Читать книгу Звезды князя - Виталий Башун - Страница 4

За ранним завтраком я рассказал семейству гоблинов все, что со мной произошло в Градорике. Не рассказал единственно о том, как я там оказался, но с меня и не требовали пояснений – жрецы имеют свои секреты, и лезть в них хранителям неуместно. Однако обиду на поведение Любовары бабушка Сон совершенно не поддержала, неожиданно заслужив от Лю яростный взгляд:

– Думаю, ты зря на девушку обижаешься, – рассудительно отметила бабушка. – Может быть, она совсем и ни при чем. Мелко как-то, не похоже на то, какой ты ее описал. Это ведь могла быть инициатива ее охраны. Им же могло прийти в голову вступиться таким образом за ее честь. Они же не могли знать, что между вами произошло, а потому решили, что какой-то простолюдин вел себя с боярышней совершенно неподобающим образом. Для того, чтобы поставить хама на место, вовсе не обязательно спрашивать разрешения у хозяйки. Впрочем, не так уж и давно ты ее знаешь, а она тогда нуждалась в твоей помощи. Значит, может быть, и сама науськала свою охрану. Не знаю.

– Наверняка это она приказала, – горячо вмешалась Лю. – Мне она сразу не понравилась! Фифа неотесанная!

– Тише-тише, Лю! Что ты так ополчилась на варварку? Ты же ее совсем не знаешь, – немного притушил страсти глава семейства. – Или, когда она была у нас в доме, ты почувствовала в ней что-то нехорошее? Ничего такого? Ну вот. Будь сдержаннее, Лю. А то можно подумать, что… ты понимаешь… – Лю стала немного зеленее (люди в таком случае краснеют) и отвернулась. – Ты мне лучше вот что скажи, Ра, – сосредоточился на мне хранитель. – Ты ведь не обладаешь чувствительностью внучки, чтобы с ходу определить, что за человек перед тобой, может, ты ошибаешься насчет того гнома?

– Я бы и хотел ошибиться, но, скорее всего, нет. Не ошибся.

– К сожалению, случаются и в самых крепких кланах предатели и отступники. Природу человека не переделаешь, а золото всегда привлекает нестойких. Но за Олевара тем не менее я готов поручиться. Клан знает его много лет. Были времена, когда он мог буквально озолотиться, если бы вышел из клана, но не сделал этого. Если посчитать, торговец принес клану гораздо больше, чем получил от него, – задумчиво помолчав, ювелир медленно произнес: – Значит, гном хочет золота. Не он первый. Пусть попробует найти. Вдруг ему повезет. Тогда мы золото отберем, а его самого… к-хм… уберем.

Старый ювелир прищурил и без того узкие глаза и всмотрелся в пустой угол, будто там стоял пресловутый гном и надо было срочно решить, как лучше разделать его тушку. У меня и самого мороз по коже пробежал. Такой взгляд был как-то у дедушки У, когда я в первый раз смог его достать в тренировочном бою. Дескать, кто посмел?! Мне показалось, что сейчас меня будут хладнокровно убивать, но мастер только усмехнулся и уважительно поклонился. Однако гному кланяться он явно не собирается.

Поговорили немного и о моих планах. В первую очередь я собирался навестить родных. Давно пора, а то в первый год-полтора работы во дворце просто некогда было – надо было показать товар лицом, продемонстрировать, что я умею, и поменьше бегать за советами к Трумару. Потом учеба в актерской мастерской, потом злосчастный поход в лабиринт… Если быть честным с самим собой, время навестить всегда можно найти, но не очень-то хотелось из столичной жизни возвращаться в нищее прошлое. Казалось, что, стоит мне вернуться домой, я там так и останусь, а вместо работы магом буду продолжать стирку, глажку, уборку за нищенские медяки.

Затем, после посещения родных, следует плотно заняться связующими амулетами (были кое-какие мысли) и магией порталов. Дедушка У внес свои коррективы, обрисовав печальное положение с производством артефактов.

