Читать книгу Паутина - Виталий Михайлов - Страница 36

1

В Зале Сновидений Сорок Седьмой по-новому рассматривает лицо своего человека. Его внешность он знает досконально, но сейчас оно выглядит для него совсем по-другому.

Если я понимаю правильно, размышляет он, то значит, мы с ним выглядим одинаково. По крайней мере, выглядели, когда человек был поменьше, такой как все дети в доме. Надо будет попросить Шестьдесят Вторую, чтобы она описала меня, тогда я смогу сравнить её слова с тем, что вижу.

Больше всего в этот момент его интересует то, что рассказал вчера Девятнадцатый. Действительно ли его слова правда? Кто знает, сейчас уже ничего не понятно, так много необычного свалилось за эти два дня. Он уверяет, что мужчина из сна слышал его. Если так оно и было, значит, и он может поговорить со своим человеком. Вот только как это сделать? Кричать на весь зал, надеясь, что он услышит? Но что подумает наставник Лейен? Не заподозрит ли он чего-нибудь? Все уже привыкли, что Девятнадцатому снятся кошмары, а вот с Сорок Седьмым такого ни разу не было. Как он объяснит своё поведение, если наставник начнёт спрашивать его о том, что он видел?

Была и ещё одна мысль, которая не давала ему покоя. Если человек из сна Девятнадцатого услышал его крик, означает ли это, что они могут управлять своими снами? Или то, что они видят во сне, происходит на самом деле, прямо в этот момент, где-то в другом месте, и они не могут влиять на происходящее. Пока ясно одно – всё это покрыто тайной, и ему, как и всем остальным, не положено знать об этом.

Всё-таки я найду ответ на свои вопросы, думает он. Главное – действовать осторожно, чтобы наставник Лейен ничего не узнал.

Сорок Седьмой чуть приоткрывает глаза и, стараясь не поворачивать головы, осматривает сидящих в Зале. Все спят, а Шестьдесят Вторая в соседнем кресле чему-то улыбается, разумеется не отрывая глаз. Ей снится что-то приятное. Ну и хорошо.

В эту минуту дверь в Зал тихонько приоткрывается, в проёме показывается голова Каноса. Лицо у него хитрое.

– Наставник Лейен, – негромко говорит он. – Вас вызывает настоятельница.

Сорок Седьмой закрывает глаза – нельзя, чтобы его застали за нарушением правил. Он слышит торопливые шаги наставника, а потом и его голос.

– Побудь здесь за меня, – очевидно, он обращается к Каносу, – пока я не вернусь.

– Как скажете, босс, – отвечает голос смотрителя.

Дверь закрывается, и без того чуть слышные шаги затихают в коридоре.

Сорок Седьмой прислушивается. Судя по шаркающему звуку, Канос идёт прямо к нему. Шаги всё ближе и ближе, и вот, наконец, затихают.

– Не трогайте его, – отчетливо вдруг произносит голос Шестьдесят Вторая.

Сорок Седьмой вновь отрывает глаза и видит Каноса с поднятой вверх рукой, сжатой в кулак, прямо перед собой. Служитель делает шаг в сторону и прижимает указательный палец к губам девочки.

– Молчать! – говорит он. Шестьдесят Вторая отодвигается, но в эту же секунду палец оказывается у неё во рту. – А так тебе нравится, крошка?

– Убери от неё руки, – негромко, но очень решительно говорит Сорок Седьмой.

– Не смейте разговаривать! Вы должны спать и молиться, – отвечает Канос, он всё же отступает на шаг. – Спать и молиться.

Здесь с ним не поспорить – рин закрывает глаза. Шаги Каноса удаляются, однако всё ещё слышно его бормотание.

– Спать и молиться, и очень скоро вы поймёте, почему это так важно.

2

Последний раз мы видели Анну, когда она, с ног до головы облитая крысиной кровью, терзаемая воспоминаниями из своей жизни, безумно металась по башне и, наконец, не выдержав всего кошмара происходящего, упала в обморок. Это не значит, что она потеряла сознание, как это могло бы произойти с любым из нас. Она продолжала всё видеть и понимать, вот только дух её был окончательно сломлен – она не могла больше найти в себе сил для сопротивления.

Лишь только тело её безвольно опустилось в кресло, как в тот же миг всё встало на свои места. Комната приобрела спокойный прежний вид: никаких крыс, никакой крови, никакого огня. Книги на полках, бумаги на столе, стул, обломки которого ещё мгновение назад валялись у окна, на своём месте.

