Читать книгу Его единственная - Виктория Волкова, Виктория Борисовна Волкова - Страница 4

Из отходящего от перрона поезда Юлька с тревогой наблюдала за хмурыми лицами преследователей. Вот какой-то парень подскочил к Коле и растерянно замахал руками. А сам Будкин, скорчив страшную гримасу, достал из кармана мобильник и, приложив трубку к уху, замер на месте. Даже лицо окаменело.

«Вероятно, звонит Яныч», – тяжело вздохнула Юлька и покосилась на Крепса.

Дима Блинников как вкопанный стоял около окна и внимательно разглядывал группу бойцов, оставшихся на перроне. Но вот старший что-то затараторил в телефон и усмехнулся довольно.

– Мне кажется, они оставили в поезде своих людей. Сейчас неспешно проверят туалеты в соседних вагонах и заглянут в наш, – заметил серьезно Димка. – Вам лучше не выходить.

– Спасибо, Дим, – кивнула Юлька, прижимая сына к себе. – Но ты, наверное, прав. Нас и в Приморске могут поджидать.

– Выйдем в Ростове, – как о чем-то решенном повторил Крепс. – Помощь я запросил. Но лучше сделаем так. Я вас передам на руки моим друзьям. Они хорошие люди, Юль, – заверил он, увидев на ее лице растерянность. – А сам смотаюсь в Приморск, я все-таки в командировку еду. И в тот же день вернусь за вами. А ты пока обдумаешь, куда вас отвезти.

– Хорошо, – слабо кивнула она. – Мне бы переждать несколько дней. Решить, как быть дальше. Ну, и на развод подать.

– А почему ты удрала от мужа? Что он хотел? – покосившись на ребенка, завозившегося с игрушками, поинтересовался Крепс. – Все-таки пять лет ты с ним прожила…

– Нет, – пробормотала она, стараясь не сболтнуть лишнего. – Я жила с матерью и отчимом, а Сашка – в Моральске. Он там депутат местного заксобрания. В Москве у него своя квартира. К нам он только в гости приходил. А сейчас, когда отчим умер… – криво усмехнулась она.

– Ну, я понял, – кивнул Димка. – Странная ситуация, Юль. И если бы не твои преследователи, то фиг бы мы с тобой повстречались. Так бы и доехали до Приморска в соседних купе. Ладно, – махнул он рукой. – Располагайтесь, – кивнул он на постель. – Может, лучше сейчас подремать. Ночь предстоит бессонная. Проголодаетесь, я схожу в ресторан, принесу что ты скажешь…

– Спасибо, Дим, – прошептала она. – А ты?

– А я тут посижу, покараулю. Мне не привыкать, – улыбнулся, словно мальчишка. И как только Юлька с сыном улеглись на соседней полке, быстро написал сообщение матери.

– Ты права. Медее привет!

– Ты нашел их? – тут же ответила мать. – Медея никогда не ошибается.

– Ясен пень, – напечатал Блинников и отправил следом смайлик «рука-лицо».

– Ты женишься на ней? – требовательно поинтересовалась мамаша.

– На ком? – не понял Крепс. – На Медее?

– На матери своего сына, придурок!

«Вот я, полковник, ептиль. Все-таки высокое звание и получил его досрочно за особые заслуги. Награжден орденом и медалью. До генерала наверняка не дослужусь. Но зато командую элитным спецподразделением, заместитель самого Кирсанова. А для родной матери все тот же непутевый ребенок!» – мысленно ощерился Блинников.

– Нет, мама. Я женюсь на Алене. Привыкай, – написал Крепс, косясь на Юльку, лежащую к нему спиной и обнимающую сына. Зацепился взглядом за выбившиеся прядки русых волос, спускающиеся струйкой по шее. Поглазел на остренькие лопатки, чуть выпирающие из прямой и крепкой спины, и, зазевавшись, уставился на тонкую талию и покатые бедра.

«Я бы вдул, – пронеслось в голове, и Блинников отругал себя за неуважительное отношение к матери собственного сына. – Так уж сложилось, – глубокомысленно потер он лоб. – Она теперь не чужой человек!»

Что делать дальше, Крепс представлял слабо.

«Нужно ли сказать Алене и покаяться в грехах пятилетней давности? Или пока промолчать? Постараться договориться с Юлей. А на каких условиях? – поморщился он, прекрасно понимая, что это сейчас Юлечка тихая и робкая, а как опасность минует, пошлет она куда подальше, через лес полем, а дальше в тундру. Случайно оказавшись рядом, Юля Фомина выбрала наименьшее из зол. – Случайно?» – криво усмехнулся Блинников. За тот час, как Юля с сыном ворвалась купе, Крепс все ломал голову, желая разобраться. Специально ли Бек определил его в этот поезд и именно в этот вагон, или это совпадение?