Если со стиральными баками и амулетами чистоты все было в порядке – производство расширялось, в разных государствах создавались совместные компании, доходы росли не по дням, а по часам, то с соединяющими амулетами возникла напряженная ситуация. Всем так понравились демонстрационные модели, что выстроилась немалая очередь желающих купить их за любые деньги. Причем далеко не только ювелиров – областей применения уже столько напридумывали, что я и в самых смелых фантазиях вообразить не мог. Проблема заключалась в том, что привлечение магов к копированию практически ничего не дало. Я могу сколько угодно гладить себя по макушке, ласково приговаривая: «Какой ты умный, Гаррад! Сумел скопировать такой сложный амулет, как «Звезда магистра», за сравнительно короткий срок», – но делу это помогало мало. Месяц труда квалифицированного мага для производства одного-единственного амулета делал его по цене прямо-таки брильянтовым. И ничего поделать невозможно, поскольку копировать приходится сравнительно небольшими кусками, рассматривая и запоминая каждый во всех подробностях. Мой копир во дворце работал просто потому, что несложные магемы можно было видеть практически с любой точки – они представляли собой фактически плоскую, а иногда даже одномерную структуру. Перенести ее через зеркальный преобразователь в другой материальный объект достаточно несложно. И то возникали ошибки. К тому же при копировании не учитывались особенности материала приемника, который физически не мог быть идеальной копией материала источника. Правда, словно брага у старого пьяницы, у меня в голове бродила одна мысль, но оценить, насколько она бредовая, без экспериментов довольно сложно. На лекциях по алхимии нам рассказывали об опытах по выращиванию кристаллов. В том числе и для создания амулетов. Однако, насколько мне известно, широкого распространения эта технология не получила. То ли из-за сложности и дороговизны, то ли из-за отсутствия устойчивого спроса. Во всяком случае, ювелиры, как подтвердил и дедушка У, работают только с природными камнями, поскольку покупатели, а это в основном аристократы, считают плебейством носить украшения из искусственных материалов. Такая же ситуация и с амулетами. В общем, мысль была такая – выращивать кристалл вместе с магемами по образцу. Получится или нет, сказать сейчас невозможно, но мне кажется, в этом что-то есть. А будет ли результат – покажут эксперименты.

В завершение разговора ювелир помялся, сходил куда-то и вернулся, держа в руках конверт:

– Три дня назад курьер доставил нам письмо для тебя. Как мы ни отрицали факт твоего проживания здесь, он именем короля потребовал проставить магическую метку в получении. Сказал, будто и по другим вероятным адресам разосланы аналогичные послания. Прости, но мы вскрыли, – немного смущенно пояснил У. – Нам следовало выяснить, о чем там пишут, а тебя не было… Ну вот и открыли. Мы не знаем, можно ли верить тому, что там написали. Может быть, это ловушка?

«Гарраду зи Сонтез, князю Бахрийскому.

Ваше сиятельство! Настоящим уведомляем Вас о награждении знаком «Защитник короны» четвертой степени за заслуги перед отечеством в деле ликвидации опасной банды, промышлявшей разбоем и насилием под прикрытием коварного отступника полковника Козельса, каковой при задержании оказал сопротивление и был убит.

Заслуженная Вами награда будет вручена тотчас по прибытии Вашего сиятельства в центральный офис департамента в столице Вильдории по адресу: тупик Литейщиков, дом номер четыре, парадный подъезд, – в любое удобное Вам время».

Внизу змеилась замысловатая закорючка директора ДОК, заверенная большой и красивой печатью с красочной иллюзией знака департамента – щит, на котором секира, с короной на лезвии. У службы охраны правопорядка знаком являлись две скрещенные алебарды. Тайная служба знака не имела, а если и имела, то… тайный. Иначе что за тайная служба, агентов которой можно определить просто по магическому жетону-удостоверению. При необходимости они пользовались либо знаком ДОК, либо СОПП, а представлялись исключительно на словах. Но это исключительно на словах и при острой необходимости.

Значит ли это, что мой шантаж сработал, записи попали по назначению и ДОК прекратил преследование? Альмилира во сне говорила про интерес к княжеству со стороны Градорики. Стало быть, тихо ликвидировать угрозу в моем лице и подгрести под себя земли княжества короне не удалось, и теперь она всеми силами будет делать вид, будто произошла досадная случайность, во всем виноват козел Козельс, а Его Величество озабочено исключительно моим благополучием. Но, может быть, все ровно наоборот, и меня ждет банальная ловушка. Даже если я не приду за наградой, то осторожность вполне могу потерять. Тут-то меня и – цап-царап. Думаю, лучше всего будет вести себя так, словно никакого письма не было, а охота за моей головой по-прежнему ведется с неослабевающей силой.

Мои мысли подтвердил и дедушка У, сообщив о том, что за домом ведется негласное наблюдение. Опыт клана в конспирации позволил ему быстро вычислить агентов, предупредить хранителей и домочадцев и продолжать делать вид, будто о слежке никто знать не знает, ведать не ведает.

