Читать книгу Рид. Новые горизонты - Виктория Симакова - Страница 9

Хорошо после получения диплома о высшем образовании махнуть в путешествие? Наверное, да. Ведь вместо поисков скучной или не совсем скучной, но такой обязательной работы можно отправиться за новыми впечатлениями. Увидеть новые места, где раньше не была. Увидеть памятники архитектуры или чудеса природы. Поэтому ответ: «Да».

Если в начале путешествия я и была наполнена вдохновением от предстоящей поездки, то сейчас… Вот уже час, как я торчу в такси в пробке. Поток машин почти не двигается от аэропорта Майкетии в сторону Каракаса. Международная венесуэльская гавань, получившая свое название в честь величайшего полководца Латинской Америки – Симона Боливара, маячит за моей спиной.

Прямой рейс из Парижа в Каракас занял более девяти часов. Были пересадки и дозаправки. Еще бы, перелететь просто так Атлантический океан на самолете – это вам не телепортироваться с помощью магии. И зачем я только о ней вспомнила? Правая рука сразу же коснулась левого запястья, чтобы в очередной раз убедиться, что магического браслета у меня нет. А ведь их было целых два. Не один, как у большинства магов, не сдвоенный, как у директора, а именно два. Но все мои восторженные мысли и предвкушение от будущих побед пять лет назад разлетелись в пух и прах.

Когда же мы, наконец, приедем? Тут ехать-то от аэропорта до столицы Венесуэлы всего 20 километров, а мы все тащимся со скоростью улитки. Кажется, еще немного – и небоскребы Каракаса окажутся рядом, а воздушная гавань растворится в дымке от выхлопных труб и связь между мной и старушкой Европой тоже.

Не то чтобы я куда-то спешила. Дело, по которому я прилетела на другой конец света, не требовало от меня спешки, но выбраться из такси очень хотелось. Как и принять душ, отдохнуть, насладиться тишиной. Я приехала сюда не развлекаться, не работать. Мне просто хотелось выяснить раз и навсегда, чем занимается мой папа, Патрик Мак Кенси.

За те пять лет, что я живу среди людей, я неплохо освоилась в этом мире. Мало кто из магов сможет выделить меня из толпы. Без магии я почти ничем не отличаюсь от людей. Может, мне далеко до умения немагов «погружаться» в мир людей так, чтобы почти раствориться там, но кое-чему даже я могу их научить. Маги, рожденные без магической силы, называемые «пустышками», при первой же возможности переезжают в мир людей. Здесь у них есть доступ к жизни в нормальных условиях, не подвергаясь насмешкам, нападкам со стороны магов. Немаги не могут пользоваться волшебными силами, а потому они практически ничего не теряют при переезде. Разве что друзей или возлюбленных.

Магия оставляет след на всех рожденных в мире волшебства: в сущности, во взгляде, в поведении, в привычках можно заметить ее. Даже те, у кого нет способностей колдовать, все же несут в себе крупицу магии. И вот по этой крупице и можно выделить обитателей магического мира. Со мной же дело обстоит иначе. После того как я отдала все силы Григорию Рогову, своему двоюродному брату, чтобы спасти Егора и себя, магии у меня нет. СОВСЕМ. НЕТ. Даже крупицы, которая есть у немагов, даже ее нет. Поэтому, чтобы меня вычислить, надо знать в лицо Риджину Рогову, а точнее, Риджину Мак Кенси. Агенты магической службы безопасности периодически появляются в Эдинбурге и приглядывают за мной, но с каждым годом это происходит все реже и реже. Магии у меня нет, так зачем я им?

Вот потому-то я и переехала в мир людей, в Шотландию, к родителям папы. Дедушка Уильям и бабушка Роза Мак Кенси приняли меня в семью. Их сын, мой папа, давно жил отдельно, и им было одиноко. Дедушка заботливо предложил мне жить у них, а не в общежитии для студентов, когда я поступила в Эдинбургский университет. И я с удовольствием приняла приглашение, тем самым, как говорит бабушка Роза, внеся приятные хлопоты в их спокойную жизнь.

Проблем с поступлением в один из старейших университетов Шотландии, основанный в XVI веке, не возникло. Нужно было только выбрать факультет, сдать экзамены, оплатить обучение и учиться. С финансами сложностей не было. Мама в свое время открыла на мое имя счет в банке, и можно было жить даже на проценты от него. А так как я хотела наполнить свою жизнь новыми впечатлениями, не связанными с магическим миром, то за учебу я взялась всерьез. И надо сказать, стала одной из лучших студенток.

Факультет гостиничного дела и туризма подарил мне возможность окунуться в историю Шотландии, в ее обычаи, традиции, культуру, архитектуру, природу. Сколько замков и дворцов я посетила за время учебы, и не передать словами. Такое знакомство со второй Родиной было занимательным, волнительным, а как результат: я открыла для себя новую страну. Оказалось, что о Шотландии, проживая в мире магии, я знала крайне мало.

