Читать книгу Странные люди, порой великие - Виктория Владимировна Дорофеева - Страница 41

Людей военачальника Граила, ждали сильнейшие испытания. У каждого из них был свой собственный маленький кошмар. Человек боролся, иногда проигрывал, умирая от болезненных ран на теле, а на утро вновь просыпался, здоровым и полным сил.

У племени Защитников же, под командованием Крока, был один кошмар на всех. Каждый день они сражались с многочисленными воинами Кастияны, и каждый день проигрывали, теряя родную планету.

Объединяло их всех то, что утром никто не помнил о предыдущем дне вообще ничего. Будто и не было того дня вовсе. Лишь трое мужчин: Вистан, Граил и Паланиратий помнили и знали всё, каждую ночь, подводя итоги. Они даже не предполагали, какое именно сражение ждёт впереди, поэтому готовились изо всех сил.

Палиус и Ланартис не участвовали в масштабных учениях, продолжая возиться с шаманской книгой. Получалось неплохо, но стихии упорно молчали про стужу, с каждым днём усиливающуюся. Ланартис даже, в один из дней, попыталась повлиять на погоду. Она честно прикладывала все усилия, но теплее не стало даже на мизерную каплю.

Так продолжалось несколько недель, и в голове Вистана всё острее вставал вопрос: когда же? Он устал от каждодневных сражений. Смерти всевозможными способами Палиуса и Граила, возникали постоянно, стоило закрыть глаза. Вистан переживал их столько раз, что уже потерял счёт. Душу терзала тревога, и он завидовал тем, кто поутру всё забывает. Но, такой привилегии ему не положено…

Устал и Граил. Скрывая разбитую душу за улыбкой, худощавый мужчина продолжал тренировки. Граил мало что понимал сейчас, если честно. Война с непонятной силы, существом, явления, что приходилось видеть своими глазами…. Всё это никак не укладывалось в голове. Но, он видел парня, того самого, что вызывал доверие. По какой-то непонятной причине, военачальник верил Вистану всегда. И даже объясняя себе, что дело в невероятной харизме Вистана, вопросов оставалось больше, чем ответов.

***

Радость Палиуса сменилась на беспокойство. Стихии, безусловно, отвечали, но всё чаще плачем. Когда шаман разговаривал с ними, шёпот отдавался едва слышимым пульсом внутри, ритмичным и писклявым, будто дитя молит о помощи.

С этим вопросом шаман подходил к Паланиратию, но тот лишь разводил руками. Паланиратий никак не мог влиять на погоду. Лишь небольшой клочок земли удалось ему отвоевать у мороза. Остальной мир погружался в обледенение.

Теперь Палиус, ночи напролёт, молил о встрече с тем таинственным тусклым свечением. Шаман, стоя на коленях, ронял горячие слёзы, вглядываясь в бесконечную россыпь звёзд. Свечение же, не торопилось являться, будто дожидаясь глубокого отчаяния просителя.

Сегодня, Палиус, почти сойдя с ума от невыносимого плача стихий, упал на снег. Лицо обжёг холод, но шаман больше не в состоянии был даже дышать. На секунду показалось, что сердце перестало биться в груди, и он провалился в липкую, тягучую мглу. Голоса в голове замолкли. Тишина и безмятежность поглотили сознание.

– Ты звал меня? – послышался тихий, хрустальный голос вдалеке.

Палиус открыл глаза, и вдохнул влажную субстанцию. Она походила на воздух, но более вязкая. Вместо снега теперь была коричневая земля. Вытерев лицо ладонью, шаман поднялся. Маленький кусок земли был только под его ногами, остальное пространство, по-прежнему, тёмное и густое.

– Как можно к тебе обращаться? – выдавил слова Палиус, сдерживая кашель.

– Твои мольбы были так отчаянны, а сейчас больше волнует моё имя, шаман? Называть меня ни к чему, разве не помнишь? – голос немного приблизился, и пространство осветилось.

– Я просил о встрече, да… и помню… – не смог Палиус сдержать кашель. – Стихии умирают, и я не знаю, чем помочь.

– Чем же ты можешь им помочь? – хихикнул голос. – В твоих силах лишь просить, шаман. Они погибнут, как и ты, и любое другое живое существо на твоей планете. Всё когда-то погибает. Видимо, пришёл ваш срок.

– Как же так?! – вновь упал на колени Палиус, и закрыл лицо руками. – Ланартис говорила, что планета совсем молода…

– Ты хочешь понять вселенную? – удивился хрустальный голос. – Боюсь, это знание не для смертного существа… хотя, я могу показать тебе, как это происходит. Открытие истины поможет тебе смириться?

