Читать книгу Катарсис. Старый Мамонт - Виталий Храмов - Страница 11

– Как они вас нашли? – спрашиваю.

Я, получается, вдруг стал старшим в этом детском саду. Даже Олег – друг моего детства – выглядит на двадцать – двадцать семь, не больше, гад! Лежим рядом, смотрим в небо. Заряжаем батарейки магией, сняв маскировку ауры – Скрыт.

– Я виноват, – говорит он, – попросил о помощи старого друга, Мага жизни. Никак не хотел верить, что он предаст.

– Предаст, не предаст, или вообще – передаст заднеприводный, – качаю я головой, – у него могла быть безвыходность. Взяли в заложники родных – куда он денется? Да и просто – магов жизни раз, два и обчёлся. Что поставить вокруг наблюдателей?

– Ты изменился, Саша, – качает головой Олег.

– Изменишься тут. Я, Олежек, как бы бандитом стал. А быть бандитом и жить, при этом дома – ночевать – надо покрутиться. Ну, ты помнишь фундаментальную фразочку Жеглова: «Вор должен сидеть в тюрьме»?

– Нет. Не помню. До сих пор не верю, что Союза – нет.

– Нет, Олег. Много чего нет. Сначала не стало тебя. Потом – страны. А потом – вообще ничего не стало. Ни работы, ни порядка. Потом погиб сын, ушла жена. И-и-ех-х!

Махнул левой рукой. Из-под правой стрелу ещё не вынимал. А вот с поясницы – вынули. Стрела пробила магический щит и простой щит, пробила кольчугу, но в тело вошла на пару сантиметров только. Вынули, залили Мёртвой водой. А вот в ноге стрелы и в боку – серьёзнее. Как появится Сила – займусь. Пока на блокировке боли.

– Олег! Да ну его всё в баню! – говорю. – Не наша головная боль – Союз. Жизнь прожита – как проклятье. Что ни делал, всё получалось, как в том анекдоте: «Хотели – как лучше, а получилось – как всегда». Да я и сам виноват. Хотел, как лучше – для меня. Жену – красавицу, жизнь – богатую и красивую. А надо было хотеть жизнь – правильную. Уважение и страх в глазах людей – хотел. Амбиции потешить. Эго своё потешить. Быть альфа-самцом. А было – ненависть и презрение в глазах людей. Потому как – не был я человеком. Бандитом я стал. И кулаком. Так-то. Хотел, чтобы дети мозги не насиловали. Самоустранился я от воспитания детей. А получилось, что жена за измены ненавидела. Сын отрёкся фактически, дочь меня же и заказала. Наняла убийцу, чтобы бизнес мой забрать.

Смотрит на меня внимательно. Олег – Маг Разума. Взгляд такой – особенный. Не как у того Олега, которого я знал, а как у матёрого волкодава-следака. Психолога-практика. Я усмехнулся. Я в некотором роде – тоже психолог. Пришлось научиться, чтобы не быть лохом. Вести людей, делать «бизнес», не владея психологией, – ошибка. Людей надо «видеть насквозь» – тогда не получишь заговор и нож в спину. А теперь я ещё и Маг Разума. Не получится у тебя, дружище, мною манипулировать. Не получится.

– И, знаешь, – продолжаю я, отталкивая ментальное «давление» Олега, – в этом мире не наладилось. Куда ни приду – горы бед на людей обрушиваются. Как ходячее проклятие. Там, где мы встретились – Крестовый поход Орденов местного бога на местных же жителей. Тут пересёкся с Охотниками – они тоже теперь в подполье ушли, изгоями стали, сепаратистами-партизанами. Вот, к Лосям нанялся – в пух и прах их разгромили.

