Читать книгу Моя по праву - Виктория Волкова, Виктория Борисовна Волкова - Страница 5

Он не приедет. Глупо было бы!

Но еще до начала концерта я безотчетно выискиваю взглядом знакомую фигуру. На сцене оркестр уже настраивает инструменты. Сердце тянет от вечной тоски. Я бы тоже сейчас была с ними. Сидела бы за роялем в длинном платье…

Но я знаю, кого благодарить…

Из-за занавеса наблюдаю, как медленно, но верно заполняется зал. Великие и знаменитые в первом ряду и в ложах. Остальная публика на местах попроще.

Замечаю несколько свободных кресел сразу напротив сцены. Деловито снующую охрану.

Чья бронь? Интересно! Нужно посмотреть раскладку…

– Жаль, что твое место занято, – кивая на рояль вздыхает толстая Люся, одна из организаторов концерта.

– Все нормально, – улыбаюсь совершенно спокойно. – У меня же Сашенька. С ним на гастроли не поездишь. Приходится чем-то жертвовать.

И вздрагиваю, когда по широкому проходу деловито движутся крепкие ребята с мускулистыми шеями. А в центре этой процессии шагает сам Ростислав Градов, небрежно засунув руки в карманы брюк.

Приехал все-таки…

Всматриваюсь в знакомое холеное лицо. Замечаю высокие скулы, губы, сложенные в узкую складку, короткий ежик волос. А еще колючий взгляд, на который натыкаюсь безотчетно.

«Он не видит тебя, не суетись!» – увещеваю саму себя. Но все равно отступаю на шаг от красного расшитого занавеса. Закусив губу, опускаю голову. Подхватываю лежащую на столе программку. Изучаю с интересом. Но не вижу ни одной строчки. Буквы расплываются от волнения.

Может, спуститься в зал? Поздороваться?

«Совсем дура? – останавливаю глупое покаяние. – Он же тебя просто выкинул! Даже не подумал, как ты дальше жить будешь!»

Непредсказуемый. Опасный и слишком дикий. Он и раньше мне казался ленивым тигром, случайно забредшим к глупым обезьянам. А сейчас тем более.

Отец моего сына… Если разобраться, ближайший родственник.

Интересно, Сашенька таким же вырастет? Гены возьмут свое? Не хотелось бы.

Выдыхаю успокаиваясь. Сытый усталый хищник точно не разглядит маленькую глупую мартышку, затерявшуюся в толпе себе подобных.

Кто я для него? Отработанный материал. Девочка, отброшенная прочь за ненадобностью.

Но снова повинуясь безотчетному порыву, слегка отодвигаю занавес и нахожу взглядом Ростислава.

Процессия замирает, чуть не дойдя до первого ряда партера. Градов останавливается. Неспешно ведет головой. Кивает кому-то из знакомых. Оглядывается, поджидая Гришу с огромной корзиной цветов. Мимоходом дает какие-то указания и, не обращая ни на кого внимания, занимает одно из пустующих кресел в первом ряду. Охрана рассеивается неподалеку.

Звенит третий звонок.

– Видели? – слышу сзади шепот кого-то из сотрудников. – Это же сам Ростислав Градов. Неужели он любит классическую музыку? Не знал…

– Влада, – толкает меня кто-то. – А он разве с Черкасовым нашим знаком?

– Младший брат… – вырывается непроизвольно.

Осекаюсь, проговорившись. Хотя теперь-то что толку скрывать!

Ловлю укоризненный взгляд Люси.

– Какая теперь разница? – шепчу тихонько.

Стараюсь успокоиться. Но паника захлестывает через край.

Он приехал.

А вдруг узнает о сыне? Что тогда делать?

Пока не погас свет в зале, вытягиваю голову, пытаясь разглядеть, кто сидит рядом с Ростиславом, и с кем он так учтиво разговаривает?

Но ничего не разобрать.

Мне бы уйти сейчас. Незаметно раствориться в пространстве.

Вопреки здравому смыслу стою, как приклеенная. Еще есть время до антракта… Посмотреть… Запомнить…

Ноги словно прирастают к затертому паркету. А глаза прилипают к широким плечам и красивому холодному лицу. Ни одной эмоции. Подмечаю каждую мелочь. Мускулистую шею, чуть сдавленную белым воротничком рубашки. Галстук с бриллиантовой булавкой.

Вспоминаю, как пристегивала ее перед каким-то приемом. И пальцы дрожат, как тогда в Сестрорецке.

Спина покрывается колючими мурашками. Ежусь, будто от холода. Или от нервов?

Обнимаю себя обеими руками, отчаянно собирая силенки в кулак. Но бесполезно. Страх парализует. В голове ядовитыми змеями шевелятся гадкие мысли.

А вдруг Марк или Галя сообщили Градову о Саше? Что тогда?

Бежать бесполезно. Ростислав, если захочет, везде достанет.