Два дня я отдыхал, не выходя из дома, а на третий ранним утром в дом ввалилась галдящая толпа гоблинов со щетками, скребками, ведрами и тряпками. Они пооткрывали окна и двери, чтобы агентам ДОК не пришлось напрягаться, гадая, чем они там заняты, с песнями на гоблинском и шутками принялись наводить лоск как снаружи, так и внутри. Через час, закончив операцию, улыбаясь до ушей, кланяясь и благодаря хозяев, также толпой вывалились на улицу и ушли.

То, что пришло их одиннадцать, а ушло двенадцать, мог бы заметить какой-нибудь добросовестный агент, но и тот вряд ли запомнил их лица. Это если наблюдал гоблин. Для прочих рас все они были на одно лицо.

А еще через час в сторону городка Новая Бахра, новой столицы княжества Бахрийского, выехала магарета, за рулем которой сидел щеголевато одетый гоблин-водитель, а на заднем сиденье вальяжно развалился пожилой ньор, одетый, несмотря на жаркую погоду, в черный костюм тонкой шерсти, белую крахмальную рубашку с кружевным воротом, застегнутую на все пуговицы, и высокую лаковую шляпу-цилиндр. Пышный не то бант, не то галстук – последний писк умирающей от ужаса моды, – заколотый булавкой с крупным брильянтом, черным клубком змей топорщился на груди. Собственно, и прочих финтифлюшек на господине надето было немало. Только простенькое медное колечко на пальце несколько портило общее впечатление богатства и роскоши. Но подобное чудачество было в порядке вещей, и никто не стал бы на это обращать внимания. Особенно на господина, способного спокойно потратить десяток-другой зарядов довольно емких и дорогих кристаллов на путешествие в магарете на дальнее расстояние. Путешествие в наемной карете, не говоря уж о дилижансе или, страшно представить, на паровике, обошлось бы раз в десять дешевле. Правда, по скорости все эти виды транспорта уступали магарете, но не так уж и много. Впрочем, этот аппарат, видимо, скоростной, индивидуальной сборки или экспериментальный, буквально летел по дороге со скоростью тридцать – тридцать пять километров в час и к вечеру обещал быть в конечной точке своего маршрута.

Путешествие прошло спокойно и даже скучно. Думать мне никто не запрещал, но лаборатории рядом не было, а производить вычисления только в уме – довольно напряженно и малопродуктивно. Ход у магареты хоть и мягкий благодаря рессорам и магической компенсации, но все же покачивание на неровностях дороги и притормаживания на поворотах, кроме непонятных каракулей, ничего иного черкать на бумаге категорически не позволяли.

В мой родной городок – столицу нынешнего княжества – мы въехали без всякой помпы, хотя местные мальчишки, не избалованные видом дорогущей техники, считали своим долгом некоторое время сопровождать наш выезд, однако поспорить быстротой ног с магическим двигателем никак не могли. Неизменно побеждал двигатель, наглядно доказывая преимущество прогресса перед патриархальной мускульной силой.

К нашему дворцу, уменьшенной копии княжеской резиденции в прежней столице, двухэтажному зданию с колоннадой, внутренней стороной дуги обращенной к воротам, я подъезжал с нескрываемым волнением и даже рад был некоторой задержке перед фигурными коваными воротами, за которыми просматривался небольшой ухоженный парк, пересеченный множеством ровных дорожек, посыпанных свежим песком. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя.

– Что угодно ньору? – поинтересовался здоровенный пожилой привратник, по виду отставной сержант пехоты.

– Я хотел бы встретиться с хозяевами данного имения. У меня есть сведения и предложения, которые наверняка заинтересуют их светлости. Мое имя барон Вардикор, – не захотел я раскрывать своего инкогнито, справедливо полагая, что мое родовое гнездо не оставят без внимания.

– Без доклада не велено пускать, – совершенно не впечатлился моим титулом привратник. – Извольте подождать.

По его сигналу к воротам подбежал парень, выслушал распоряжение и со всех ног понесся к дому. Привратник остался на месте и, казалось бы, лениво ждал, но я не сомневался в его готовности мгновенно перейти к действию в случае нужды.

Разрешение было получено, ворота мягко, без скрипа, распахнулись, и мы подъехали к крыльцу. Дверцу мне открыл старый дворецкий, который еще моего отца катал на плечах. Я чуть не ляпнул: «Здравствуй, Вис!» – но вовремя одумался и с достоинством вышел из магареты. Дворецкий пристально всмотрелся в мое лицо, и в его глазах что-то мелькнуло. А может, мне просто показалось? Во всяком случае, вид полнейшей невозмутимости и чопорного достоинства не изменился ни на йоту. Он слегка поклонился и предложил следовать за ним в дом.