Он нехотя глянул на экран сотового, быстро пробежал глазами отповедь матери и, ничего ей не ответив, написал Кирсанову.

– Бек, а ты в курсе, что у меня есть сын?

– Вчера догадался, – сразу как на духу сообщил Кирсанов. – По повороту ушей Александры Андреевны. Но спрашивать не рискнул, сам понимаешь…

– То есть мы оказались с Юлей в одном вагоне не случайно?

– Ну, откуда я знаю, – напечатал Кирсанов. – Может, она специально взяла билет. Захотела вместе с тобой в Приморск проехаться. Кстати, жить она собирается в нашей квартире. Ты там присматривай, Крепс!

Димка за малым не написал что-нибудь едкое. Но пришлось взять себя в руки и соблюдать субординацию.

«Манипулятор хренов, – пробурчал он незлобливо. – Без тебя не обошлось!»

– Ей в Приморск ехать нельзя. Тут у нас шухер. Погоня и военное положение. Они с Димоном спят у меня в купе. Выходим в Ростове. Я связался с Пашей. Думаю, еще Яшму привлечь.

– Так, – быстро напечатал Бек. – Выйдете на переезде. Поезд остановится где-нибудь до вокзала. Я дам указание. Там вас ребята сразу подберут. С Яшмой не связывайся. Я ему в последнее время не доверяю. За пакетом Паша приедет сам. Оставайся с ребенком и его матерью. Их безопасность важнее. Отпуск продлю.

– А Алена, Бек? – будто маленький, осведомился Крепс. – Ей что сказать? Ума не приложу!

– Вот и не прикладывай, – огрызнулся генерал. – Для всех ты в командировке. Твоя сожительница – не исключение. Да, – написал он запоздало, – если с Юлей и Димкой что-то случится, Санечка расстроится. А ей волноваться нельзя. Поэтому давай, вытаскивай ее друзей из неприятностей.

– Не боись, Бек, – отрапортовал Блинников и тут же написал. – Хорошо бы пробить по всем базам Яныча. Это муж Юлии.

– Уже давно все известно, – напечатал Кирсанов. – Она с моей женой дружит. Я знаю всю подноготную.

– Мне расскажешь?

– Подумаю…

Отложив телефон на стол, Крепс невидящим взглядом всмотрелся в окно. Постарался взять себя в руки. Но по всему выходило, что Бек решил совместить приятное с полезным.

«Видимо, пообещал жене молчать, – криво усмехнулся Блинников. – Стратег хренов».

Крепс еле сдерживался. Так хотелось сгонять к проводнице за кипятком, а потом над горячим стаканом подержать Кирсановскую бандероль.

«Нет, – мотнул головой Блинников. – Если бы шеф хотел, отдал бы незапечатанным. А так… только позориться».

Он снова посмотрел на вихрастую голову сына. Ребенок, прижавшись к матери, повозился немного и уснул, оставив на столе машинку и конструктор лего.

– Юля, – прошептал Крепс. – Я выйду на минуту. Дверь запру.

Она приподнялась на локте и напряженно уставилась на него.

– Купе ваше проверю. Может, ты что-то забыла…

Она кивнула и снова улеглась рядом с сыном. Закрыла глаза, но даже от двери Крепс видел, как напряжена бывшая любовница, чувствовал, что она на взводе.

«Ничего не понимаю, – раздосадованно пробурчал он. – Зачем просто так выходить замуж? Зачем убегать от мужа?»

Крепс шагнул в соседнее купе. Заметил машинку, одиноко лежавшую на кресле, и шаль, болтавшуюся на вешалке. По большому счету, забирать что-то сейчас было бессмысленно и даже опасно.

«А вдруг Димка вспомнит именно про этот вездеход, – запричитал он про себя. – Расплачется… И не объяснить же мальцу!»

Быстрым движением Крепс схватил то и другое и, ведомый собственным звериным чутьем, заскочил к себе.

– Маша – растеряша, – улыбнулся он Юльке и в этот самый момент услышал, как в вагон вошли, переговариваясь, люди, а затем и в Юлькино купе кто-то отворил дверь.

– Коля, – рявкнули басом неподалеку. – Ну, мы на месте уже. Весь поезд обшарили, их нигде нет. Сидим в купе. Ждем. Да не знаю я, где она шарахается. Но если на перрон не выходила, должна быть в поезде. Ага, проверим на остановке… Да не волнуйся ты, поймаем. Так Валерьичу и передай, – захохотал мужик совсем рядом.

Юля встрепенулась и, усевшись на постели, встревоженно посмотрела на Крепса.

– Как же мы выйдем, если они с нами едут? – прошептала она чуть слышно. – Мне страшно, Дима…

«Твою мать, – хотелось выругаться ему. – На что ты вообще рассчитывала?!»