В магическом мире нет политических границ, принятых у людей. Магов не так много, чтобы создавать страны, потому границы были географическими. Каждый материк управляется своей Коллегией Девяти магов. Исключение сделано только для Евразии, так как для управления таким большим участком суши девяти магов было явно недостаточно. В результате получилось, что некоторые страны попадали под юрисдикцию сразу двух Коллегий. Это создавало некоторую напряженность для магов, проживающих на территории России, откуда мама родом, и некоторых других государств, но до открытых столкновений пока не доходило. Хотя, может, за пять лет что-то в этой области и поменялось. Жители магического мира прекрасно помнили Вторую мировую войну и ее последствия, а потому никому не хотелось повторения тех событий. Магическая сторона тесно связана с миром людей, поэтому она на себе ощутила удар этой катастрофы. Точки переходов между мирами оказались под угрозой закрытия, так как маги беспокоились, что военные действия могут перекинуться и в их мир тоже. А такое способно уничтожить привычный уклад жизни. Потому конфликты преимущественно решаются мирным путем, не переходя в открытое противостояние. Это открывает большие возможности для хитростей, уловок, манипуляций и подковерных игр. Все же социальная напряженность и неудовлетворенность правительством не обошла стороной и магический мир.

Вот все это я и оставила в прошлом. Вернее, постаралась. Дедушка Уильям и бабушка Роза не горели желанием лишний раз напоминать мне о магии и утраченных силах. Вместо этого они брали меня в поездки по Шотландии. С ними я открывала для себя яркую, необычную и суровую страну: замки свободолюбивых горцев, вересковые пустоши, необычные пляжи и небольшие города. Величественные постройки шотландских рыцарей, расположенные на утесах, будто вырастали из мрачных и мощных скал. Мы с удовольствием гуляли по вересковым пустошам и нагорьям, кутаясь в теплые куртки. Ветер там действительно пронизывающий. Уверена, что никакая магия не способна была сохранить прическу в порядке от порывов шотландского ветра. Даже сейчас, вспоминая об этих поездках, улыбка просится на лицо. А все эти походы по музеям и старым улочкам городов, замечательная Королевская миля в Эдинбурге, шумные пабы, куда приводил меня дедушка с желанием научить ценить исконный напиток шотландцев! Это были незабываемые прогулки, подарившие мне тепло и возможность заполнить пустоту в душе, образовавшуюся после решения оставить семью и маму в мире магии.

Я побывала даже на Играх горцев и на фестивале игры на волынке. Мужчины в килтах – это, конечно, что-то. И если сначала они меня несколько смущали, то к концу первого лета в мире людей я настолько привыкла к виду голых мужских коленей, что мужчины в брюках уже выглядели чем-то необычным.

Мы даже ездили на озеро Лох-Несс, чтобы посмотреть на загадочного обитателя тех мест. Но, увидев там представителей магического мира, предпочла больше не появляться в популярных туристических местах. Может, это и показалось кому-то странным в университете, так как специальность у меня связана с туристической сферой, но я выкрутилась. Просто сказала, что хочу найти новые, «нераскрученные» для туристов места на карте Шотландии.

Придерживаться такого решения было непросто, ведь я жила в Эдинбурге – исторической столице и волшебном городе, где можно было укрыться от посторонних глаз. Затеряться среди многочисленных туристов и разношерстной толпы иностранных студентов, приехавших получить степень бакалавра или магистра, оказалось несложно. Незнание каких-то привычных для людей вещей я легко списывала на происхождение. Почему-то стоило сказать, что я родом из России, и многие люди переставали смотреть на меня как на инопланетянку, а лишь понимающе кивали в ответ. Разбираться в тонкостях политики мира людей я не стала, хватало и того, что на меня перестали обращать внимание в университете. Я просто стала одной из многих студенток-первокурсниц.

Маги в Эдинбурге встречались, но не так часто, как в мировых столицах. И это было существенным фактором для меня. В конце концов именно поэтому я не осталась в Париже или Москве. О переезде к прабабушке Зое в Париж не могло быть и речи, хотя город красивый и знакомый благодаря многочисленным визитам к родственнице. Но пять лет назад мне требовались совершенно новые, не связанные с магией впечатления. Любое напоминание о той силе, которая у меня была, рвало душу на части и не давало спокойно спать по ночам. Прабабушка много раз просила меня перевестись в Сорбонну, но кроме каникул я ничего не могла ей предложить. Меньше людей, меньше магов, меньше внимания ко мне. Этого Париж дать не мог, а вот Эдинбург…

Присутствие агентов магической безопасности через пару месяцев меня уже не беспокоило. Они не приставали с расспросами, предпочитая просто наблюдать. По прошествии первого года в мире людей безопасники почти не докучали. Они убедились, что магия и я теперь несовместимы.