Приняли меня в малой гостиной, интерьер которой не изменился с тех пор, как я в ней резвился. Не было только одной из парных напольных ваз. Еще бы! Момент, когда я с разбегу врезался в нее и разбил, запомнился на всю жизнь. Главное, меня никто не ругал и не пытался вогнать мудрость в голову мальчишки через задницу, но глаза матери, полные слез и страшного беспокойства за меня, накрепко впечатались в память. Очень не хочется еще раз увидеть такой ее взгляд.

Мать вышла вместе с сестренкой и двумя телохранителями. Одобряю. Мало ли что за хлыщ приехал – осторожность отнюдь не помешает. Дворецкий тоже не стал выходить.

А какая же у меня матушка красавица! Женщина-аристократка, гордо стоящая передо мной, была совершенно не похожа на исхудавшую, бедно одетую прачку с темными кругами под глазами, задавленную тяжелой работой, болезнью и постоянной заботой о двух детях, которых надо чем-то кормить и во что-то одевать, а денег нет и не предвидится.

Сестренка и вовсе меня поразила. Во-первых, она выросла и стала на голову выше меня. Во-вторых, проказливый сорванец исчез, и вместо него появилась воспитанная барышня, готовая прямо сейчас на бал в королевский дворец. Подозреваю, что уже не один сынок соседей потерял сон и аппетит.

– Что вам угодно, ньор? – довольно холодно произнесла мать.

Не узнала. Странное чувство обиды охватило меня. Логика говорит – ты же приложил все усилия, чтобы тебя не узнала даже родная мать, вот и радуйся. Получилось! Но все равно, видимо, подспудно я был уверен, что мать узнает меня в любом обличье.

– Я бы хотел переговорить с вами наедине. Поверьте, речь идет о важных вещах.

– Говорите здесь. У меня нет секретов от моих телохранителей.

М-да. Задачка. Сам хвалил за осторожность и сам пытаюсь нарушить рекомендации. Не раскрываться же. Даже намек и тот может вызвать бурную реакцию, которую практически невозможно будет скрыть от прислуги. А прислуга, как я испытывал на себе, имеет уши и глаза почище квалифицированного шпиона. При этом, в отличие от шпиона, еще и болтливый язык.

Мое затруднение неожиданно для меня разрешил дворецкий:

– Ньора, если вам угодно будет выслушать мое мнение, то я рекомендовал бы сделать так, как просит барон. В крайнем случае, я могу остаться и некоторое время побыть в качестве телохранителя.

Матушка внимательно посмотрела на по-прежнему невозмутимого Виса и подала знак телохранителям. Как только за ними закрылась дверь, она холодно потребовала объяснений:

– Что это значит, Вис? Неужели наш гость уже успел завоевать твое расположение?

– Мама… – прервала сестренка намечающуюся бурю, – это же… Гаррад! Наш Гаррад!! Брат! Он наконец-то приехал!

Взвизгнув, она стремительно бросилась мне на шею, как в прежние времена. Правда, сегодня повиснуть на мне у нее не получилось. Ох, и выросла же кобылица, как сказал бы наш садовник! Скорее получилось бы у меня, но вешаться на шею девушкам я все-таки не привык.

– Сынок?! – все еще не веря своим глазам, прошептала мать. – Радик!! Это же ты!

В общем, выпутаться из объятий и тщательно стереть следы слез мне удалось не скоро. Больше всего меня поразило поведение нашего старого дворецкого. Вис стоял все такой же чопорный и невозмутимый, а по щекам его катились крупные слезы, которые он и не думал вытирать.

– Я вас сразу узнал, молодой ньор. Мне сердце подсказало. Я ведь еще вашего дедушку помню шалопаем-мальчишкой. Ваша семья для меня столько сделала, а сколько потратили на мое омоложение. Лучших эмпатов-целителей приглашали. Да и вас, молодой ньор, я столько раз на плечах катал, что узнаю под любой личиной.

– Так ты поэтому удалил охранников, Вис? Ты сразу узнал Гаррада? А почему же не сказал? – спросила мать. Ее понять можно – радость встречи никак не способствовала аналитической работе разума.

– Разумеется, узнал сразу. Однако если ньору надо было представиться кем-то иным, то у него для этого наверняка имеются основания, и не мое дело решать за него, как лучше предстать перед родными. А то что-то много крутится вокруг дома всяких странных персон. Если позволите, я пойду распоряжусь насчет обеда. Что мне сказать, если спросят? Многозначительно молчать – тоже не лучшая идея, еще напридумывают невесть что. Потом ни в чем убедить будет невозможно.