– Не бойся, – проговорил он одними губами. – Все под контролем. Мы выйдем, они не заметят, – усмехнулся лукаво. – Ты под защитой «Секиры», Юль, – заявил тихо, но решительно. – Эти мальчики – сосунки по сравнению со мной.

«Не хвастайся, – напомнил себе Блинников. – Поморов, стрелявший в тебя, вообще казался добрым Санта-Клаусом. Респектабельный старичок с бородкой клинышком и с собачкой на поводке. Но из-за него ты, Дима, провалялся почти год на больничной койке. И клинике в Германии заплатили целое состояние, – подумал Крепс, почесав репу. Странная мысль надсадно забилась в башке, но ухватить ее он не смог. Какая-то догадка впилась занозой в мозг и тут же пропала.

– В Ростове еще ребята подтянутся, – донеслось из открытого Юлькиного купе. – На дорогах менты предупреждены. Аэропорты в Воронеже и Липецке тоже под нашим контролем.

– Ну, ни фига, Валерьич дает, – хмыкнул другой голос. – Крутой мужик… А что это он за женой так носится? Ну, ушла и ушла, – рассмеялся он. – Моя, вон, делась бы куда, я бы спасибо сказал. У него и так телок много…

– Телки телками, – пробурчал другой, – а это жена. На ней все фирмы числятся. Шеф на бабки попадет. А тут предвыборная кампания на носу. Как двинет наш Валерьич в губернаторы, так всю область под себя подберем…

Юля дернулась как от удара.

– Молчи, – прошептал Крепс, опускаясь на корточки около постели. Ощутил еле слышный пряный аромат духов и запах чистого тела. Почувствовал, как в одночасье повело от воспоминаний. Юлька, обхватив его бедра ногами, всем телом прижимается к нему. Волосы, черные как смоль, разметаны по подушке. А он сам…

«Ерунда, – отогнал от себя крамольные мысли Крепс. – Ты уже и не помнишь ничего. Пять лет прошло. Из них год на койке и еще полгода реабилитации. Держи себя в руках, Дима. Тебе сейчас голову терять ни к чему. Дома ждет Алена. А за стенкой сидят отморозки Яныча. Твоя задача – тихо и незаметно вывести из вагона Юльку с ребенком. Определить их в безопасное место. И все. Потом разберемся, кто что помнит. Да и пустое это занятие», – слегка поморщился он и прошептал чуть слышно.

– Я написал Кирсанову. Он обещал помочь. Наше дело – продержаться до Ростова…

– А разве нельзя выйти в Воронеже или в Липецке? – пролепетала Юлька. – Тоже большие города. Можно затеряться…

– Ты же слышала, тебя сейчас все ищут, девочка, – глухо рыкнул Блинников, покосившись на стенку. – И почему ты сама не пришла к генералу? Ты ж вроде дружишь с Александрой Андреевной…

– Постеснялась, – пожала она плечами. – Одно дело – Санечка, а другое – ваш командир. Он ужасно строгий, Дим, – честно призналась Юлька. – Я его боюсь…

– Кирсанова полмира боится, – хмыкнул Крепс. – Но у тебя, Юля, есть профит. Ты с его начальником дружишь.

– А… – не поняла Юлька и, догадавшись, что речь идет об Александре, захихикала в кулачок.

– Поспи, – снова предложил Крепс. – Сюда никто не войдет. Я не позволю. А ближе к Ростову мы парнишек отвлечем немного. Ну, там, документы у них проверят, билеты… Главное – их нейтрализовать на время.

– А сам не можешь? – ехидно улыбнулась она.

– Могу. Мне этот сброд не страшен. Только вот боюсь сына напугать. Мне еще с ним познакомиться поближе надо. И подружиться. Ты позволишь?

– Конечно, – слабо улыбнулась Юлька. – Я никогда не думала, Дим, о нашей встрече. Даже не предполагала, что мы вот так столкнемся нос к носу.

– Это все твоя заслуга, – пробурчал Крепс. – Мне, наверное, придется Янычу ценный подарок отправить. Ну, там, наградной пистолет или бюст маршала Буденного…

Юлька зажала рот, силясь не рассмеяться.

– У него есть оружие, – грустно пробурчала она. – Яныч – охотник. И для хранения охотничьих ружей отведена целая комната. А вот насчет пистолетов не уверена.

– Зачем ты за него замуж выходила? – в сердцах крякнул Блинников и, рывком поднимаясь на ноги, заметил выражение беспросветной печали на лице сгорбившейся и несчастной женщины.

«Показалось мне, что ли? – сжал челюсти Крепс. – Какая-то она странная, эта Юля. Ну да ладно… Разберемся!»