При воспоминании о Париже, о прабабушке Зое сердце болезненно сжалось. Стало трудно дышать. Лоб покрылся испариной. В такси, может, и был кондиционер, но он явно не справлялся с жарой, царившей в данное время. Еще эта пробка. Когда же мы сможем нормально двигаться? Многие водители начинали нервничать. Как я их понимаю. Кто-то со всей силы жал на клаксон, кто-то громко ругался с соседями по пробке, а кто-то включал аудиосистемы на полную мощь. Глупцы, они надеются заглушить крики и ругань музыкой.

Отвлечься на водителей было правильным решением. Дыхание постепенно выравнивалось, пульс приходил в норму. Все же чужие проблемы помогают здорово отвлечься от своих.

Менее года назад я вступила в права наследования особняка в Париже, где до этого долгое время жила прабабушка Зоя. Никакая магия и человеческие достижения в медицине не смогли продлить жизнь самой старшей в семье Роговых. Она прожила очень длинную жизнь даже по меркам магов. В семье было принято считать, что прабабушка была весьма посредственным магом. Но то, сколько она прожила, говорило об обратном. Чего стоит ее подарок мне перед поступлением в магическую школу. Тогда она подарила мне магический дневник, куда по моему желанию записывались мысли. В детстве это было забавно и волшебно, в юности – интересно, а вот теперь… Я даже не знаю, где находится этот удивительный магический подарок. Прабабушка говорила, что он записывает все мысли, пока есть магия. Сейчас у меня магии нет, значит, и записей в дневнике нет. А потому найти его не получится. В детстве она говорила, что все будет прочитано своевременно. Но когда конкретно наступит это «своевременно»? Я не знаю. Это еще одна тайна, которую прабабушка мне не раскрыла. Как и ту, у кого находится мой дневник. Предположение, что он спрятан в парижском особняке, не подтвердилось. Хотя, может, я не очень хорошо искала.

Перед кончиной родственницы мы не так часто и не так откровенно общались. Причина все та же – магия. Прабабушка Зоя до самого последнего вздоха так и твердила, что от магии одни проблемы. Она даже не пожелала сообщить своему сыну, дедушке Сергею, о своем здоровье, а потому в последние минуты жизни с ней была только я. С другой стороны, это неудивительно. Последние годы прабабушка общалась только со мной. Если я приезжала в Париж на каникулы, то остальные Роговы ограничивались редкими и короткими видеосообщениями на праздники. Мне перешло все имущество Зои Роговой: дом, приличный счет в банке и множество тайн, главная из которых касалась цели моего приезда в Венесуэлу: мой отец.

Водитель громко выругался по-испански, потом завел двигатель, и мы наконец, медленно поехали в Каракас. По отрывкам фраз, которые мне удавалось перевести, я поняла, что пробка образовалась из-за того, что дорога перекрывалась для кортежа какого-то политического деятеля.

С автомобильными пробками я знакома не понаслышке. Еще до переезда в мир людей видела столпотворение транспорта. И в России, и в Италии, и в Шотландии – везде есть пробки. Интересно, если бы у людей были комнаты для перемещения, они и там тоже устроили бы заторы?

Я мимоходом глянула на часы. Времени до встречи с информатором у меня было предостаточно. Необходимо было разобраться с вопросами, которые интересовали меня вот уже несколько лет: чем точно занимался мой папа и как это было связано с миром магии? После того, что случилось пять лет назад, я все больше приходила к выводу, что без Патрика Мак Кенси мама не решилась бы на тот неудавшийся заговор против Коллегии Девяти магов Европы1.

После заговора мне ни разу не удалось пообщаться с папой лично. Это притом, что и он, и я жили в мире людей и могли увидеться в любое время. И это было странно. Папа говорил, что он или в очередной деловой поездке, или на какой-то научной конференции, или еще где. Научные сборники я просматривала с завидным постоянством и регулярностью, но обещанных статей доктора П. Мак Кенси там не было. Как не было его имени в биржевых и финансовых сводках. Ничего нигде не было.

Все наше с ним общение сводилось к обмену видеофайлами по электронной почте. Письма приходили с записанным сообщением, но никаких онлайн-конференций. Хотя в мире людей технологии развивались быстрыми темпами. Здесь даже свет и другие электрические приборы и приспособления в некоторых домах и квартирах зажигались от голоса или хлопка в ладоши. Здесь можно было управлять бытовой техникой с работы с помощью мобильного телефона или других гаджетов. И при всех этих возможностях я почему-то не могла поговорить с папой в режиме реального времени. Дедушка и бабушка давно привыкли к этому и считали такой порядок вещей нормальным.

Однажды, после очередного видеофайла от папы, я рассказала о проблеме своей подруге из университета – Сьюзен Ревельстоун. Она обещала помочь во всем разобраться.