– Говори, что ньор барон встречался с князем в столице и привез известия о нем. А еще скажи, что барон хочет купить некоторые семейные артефакты и за ценой не постоит, – проинструктировал я.

– Сынок, ты хочешь дать нам еще денег, но-о-о… мы же не потратили те, что ты давал нам раньше. И доход, хоть небольшой, но поступает регулярно…

– Я дам распоряжение банку перечислять на ваш счет пятнадцать процентов от моих доходов. Простите, я мог бы и больше, но надо копить на очистку наших земель…

– Я все понимаю, сынок. Поэтому считаю, что не стоит тебе перечислять нам какие-то деньги. Нам хватит.

– Нет, не хватит. Мелькире пора поступать в училище. Там сестренке надо будет где-то жить, и причем не в халупе, одеваться и питаться, как княгине, а не как бедной прачке. Разговор окончен. Я так решил!

– Ну весь в деда. Такой же упрямый, – вздохнула мать, и, мне показалось, с затаенной гордостью.

– Поэтому, Вис, говори всем то, что я сказал. Так и радость княгинь будет оправданна, и деньги в доме тоже.

Дворецкий поклонился, заверил, что все будет в лучшем виде, вышел, и мы остались одни. Естественно, мне не дали ни секунды передышки, потребовав рассказать все и первым делом для чего весь этот маскарад.

– Вот такие вот дела, – закончил я повествование, опустив некоторые подробности. Известие о том, что их сын и брат теперь довольно богат и продолжает наращивать благосостояние семьи, порадовало близких, однако невеста-эльфийка вызвала неоднозначную реакцию. Сестренка недоумевала: какого рожна братцу надо, когда красавица аристократка, дочь герцогини, очень и очень влиятельной фигуры, чуть ли не сама вешается ему на шею? Правда, с чисто женской последовательностью тут же заявила, что жениться мне надо на всех трех девушках. И пусть две из них вроде как замуж за меня не собираются, по мнению сестренки, никуда они от меня все равно не денутся.

А мать восприняла очень настороженно известие о помолвке с эльфийкой.

– Сынок, тебе следует знать, что доля эльфийской крови есть и в тебе. В роду не принято вспоминать об этом, но твой далекий предок взял замуж девушку эльфийку, дочь Великой матери Великого леса, расположенного на территории княжества. Там, где теперь битые земли. Однако, по его настоянию, обряд бракосочетания проводился не в храме Творца, а… в храме Силы. Были такие когда-то давно, пока постепенно власть над душами людей не перехватили служители Творца. Согласно обряду, твоя далекая прапрабабка далее не могла жить по законам эльфов и стала номинально считаться человеком. Она с этим согласилась, но после смерти мужа дождалась, когда сын твердо встанет на ноги, и ушла в лес. С тех пор никто ее не видел. А вот пойдет ли твоя Альмилира на такое и будет ли иметь такую же силу обряд в храме Творца? Не могу сказать. Не знаю.

– Мама. Я тебе обещаю! Эльфийской свадьбы не будет! Я не уверен, что у нас может что-то получиться, даже если Альмилира согласится на обряд по человеческим законам. У нее властный и жесткий характер. Я тоже не подарок. Ты же знаешь.

– Да уж! Мне ли не знать. – Мать с сестренкой синхронно и даже как-то одинаково усмехнулись. – Мягкий и уступчивый мальчишка на самом деле способен переупрямить самого упертого осла… ладно-ладно. Не обижайся. Я шучу. Ты, сынок, настоящий князь. Это было видно чуть ли не с младенчества. В принципиальных вопросах всегда стоял насмерть. Я даже боялась, что у тебя не хватит гибкости и дипломатичности, которые так же нужны правителю, как храбрость и уверенность в себе. Но одним качеством ты, к счастью, обладаешь в полной мере. – Она широко улыбнулась. – Актерским мастерством! Надо же! Родная мать не узнала сына под личиной!

Дома я прожил два дня и на третий рано утром уехал обратно. Слишком уж тяжело и для меня, и для моих близких было играть роль чужого человека, да и мысли крутились в голове, не давая толком спать. Надо было попробовать реализовать идею со связью, задействовать алхимическую лабораторию для копирования шаблонов моих разработок, надо было разбираться дальше с телепортацией – очень уж мне понравилась возможность ускользать из ловушек так, что никто понять не может, куда я делся. Потом надо бы все-таки сходить с охотниками Олевара своими глазами посмотреть, что творится на моих землях… и много чего еще.