«Нет, нет!» – успокаиваю саму себя. Черкасов – порядочный человек. Он обещал.

– Как там, на передовой? – смеется Марк Васильевич, прежде чем выйти на сцену. – Хоть пол-зала набралось?

– Аншлаг, – торжественно докладывает Люся.

– Да ну? – саркастично усмехается он.

– Градов приехал. В первом ряду сидит, – докладываю неслушающимися губами.

– Даже так? – морщится шеф. Смотрит на меня внимательно. – Поедешь домой? Володя, отвези! – кивает помощнику.

– После первого отделения… Ладно? – молю, как о подаянии.

– Хорошо, – неохотно соглашается Марк Васильевич. И притянув меня к себе, привычно целует в лоб. – На удачу!

Быстрым шагом спешит на сцену. Берет с пульта дирижерскую палочку, и весь огромный зал через несколько секунд наполняется музыкой.

– Ты достойна сейчас стоять с ним на этой сцене… – пухлая рука Люси опускается на мое предплечье.

Надеюсь, но и не жалею ни о чем.

У меня были ночи с самым обалденным мужиком в этом зале. У меня сын от него. Только об этом никто никогда не узнает.

Никогда. Никогда.

До антракта как на иголках переминаюсь с ноги на ногу. Стараюсь смотреть на тонкую фигурку Черкасова, виртуозно управляющего оркестром, но взгляд постоянно прилипает к профилю Градова.

Да что же это такое! Никак не сосредоточиться!

А за пять минут до антракта, прячась за Люсей, выхожу на служебную лестницу.

– Влада Николаевна, – догоняет меня кто-то в холле. Оборачиваюсь на автомате и в ужасе смотрю на Гришу, когда-то так технично выставившего меня из дома в Сестрорецке.

– Простите, – не узнавая, гляжу строго и холодно.

– Ростислав Владимирович просит вас подойти в антракте.

Рука по-хозяйски ложится на мой локоть. Тянет в сторону.

– Простите, – повторяю, стряхивая ненавистные пальцы.

– Градов зовет. Хочет поговорить, – словно бестолковой объясняет мне Гриша.

– Я не хочу, – мотаю головой.

– Как это? – изумленно таращится на меня личный помощник.

– Это ваш начальник, – улыбаюсь светски. – Вы и исполняйте его приказы.

– Гкхм… – закашливается Гриша и, смутившись, отходит.

– Программа дала сбой. Требуется перезагрузка, – печально улыбается Люся и добавляет уважительно. – А ты – молодец, Влада!

В кармане трезвонит сотовый. А из зала вываливает народ, устремляясь к буфету.

Отхожу чуть в сторону, пытаясь расслышать.

– Владочка, – тараторит в трубку няня. – У Сашеньки температура…

– Сейчас приеду, – роняю негромко и, покосившись в отражение зеркальной колонны, замечаю направляющегося ко мне Градова. Если гора не идет к Магомету…

– Отвлеки его, – прошу Люсю, устремляясь к мраморной лестнице.

– Ростислав Владимирович, – перекрывает она ему дорогу. – Вы на банкет останетесь? Сколько с вами человек? Нам нужно оповестить ресторан… Марк Васильевич нас не предупредил.

– Влада? – слышу сзади его рык.

– Ее любимый мужчина ждет, – несет чепуху Люся.

«Вот придумала!» – вздыхаю, устремляясь к служебному гардеробу. Лихорадочно ищу в сумке номерок. Моя вечная напасть. И почувствовав рядом движение, поднимаю голову.

– Уже уходишь? Могу составить компанию, – насмешливо цедит Градов, отбирая у меня номерок и отдавая его Грише.

А когда верный паж отходит, нависает надо мной. Чувствую его запах – холодный аромат с примесью цитрусовых. И сама плыву от нахлынувших воспоминаний и эмоций.

– Нужно поговорить, Влада. Твой мужик подождет. Давай после концерта посидим где-нибудь, – предлагает Градов негромко.

– Зачем? У нас нет общих тем, – роняю тихо. И самой себе противна от собственной беспомощности.

– Хочу обсудить кое-что… Два года назад мы не договорили.

– Я уже все забыла, – улыбаюсь светски.

– Как скажешь, – пожимает плечами Ростислав, помогая мне надеть плащ, давно вышедший из моды.

– Прощайте, Ростислав Владимирович, – киваю, пытаясь сохранить остатки хладнокровия.

Стараюсь казаться гордой и равнодушной. Но старая рана, открывшись, кровоточит. Как же все-таки больно!

Запахнув плащ, со всех ног несусь вниз по мраморным ступенькам. Подставляю лицо весеннему ветерку. И изо всех сил молюсь всем святым.

Боженька дорогой, убереги меня от новой напасти. Пусть Градов идет своей дорогой. Пусть никогда больше не вспомнит обо мне!