Читать книгу Женька или Одноклассники off-line - Виктория Балашова, Виктория Викторовна Балашова - Страница 3

Как и полагается в приличном социалистическом обществе мы все начали планировать заранее: уже летом было решено – Новый год отмечаем у Машки. Кризис с мужиками? А и черт с ними! Выкрутимся! Главное, что квартира у нее будет явно свободна – родители, также заранее, запланировали на Новый год поездку в санаторий.

С чего начинается подготовка к Новому году? С шампанского. И пошли мы еще в ноябре в магазин «Елисеевский», встали в длинную-длинную очередь, не ведая, что числа эдак еще двадцать пятого декабря сие спиртное можно будет спокойно купить в соседнем с Машкиными домом универсаме. Но что делать, привычка. По крайней мере на сердце было спокойно, когда мы прижав к себе заветные пакеты с бутылками бодро шлепали по снежным лужам улицы Горького.

Последнее оргсобрание было проведено двадцать восьмого декабря, были утверждены примерные списки гостей и подаваемой еды. В связи с отъездом родителей я практически уже жила у Машки в квартире. Тридцатого к нам в гости неожиданно пришла Машкина подруга Лена, навешала лапши вареной нам на уши о своих многочисленных мужиках, оставила нас в легком шоке и ушла. А мы пошли катать шарики для конфет из детской смеси «Малютка». В итоге должны были получиться «трюфели».

– Ты думаешь у нее действительно стоооолько мужиков? – спросила в процессе готовки Маша.

– Нет. Не верю, – твердо ответила я. В душе, правда, остался неприятный осадок, так как координально проблема с мужчинами так решена и не была. У Машки еле теплился уже третий год роман с бедным студентом Эдиком, который то пропадал, то снова возрождался из пепла, как тот Феникс. У меня же на данный момент был полнейший штиль, не было даже бедного студента, не говоря уж о небедном.

В итоге поздним вечером тридцать первого декабря мы имели следующий состав гостей: наши с Машкой одноклассницы – Марина, Аня и Ира, некто Вася (под два метра ростом, глуповат, но с букетом цветов), приведенный Аней, у которой всегда имелось несколько молодых людей про запас, некто Дима (см.Васю, но без букета), Эдик (тот самый Машкин бедный студент, неожиданно объявившийся под Новый год, и в связи с этим естественно тоже приглашенный), Коля (друг Эдика, с шоколадкой), Виталик (друг Ани, военный, с которым она познакомилась в рок-н-рольной студии), Саша (некто, но друг Виталика).

Именно в этом дурацком составе и был встречен Новый 1990 год. Перепоя не наблюдалось, чувства друг к другу не проснулись. Говорят, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Тогда я еще не знала, что это правило на мою жизнь не распространяется. Совсем. Скорее наоборот – как встретишь, так уж точно не проведешь. От обратного.

1 января в 10.00 мы с Машкой упали в кровати. В 14.00 некто, жаждущий слышать некоего Валентина, нагло разбудил нас и вынудил тем самым смотреть «Песню-89», во время которой, видимо в связи с недосыпом, мы подвергли жесткой критике практически всех выступавших исполнителей.

В 22.00 еще один телефонный звонок ворвался в наше мирное существование в постели. «К нам едут Эдик с Максом!» – воскликнула Маша. С Максом меня давно хотели познакомить, но все никак не срасталось и тут такое везение!

Наши дальнейшие действия можно было приравнять к боевым: встать, одеться, накраситься и причесаться! (Говорят, мы выглядели неплохо.)

* * *

Я сидел один на кухне нашей коммуналки и листал школьный альбом. Снова и снова к горлу подкатывала тошнота от одного только вида всех этих людей, этих самодовольных рож моих одноклассников. Все десять классов они смеялись надо мной, а иногда и издевались, кто как мог. Где-то они сейчас, все эти мальчики и девочки? Наверняка в институтах. А я нигде. Сразу после школы – армия, по тупости моей меня не взяли ни в один институт, даже самый замшеленький. Ни фига! Ни рожей, ни умом не вышел.

В квартире было тихо. Все свалили праздновать Новый год в соседний подъезд к дяде Коле. Мать и меня звала с собой, но я решил свой первый Новый год после армии отсидеть дома. Подумать. Было б правда чем! Но тут уж я напрягся головой! За два года в армии меня иногда пребольно били по этой самой голове. Что-то там сдвинулось. И если первый год было еще туда-сюда, то второй год, который я провел на войне, оказался хуже смерти. «Война заканчивается, ребята, – сказал нам пятерым «счастливчикам» тогда подполковник, приехавший из Москвы в нашу часть, – так что вас туда ненадолго. Чистая формальность». Потом уже по прибытии на место мы узнали, что отправили нас вместо погибших двадцати человек. На них напали неожиданно ночью и всех перебили. Мы должны были впятером закрыть временно этот населенный пункт. Типа, для галочки. Все равно войска выводят, мол, посидите тут пока. И как там было? Хреново. Про нас фактически забыли. Мы голодали, сходили с ума, убивали. А как не убивать? Хочешь сам выжить, убьешь. Первые разы было трудно – руки тряслись, я мазал. А потом попривык, да и патроны жалко. Стал попадать.

Дембель у нас всех был в одно время. Тут-то и вспомнили вдруг про пятерых засланных на войну, которая, кстати, к тому времени действительно закончилась. А осталось нас двое. Приехала машина, забрала нас на аэродром, и полетели мы по домам. В Москве наградили медалью. Толку-то только с нее… Сослуживец мой взял и выбросил ее в помойное ведро сразу после награждения, громко послав всех подальше. Мне мать не дала повторить этот поступок. Отняла медаль и хранит ее теперь в своей шкатулке. А я подумал, и правильно. Мстить надо, а не медалями швыряться. Всем вот этим, которые сидели тут, отжирались по институтам. Тогда все про нас забыли, все. Мать ведь и к родителям моих одноклассничков ходила, к крутым людям. И никто не помог, только нос при виде ее воротили. Так что пусть тоже теперь помучаются. Как мы. Когда не знаешь, откуда ждать очередной выстрел, когда не видишь врага в лицо. Короче, когда хреново, а главное страшно.

Нужна цель в жизни. Так учили в долбанной школе. Ну так я ее себе поставил…