Читать книгу ЛЕОНИДЫ - Виталий Марко - Страница 2

На приём к нему записывались за многие месяцы. Некоторые были готовы ждать годами, пока им, наконец, представится возможность изменить его руками свою жизнь к лучшему. И то сказать – светило. Имя, которое знает весь мир. Кто, как не он, поможет реализовать самые сокровенные мечты? Мечты о счастливом себе. С такими руками, с таким талантом и опытом для него не было ничего невозможного. Хирург от Бога.

И ведь ждали же. Сколько надо, столько и ждали. Это только в поговорке «в чужом глазу соринку выискиваем, а в своём и бревна не замечаем». Тут всё было наоборот. На приём к нему, в основном, записывались те, кто и маленькую соринку, а часто просто мельчайший нюанс своей внешности воспринимал, как трагедию.

Вот уж воистину – «красота в глазах смотрящего». Миловидные, симпатичные, а зачастую даже очень красивые пациентки, со слезами на глазах, с искренней болью, доказывали ему своё несовершенство. Лишь иногда он, действительно, соглашался с ними, рукой мастера устраняя небольшие помарки гениального творения природы. Ну что ж, даже в небесной канцелярии иногда допускают ошибки в планировании. Этой немного недодали. Той, напротив, что-то дали с избытком. Но так бывало крайне редко. Зато чаще…

Чаще на приём к нему шли те, кто считал себя понимающими в красоте даже лучше самого Создателя. Нарисовав себе какой-то внутренний идеал, они страдали от расхождения этого образа и ежеутреннего отражения, видимого ими в зеркалах ванных комнат и маленьких косметичек.

Безобидные инструменты визажа спасали лишь на время. Рано или поздно женщина вновь видела себя такой, как она есть. Без корректирующих теней, карандашных подводок, растушёвок на скулах и тонирующего крема. Без изделий кутюрье, зрительно увеличивающих объёмы груди и бёдер, удлиняющих ноги и утончающих талию.

Обнажённая, один на один с идеалом в голове и отражением в зеркале… Как душа перед Богом. Тяжело выдерживать такое каждый день. И многие не выдерживали. Шли к нему.

Он внимательно выслушивал. Спрашивал, согласны ли с их критическими оценками собственной внешности родные и близкие им люди. Как правило, оказывалось, что их любимые мужчины, родители и друзья, напротив, изо всех сил убеждали ничего не менять. Говорили им, что они прекрасны и любимы именно такими, как есть. Но чем больше приводилось аргументов, тем настойчивее становилось их желание стать такой, какой хочется, а не такой, какой родилась.

Впрочем, наверняка были и те, кто прислушивался. Тогда они просто не приходили к нему на приём. Те же, кто переступал порог его кабинета, были настроены весьма решительно.

Тогда он предпринимал ещё одну попытку. Уже от своего лица. Ведь он не только хирург, врач, способный избавить тело от явного или мнимого недостатка. Он ещё и мужчина. Да, давно не молод. Но он ещё не разучился искренне восхищаться женской красотой. Той, которая ну никак не раскладывается в голове на отдельные носик, губки, глазки. Той, которая воспринимается лишь целиком, вместе с обликом, голосом, запахом, неуловимым движением плечика и случайным касанием руки. Той, которая, как бы это банально не звучало, неповторима и есть у каждой.

Он находил такие слова, от которых любая женщина, услышь она их в обычной жизни, почувствовала бы себя самой прекрасной и неотразимой, навсегда оставив свои комплексы и сомнения. Но, увы, эти разговоры проходили не в обычной жизни. Для сидящих напротив него бой уже начался. Они успели всё для себя решить и понять. Поэтому, несмотря на искреннюю попытку отговорить, сказанное им редко приводило к изменению их планов.

Когда и этот рубеж обороны оставался за спиной у наступающей решимости, между настойчиво идущей к своей цели пациенткой и холодным светом операционной оставался последний плацдарм. Правдивый и, быть может, излишне подробный рассказ о том, как будет проходить операция, и о том, что придётся вытерпеть после неё, прежде чем из-под белизны снимаемых бинтов покажется желанный идеал.