Палиус не успел ответить. Тело не слушалось, перемещаясь в пространстве, или времени, с невероятной скоростью. Тьма рассеялась, и пространство заполнил холодный, переливающийся различными цветами, туман.

– Разве это не прекрасно? – восхищённо спросил хрустальный голос. – Теперь ты видишь? Сама жизнь и есть хаос. Спокойствие и тишина – это лишь пустота. Но, жизнь не вечна, вечна темнота. Сама жизнь есть борьба. Борьба придаёт смысл самому понятию существования. Как умирает одна планета, давая жизнь миллиарду новых, об этом ты печалишься шаман? Я покажу!

Тело Палиуса, вновь понеслось через яркие вспышки, и остановилось около огромной планеты. Настолько огромной, что осознать её размер разум не в состоянии. Окутаная сине-зелёным цветом, она медленно крутилась в невесомости.

– Это была чудесная планета. Первая из миллиардов. Разумная жизнь на ней зарождалась долго, но поверь шаман, оно того стоило. Я непрерывно наблюдала за всем, что происходит на ней, освещая и даря тепло. Но, однажды, совсем неподалёку, появилась ещё одна. Маленькая и совсем холодная. Я не обращала на неё внимания, и планета быстра начала погибать…. Перед своей смертью планета выделяла столько тепла, что мне стало даже интересно, и я обратила свой взор на эту агонию…. Хочу сказать тебе, смертное существо, зрелище поистине, завораживающее. Планеты умирают долго и видимо, довольно болезненно. Я жалела её, но помочь не могла. Когда же она, наконец, распалась на миллиарды частиц, я с ужасом обнаружила, что той, самой первой и горячо мною любимой планете, теперь не хватает тепла. Растения быстро увидали, а разумная жизнь молила о помощи. Я металась из стороны в сторону, пытаясь сделать хоть что-то, но.… Планета умирала, и я помочь ничем не могла…

Сине-зелёный цвет начал медленно гаснуть, и планета стала будто чёрно-белой, а затем вспыхнула красным огнём. Палиус зажмурился от грандиозного взрыва, и невыносимо яркого света.

– Возможно, и твоя планета, шаман, появилась благодаря страданиям той самой, первой…. У неё нет названия, в прочем, как и у меня. Это не требуется, когда ты первый – хрустальный голос стал очень грустным. – Мучениям той, что согревала вас, приходит конец. И это не может не радовать. Правда?

– Хочешь сказать, что наше солнце гаснет? – еле слышно прошептал Палиус, выдавливая из себя каждое слово.

– Будет новое солнце! – торжественно произнёс хрустальный голос. – Жизнь возродится. И кто сказал, что вы самые чудесные создания? Поверь, шаман, это далеко не так! Назови хоть одну причину, почему вы заслуживаете спасения?

– Любовь… – ответил Палиус первое, что пришло в голову.

– Ты думаешь, что более никто не умеет этого? – засмеялся голос. – Хотя, должна признать, вы повернули это чувство в совершенно непонятном направлении…. Вот скажи, шаман, ты любил когда-нибудь?

– Я? Ну… – растерялся Палиус.

– И мне стало интересно, как это, любить по-человечески… – задумчиво произнёс хрустальный голос. – Что есть любовь? Забота? Созидание? Она чиста и безусловна. Но человеческая, совсем другая, и мне не понятная…

– Тебе лучше с Вистаном поговорить. Он найдёт, что ответить – улыбнулся Палиус, по-прежнему выдавливая слова.

– Его чувства мне не понятны, в отличие от твоих – опять опечалился хрустальный голос. – Ты заботишься, переживаешь, желаешь меньших испытаний для того, кого любишь. А он странный…. И вроде, то же самое, но… есть ещё что-то.

– Вот это «ещё что-то» и есть любовь – глотая вязкий и мокрый воздух, ответил Палиус.

– Ну, хорошо – звонко произнёс хрустальный голос. – Не стану отрицать, мне давно любопытно. Прожить человеческую жизнь, думаю, будет очень занимательно и познавательно. Родителей я выбрала, поговорила и с окружением!

– Планета ведь, умирает – в голосе шамана появилась надежда.

– Научилась я многому уже, за время становления хаосом – начал отдаляться голос. – Будет вам тепло! Ещё как минимум несколько тысяч лет.

***

Очнувшись на снегу, Палиус заметил, что стало чуть теплее. Взглянув в украшенное звёздами небо, шаман улыбнулся, и побрёл в свою палатку.