Со Сьюзен мы познакомились, когда мне было необходимо записаться на какой-нибудь факультатив, чтобы сильно не отличаться от других студентов. В Эдинбургском университете было принято, чтобы молодые люди увлекались чем-то кроме учебы, общались со сверстниками, находили новых друзей и самоопределялись. Поэтому я решила расширить сферу интересов, но с головой погрузиться в студенческую жизнь мне не удалось. Я не люблю вечеринки и другие подобные сборища, ставящие своей целью напиться и проснуться с головной болью от похмелья. Несколько подобных мероприятий мне все же пришлось посетить, но так как напиваться и более тесно знакомиться с молодыми людьми не было моей целью, то пришлось смотреть на все это студенческое веселье на трезвую и рассудительную голову. В результате меня приняли за «ботаника» и посоветовали клуб «Нубских умников». Вот там я и познакомилась со Сьюзен Ревельстоун.

Так как кроме учебы заниматься было нечем и, кто такие нубы, я тогда не знала, то отправилась на заседание клуба. На территории университета довольно много небольших особняков, где проводились занятия, устраивались общежития для студентов и преподавателей, а также сдавались помещения для разных общественных организаций.

Клуб «Нубских умников» располагался на цокольном этаже небольшого особняка. Помню, как Сьюзен усмехнулась, увидев меня. Девушка честно призналась, что не ожидала, что я все-таки приду. Эта честность немного подкупала. Как в мире магии, так и в мире людей слишком многие предпочитают утаивать, недоговаривать и скрывать истинные чувства и нужную информацию. Видимо, мир так устроен и даже магия не может это изменить.

По плохо освещенной и скрипучей лестнице я спустилась вслед за Сьюзен, и моему взору открылась большая комната, в центре которой стояли три потрепанных дивана. Вдоль ближней стены располагались шкафы, заставленные не книгами, а какими-то коробками и металлическими деталями. Тусклое освещение не позволяло более внимательно рассмотреть содержимое полок. Большую часть комнаты занимали столы с компьютерами, за которыми сидели ребята.

– Не думал, что ты придешь, – сказал лохматый, будто лев, парень, отвлекшись от монитора.

– Почему? – искренне удивилась я тогда.

– Ты совсем не похожа на умника…

– Зато смахивает на нуба, – парень с длинными волосами быстро окинул меня насмешливым взглядом. – Точно нуб.

– У тебя как с железом? – Сьюзен указала на диван и плюхнулась на ближайший.

– С чем?

Так я познакомилась со Сьюзен Ревельстоун и ее компанией. Заседания клуба проходили по вторникам и действительно были скучными, там говорили обо всем и ни о чем конкретно. Несколько раз я исправно приходила на эти малоинтересные сборища и ждала, когда Сью и некоторые из ее приятелей «расколются». То, что ребята что-то скрывают, было ясно без слов. Достаточно было внимательно наблюдать за ними, чтобы понять, что для тайных сообщений на людях они используют специальные словечки и мимику. Это напомнило о нашем с Лукой языке жестов.

После празднования Дня святого Андрея Первозванного Сьюзен пригласила меня на закрытое заседание клуба. И вот здесь все было по-другому. Народу было мало, разговоров тоже, зато никогда не смолкало щелканье мышкой и цоканье клавиш клавиатур. Во все дни, кроме вторника, здесь работали хакеры университета. И как оказалось, невысокая и смешная Сьюзен была одной из лучших среди девушек-хакеров.

Главенствовал в клубе ее старший брат, Генри Ревельстоун. Невысокого роста, как сестра, зато с копной длинных волос. В этом году он оканчивал учебу в университете и уже выбирал, в какую из компьютерных фирм пойти работать. Но перед получением диплома он с ребятами решил оторваться и вскрыть пару интересных серверов.

– Ничего серьезного, главное, без фанатизма, – ответила мне тогда Сьюзен на вопрос о законности всех этих действий.

Компания у хакеров подобралась весьма примечательная. Тут были действительно отличники-ботаны, которые ничего, кроме учебы, не замечали вокруг. Были и раздолбаи по жизни, которые неизвестно как и зачем поступили в университет. Были и те, кто успевал и учиться, и работать, и отдыхать. Со всеми этими ребятами и девушками, которых в клубе было катастрофически мало, я познакомилась тем вечером и подружилась.

К началу мая, когда в Эдинбурге отмечается праздник огня Бельтайна, я уже была своя в клубе «Нубских умников». И это притом, что в компьютерах я разбиралась крайне плохо, зато умела концентрироваться на домашнем задании не только для себя, но и для многих хакеров. А это было не так-то и легко: сидеть на старом, потрепанном диване и писать рефераты, слушать постоянное щелканье мышек и кнопок клавиатур, выполняя задания по учебе. Но постепенно этот шум превратился в привычный фон и я даже стала понимать, о чем говорят ребята. И еще я узнала, кто такие нубы.