Со связью вопрос решился на удивление быстро. А чего там особенного? Дунул-плюнул, и готово. Для меня – гениального мага всех времен и народов – это не задача, а так, мелочь. Структура-то известна давным-давно. Построить усилитель-передатчик в недрах лабиринта – и пробивай сигнал на дальность до…

На самом деле я восемь суток, не вылезая, забывая есть и спать, бился над задачей. Ох, недаром нам целый семестр вдалбливали такой совершенно «посторонний», абсолютно немагический курс, как психофизика. Оказывается, ее законы справедливы и для магических конструкций. Хотя, если подумать, магической энергией управляет именно живой разум. Следовательно, законы, которым подвластен он, являются и законами магии… А может, все ровно наоборот, и первична как раз магия, выстроившая сама себе управляющий центр в виде мозга живого существа? Но это все к философам.

Для меня важно то, что с магической связью ситуация складывалась, в точности как с человеческим ухом и источником звука. Чтобы ухо восприняло звук, как вдвое более громкий, источнику следует повысить мощность сигнала… в четыре раза. То же самое и с дальностью: чтобы повысить дальность вдвое, надо увеличить мощность в четыре раза, чтобы втрое – в девять… и так далее. Чтобы мне поговорить с кем-нибудь за сто пятьдесят километров, потребуется «всего лишь» сделать браслет, облепить его емкими накопителями и использовать всего-то на три минуты разговора, затем менять камни или долго заряжать встроенные. Когда я дошел до понимания этого момента, тогда тут же и понял – мои предшественники отнюдь не дураки, не видящие очевидного, а использование ретрансляторов – суровая необходимость, а не способ надуть щеки и выкачать с людей побольше денег за кратенькую беседу.

На шестой день злобного биения собственной бестолковой головой о стену и почти вызревшего убеждения, что я – никчемный тупица, Брог и Хрыск, словно две няньки, трясущиеся над убогим дитём, предложили отвлечься, передохнуть и заняться чем-нибудь другим. Я и занялся. Порталами. А мысли, где-то глубоко в подсознании, все крутились и крутились вокруг проблемы связи… и докрутились.

В общем, не вдаваясь в детали, можно представить себе, что связь – это обмен сообщениями через очень и очень миниатюрный портал… х-м… прям-таки порталик или портачок… нет, лучше – микропортал. Через что там переносится материя, энергия, магия и много чего еще, я так и не разобрался. К сожалению, и жрецы тоже не знали, открыв принцип перемещения фактически случайно. Два стеллажа храмовой библиотеки, до верха которых надо карабкаться по длинной лестнице, забиты книгами с самыми экзотическими теориями наподобие «Теории двойников из множественных сопряженных миров, имеющих смещенные друг относительно друга пространственные координаты». Или «Сверхтонкие нити магической вселенной, пронизывающие мир насквозь, движение вдоль коих происходит без затрат времени». Или совсем уж мозголомных «Принципов подобия коагуляционных структур над– и подпространственной матрицы многомерного континуума метамагической вселенной». На мой взгляд, поизгалялись маги. Оттянулись от души. Даже неинтересно, кого из авторов, в конце концов, признали самым умным.

Для меня главное, что все работает, а система создателя Звезды Магистра, Иохима, позволяет втиснуть все необходимое в сравнительно небольшой камень, который легко вставить в перстень и добавить небольшой накопитель. Зачем большой, когда речь идет о микропорталах, где не требуется обрамлять здоровенную арку контурами и подавать на них большой поток энергии для перетаскивания больших объемов вещества? Расчеты показывают: доля энергии для реализации самого контакта настолько незначительна, что ею можно пренебречь. Единственная тонкость здесь заключается в том, что в отличие от обычных амулетов связи, в которых больше энергии тратит тот, кто связывается – в этом случае принимающий может слышать передающего даже при практически пустых накопителях, – в моих амулетах оба портала и в том, и в другом перстне будут тратить одинаковое количество магии.

