Читать книгу Многовластие - Виталий Иванов - Страница 10

После неожиданного перерыва заводской сходки, называемой теперь митингом, Андрей нерешительно спустился с импровизированной трибуны. Люди отходили и подходили. Главный бухгалтер, Петрович, сочувственно сказал:

– Эти рабочие, как ртуть, то собираются, то разбегаются. Они и себе, наверное, не могут объяснить, чего хотят.

– Зато мы понимаем, что за их бездельничество кому-то расплачиваться придется. Где прибыль, с которой им платить зарплату?

– Могу только сказать, что прибыли мало, а убытков много. Производительность труда по сравнению с довоенным уровнем упала на сорок пять процентов. Если выплатим по среднему заработку за время забастовки, как они того требуют, то не расплатимся за металл и уголь. А в кредит нам никто не даст.

К проходной подъехал автомобиль. Подошел одетый в черный костюм человек с портфелем.

– Забастовка, говорите, Андрей Петрович? Нам в Исполнительный комитет уже сообщили. Бастовать нельзя. Война-с. Зовут меня Лисянский Евгений Борисович. Собирайте профком.

– Его и собирать не надо. Вот они, – ответил Андрей, показывая на шатающихся недалеко людей.

Подошли несколько человек. Профсоюзные лидеры, заводилы стачек. Решили собраться в зале заводоуправления. Набралось много людей. В президиуме, помимо руководителей, сидели шесть человек: по три от бастующих и три от Совета, приехавшие вместе с Лисянским. Шла бурная дискуссия. На нападки забастовщиков отвечали руководители предприятия.

– Сразу скажу, что Петросовет в данный момент не заинтересован в забастовках, потому что они способствуют снижению обороноспособности страны. В то же время, справедливые требования бастующих должны быть удовлетворены.

– Работать на условиях нынешней оплаты труда мы отказываемся, – говорил представитель рабочих.

– Так увольняйтесь! Мы не можем вам платить больше того, что установили после трехкратного повышения ставок, – отвечал управляющий. – Вы в законах экономики что-нибудь понимаете? Нам придется предприятие остановить.

– Так вы нас увольняете? Локаут? – с вызовом спросил председатель стачкома. Он был одним из тех, кто сидел в Президиуме.

– Я этого не сказал, – парировал Андрей.

Другой член Президиума, Уличанский Борис, с перекошенным от злобы лицом, обратился к залу:

– О чем буржуи говорят! У них средств нет! А дети в заграничные платья одеты. И обедают, наши буржуи, в ресторане, небось. На нами заработанные деньги.

– В ресторанах во время войны кушают не такие, как мы, – буркнул Андрей, но его не слушали.

– Все у них есть, – кричали из зала. – Прибедняются!

– А что скажет Примирительная камера, или как ее там? – послышался громкий голос из зала. Об этих органах новой власти было известно на заводе.

Евгений Борисович встал из-за стола.

– Да, именно так, Примирительная камера. Ввиду сложности положения, примирительная камера решила передать завод под совместное управление фабзавкома и заводоуправления. Сколько можно бастовать! Вы, господин Управляющий, должны представить завкому все документы по предприятию. Бухгалтерские книги, договоры, ведомости. Познакомить с поставщиками и так далее.

– Получается, я себе уже не хозяин.

– Если и дальше не будет порядка в управлении предприятием, будем лишать права собственности. Такое уже не редко встречается у нас. Революционная власть не будет церемониться!

Евгений Борисович обратился к залу:

– Надеюсь, все удовлетворены. – Зал ответил неопределенным гудением. – Тогда хватит митинговать, приступайте к работе.

– А как же наши требования?

– Фабзавком разберется с делами и в ближайшие дни доложит вам. Согласны?

Вновь неопределенность прозвучала в ответ.