Читать книгу СССР – кипящий океан - Виталий Бебихов - Страница 3

На примере декабристов, создавших дворянские тайные общества – Союз спасения. Союз благоденствия, Южное общество, Северное общество.

Их выступление, при ограниченности в масштабах и времени, исторически значительно. В том числе по влиянию на Россию. Они, победители войны 1812 г., увидели, что в Европе живут лучше, демократичнее.

И стремились улучшить состояние страны, имея в виду переход от самодержавия к конституционной монархии, выход из финансового кризиса, отмену крепостного права, заботу об Аляске… Методы планируемых преобразований должны быть мирными, но, в крайнем случае, они допускали даже убийство царя.

Портрет: Александр I

Их поддерживает Гвардия, как известно, – единственная сила России, меняющая царей, используя в том числе и цареубийство (Павел I, Пётр III). И, что крайне важно, начальник гвардейцев генерал-губернатор Санкт-Петербурга Михаил Андреевич Милорадович – фактически второе лицо государства. У него так много власти и силы, что он дерзает настаивать перед Императором на своём мнении.

Император Александр I, зная о планах декабристов, не позволил принять против них предупредительных карательных мер. Он сам готовил либеральные реформы. Подготовку их не успел завершить, а его преемник на троне их игнорировал.

Александр I cкоропостижно умер в Таганроге в ноябре 1825 года в возрасте 47 лет – после простуды во время поездки по России.

Это отразил, если это не выдумка, Пушкин в легковесной, только для близких, эпитафии царю:

«Всю жизнь свою провел в дороге,

Простыл и умер в Таганроге».

За два года до смерти 16 августа 1823 г. Александр I составил секретный манифест, в котором принял отречение от престола брата Константина и признал в качестве престолонаследника среднего брата Николая.

Отречение Константина оказалось тайным, что роковым образом повлияло на последующие события, но естественным – ведь из-за не морганатического брака он потерял право на престол.

На пустом, можно сказать, месте сложилась странная ситуация междуцарствия. Николай присягнул «императору Константину I», как весь народ уже несколько лет звал претендента на престол. Николай Павлович организовал и присягу войск Константину. И Константин, следуя тайному манифесту старшего брата, сделал то же самое в Польше.

Для отречения Николая в пользу Константина – даже при том, что тот не обладает юридическим правом на престол – были веские причины. Главная – влиятельнейший генерал Михаил Андреевич Милорадович ультимативно потребовал этого.

Его доводы:

– Гвардия поддерживает Константина. Он, пусть и сумасбродный, но в отличие от Николая не жестокий, не злопамятный. Его любили. Тем более, что долгие годы – до его развода и второго брака – он был единственным претендентом на трон.

– Гвардия не сомневается, что Николай, став царём, «поменяет команду», включая Милорадовича.

В тот же день Государственный Совет заслушал Манифест Александра I от 1823 года. Так как Манифест указывал на одного наследника, а присяга приносилась другому, члены Совета обратились за разъяснением к Николаю.

Тот в ответ, по-моему неожиданно, не только не захотел признать манифест Александра I, но и отказался провозгласить себя императором – до выражения воли старшим братом.

И призвал Совет, что выглядит благородным, но малообоснованным, принести присягу Константину «для спокойствия Государства».

И Государственный Совет, Сенат и Синод принесли присягу на верность императору Константину I. Присягнули и дворяне Москвы. В Петербурге дворяне, сомневаясь, присягу отложили до 14 декабря.

Так как Николай отрекся от престола в России, а Константин принял присягу в Польше вместе с войсками, он несколько месяцев был для страны «законным царём». Но для её элиты, естественно, – не совсем. А престол, что парадоксально и неустойчиво, «остался свободным».

Моё впечатление, что братья, кроме младшего Михаила, не озаботились «разрулить» опасную политическую ситуацию в стране, отпустив ее на самотек. Главное, по отношению к присягнувшим военным, готовым согласно присяге, «отстоять законного царя Константина».

Михаил предлагал братьям варианты выхода из ситуации, ими не принятые во внимание.

Портрет: Николай I

Николаю «пришлось» (не верится, что только из-за «неуступчивости» Константина, хотя Николай упрашивал его несколько раз), стать царём и решительно подавить Декабрьское выступление 1825 г.

Судом над арестованными занимался не Сенат, как тогда полагалось, а специально созданный Николаем I Верховный суд.

По тяжести содеянного преступники были сгруппированы в шесть (по другому источнику в 11) разрядов. Кроме высокопоставленных (например, губернатор Александр Николаевич Муравьёв)! Сведения о них были Николаем изъяты из дела.

