Читать книгу Кредит доверия - Виктория Яровая - Страница 7

К нашему общему облегчению, ферма была на месте. Облетев ее по кругу, мы с удивлением обнаружили, что ничего даже не утонуло. Ангар, площадки и мосты стояли там же, где и раньше. Правда, Прохор с некоторой тоской в голосе сообщил, что сети порваны и последние велиты сбежали. Интересно, а имеем ли мы теперь право называться фермой?

Хотя меня сей факт совсем не волновал. Не думаю, что и дедуля сильно расстроится: он уже давно не использовал животных по назначению и вряд ли имел такие планы в дальнейшем. Кстати, он обещал мне через недельку выслать послание, как только выберется из труднодоступных дебрей Галактики. И что он там забыл? Еще и меня с собой зазывал. Но я отказалась, боясь привести бандитов прямо к нему. Нельзя так рисковать.

Нет, лучше уж я отсижусь на Сирпу. А чуть попозже буду думать, как и куда отсюда выбираться. Помощи мне, к сожалению, ждать неоткуда. Не просить ведь Прохора?

– Ась, у тебя что-то случилось? – серьезным тоном поинтересовался он. – Может, я могу чем-то помочь?

Я вздрогнула. Он что, мысли мои прочитал? Удивленно посмотрела на Прохора и спросила:

– С чего ты взял?

– У тебя такое серьезное лицо, словно ты думаешь, как спасти Вселенную, никак не меньше.

– Из-за сбежавших велитов расстроилась, – сказала я первое пришедшее в голову.

Мысль рассказать ему хоть что-то из своей жизни я сразу отбросила. Проведенная вместе ночь не делает нас ближе. И он правильно заметил: мы с ним никто. Случайные встречные, которые не удержались от физической близости. Приятной, но не сделавшей нас влюбленной парой или хотя бы хорошими знакомыми.

– Не стоит. Их несложно приманить обратно. Но не думаю, что нужно этим заниматься. К чему они тебе тут одной?

Согласно кивнула головой и спросила:

– А ты скоро уезжаешь?

Я не хотела быть такой любопытной, но вопрос словно сам собой вырвался.

– Думаю, через неделю, максимум две. Мне тут больше делать нечего. Достану все, что смогу, от своей старой фермы и уеду.

– Куда?

И снова я не удержала вопроса, который прозвучал любопытно до неприличия. Быстро поправилась:

– Извини, не мое дело.

Прохор серьезно глянул, но, видя мое смущение, сразу смягчился.

– Сам пока не знаю. У меня осталось еще пара дел. Закончу их, и пора возвращаться к нормальной жизни. Там нужно наводить порядки.

И настолько угрожающе это прозвучало, что я невольно напряглась. К нормальной жизни? Интересно, а сейчас она какая? И чем она его не устраивает? Язык так и чесался задать все эти вопросы, но я не решилась.

– Даже не полюбопытствуешь? – со смешком спросил он, заметив мои мысленные метания.

Вопреки веселому тону, его глаза не смеялись. Они внимательно изучали меня, выискивая нечто, известное только ему. Стало до жути неуютно.

– Меня это не касается, – как можно спокойнее ответила я.

Мужчина ничего не сказал, но и взгляда не отвел. Потом хмыкнул и вдруг серьезно спросил:

– Тебе точно не нужна помощь?

Мне хотелось вскрикнуть, что нужна. Да еще как! Но почему-то язык не поворачивался попросить о ней, и я промолчала.

– Если передумаешь – обращайся.

Кивнула и отвернулась. Стало неуютно. Этот мужчина слишком быстро меняет свое амплуа. Вот он веселый сосед и чуткий любовник, а вот уже – человек, пытающийся запугать противника татуировкой. У него явно весьма загадочное прошлое. И что-то мне подсказывает, что оно не очень радужное. Но вот он смотрит на меня с пониманием и так искренне предлагает помощь… Я запуталась.

