Читать книгу За мечтой по встречке - Виктория Вольская - Страница 7

Ранее….

– Войдите, – отвечаю на стук в дверь, даже не смотря на вошедшего, продолжаю читать трудовые договора с работниками.

– Елизавета Сергеевна, – несмело входит одна из официанток, – у нас проблема в баре.

– Какого рода проблема? – все–таки приходится отложить документы в сторону.

– Клиент отказывается платить, говорит, что коньяк разбавленный.

– Я думаю, что с этой проблемой лучше справится Руслан Дамирович.

– Но, – она немного тушуется, – он уехал и сказал, что со всеми вопросами обращаться к вам.

– Когда уехал? – недавно слышала его голос через стенку.

– Только что.

– Ясно, – опять смылся, уже неделю он не появляется на работе, точнее приходит на пять минут и уходит в неизвестном направлении. Вот же засада, не люблю разборки с пьяными клиентами, но выбора у меня нет. Работа обязывает. Встаю с кресла. – Нупошли. Веди меня к недовольному клиенту.

По дороге в бар набираю номер начальника службы безопасности.

– Кузьма, пару ребят направь в бар.

– Уже там. Может, ты не пойдешь. Скрутим да проводим.

– Успеешь скрутить. Попробую решить всё полюбовно.

– Я подойду лично, вдруг руки распускать начнет.

– Я не против, – отключаю звонок.

Спускаюсь в бар и сразу сталкиваюсь с не очень приятным взглядом клиента. Сколько я таких перевидала за свою бытность. От таких взглядов не знаешь, чего ожидать.

– Добрый вечер, – подходу к мужчине. – Я главный администратор этого клуба, меня зовут Елизавета…

– Да мне похер, как тебя зовут, – пьяным голосом твердит жирный бугай. Рост под два метра, весом, наверное, килограмм сто пятьдесят. Брюнет, со шрамом на левой щеке. Такой мужик, если захочет, бар мне разнесет в миг. – Я звал Руслана. Где он?

Спиной чувствую, что позади меня уже стоит Кузьмин. Это предает моему голосу чуть больше уверенности.

– К сожалению, Руслана Дамировича нет на месте. Вы можете высказать вашу претензию мне, – по обе стороны от него встают ребята из службы безопасности. Но не слишком близко, чтобы не раздражать пьяного человека.

– Претензию свою высказать? – он пытается усесться на барный стул, но промазывает. И если бы не охранники, то валялся бы он у моих ног. Но ребята помогают ему присесть. – Ну слушай. Как тебя зовут?

– Елизавета, – напоминаю я. Совершенно уверена, что через минуту я снова услышу этот вопрос.

– Лизок, этот гавнюк, – он указывает на бармена, – разбавил мне коньяк. Думал, если я бухой, так я и не соображу, – он сильно ударяет кулаком по барной стойке и кричит во все горло. – А я заметил. Гена – не лох.

– Послушайте, Геннадий, не могли бы вы передать мне ваш бокал с коньяком?

– Это еще зачем? – он смотрит на меня своим затуманенным взглядом и пытается удержаться на высоком стуле. А штормит его не слабо.

Взглядом показываю охранникам стоять рядом и, если что, действовать по ситуации.

– Хочу измерить крепость вашего напитка с помощью спиртометра, – достаю из заднего кармана джинсов прибор, который захватила с собой из кабинета. – Если коньяк разбавлен, то градусник покажет нам отметку ниже сорока градусов.

– Рома, налей бокал коньяка, – обращаюсь к бармену, и он мгновенно выполняет мою просьбу. Ставлю бокал перед лицом клиента и опускаю в него спиртометр. Градусник четко показывает отметку сорок. – Геннадий, ваш бокал?

– А я… его выпил, – уже спокойным голосом произносит мужчина.

– То есть, вам нечем доказать свои слова, я правильно понимаю?

– Выходит, что нечем, – с меня он переводит свой взгляд на бармена и сводит брови домиком. – Но он точно его разбавил. Я почувствовал.

– Почему не вернули бокал после первого глотка в бар с претензией?

Молчание. Через секунд сорок клиент ударяется головой об стол.

– Выходит все–таки Гена – лох, – признается он.

Ребята вокруг пытаются скрыть улыбку, но это не возможно. Даже я улыбаюсь. Но расслабляться рано.

– Геннадий, а давайте я вам налью еще бокал коньяка за свой счет и вызову вам такси, – предлагаю я, присаживаясь на соседний стул.

– А сама до машины проводишь? – он бросает на меня хитрый взгляд. Проверяет.

– Провожу, Гена, – вижу недовольный взгляд Сергея, но по–другому не могу. Если я откажусь, Геннадий может отреагировать неадекватно: от оскорблений до рукоприкладства.