Вечеринки, которые устраивала Сью с приятелями, были куда интереснее и смешнее, чем те, на которых мне удалось побывать осенью. Ребята оказались ценителями национальных праздников, хотя не все из них были шотландцами. Так, праздник Бельтайн мы встречали на улице, пока не проголодались и не переместились в один из уютных пабов, расположенных в старом городе. Оказалось, что совсем необязательно напиваться вусмерть, чтобы быть принятой в компанию. Брат и сестра Ревельстоун с пониманием отнеслись к моему тогда трезвому поведению. Видимо, решили, что я в завязке после бурной молодости. Объяснять им я ничего не стала. Даже любитель хакерства на грани противозаконности, Майкл Шос, и тот отстал от меня, особенно после обещания рассказать ему о своем прошлом. Дело в том, что Майк так ничего и не накопал про мое детство и юность, никаких фотографий и постов в социальных сетях. Все, что могло просочиться в мир людей, давно было удалено из серверов еще много лет назад. А уж когда я уехала из мира магии, так безопасники еще раз проверили ресурсы Интернета, чтобы ничего не могло вывести людей на мир магии. Чтобы не разжигать в Майке ненужный интерес к своей персоне, я просто сказала, что родом из России. На что он пробурчал: «Россия – это вам не Европа», – и прекратил открыто интересоваться моим прошлым.

Прошлое должно было остаться в прошлом.

В новой жизни в мире людей у меня появилась подруга и еще пара приятелей. Вот они-то и натолкнули меня на мысль проверить видеофайлы и проследить, откуда именно приходят сообщения от моего папы.

Сьюзен подключила к делу старшего брата, хотя и сама прекрасно разбиралась во всех этих компьютерных штучках. Но, как говорится, одна голова хорошо, а две – лучше. Вместе с Генри они выяснили, что часть полученных в течение года файлов созданы в одно и то же время.

– Сняли кино, смонтировали и высылали тебе мини-сериал под названием «Привет, дочка», – Сьюзен тогда поправила свои маленькие очки и усмехнулась. – Это точно сериал, но для тебя одной.

Мы тогда сидели в ее небольшой квартирке на втором этаже недалеко от университета. Из окна открывался вид на Эдинбургский замок. Это было мое любимое сооружение в столице. И гораздо комфортнее было разглядывать его, чем видеть полный сочувствия взгляд подруги.

– Ты уверена? – множество вопросов роились у меня в голове. Подруга так посмотрела на меня, что мне почти стало стыдно за недоверие. Почему почти? Воспитание в семье Роговых просто так не проходит, даже если по паспорту ты уже Мак Кенси.

– И это мне говорит человек, который участвовал во взломе университетской базы данных по физике? – в тон произнесла Сьюзен.

– Я ничего не взламывала, – сразу принялась я все отрицать.

– Ну конечно, – подруга даже и не думала скрывать сомнение в голосе.

– Да. Я только на стреме стояла, пока вы, ботаники и зануды, ломали серваки, – тихо добавила я.

– Именно. – Сью была довольна. – Смотри, – она открыла несколько файлов на никогда не выключающемся компьютере, после чего стала показывать файлы, нарезанные кусочки для видео. – Мы все неоднократно проверили. Пришлось подключить к этому Майкла, но это того стоило. Ты не против? – немного смущенно спросила она.

– Нет. Но вы вроде как разбежались. Или я чего-то не знаю?

В ответ Сьюзен только промычала что-то нечленораздельное и быстро вернулась к теме видеофайлов. По тому, как она рьяно доказывала, что многие файлы сняты в одно и то же время, какую аргументацию предлагала, как нервно поправляла оправу очков, у меня сложилось впечатление, что их отношения с Майклом продолжаются.

Лезть в ее личную жизнь я не собиралась. Тем более что разобраться в хитросплетениях умозаключений будущих системных администраторов было иногда трудно. Я просто поверила профессионализму Сьюзен и наняла очередного частного детектива, чтобы выйти на след родителя. Одновременно с этим Генри запустил какую-то программу по обнаружению Патрика Мак Кенси. Все расходы оплачивала я, благо прабабушка Зоя оставила мне весьма щедрое наследство. К тому же мне приходили проценты с маминого счета, и еще я немного играла на фондовых биржах. Серьезным игроком в этом не стала, но на карманные расходы и оплату учебы хватало.

(Angelica Rivera – Para Llegar)

Машину, в которой я ехала в Каракас, начало немного трясти. Водитель тихонько ругался, думая, что я не понимаю язык. Но моих познаний испанского все же хватило, чтобы понять, что дороги давно не ремонтировали и они пришли в негодность. И это ведь дорога от международной воздушной гавани в столицу. В каком же состоянии остальные транспортные пути Каракаса?