Обратную дорогу до входа я проделала в уютных объятиях Прохора, который даже и спрашивать не стал моего мнения. Укутал в плед, надел маску и, подхватив на руки, понес к ферме. А я малодушно промолчала: это было слишком приятно, чтобы отказываться. Думаю, меня еще не скоро будут так баловать. Мне вообще в ближайшем будущем не светит хороший мужчина. Поэтому положила голову ему на грудь и расслабилась, наслаждаясь мерным стуком его сердца и теплым ароматом.

Внутри фермы царил полный кавардак. Все незакрепленные вещи рассыпались по полу и явно не единожды кочевали из угла в угол. Стулья перевернуты, а одна дверца от кухонного шкафа и вовсе отвалилась. Со смешком отметила, что моя кровать переехала вплотную к дивану Прохора. У них, похоже, ночью тоже произошло сближение.

– Да уж, – протянул Прохор и, легонько поцеловав меня в нос, опустил на пол. – Дел нам хватит на весь день.

А я вдруг вспомнила про Жорика. Ох, и досталось ему, наверное, ночью.

– Как думаешь, Жорик жив?

– Сейчас проверим, – сказал Прохор и тут же рявкнул: – Жорик! А ну иди сюда!

Если честно, я сомневалась, что этот кусок не пойми чего будет в состоянии выполнять приказы Прохора. Ну не выглядел питомец разумным. Но каково было мое удивление, когда он медленно выполз из-под дивана и почти бегом направился в нашу сторону.

Бедняга! Его цвет стал слегка зеленым, и он с явной радостью прибился к ботинкам Прохора. Тот присел, и Жорик поспешно забрался на подставленные ладони.

– Так, давай-ка проверим твою комплектацию, – пробурчал Прохор и начал пересчитывать шарики. – Десять, одиннадцать. Не хватает двух. Сейчас найдем, дружище. Не переживай.

И он аккуратно выпустил Жорика на пол. Тот еще немного покрутился вокруг нас, а потом быстро направился к куче мусора и начал нетерпеливо подергиваться.

– Жди! – снова строго приказал ему Прохор. – Сперва мы позаботимся о себе.

И так естественно давался Прохору этот командный тон, что я опять поневоле призадумалась. Не больно-то он похож на фермера. Кем же он был до приезда сюда? А Прохор повернулся ко мне и легонько погладил по плечам. И уже совсем другим тоном, полным нежности и заботы, произнес:

– Душ в твоем распоряжении. Я пока здесь немного разгребу и приготовлю нам завтрак. Не спеши.

И он наклонился, чтобы поцеловать меня, но, видимо, вспомнил мои слова. Остановился и нехотя отстранился. Я сама чуть не потянулась ему навстречу, и сейчас давила в себе разочарование от того, что он отступил.

Сбросив наваждение, благодарно кивнула и, подхватив первую попавшуюся одежду, скрылась в душе. Надеюсь, мой уход не выглядел как побег. Потому что сама я чувствовала себя маленькой трусишкой.

Задерживаться не стала. Забота мужчины была приятна, но я не собиралась садиться на шею и пользоваться его добротой. Думаю, ему понадобится помощь с уборкой. Да и с завтраком я в состоянии оказать содействие: готовить я умела и любила. Хоть и не часто баловала себя свежеприготовленной едой. Ведь так лень делать это для себя. А стараться для кого-то другого всегда приятнее.

Раздумывая, что бы приготовить на завтрак, я еще из коридора уловила запах шореса и жареного мяса. Не успела. Этот деятельный мужчина уже меня опередил. Непроизвольно улыбнулась.

– Давай закончу, – предложила я, вставая рядом.

Прохор с радостью принял помощь и оставил меня дожаривать яйца с мясом и овощами, а сам скрылся в душе. Он снова стал милым соседом без этих странных ноток в голосе и пронизывающего взгляда. Таким он мне нравился больше. С таким мне было спокойнее, что ли.

После плотного завтрака мы весь оставшийся день приводили в порядок комнату. Но сначала, конечно, помогли Жорику. Оказалось, что одна его часть тела застряла в банке, которая валялась в куче мусора. А вторую мы очень долго и аккуратно вытаскивали из щели под кухонным шкафом.