– Заметано, Лиза, – он сводит брови и хмурится. – Но за коньяк я заплачу сам. За Гену никогда баба, ой, прости, женщина не платила, – он бросает пачку денег на стойку. Затем кладет свою ладонь на мою, и слегка сжимает мои пальцы.

Осторожно убираю свою ладонь из–под его огромнейшей лапы. Беру у бармена бутылку коньяка и сама лично, под пристальным взглядом Геннадия, наливаю ему бокал.

– А ты красивая, Лиза, – он залпом выпивает коньяк и ставит пустой бокал на стол, – и имя у тебя клевое, – он безотрывно смотрит на меня, глаза в глаза. – А можешь повторить?

– Кузьма, машину вызови, – тихо говорю мужчине позади себя.

Он отходит на пару шагов в сторону и набирает нужный номер на телефоне.

Я взглядом показываю бармену, чтобы снова наполнил бокал клиента.

– Машина у входа, – на ухо говорит Сергей, пока Геннадий вливает в себя очередную порцию горячительного.

– Гена, карета подана, – тихо и спокойно говорю я. – Пошли, провожу.

– Лизок, с тобой хоть на край света, – заплетающимся языком произносит мужчина.

Мужчина встает и заваливается на барную стойку, чуть не придавив меня. Сергей сориентировался быстро, отодвинул меня в сторону. Ребята помогли Геннадию встать на ноги. Дальше он шел сам. Хорохорился передо мной.

Мы выходим из клуба, Сергей идет следом за нами.

– Лиза, а поехали ко мне?

Ну, началось!!!

– Гена, я же на работе. Никак не могу уйти.

– Я еще приеду, – он присаживается в машину, но не спешит закрывать дверь. – Я приеду к тебе.

– Буду ждать, Гена. Припасу для тебя бутылочку коньяка.

– Богиня!!! – восхищенно говорит он и пытается выйти из машины, но Сергей не позволяет ему этого сделать, закрывает перед его лицом дверь и стучит по крыше авто, чтобы водитель тронулся.

Машина увозит дебошира, а мы так и стоим с Кузьминым на улице. Ночь. Прохлада. Легкий ветерок. Я только сейчас замечаю, что стою посреди стоянки в одной футболке. Кузьмин рядом быстро соображает и накидывает на мои плечи свою куртку.

– В одном этот мужик всё–таки прав, – говорит друг, смотря на ночное небо.

– И в чем же? – спрашиваю я.

– Ты богиня, Сергеевна, – мы разворачиваемся и медленно идем в сторону клуба. –Приболтала его так, что он вместо претензий, практически в любви тебе признался.

– Это моя работа, Кузьма. И спасибо тебе и ребятам твоим. Хорошо сработали. Слаженно.

– Похвала из твоих уст, Елизавета, дорогого стоит, – он обнимает меня за плечи. – Спасибо.

Мы возвращаемся в клуб, я отдаю Кузьме его куртку и направляюсь прямо в бар.

– Рома, за мной, – нахожу взглядом старшего официанта. – Оля, найди замену в бар на пол часика.

– Хорошо.

Поднимаюсь в свой кабинет, бармен за мной. Осторожно идет. Медленно, как на эшафот. По походке уже поняла, что виноват.

– Присаживайся, Рома, – указываю на кресло.

– Елизавета Сергеевна, – обращается ко мне парень.

– Говорить буду я, ты слушать, – обрываю его на полуслове, он в ответ лишь хлопает испуганными глазками. – За руку я тебя не поймала, а значит, обвинять не имею право. Но с этого дня я начну очень пристально за тобой присматривать. И это очень хреново для тебя. Если ты занимался тем, в чем тебя обвинял клиент, то настоятельно рекомендую больше этого не повторять. Потому что последствия тебе не понравятся. Одним увольнением ты не отделаешься. Я думаю, что, выйдя сейчас за эту дверь, ты примешь правильное решение. Запомни: в нашем баре работники не сливают остатки алкоголя после клиентов и не разбавляют водой спиртное. Это под запретом. Если тебе нужна бутылка коньяка, и нет возможности купить, лучше подойди, я дам. Но не смей ставить под сомнение репутацию клуба. За это я уничтожу.

– Я… – начал блеять мальчишка.

– Слушать не хочу. Я дала тебе пищу для размышления. Думай.

За парнем закрывается дверь, и я обхватываю голову руками. Голова разболелась жутко. Общение с пьяными мужиками – это такая непредсказуемая хрень. Никогда не знаешь до конца, удастся ли решить все мирно, или же закончится всё мордобоем. От этого приходится контролировать каждое слово и движение, следить за реакцией оппонента. Реагировать немедленно на малейшее изменение в его тоне или взгляде. Сегодня удалось решить всё полюбовно, но сколько еще впереди вот таких Геннадиев.