– Сеньорита, мы почти приехали, – на неплохом английском обратился водитель-венесуэлец. Он сделал радио погромче и начал напевать незатейливую песенку. В текст песни я особо не вслушивалась, но смысл был понятен: любовь и прочие дела. Испанский и итальянский языки весьма похожи, многие слова и грамматические конструкции были типичными. Потому я рассчитывала быстро выучить испанский до сносного уровня повседневного общения.

Итальянский я знала благодаря своему лучшему другу детства – Луке Лукиани. Боль от его потери никуда не ушла, но с годами перестала быть такой острой. Временами меня охватывала грусть при воспоминаниях о друге. Но это уже не было то черное, мрачное нечто, что затягивало в море боли и утраты, как сначала. Теперь грусть была светлой, с легкой печальной улыбкой. Луку я вспоминала именно таким, каким он был всегда: веселым, жизнерадостным, озорным, а не тем, каким я его увидела перед классом магистра Салтуновой пять лет назад.

И хотя моей вины в смерти друга не было, чувство упущенной возможности все изменить присутствовало. Сколько бы раз я не уговаривала себя, что в смерти Луки виновата его девушка, Антонина Тишо, все же… Если бы я тогда действовала активно, если бы стремилась разобраться с Кликой и Приспешниками мамы, устроившими ранее Заговор, если бы внимательно пригляделась к однокурсникам… Как много «если бы». История не знает сослагательного наклонения. Она изучает прошлое, не имея возможности его изменить.

Семейство Лукиани я навещала несколько раз после трагедии с Лукой. Но это было до смерти прабабушки Зои. После уже никто не мог перевести меня через портал в мир магии. Летать же самолетом через пол-Европы из Шотландии в Италию под взглядом безопасников было еще то удовольствие. Лукиани продолжали заниматься магией и наукой, и разговоры в их имении велись только об этом да о жизни членов семьи. Каждый раз, когда я была в Риме у них в гостях, чувство вины за смерть Луки становилось острее. Хотя никто из итальянских магов ничего не говорил. Не было даже намека. Мама Луки всегда с радостью принимала меня в палаццо Лукиани. Женщина, потерявшая сына, всегда искренне интересовалась моими делами. Может, это было связано с тем, что она стала бабушкой. Да, у Луки и Тони родился сын. Конечно же, при первой возможности семейство Лукиани забрало ребенка у Тони. Негоже малышу расти в тюрьме.

Не знаю, расскажут ли они ребенку, что именно его мать виновна в смерти отца, или придумают какую-нибудь отговорку. Это дело будущего. Далекого будущего.

Несмотря на все это общение, стена отчуждения между мной и миром магии росла. Вскоре я решила, что лучше вообще оставить прошлую жизнь в прошлом. Так было лучше и легче.

С Кайсой и Свеном Олбу я тоже давно не общалась. Наш крайний разговор с Кайсой состоялся в парке у Эдинбургского замка, и его нельзя было назвать дружеским. Подруга приехала посмотреть, как я устроилась, но на деле собиралась уговорить вернуться в мир магии. Она не хотела слышать ни один из моих аргументов. Кайсу не интересовала местная жизнь. Она отказывалась верить, что в мире людей я останусь навсегда. Разговора не получилось. Мы здорово поссорились и наговорили друг другу много гадостей. Потом пришло осознание, раскаяние, но Кайса уже уехала. Просить прабабушку Зою передать письмо с извинениями я не стала. Может, и глупо, но, вспомнив слова подруги, решила, что пусть все будет так, как будет. Через пару месяцев я все же написала письмо, но ответа от Кайсы так и не получила. Не знаю, может, она обиделась сильнее, чем я представляла, а может, прабабушка ничего не передала.

Разрывом связи с миром магии родственница была довольна. Она не уставала повторять, что от магии одни только проблемы. По этому поводу мы с ней спорили и не один раз. К тому же прабабушка Зоя раз за разом отмалчивалась по поводу экспедиций моего отца, которые сама же и финансировала. Что за интерес был у нее в мире людей? При ее жизни мне так и не удалось это узнать. Единственный, кто мог помочь разобраться в этом вопросе, – это мама. Но она находилась в лечебнице Лукреции. Состояние ее не менялось. Уже пять лет Анна Рогова была без сознания после неудачного заговора. Потому разбираться со всеми недомолвками приходится самой.

Мысль о том, чтобы попросить о помощи дедушку Сергея и бабушку Агату, мне даже не пришла в голову тогда. Мы не общаемся. Точнее, они со мной.

Они очень разозлились, узнав о моем переезде в Шотландию. А уж когда им стало известно, что я сменила фамилию, то они вычеркнули меня из своего завещания. Я, признаться, этому была только рада, так как их желание поставить маму, а потом и меня во главе заговора против Коллегии Девяти магов Европы мне совсем не нравилось. Об их грандиозных планах по захвату власти с помощью диктатора из семейства Роговых и создании свиты приближенных я узнала, еще когда училась в школе магии2. Тогда желание заниматься политикой и интригами у меня пропало напрочь. Старшие Роговы это не оценили, впрочем, как и тетя с дядей.