Жорик не переставал меня удивлять. При этом процессе он явно демонстрировал целую палитру человеческих эмоций: от волнения до безумной радости при встрече со своими заблудшими частями. И вот кто бы мог подумать?

– Он странный, – сказала я Прохору, когда мы, уставшие, завалились на диван и с умилением наблюдали, как Жорик перекатывается и играет сам с собой.

– Ага, – подтвердил Прохор. – Смотри, что он умеет.

Он достал из кармана брюк небольшую гайку и кинул ее на пол.

– Жорик! Принеси! – раздался его командный голос.

И питомец со всех ног… Ой, простите, шаров… помчался за катящейся по полу гайкой. Нагнав ее, он прыгнул сверху. Поместив таким образом ее внутрь себя, он, довольный, засеменил к нам. Прохор протянул ладонь, и Жорик выложил в нее свою добычу.

Я с удивлением смотрела на них. Похоже, этот мужчина кого угодно может приручить. Только бы за меня не принялся. Или я поздно спохватилась?

Неделя пробежала незаметно. Прохор целыми днями отсутствовал, возвращаясь усталым и с каждым разом все более мрачным. Он явно пытался скрыть от меня свое настроение: был, как всегда, вежлив и добродушен. Но напряжение словно витало в воздухе, и от этого становилось неуютно.

Я даже не стала приставать к нему с уроками по языку. После той ночи я вообще пыталась держаться от Прохора подальше: слишком сильным было искушение повторить прошедшую ночь. Хотелось снова оказаться в крепких объятиях, ощутить его силу и нежность. Но нельзя. Я и так дел наворотила. Еще проникаться чувствами к малознакомому мужчине мне не хватало.

Поэтому мы проводили вечера за ужинами и ничего не значащими беседами. Обсуждали планету, ее живность и погоду. Оба старались избегать разговоров о себе, и иногда это выглядело странно. Кто-то начинал рассказывать нечто интересное, а затем понимал, что придется выдать чуть более личное, и замолкал.

От скуки я решила исследовать нежилую часть фермы. Обветшалые комнаты не хранили в себе ничего интересного: кругом лишь запустение и разбросанные в беспорядке ненужные вещи. Картина навеяла тоску. А ведь кто-то строил эту ферму. Скорее всего, он был полон надежд и боевого запала. А сейчас осталась лишь разруха.

Зато файловая система фермы работала почти везде. Изучать ее в защитной маске было неудобно, и я вернулась к ее просмотру в жилом блоке. Меня удивило, сколько всего находилось в ее памяти: старые фильмы, книги, письма и голограммы. Надо же, как много дедушка успел накопить. Или он сохранил данные предыдущих владельцев? Вряд ли. Он из тех людей, что следят за чистотой своего информационного окружения. И тут я поняла то, чего не заметила сразу.

На данных не стояло никакой защиты, и это было весьма странно. Дедуля не любит, когда копаются в его вещах, спасибо за такую маниакальность бабуле. Он на все ставил пароли. И перед поездкой выслал мне те, что понадобятся на ферме. Неужели забыл? Может, пора напомнить дедуле, что ему стоит начать принимать те таблетки? В задумчивости выключила систему и пошла готовить обед.

В один из дней, когда Прохор пришел пораньше и его настроение было явно чем-то приподнято, я все же решилась попросить позаниматься со мной языком.

– Прохор, ты можешь помочь мне с падежами? Я никак не могу разобраться с творительным, – позвала я его, когда мы, закончив с ужином, разбрелись по своим углам.

Он медленно подошел и с явной неохотой наклонился над столом, встав позади стула. Его горячее дыхание прошлось по моей шее, опаляя самые чувствительные участки. От неожиданных ощущений я слегка вздрогнула и тут же попыталась урезонить реакцию тела на столь близкое присутствие этого искусителя.

– М-м-м, творительный, – произнес он бархатным тоном.