Под следствием находилось 579 человек. Пять преступников 0-го разряда были повешены (позорно и стыдно для казнённых, как тогда считалось), а не расстреляны, ибо Николай I указал: «кровь не должна пролиться».

120 декабристов, разжалованные в воинских званиях, были сосланы на каторжные работы в Сибирь. При лишении одновременно членов их семей дворянства со всеми привилегиями.

В помощь Верховному суду Николаем I был привлечён Военный суд – для «лиц, приравненных судом к декабристам». Мне не удалось что-либо узнать о работе суда и количестве сосланных на каторгу Военным судом.

Декабристы шли в Сибирь пешком, закованные в «ножные железа». Шли вместе с уголовниками, приговоренными к каторге.

Если бы исход разговора Александра Пушкина, отправленного ранее в ссылку из-за свободолюбивых взглядов и действий, с царем Николаем I был бы не столь благоприятный, участь поэта могла быть такой же.

Следующее «рассказано Пушкиным».

«Фельдъегерь внезапно извлек меня из моего непроизвольного уединения, привезя по почте в Москву, прямо в Кремль, и всего в пыли ввел меня в кабинет императора, который сказал мне:

– А, здравствуй, Пушкин, доволен ли ты, что возвращен (из ссылки в Михайловское)?

Я отвечал, как следовало в подобном случае. Император долго беседовал со мною и спросил меня:

– Пушкин, если бы ты был в Петербурге, принял ли бы ты участие в 14 декабря?

– Неизбежно, государь, все мои друзья были в заговоре, и я был бы в невозможности отстать от них. Одно отсутствие спасло меня, и я благодарю за то Небо.

– Ты довольно шалил, – возразил император, – надеюсь, что теперь ты образумишься и что размолвки у нас вперед не будет. Присылай все, что напишешь, ко мне; отныне я буду твоим цензором» (конечно, со всегда решающим голосом).

Существенно, что декабристы, собрав на Сенатской площади немногочисленные войска, подчиняющиеся им, фактически ограничились пассивным ожиданием развития событий, пока их не разогнали расстрелом из пушек по приказу Николая. Погибло 1271 человек!

По-моему, основная из причин пассивности – то, что немногие из декабристов «хотели пролития крови», хотя, согласно присяге, были готовы «отстоять законного царя Константина».

Существенная причина – внезапное «исчезновение» диктатора-командующего декабристов князя Трубецкого Сергея Петровича, храброго боевого офицера. По-моему, явно к лучшему по отношению к возможной массовости военных действий и соответственно гибели людей.

Трубецкой, его прихода долго ждали на площади, пропал, не сказавшись, – отсиделся, спрятавшись, в Генеральном штабе.

Как известно из протоколов допроса декабристов, он, диктатор-командующий (!) доказывал, что делил на равных власть и, следовательно, «преступные действия» с Константином Федоровичем Рылеевым. Последний же был только одним из нескольких председателей «мирного времени» декабристского общества. Не исключено, что показания Трубецкого сыграли свою роль в признании Рылеева преступником 0-го разряда и его казни. Трубецкой же, «отсидев каторгу», восстановленный в правах и привилегиях, прожил долгую жизнь.

Эпизод с «Милорадовичем на коне» не изменил ситуацию. Михаил Андреевич от поддержки декабристов, ещё строящих планы, перешёл к защите Николая I. Существенно, что – уже как царя!

Он, боевой заслуженный генерал, любимый солдатами, появился перед строем и призвал присягнуть русскому царю. Он был уверен, что ему подчинятся.

Руководители восстания велели Милорадовичу уйти. Но генерал продолжал «вносить брожение». Тогда он был убит: Евгений Оболенский нанес удар штыком, а Петр Каховский выстрелил.

Смертельной оказалась пуля. Она была с особой насечкой и при прохождении разрывала ткани больше обычной. «О, слава Богу! Это пуля не солдатская! Теперь я совершенно счастлив!», – воскликнул умирающий генерал, когда пулю все-таки удалось извлечь. Он успел продиктовать последнюю волю свою. Среди прочего в завещании значилось: «Прошу Государя Императора, если то возможно, отпустить на волю всех моих людей и крестьян». А это без малого полторы тысячи людей. Что и было исполнено. Погребён Михаил Андреевич Милорадович 21 декабря 1825 года в Духовской церкви Александро-Невской Лавры, г. Санкт-Петербург.