Он снова уселся за столик и внимательно глянул на экран телефона. От матери опять пришло длинное сообщение о том, как она всю жизнь отдала детям. «А ты, Дима…»

«Теперь у нашей шарманки появился новый мотивчик, – вздохнул он и, пренебрегая маминым посланием, отправил сообщение Беку.

– Тут засада, бать, – написал поспешно. – Нужно нейтрализовать пацанов, оккупировавших Юлькино купе.

– Я им в Воронеже наряд пришлю. Уже работаем над этим, – сразу ответил Кирсанов и резво сбежал из сети.

«Вот же жук, – снова задумался Блинников. – Все знает, везде свой нос засунул и сам мне билет купил. Заботливый наш, – усмехнулся Крепс и совершенно отчетливо понял, что даже если он и попал в этот поезд из-за Юли и сына, то Бек постарался вовсю. – И с женой не поссорился, и меня мордой ткнул. А главное, сейчас тылы прикроет. Сказал – сделает. Железобетон».

Димка всмотрелся в окно, неожиданно вспоминая ворчание врачей, приходивших к нему после консилиумов.

– Этот ваш Кирсанов… – бубнили более молодые и несдержанные. А старички лишь улыбались, будто знали великие тайны, и вовсю восхваляли генерала. – Хороший у вас командир, заботливый…

«Конечно, – хмыкнул Крепс, – особенно, когда злой выходит на татами. Там прямо забота из всех щелей бьет. Уже под полтинник, а надрать задницу молодым не считает зазорным. То-то, когда недовольный на базу приезжает, народ куда угодно спрятаться норовит, хоть на гауптвахту, хоть картошку на пищеблоке чистить. – Интересно, за особо ценным пакетом он Пашку лично вызвал. А может там ничего серьезного и нужного нет? А вся моя командировка сводится к одному – проехать из пункта А в пункт Б и познакомиться с сыном?»

Блинников снова перевел взгляд на мальчишку, спящего рядом с матерью. Заметил, как тот привычно положил руку ей на предплечье.

«Держит во сне и не хочет отпускать, – улыбнулся он. – Хороший парень. На меня похож. Жаль, что мы раньше с ним не познакомились. Но лучше поздно, чем никогда, – сжав губы, подумал Блинников и, глядя на проносившиеся за окном березки и елочки, пробурчал. – Спасибо, Бек. Я твой должник… Впрочем, как и всегда».

Крепс снова посмотрел на сына, будто почувствовал взгляд. Малыш сидел на постели и внимательно рассматривая нового знакомого.

– Кушать хочу, – прошептал он. – Там у мамы в сумке есть йогурт и яблочко.

– А у меня – котлеты и жареная картошка, – улыбнулся Блинников. – Хочешь?

– Конечно, – оживленно затараторил малыш. – Я люблю! Но бабушка Люся говорит, что это нездоровая еда. А мама раньше сама картошку жарила. Когда дедушка Валера был жив. Его положили в дубовый ящик и закопали на кладбище. А я испугался сильно. И меня мама к Дане и Леше отвезла. Я у них с ночевкой оставался. Мы под столом халабуду строили, и их мама пришла к нам, и мы все вместе читали книжку.

– А я знаю твоих друзей, – подмигнул ребенку Крепс. – У них две собаки. Рекс и Фунтик, – бросил он, доставая из портфеля судочки, заботливо сложенные Аленой. – У нас еще квашенная капуста имеется, – радостно возвестил он, открывая по очереди каждую емкость. – Только вилка одна, – развел руками. – Или подожди… У меня, кажется, походный вариант есть.

Блинников полез в карман брюк и, выудив оттуда перочинный ножик, принялся открывать различные отделения.

– Вот видишь, ложка, вилочка, пилка и даже ножницы. А это, гляди, – Крепс потянул за самую большую выемку. – Молоточек.

– А зачем? – удивился Димулька, жадным взглядом обводя еду. Но сам взять не решился.

– Пойдем руки мыть, – вовремя спохватился Крепс и, открыв дверь в туалет, позвал сына. – Иди сюда, Дим.

Малыш послушно подошел и, когда Блинников нажал на тугой кран, быстро подставил ладошки.

– Ух ты ж, как здорово, – прошептал восхищенно. – Я бы в поезде все время катался. А вы?

– И я, – кивнул Крепс, чувствуя, как счастье горячей волной затапливает сердце. Проникает в душу, позволяя дышать полной грудью и радоваться жизни.

«Твою налево, – весело выругался он, наблюдая, как сын осторожно, стараясь не задеть спящую мать, садится обратно за стол. – Всего-то надо быть рядом с маленьким человечком, так похожим на тебя самого. Болтать о пустяках и за обе щеки уминать котлеты с картошкой».