Гоню от себя тяжелые мысли и снова принимаюсь за бумаги. Делаю поправки на полях, вношу коррективы. Не замечаю, как проходит несколько часов.

Снова стук в дверь.

– Что, Инга, на этот раз?

– Вас Руслан Дамирович просит пройти в третью випку.

– Что там случилось? – напрягаюсь. Вроде третья не была на сегодня забронирована и там не должно быть клиентов.

– Ничего. Он там один. Просит, чтобы вы принесли ему коньяк.

–Коньяк? – переспрашиваю я, может, ослышалась.

– Да.

Еще один любитель коньяка. А можно по одному на смену? Сегодня уже был Гена, давай, Руслан, ты завтра.

– Вот, передай ему, – достаю из верхнего ящика своего стола трудовой договор. – Пусть перечитает, если позабыл, на какую должность он меня принял, – девушка разворачивается, но мне приходится ее остановить. – Возьми бутылку коньяка из его личного бара в кабинете.

– Мне унести?

– Естественно. Кто из нас официантка?

– Ему не понравится, – еще тише, почти себе под нос говорит девушка.

– Мне до лампочки, что ему понравится, а что нет.

Инга уходит, а я не могу успокоиться. Он совсем охренел. Думала, что с ним проще будет работать, но я ошиблась.

Ладно, Лиза, тебе очень нужны деньги. Терпи. К тому же он тебя не танцевать стриптиз пригласил, а всего лишь принести выпивку.

Подхожу к кофемашине и наливаю горячий напиток. Возвращаюсь к столу с кружкой в руках, но запинаюсь об папки, которые сама же разложила на полу пару часов назад. Опрокидываю кружку кофе на себя.

–Ааааа, – шепчу я, ощущая невероятный жар под левой грудью.

Точно, ожог. Этого мне еще не хватало.

Не задумываясь о последствиях и вообще о том, что кабинет не закрыт, я пытаюсь снять мокрую футболку. Но она как назло зацепилась воротом за заколку и никак не снималась.

– Да что б тебя, – сквозь зубы ругаюсь я.

– Помочь? – слышу со стороны двери.

Вот черт! Какая же ты дура, Лиза.

Замерла и опустила руки, быстро открыв лицо. Убрала с глаз непослушные волосы.

Не могу понять, куда он смотрит. Уж точно не в глаза. Опускаю свой взгляд и вижу, что я стою перед ним в одном белье. Точнее в верхней части комплекта.

– А стучать вас не учили? – спрашиваю я.

– Зачем? – и у него еще хватает наглости задавать мне этот вопрос.

– Руслан Дамирович, может, вы всё же выйдите? – настаиваю я, чувствуя, что щеки наливаются краской.

– Да брось ты, чего я там не видел?

– Мою грудь вы не видели, – настаиваю на своем.

– Уже, – и смотрит так нагло и с улыбкой на лице, что глаза эти его выцарапать хочется.

– Ну хорошо.

Демонстративно снимаю футболку, прямо напротив него, и надеваю другую.

Господи, что я делаю? Ноги дрожат, а сердце колотится так, что готово выскочить из груди. А он еще, гад такой, безотрывно и нагло смотрит на меня.

– Растяпушка, – очень нежным тоном говорит он.

Он что, способен и на такие интонации? Не надо больше вот так говорить. А взгляд–токакой. Очуметь. Внизу живота завязался узел, и пульсация между ног становится с каждой секундой все ощутимей.

– Не обожглась? – сквозь вату в ушах слышу я.

– Немного, – тихо отвечаю, присаживаясь напротив него, так как стоять на ногах уже нет сил.

– Покажи.

Ну не нахал!!!

– Еще чего? – быстро произношу я.

Если он ко мне прикоснется, я его точно поцелую.

– Лиза, прекрати ежика включать.

Кого? Какого ежика? Причем здесь ежик?

– Сейчас приду.

Он уходит, а я так и сижу неподвижно и смотрю на дверь.

– Держи, – протягивает мне какую–то зеленую коробочку. – Намажь, только хорошо и пусть впитается. Жжение пройдет, и краснота спадет быстрее.

– Спасибо, – беру в руку мазь и понимаю, что, если он сейчас не уйдет, я за себя не отвечаю. – Зачем пожаловали?

– Договор тебе вернуть. А то отдаешь кому попало, – смотрит на меня.

Ждет чего–то. Уходи. Срочно.

– Ну, я пошел.

– Идите. Всего хорошего.

– И тебе не хворать.

Я остаюсь в кабинете одна. Открываю мазь, задираю футболку. Но уже через мгновение несусь к двери, поворачиваю ключ и облегченно вздыхаю. Снимаю футболку. Встаю напротив зеркала. Накладываю мазь на ожог, невольно щурясь от боли.

Прав Руслан.

Растяпушка я.