Выгнать из семьи дедушка Сергей и бабушка Агата меня не могли. Такое способен сделать только самый старший, а ей до недавнего времени являлась прабабушка Зоя. Хотя возможно, что теперь я уже и не числюсь в магическом семействе Роговых. Ведь дедушка стал самым старшим. К тому же, уверена, что дядя с тетей подлили масла в огонь. Они никогда не забудут, что я сделала с их сыном, со своим двоюродным братом.

Только прабабушка Зоя была довольна моим решением сбежать из мира магии. Потому не удивлюсь, если выяснится, что письмо Кайсе она не передала, а оставила в кипе бумаг. Родственница стремилась всеми силами оборвать все связи между мной и миром магии, хотя сама поступала с точностью наоборот. Благодаря нашим с ней разговорам, а потом и найденному ее дневнику я узнала, что папа пользовался ее помощью при организации первых экспедиций. После выяснила, что целью этих экспедиций были поиски магических артефактов, способных накапливать магическую силу и даже открывать порталы между мирами. А еще там была информация как об уже известных и тщательно охраняемых безопасниками порталах, так и о предполагаемом нахождении потерянных точек перемещения.

Экспедиции проводились задолго до заговора, который устроила мама. Почему она не могла провести папу в мир магии раньше, я пока не знаю. Зато в дневнике прабабушки есть косвенные улики, что папа все же получил магическую силу и даже пользовался ею. «Операция Прометей» работала. Все это было очень неожиданно. Одно дело – предполагать такой вариант, и совсем другое – знать, что передача магической силы между магом и человеком возможна. Полученная информация наталкивала на ряд вопросов, главным из которых являлся: когда именно папа получил магию: до моего рождения или после?

Прабабушка так и не рассказала, почему при всей нелюбви к магии она помогала папе. Впрочем, она умолчала не только об этом. После того как я вступила в права наследства, мы вместе со Сьюзен приехали в Париж. Я ничего не говорила ей о магии. Да и зачем? Подруга знала, что в столице Франции живет моя престарелая родственница. Уверена, что они с ребятами даже пробивали информацию про прабабушку Зою по своим хакерским каналам. Так как родственница с миром магии почти не соприкасалась, то и найти что-то интересное у них вряд ли получилось.

Среди прочих бумаг я нашла дневники Зои Роговой. И пока я разбиралась с записями родственницы, подруга занялась особняком, в результате чего были обнаружены потайные помещения, о существовании которых я, к слову сказать, не имела ни малейшего представления. Правда, для того чтобы добраться до тайников, нам пришлось разрушить некоторые стены.

Узнав о том, что в особняке могут располагаться скрытые комнаты, мы тем же вечером устремились в строительный магазин и накупили кучу инструментов. Было много пыли, мусора, но это того стоило: утром мы нашли кабинет прадедушки Этьена. Он был мужем прабабушки Зои, но я его никогда не видела. Каково же было мое удивление, когда перед глазами предстал кабинет из моего сна, в котором маги из Коллегии убивали пожилого мага за одно только упоминание о Прометее3.

Сомнений в том, что перед нами тот самый кабинет, не было. Тот же старинный деревянный стол, то же немного потертое кресло, полки со всякими магическими штучками и другими безделушками. Я как завороженная смотрела на стену, где когда-то появился магический портал. Из ступора меня вывела Сью, заметив, что кроме старого хлама и пыли мы здесь ничего не найдем. Она была неправа, но спорить и уж тем более объяснять я ей ничего не стала.

Получалось, что тогда, пять лет назад, на берегу я видела молодых прабабушку и прадедушку. Именного у него было мало магических сил, чтобы получить одобрение от семьи Роговых на брак. Но раз брак все же состоялся, то прадедушке Этьену, возможно, удалось увеличить свою магическую мощь. Позже, читая дневник, я нашла информацию, что жених уезжал на год в путешествие, а потом вернулся и получил благословение. Долгое время я думала, что именно прабабушка поделилась с женихом своей магической силой. Но все время она ждала возлюбленного в Париже, посещая светские мероприятия как в мире людей, так и в мире магии. Следовательно, ей не удалось бы провернуть такое. Или все же я чего-то не знаю?

Чуть позже, разбирая записи из парижского особняка, когда мы уже вернулись в Шотландию, я узнала, что прадедушка нашел некоторые амулеты, которые позволили ему увеличить магическую силу. Ни о каком Прометее не было ни слова.

Но ведь мама узнала об операции «Прометей» и книга у нее была с записями и пометками. И маги из Коллегии Девяти магов Европы тоже были в курсе этих разработок. Значит, что исследования в этой области все же проводились, но были засекречены, раз прадедушка отдал за эту информацию жизнь.