А следом в шею впились горячие губы. Они медленно прошлись по изгибу и оказались у самого уха. Его опалило обжигающее дыхание, а томный голос продолжил шептать:

– Обожаю творить. Особенно какие-нибудь непристойные вещи. Согласись, это очень приятно.

И снова легкий, но такой волнующий поцелуй в изгиб шеи. Что он вытворяет? С чего решил так откровенно ко мне приставать? Мы ведь все обсудили и каждый принял установленные правила. И прошедшие дни он был спокоен, даже равнодушен. А тут такое. Что изменилось?

Но додумать я не успела. Прохор сдернул меня со стула и усадил на стол, вклиниваясь между ног. Мой рот накрыли жадные губы. Они не были ни осторожными, ни нежными. Я ощущала лишь их дикий голод и неуемную страсть. Своим напором они смывали все мое сопротивление. Да пусть идет оно куда подальше! Слишком хорошо, чтобы отказываться от предложенного лакомства. И я ответила. Жарко, с вызовом, не боясь и не стесняясь.

Спустя несколько восхитительных минут мне на ухо прозвучал его горячий шепот:

– Не будешь жалеть?

– Нет, – уверенно сказала я.

Многообещающая улыбка медленно расплылась на его красивых губах. А в следующую секунду он обрушился на меня. Никакой нежности. Только голод. Комнату заполнило наше сбившееся дыхание и треск разрываемой одежды. Не жалко. Сейчас нет ничего важнее его жадных губ и опаляющих рук. Они клеймили, владели, заставляя подчиняться и открываться ему навстречу.

– Ты идеальна, – прошептал он с выдохом, слегка прикусывая мне шею. – Такая терпкая и вкусная, словно вино.

Губы двинулись ниже, а широкая ладонь с нажимом прошлась по спине.

– Сегодня я выпью тебя до дна. Не отпущу, пока ты тоже не станешь пьяной, как и я.

Его язык заскользил по моей груди и, дразня, обвел аккуратные вершинки. Эта неспешная ласка продолжалась недолго, и вскоре я уже выгибалась и стонала под натиском вездесущих губ и рук. Не сразу заметила, как мы оказались на диване, где и лишились остатков одежды. Больше мне ничего не мешало касаться его и чувствовать исходящую силу и желание.

Мои руки скользили и изучали каждую часть тела. Ласково поглаживали, а иногда впивались острыми коготками. Я ощущала мужскую реакцию, за которой сразу же приходил подобный ответ. Наша близость превратилась в борьбу неукротимых желаний и безудержной жажды. Еще! Больше! Быстрее! И мы мчались в безумной скачке восхитительного удовольствия, боясь хоть на миг ослабить объятья.

Еле успокоив дыхание, мы лежали и смотрели друг другу в глаза. Он нарушил тишину первым.

– Похоже, твой план держаться от меня подальше провалился. Сочувствую.

И он притворно вздохнул. Еле сдержала улыбку. Еще и издевается, гад. Но его правоту было сложно не признать, и я ответила:

– Похоже на то. Но позволю заметить, не без твоего активного участия.

– А то, – довольно сказал он и крепче сжал объятия. – Еще неделю чинных вечерних посиделок я бы не вынес.

Смущенно улыбнулась. Оказывается, он был не так равнодушен, каким хотел казаться. В груди растеклось глупое женское тщеславие. Прохор поправил непослушную прядь, упавшую мне на глаза, и сказал:

– Я скоро тут закончу и уеду. Ты действительно хочешь остаться? Может, поедешь со мной? Отвезу, куда скажешь.

Легонько кольнуло сожаление: остаться с ним он не предложил. Мысленно шикнула на себя. Ну ты, Ася, и мечтательница!

– Я могу подумать? – спросила я.

– Конечно. Несколько дней у тебя есть.

А мне действительно стоит хорошенько поразмыслить. Возможно, лучше попросить Прохора отвезти меня поближе к деду. Но вначале нужно дождаться от того сообщения.