Собираюсь с дыханием. Хорошо, что стрела не в лёгкие вошла, а прошла вдоль рёбер и, пробив мясо на груди, упёрлась в броню изнутри. Кровь остановили, боль блокирована, но мутит. Отдышался, продолжил:

– Я к чему всё это тебе говорю? Чувствую же, начнёшь меня агитировать – Родину любить. Только – знаю я про ваше пророчество. И говорю тебе – пошёл ты! Подальше. От меня. Пока за вами не стали гоняться все, у кого есть хоть сколько-то мозгов и хоть чуть – амбиций и власти. И так – команды ликвидаторов по мою и ваши души с радостным визгом сольются в едином порыве. Что так смотришь? Ты видел, как обрадовался твой воспитанник этому зелёному клинку? А я только сейчас узнал, что это был сын Императора. Он теперь инвалид. Как ты думаешь – Император простит мне? Или тоже сформирует команду убийц?

Молчит. Упрямый? Ну, слушай тогда:

– А вот это – Молот. Был простым сыном сельского кузнеца. Из-за меня религиозные фанатики убили его отца. И мать – вон того, шустрого, мальчика, что сверкает Тьмой в ауре. Он теперь не ребёнок – убийца. Такой судьбы они хотели? Драться до смерти по три раза на дню? Помирать изгоями? А, Олег? У безымянного посёлка, на безымянной высоте?

Смотрю на Обереста, что вместе с Пятым за ноги волокли «телепортера». Пятый догнал-таки да ещё и убил Мага! Молодец! И Оберест – молодец. Паладин его клинком насквозь пробил, а он – трупы таскает. Нет бы, как Молот и Крок, без сознания позагорать. Показываю на Обереста:

– Тебе парня не жалко? Не пытайся воздействовать на меня! Я – не дамся! А ты думаешь, я вашу игру не просчитал? А, Хранители? Вы зачем щенка подставили? На убой?

– Почему ты решил, что мы его подставили? А? Ты что из меня чёрта лысого лепишь, Саня?

– Кто придумал это долбаное пророчество?

– Почём мне знать? Я о нём узнал, когда меня Император Сокол уже уговорил на этот пост, к малышу – Пестуном. Когда уже привязался к мальчику.

– Ты мне ещё скажи, что Чеса – Чистильщика Медвила и Клема – не знал.

– Знал. Чес – мой учитель Разума. Я у него в Университете учился. Клема мне он и представил. Уже в Медвиле. Как раз перед выходом на дело. Мы туда и попали – за одной штукой.

– Знаю я про штуку вашу. Не надо играть со мной, Олежек!

– Какой ты стал, Мамонт!

– Стал! Станешь тут с вами!

– Мамонт! Ты чего тут рассопливился, как девица-гувернантка? – Олег приподнимается и нависает надо мной, сжигая гневным взглядом. – Соберись, тряпка! Разнылся тут – жизнь тяжёлая? А мне каково было оказаться в чужом мире – раненому, не зная языка, голому? Не как тебе – экипированному и вооружённому? А? Не хочет он в пророчествах участвовать! Не хочешь – иди н-нах! Застрелись! Уйди подальше, чтоб дети не видели – да вскройся!

Олег откинулся на спину. Продолжил:

– Не хочет! А кто меня спрашивал? Я в Мире вообще с самого начала начинал! С рабства! Что ты мне гниль лепишь? Я подставил Ястреба? Пошёл ты! Я привязался к парню, а последнее время только и успеваем – ноги выдёргивать из медвежьих капканов! Нас кто спросил – хотим мы? Или нет? Непонятно было вообще – почему всех собак на парня спустили? Мы только в Медвиле у Провидца, которого ты знаешь как Чес, узнали, что Ястреба стали считать Обещанным Наследником. А к кому мне идти, кроме Всевидящего Ока? Парня стали толкать на бунт так явно и грубо, что мы сбежали. А что происходит, что за хрень творится, почему Лебедь стал, как Сокол, играть в игры запутанные – не понятно. Надо было с кем-нибудь посоветоваться. А Провидец – мог помочь. Только – он всё усложнил. Чес много чего говорил. Про пророчество, про гниль, что съедает тело Церкви. Но, как и ты, я не верю в пророчество. Чес предложил проверить: если Утерянный Венок признает Ястреба как кровь Последнего Императора, то так оно и есть. Откуда нам было знать, что Изгой переродился в старшего лича?

