Читать книгу Эхо эпохи. Мемуары - Вилен Визильтер - Страница 8

После неудачной попытки воплотить в жизнь один из своих документальных кинопроектов продюсер С. предложил мне поработать над ним. Это был первый фильм большого документального сериала о современном международном терроризме. Суть этого первого фильма сериала заключалась в том, что терроризм вроде бы неожиданно, как снег на голову, свалился на нас, повергнув всех в шок и трепет. Мои молодые предшественники, судя по всему, оказались людьми с коротким дыханием, спринтеры. Рекламные ролики, видеоклипы они научились делать. А на большую дистанцию полнометражного фильма у них дыхалки не хватило. Тут ничего не поделаешь. Клиповая культура рассчитана на определенную, весьма короткую дистанцию и на свою образную систему. Как я понял, вначале они просто очаровали продюсера фонтаном своих идей. Но затем идейный фонтан как-то быстро иссяк, и они незаметно слиняли с проекта. Но предложенное ими образное решение застряло в воображении продюсера и досталось мне по наследству. Суть его заключалась в бильярдной игре вселенского масштаба. Игрок, скажем, с бутылкой виски или с бутылкой «Столичной» в одной руке и кием в другой разбивает пирамиду шаров на бильярдном столе, покрытом зеленым сукном, и один из этих шаров взрывается где-то на Ближнем Востоке очередным терактом.

Мне как-то сразу не пришлась по душе эта гениальная сквозная образная идея. Я пытался объяснить продюсеру, что это все не то: во-первых, сам образ механический, бездушный. Во-вторых, бильярд – западная игра. На Востоке, тем более на мусульманском, он не популярен и, значит, не тянет на образ вселенского масштаба. Кроме того, он не тянет на образную систему большого полнометражного фильма. Ну, раз взорвался шар. Да, неожиданно и эффектно. Но на второй раз, и тем более третий, становится претенциозным и назойливым. Чтобы не повторяться, надо входить в специфическую систему бильярдной игры, понятной только узкому кругу заинтересованных лиц. Но главный недостаток – это механичность и бездушность образа.

Продюсера мои доводы не убеждали. Ему казалось, что я упорно сопротивляюсь использованию и развитию этого образа из зависти, только из-за того, что это не мной придумано.

И наконец прозвучал его последний аргумент: «Хорошо. Если вы считаете этот образ неприемлемым, предложите свой вариант, который бы оказался лучше этого». В очередной раз я за что боролся, на то и напоролся. Легко сказать, что нужна новая идея. А где ее взять? Идея – весьма капризная дама. Это в одной из песен Беранже она стучится в дверь. А в жизни – очень редко стучится. Да и к ней не так-то просто достучаться. Бился я над материалом, как рыба об лед. Этот терроризм стал мне в кошмарных снах сниться. А вдобавок ко всему насмешливый и торжествующий взгляд продюсера преследовал меня по пятам. Одним словом, я довел себя до поросячьего визга, уперся лбом в стену.

В Стену?! И тут я явственно увидел эту Стену. «The Wаll» – выдающуюся рок-оперу английской группы Pink Floyd. И все встало на свои места. Эта рок-опера была написана и впервые исполнена лет тридцать тому назад. И суть ее – трагическая обособленность личности от общества. Между ними – непреодолимая стена. Но, как всякое выдающееся произведение, рассчитанное на долгую, а не на сиюминутную жизнь, в другие, новые эпохи оно начинает звучать по-новому, как драмы Шекспира, которые не сходят с подмостков театров вот уже более четырехсот лет. Так обстоит дело и с этим произведением. Те же самые слова, та же самая музыка, но теперь они уже повествуют о трагической разобщенности людей разных цивилизаций. В фильме снята масса интервью, просто обжигающих по своей страстности: это люди исламского мира и иудеохристианского. И они не то что не понимают, они не слышат друг друга, словно их разделяет высочайшая, широчайшая, бесконечная глухая стена. И здесь, в нашей документальной кинотрагедии, музыканты и исполнители Pink Floyd выступают в роли древнегреческого Хора, придавая фильму высокую трагическую ноту.

Это вам не бильярд, а высочайший уровень образного постижения нашего далекого от совершенства мира. К счастью, продюсер С., в общем талантливый продюсер и сценарист, оценил по достоинству эту образную идею. И она легла в основу фильма, обогатив его плоть и кровь новым содержанием.

Творчество – это всегда преодоление, преодоление стереотипов, косности мышления, душевной лени. Но когда это удается, происходит прорыв в иные сферы, в сферы Духа. И, как вспышка молнии, озаряет прозрение. Говорят, Менделееву приснилась периодическая таблица. Но прежде чем она приснилась, какой титанический труд этому предшествовал!

Увы, не всегда это происходит. Но нужно стремиться к этому. Без этого жизнь теряет смысл.