Читать книгу Многовластие - Виталий Иванов - Страница 67

Капитан Никитин почти не спал уже шестую ночь подряд. Сознание было замутненным. Иногда все происходящее проваливалось куда-то в бездну. Добровольные помощники все приводили и приводили подозрительных граждан. Тюрьмы скоро были переполнены. Обоснованность арестов определяли шесть гражданских и шесть военных комиссий. Каждая комиссия получила свой стол в просторном зале.

Словно для того, чтобы познакомиться с работой комиссий в штаб стал наведываться министр труда социалист Скобелев. Его присутствие здесь вызывало подозрения. Однажды Скобелев подошел к Никитину, отвел его в сторону и сказал:

– Есть у меня к вам небольшая просьба. Надеюсь, что вы мне не откажете.

– Что за просьба и как она касается моей службы?

– Не могли бы вы, пользуясь вашим положением, закрыть «Маленькую газету» Суворина. Думаю, вы согласитесь со мной, что это весьма контрреволюционное издание.

Никитин вспомнил. На страницах этой газеты частенько в весьма остроумной форме иносказательно высмеивалась деятельность правительственных чиновников. Доставалось и министру труда. Не раз читатели откровенно хохотали при чтении материалов.

– Знаю, некоторым эта газета портит жизнь, – сказал Никитин. – Но я совершенно не вижу повода закрыть эту газету. Критика необходима. К тому же закрытие изданий не входит в мою компетенцию.

Не получив удовлетворения, Скобелев ушел. А через несколько дней газета была все-таки закрыта. По приказу прокурора. Видимо, социалисты нашли к нему дорогу.

Правительство стало действовать решительнее. В ночном заседании с шестого на седьмое июля звучали предложения:

– Всех участвовавших в организации и руководстве вооруженным выступлением против государственной власти, установленной народом, арестовывать и привлекать к судебной ответственности, как виновных в измене Родине.

Многие предложения получали силу закона.

Некоторые войска, начавшие восстание, отправлялись на фронт. Первый пулеметный полк явился с повинной, выстроившись у Александровской колонны. Но пришел не весь полк, остальные разбежались и попрятались, прихватив три десятка пулеметов. Прокурор Судебной палаты выдвинул против большевиков обвинение по трем статьям. Большое раздражение органов вызывал Троцкий. Он рассылал иронические письма, спрашивая, когда же его арестуют?

– Я же был с ними. Я же был здесь, – заявлял он, – Почему вы меня не арестуете? Через несколько дней правоохранителям удалось-таки добиться ареста второго человека в большевистской партии.

Большую проблему судебным органам создавал также Нахамкес. Овший Моисеевич имел еще одну фамилию Стеклов, под которой был широко известен в России. По сведениям контрразведки он прибыл из Германии в Россию в начале войны. Никитин явился к Балабину с докладом.

– Это не тот ли Нахамкес – Стеклов, который в свое время так активно уничтожал полицию? – спросил Балабин, припоминая.

– Тот самый. А еще это соавтор знаменитого Приказа номер один, который способствовал развалу нашей армии к радости немцев.

– Какие-то новые обвинения?

– На митингах призывал к убийству лиц, выступающих за продолжение войны с Германией. Призывал к террору. В частности, к убийству Керенского.

– Тогда это не мой вопрос, обратитесь к Козьмину.

Было известно, что Козьмин эсер и выполняет в первую очередь задания партии. Но и он, поняв суть дела, воскликнул:

– Не может быть! Как? Меньшевик Нахамкес перешел к большевикам?

Материалами заинтересовались Якубович, Барановский и другие руководители. К Керенскому приставили специальную охрану. Была создана комиссия, в которую включили опытных рабочих Путиловского завода. Комиссия должна была контролировать производство и хранение оружия и взрывчатки на заводах, чтобы они не попали в руки террористов.

Контрразведчики отыскали Нахамкеса и попытались его арестовать.

– Покажите ордер на арест, – законно потребовал тот. И тут же возразил. – Не вижу даты. Где дата? – Сотрудники замялись. Как потом выяснилось, даты специально не ставились заранее, так как неизвестно, когда удастся найти подозреваемого. – Документ недействителен, – сказал Овший. – подчиняться не буду.

Пришлось срочно изготовлять новый ордер. Нахамкес был задержан. Но тут появился Председатель Совета Чхеидзе вместе с членами Президиума. После долгих дискуссий заместитель прокурора Судебной палаты освободил революционера. Через некоторое время пришло распоряжение министерства больше арестов не производить. Право на аресты сохранилось только за прокурором Палаты.