– А я как там оказался? – спрашиваю.

– Знаешь, Санёк, я часто тебя вспоминал. Очень часто. Не было у меня никого, кроме тебя. Мы же с тобой как две половинки одного человека были. Как братья – двойняшки. Потому остервенело учился магии, как услышал, что Маг может открыть портал меж мирами. В своих скитаниях я всё же нашёл амулет портала. Но активировать его может только Маг. Не ниже Мастера объёмом потенциала. А переход между мирами – только Повелитель Магии. А я Магистром только тогда стал. Но я упорно искал способ вернуться домой.

– Домой? Куда, Олежек? Где наш дом? Детский приют? Казарма? Ротная палатка?

– На Землю, Саш, – вздохнул Олег, – на Землю. Привязывался я на тебя. И иногда у меня почти получалось. Я тебя слышал. А ты меня – нет. Но портал не открывался.

– И я тебя слышал, – вздыхаю, – я считал тебя мёртвым. Когда я слышал твой голос, считал его предзнаменованием. И буквально следом приходилось спасать свою шкуру. Постоянно. Вот и последний раз я услышал тебя, когда умирал, от сердца. И вот – я тут. Но там был ещё один товарищ.

Рассказываю ему про старика-гопника, что кровью своей освятил моё оружий, но отжал мобилу.

Вся наша честная компания собралась вокруг, глазами хлопают, рты разинули. Даже Крок и Молот перестали валяться чурбаками – слушают, как рыбы об лёд. Потому как чуют, что о чём-то важном говорим, но о чём – не втыкают. Потому как не знают русского.

– И он не верит, – усмехаясь, говорит Олег парню, которого, оказывается, зовут Ястреб, а не Оберест, на местном языке.

– Верю не верю – не важно. Я не избранный. Понятно? – злюсь я.

– Понятно. А я вот, как услышал про зверя с носом до земли и большими ушами, сразу про тебя, Санёк, вспомнил. А как лич Изгоя снёс все мои защиты одним махом, опять попытался открыть портал к тебе. И позвал тебя на помощь. Ты же всегда спасал меня. Раньше.

– И вот я тут. А там я умер. Новая жизнь – старые проблемы. Ладно, успеем ещё наговориться на отвлечённые темы. Не пора ли нам свалить? Не загостились ли мы тут? Рядом с тонной свежего мяса?

– Саш, не спеши. Зачем идти ногами, если есть портал? Тут, недалеко, есть сильный Маг жизни.

– Где нас и ждёт ещё одна команда перехвата.

– Не думаю. О том, что моя бывшая – Маг жизни, мало кто знает. Да и вообще о ней мало кто знает. Она давно уже числится погибшей.

– Так что же ты к левым Магам ходил? А не к ней?

– Мы расстались… не мирно, скажем так. Я же ещё и числюсь её убийцей.

– Вот это Санта-Барбара у вас тут! А ты уверен, что она не прибьёт нас на пороге?

– Не уверен. Но что это изменит? Нам больше некуда идти. Как только соберусь с Силами – перейду к ней. Если и убьёт, то одного. А получится договориться – заберу и вас. Да и по жене я соскучился. Хватит Ваньку валять! Эмоции всё это. Амбиции прищемлённые. На кону встали такие ставки, что не до обид стало! Сказала она! Показала!

Олег перешёл на общий язык:

– Вы пока, ребята, всё ценное соберите. Тела расчлените. Твари их приберут.

– И наших? – спрашивает Ястреб.

– Им уже всё равно. Но расчлените – обязательно. Дать им стать Бродягами – плохая память для наших соратников. Я скоро буду. Надеюсь.