Правда, от идеи с перстнем пришлось пока отказаться – не смог придумать, как хранить все номера для связи. Почему именно номера? Хранить образы тоже можно, но каким образом – вот именно! образом! – немаг сможет передать этот самый образ из своей головы в амулет? Да и маг тоже вынужден будет использовать дополнительный амулет, из коего извлекать все картинки подряд, пока не найдется подходящая. Короче говоря, мне пришла в голову мысль присобачить каждому владельцу моих переговорных амулетов цифровой номер. То есть, конечно же, не бегать с ведерком клея и лепить на спину людям цифры. И не заталкивать самих людей в ячейки с номерами в артефакт… Никакой клоунады и ужасов – просто свободному номеру присвоить точку привязки микропортала нового амулета и имя владельца. За этой мыслью потянулась другая – хранить список где-нибудь в одном месте. Там, где его можно спокойно пополнять и делать доступным сразу всем владельцам амулетов. То есть сознательно добавил дополнительное промежуточное звено. И совсем даже не с целью организовать подслушивание… во всяком случае сегодня. Таким образом, один амулет связывался с другим через посредника, который, по расчетам, может держать множество открытых микропорталов, благо энергии в его распоряжении, благодаря храмовому концентратору, сколько угодно. Разобраться бы еще с динамическими порталами, не требующими заранее установленной привязки в точке прибытия. Но эта задача… эх-х-х… опять откладывается на потом.

Распознавание хозяина амулета связи сделал по принципу… амулета молнии. То есть по основным комплексным признакам ауры. При этом активировать связь и вызвать кого-либо на переговоры может только живой владелец и никто другой. Правда, его могут принудить к этому. «Нет в мире совершенства».

Так вот. Основная проблема заключалась не в суммарном объеме магем, а… в способе набора номера. Как на перстне набрать, например, номер тридцать три? Пришпандорить к камню круг с цифрами и вращать его, нажимая на камень, когда против специальной риски установится нужная цифра? Но чем больше движущихся частей, тем сложнее устройство и тем менее оно надежно. Поэтому основным я сделал амулет в виде маленькой плоской шкатулочки размером с дамскую пудреницу. И голову ломать не надо, влезет или не влезет все намеченное в один кристалл, – места будет предостаточно. Можно даже еще каких-нибудь функций добавить. Но это потом. А пока все должно получаться достаточно просто: открыл шкатулочку – активировал амулет. На нижней стороне потыкал в нарисованные цифры, приложил палец к надписи «Вызвать» (в этот момент как раз и проверяется аура владельца) и получил соединение. На верхней крышке вместо зеркальца сделал небольшой экранчик, где проявляются цифры набранного номера и, в случае успешного соединения, изображение собеседника (или того, кто будет пялиться в экран). Громкость звука вызова и разговора можно регулировать с помощью специальной пиктограммы.

Гордый собой до предела и вымотанный до изнеможения, я ввалился в дом ювелира, с трудом поднялся к себе в комнату, благо никто меня не видел – бабушки Сон и Лю не было, а Дин с дедушкой У были чем-то плотно заняты в мастерской, – и рухнул на постель.

Проснулся отдохнувшим и бодрым. Зато Лю, которая в момент моего пробуждения заканчивала водить над моим телом руками с накопителями между пальцами, выглядела как не совсем свежий покойник. Я даже поначалу испугался – круги под глазами на пол-лица, сгорбленные плечи и запредельная усталость во всей фигуре.

– Лю! Что с тобой?!

Девушка сначала закончила действия, дрожащими руками аккуратно положила накопители на стол и буквально рухнула мне на грудь, заливая ее слезами.

– Эй! Лю! Ты думаешь, такое орошение моей цыплячьей грудки сделает ее шире и мохнатее?! Или тебе нравятся заросшие шерстью мужчины? – попытался я шуткой перекрыть мокрый поток. Не получилось.

– Ра-а! (хлюп) Разве можно так (хлюп)… себя (хлюп)… доводить (два раза хлюп)?! Ты же был на грани (хлюп)… нервного и физического истощения (хлюп)!

– Лю, прости! Зато знаешь, какая отличная штуковина у меня получилась! Теперь мы с тобой может переговариваться на любом расстоянии! Даже видеть друг друга на любом расстоянии!

– Правда?! А что ты сделал, Ра? – заинтересовалась Лю. Ей явно понравилась мысль не терять меня из виду. – И мы сможем говорить с тобой в любое время, когда захочется?

– Ну разумеется! Я сделал амулет связи!

– Ой, здорово!! А зачем ты делал? Можно же просто купить и не выматываться так.

– Лю-у-у! Ты меня не поняла. Я же говорил – на любом(!) расстоянии! Понимаешь?! И мой амулет свяжет тебя не только со мной, но и с дедушкой У и с бабушкой Сон… да со всеми, кто его получит. Давай я быстренько схожу в мастерскую, сделаю несколько штук и…

– Нет! Никуда ты не пойдешь! – Гоблинка проявила такую твердость, какую от доброй и мягкой девушки я просто не ожидал. – В мастерскую тебе можно будет только завтра, и не раньше. Даже не проси. Иначе позову дедушку, и он тебя уложит! Ты понял?

