовать?

Я бы много о чём расспросила ясновидящего, но жена его попросила меня уйти. А он сам не пожелал заходить в дом, пока я здесь.

– Залив в той стороне. – сообщил ясновидящий, когда я вышла во двор. – Пойдешь прямо, никуда не сворачивай. Придёшь домой.

– Спасибо, Ахмед. Вы очень мне помогли. – тяжко вздохнув, я сомневалась, стоит ли подходить к ясновидящему, раз он попросил выставить меня за дверь, а потому говорила с ним на расстоянии.

– Вернётся он. Скоро вернётся. – ясновидящий кивнул в подтверждении своих слов и снова закурил. – Прояви мудрость и покорной будь. Не перечь и ни в коем случае не ври. Либо врагом его быть тебе навеки.

Ясновидящий тонко намекнул на то, что Фархад мне изменяет. Но увлечение его не серьёзное, так что мне беспокоиться не о об этом следует. А о том, как рассказать ему правду про яхту и тех, кого я там встретила.

Я намеревалась спросить ясновидящего за детей, но он меня опередил.

– Всё у тебя будет. Не переживай. Все твои болезни от нервов. И еще… выбрось то, что у тебя в кармане. Беду как магнитом притягивает.

Не понимая, что продавец имел в виду, я полезла в карман и, помимо пачек сигарет, нащупала помаду, которую подарила мне Соня, и за которую я совсем забыла.

Вытащив из кармана помаду, я вопрошающе показала её ясновидящему. Это и есть причина моих бед?

Ясновидящий кивнул и повторил, чтобы избавилась от неё подальше от его дома.

Я поблагодарила его снова, дала денег, сколько было с собой, и пошла туда, куда он сказал.

Дойдя до пляжа, я замахнулась и выбросила помаду в воду. Даже не открыв её и не поинтересовавшись, в чём именно заключался подвох этой вещицы.

В чём был тот сокровенный смысл неудач, о котором упомянул продавец с даром ясновидения?

В том, что Соня отдала мне вещь, принадлежащую ей, а взамен присвоила моего мужа? Который эту помаду с её губ съедал, и не раз? Может, в том и заключался смысл бед от помады?

А может, дело в конструкции помады. Возможно, в ней было упрятано записывающее устройство или датчик слежения.

Но я была так рада тому, что всё поправимо, потому не стала заморачиваться на какой-то помаде. Главное, что всё образуется. Только нервничать мне нужно меньше.

А вдруг ясновидящий так сказал потому, что я уже беременна, и что родится мальчик, которому я дам имя Ахмед?