После всего того, что я узнала, стали понятны нелюбовь старшей родственницы к магии и ее желание жить среди людей. Один из девяти уважаемых магов убил ее мужа. Альгети. Его звали Альгети. Пять лет назад мама самолично уничтожила его во время Заговора против Коллегии.

Видимо, в магическом правительстве знали о «Прометее». Знали и вели исследования, как и мама с Лукиани. Заговор мамы превращался из простой попытки захвата власти в борьбу за информацию и, возможно, за новый порядок. Новый мир, где положение в обществе не будет зависеть от прирожденного магического потенциала и чистоты крови. А такое не могло понравиться всем без исключения. При успешном развитии операции «Прометей» открывались перспективы для слабых магов и немагов. Наделение последних магическими силами, которых у них не было, изменило бы не только соотношение магов в Коллегии. Это изменило бы все.

От всех этих воспоминаний и размышлений у меня разболелась голова. В самолете мне с трудом удалось несколько часов поспать, но этого было мало для полноценного отдыха. Да и предстоящая встреча с информатором требовала определенных сил и концентрации. Надо было вспомнить информацию, что смогла накопать Сью и частные детективы по поводу папы. Главное, что удалось выйти на след: Патрик Мак Кенси организовал экспедицию в Южную Америку по поиску реликвий одного малоизвестного индейского племени.

Недолго думая, я решила воспользоваться этими знаниями. Благо обучение в университете Эдинбурга закончилось, диплом был на руках. Заботиться о недвижимости не нужно было, я все еще жила с папиными родителями. Так что незавершенных дел в Европе у меня не было.

Забронировать билет на самолет до Парижа, а оттуда уже в Каракас было не так сложно, а уж выбрать отель в столице Венесуэлы тем более. И пока я занималась всеми этими делами, Сьюзен с приятелями «прошили» мне мобильный телефон и достали второй спутниковый, который мог звонить и принимать сигналы даже из сельвы Амазонки.

В рюкзаке раздался сигнал спутникового телефона. Наверняка это Сью и Майкл. Им не терпелось проверить аппарат в действии, поскольку они много времени трудились над его усовершенствованием. Сообщение было от подруги:

«Как полет? Как встреча?»

Я быстро набрала ответ: «Нормально. Вечером. Будешь приглядывать?»

«Вот еще. Какие мысли. Майкл пригласил на обед».

«В подвале на диване?»

«В ресторане при свечах. А диван… Мне больше нравится кровать. Удобнее».

Я мысленно пожелала ребятам успехов. Не представляю, как обычный человек, не повернутый на компьютерах и игрушках, может долго общаться и уж тем более строить отношения с такими, как ребята из нашей компании. Они же мало что замечают, кроме своей технологической реальности. Будто живут в другом мире и разговаривают на своем языке. И то, что эти двое смогли удержать отношения, дорогого стоит.

Такси медленно, но все же двигалось к столице. А я вспоминала, как покупала свой первый компьютер, и если бы не помощь Сьюзен, то впарили бы мне еще то барахло. Та знаменательная покупка произошла через несколько дней после нашего знакомства на вечеринке и первого моего появления в клубе.

Кого было больше жалко: меня или продавца, Сьюзен так и не сказала. Наверное, все же продавца, так как он только встретил покупателя с деньгами и полным отсутствием знаний о компьютерной технике, как появился профессионал и покупка в магазине не состоялась. Сью собрала мне компьютер по частям, заказывая у разных поставщиков разные составляющие будущего почти-навороченного-чуда-техники.

Меня совсем не смущало, что эта невысокая и миниатюрная девушка с маленькими очками и двумя хвостиками знает о технике больше, чем некоторые преподаватели университета. Смущало другое: она так увлекалась компьютерным «железом», что совершенно не заботилась о своем внешнем виде. В понимании Сью одежда должна была быть чистой и удобной, остальное – это уже излишество и ненужная трата времени и денег.

В результате между нами сложился симбиоз: Сьюзен помогала мне освоиться с техникой, я же взялась за изменение ее имиджа. Со временем эти отношения переросли в дружбу. Посещение библиотеки и клуба хакеров стали моим любимым времяпрепровождением после учебы. На свидания с молодыми людьми я не ходила.

Водитель такси резко затормозил. Оказалось, что я настолько задумалась о прошлом, что даже не заметила, как мы подъехали к отелю. Он был расположен в центральном районе города. И хотя отель не особо выделялся своей популярностью среди туристов, зато не был вычурным и дорогим. Это меня вполне устраивало.

Заплатив водителю, я забрала чемодан и рюкзак, в котором находились документы, спутниковый телефон и небольшой запас местной валюты, а также комплект одежды на несколько дней. Впереди меня ждала регистрация, заселение и встреча с информатором. Пора выбираться из пробки под названием прошлое. Прошлое должно остаться в прошлом, каким бы оно ни было.