– А пое-е-е-есть? – жалобно протянул я, беззастенчиво надавив на жалость. Как говорил один мудрец: «Путь к сердцу женщины лежит через желудок мужчины». То есть женщины любят и… потакают тем, кто дает им возможность себя накормить. – Я так проголода-а-ался. Прямо умираю от голода.

– Я сейчас! Я быстро! У меня все готово! Ты только лежи. Я все принесу. – Лю ожидаемо метнулась к двери, а я остался ждать и надеяться на то, что в процессе моего кормления мне удастся добиться послабления режима.

Послабления добиться не удалось – в вопросах режима и исцеления Лю оказалась настоящим тираном. Единственная моя победа заключалась в том, что дедушка У обещал сделать к завтрашнему дню десяток заготовок по моему рисунку. А мне осталось только покорно возлечь на ложе и принимать заботу мелкой гоблинки. Что не сделаешь для девушки, чтобы доставить ей удовольствие.

На удивление, через пару часов мой трудовой порыв сменился дикой усталостью, и я заснул. Вероятно, бодрость и легкость в теле после пробуждения были вызваны подпиткой энергией, которую осуществила Лю, и являлись побочным эффектом укрепляющих манипуляций. Зато на следующий день я проснулся уже сам и чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы проигнорировать рекомендации Лю – рекомендации, а не требования, как вчера, – и отправиться в мастерскую.

Дедушка У с Дином на подхвате действительно сделал все, что обещал, отодвинув повседневную работу. Причем сделал он поровну «мужских» и «женских» вариантов шкатулочек. «Женские» в отличие от «мужских» были поизящнее, более изукрашены блескучими камушками… да чего там рассказывать? Понятно же и так, чем наряд женщины отличается от строгого мужского костюма.

Первым делом я спустился в храм, где до обеда создавал центральный артефакт связи (ЦАС, или цаску). После обеда сделал сразу три штуки, пока простых и грубых, амулетов, предназначенных исключительно для ввода новых номеров и точек привязки микропорталов новых амулетов связи в центральный артефакт. Эти амулеты соединялись только с центральным артефактом и ничего, кроме передачи новых данных, не умели. И только на следующий день я смог внедрить в заготовки магемы связи, после чего привязал к себе первый попавшийся мужской амулет, затем под номером один ввел себя, любимого, в ЦАС, а потом и остальных. Полчаса мы развлекались, вызывая друг друга и проверяя, как работают амулеты. А работали они вполне надежно. Восто-о-о-оргов было… Однако осталась последняя проверка – на дальность. Я сообщил всем, что ненадолго уйду в Градорику и попробую оттуда связаться со всеми. Гоблины согласились и тут же – я еще даже из комнаты не вышел – застыли в нетерпеливом ожидании.

Я быстренько через храмовый портал перешел в столицу Градорики и побежал к выходу, не обратив внимания на то, что промелькнуло где-то далеко, в конце коридора. Ловушки, настроенные еще при ремонте и установке на мою ауру, заранее блокировались на время, достаточное для моего прохода, поэтому я мигом достиг входа в подвал, поднялся наверх в комнату, выделенную мне в бывшем доме орка, активировал амулет и ткнул первую попавшуюся цифру:

– Как меня слышно?

– Ра-а-а-а! – услышал я радостный визг Лю так отчетливо, будто она была рядом со мной. – А когда ты все-таки пойдешь в Градорику?

– Я уже там!

– Ра-а-а-а-а! Ты – гений!! Все так здорово работает! А ну-ка дай я тебя вызову!

Я закрыл крышку, дезактивируя амулет, и он тут же зазвенел вызовом. Но это была не Лю. Ее опередил дедушка У, которому, как малому ребенку, тоже понравилась новая игрушка. Я поговорил и с ним, и с Дином, и с бабушкой Сон, и снова с Лю и уже собирался возвращаться, как вдруг…

Зов Альмилиры – не во сне, а наяву – ударил меня, словно пыльным мешком по голове. В нем не было привычной властности или робкого приглашения, только тоска и обреченность. Она словно прощалась со мной навсегда, ничего не требуя и ни в чем не упрекая. Причем я даже знал, где она в данный момент находится – недалеко от дома орка. Откуда знал и почему так ярко почувствовал эмоции девушки, разбираться не стал, коротко сказал Лю:

– С Альмилирой плохо. Иду ей на помощь. Будь готова на всякий случай…

– На какой случай? – не сразу поняла гоблинка.

– На всякий… прости, конец связи.

Я закрыл крышку амулета и выбежал на улицу Градорики.