Анна ещё долго сидела в кресле, пытаясь убедить себя, что ничего этого не было, что ей привиделся кошмар, что она просто перенервничала, но теперь всё будет хорошо. Однако она знала, что это не так. Разумеется, это испытание подсунул ей ОН, а она не смогла его выдержать. Она перестала надеяться на Божью силу и помощь и бросилась в объятья адского пламени. Её вера пошатнулась, а это значит, теперь она стала очень уязвима и практически беззащитна. Даже при малейшем намёке на подобную ситуацию инструкция требовала незамедлительно сообщить об этом руководству семинарии. А дальше известно что – проверка, расследование и как минимум отлучение от должности. Но в данной ситуации отставкой дело не закончится, это Анна знала наверняка. Если выяснится, что в инцидент был вовлечён один из служителей, последствия могут быть самыми ужасными (чрезмерно суровые наказания – обычное явление, достаточно вспомнить Ветхий завет).

О ночном происшествии никто из подчиненных ничего не узнал, даже Канос, но желание переговорить с кем-нибудь росло с каждым днём. Наконец, Анна остановила свой выбор на новом наставнике – Лейене. Такое решение было неслучайным. Несмотря на сравнительно юный возраст и отсутствие опыта, именно он казался ей наиболее духовно грамотным и принципиальным сотрудником. Ну и конечно, свою роль сыграли обстоятельства их первого знакомства – именно тогда, уже в первые минуты общения, он показал, что не чувствует себя новичком и твёрдо уверен в своём долге и готовности беспрекословно подчиняться высшим указаниям.

Кажется, именно он знает ответы на эти вопросы, думает Анна, вызывая наставника к себе. Конечно, я не смогу рассказать ему всего, что происходит, но думаю, можно будет обойтись и без этого.

3

Спустя минуту дверь открывается, и на пороге появляется Лейен. Анна замечает на его обычно спокойном лице лёгкое удивление.

– Вы звали меня, настоятельница? – кажется, голос его чуть дрогнул.

– Да, мне нужно поговорить с вами, – Анна уже успела смириться с тем, что, несмотря на её просьбы обращаться к ней по имени, наставник по-прежнему соблюдает субординацию. – Садитесь.

С минуту они смотрят друг на друга, не произнося ни слова. Лейен, по-видимому, сделал для себя какие-то выводы – легкое замешательство, которые мы почувствовали в его первых словах, сменилось умиротворённостью и почтительным ожиданием. Настоятельница, напротив, явно волнуется и не очень удачно пытается это скрыть. Нам известно, в каком душевном смятении она находится в этот момент, но то, чем кончится эта беседа и как далеко она зайдёт, не может предугадать даже она.

Наконец, Анна первая нарушает молчание.

– Как ваши подопечные?

– Всё хорошо. Рины очень послушны, поэтому с ними мало хлопот. К тому же они успели привыкнуть ко мне.

– Как вы можете оценить их внутреннее состояние?

Лейен пристально смотрит настоятельнице в глаза, словно пытаясь понять подоплёку вопроса, но видит в них лишь профессиональный интерес.

– Достаточно высоко.

– Продолжайте.

– Каждый из них индивидуален, а это неизбежно приводит к тому, что между ними возникают какие-то трения и разногласия. Но это касается исключительно личных отношений. К своим ежедневным обязанностям все они относятся покорно и очень ответственно.

– Я спрашиваю это неслучайно. Время от времени мы проводим анализ эмоционального состояния ринов. Думаю, вам знакома эта методика.

– Да, она была включена в подготовительные занятия.

– Тем лучше, значит, вопросов здесь не возникнет. Вы раздадите им бумагу и цветные карандаши. Попросите ринов нарисовать любой эпизод из своего сна, используя те цвета, которые им нравятся.

– Тестирование должно пройти в Зале?

– Нет. В каждой комнате отдельно. Находясь под вашим наблюдением, они не смогут влиять на рисунки друг друга. А это даст наиболее точный результат. Когда рисунки будут закончены, предложите каждому из них рассказать о том, что он нарисовал и почему именно это. Потом вы проанализируете ответы (их необходимо будет кратко записать), и результаты принесёте мне. Здесь подробная инструкция анализа, – настоятельница указывает на большую красную папку, лежащую на столе.

– Что-то ещё? – спрашивает Лейен.

– Да. У меня есть несколько личных вопросов.

– С готовностью отвечу вам на них.

4

Анна привстаёт и чуть придвигает своё кресло поближе к наставнику.

– Прошу вас, не пытайтесь разглядеть какой-то подвох в моих словах, считайте их просто небольшим тестом на профессиональную пригодность.

Анна виновато улыбается, а наставник молча кивает в знак согласия.

– Скажите, Лейен, кем вы были в жизни?

– Абсолютно никем. Я был очень хилым и болезненным ребёнком и скончался в возрасте четырёх лет.

Настоятельница сбита с толку столь неожиданным ответом, но, очевидно, не собирается так просто сдаться.

– Вам нравится служба?

– Уже имел честь сообщить вам, что чрезвычайно горжусь ею.

– В таком случае ответьте, готовы ли вы без малейшего раздумья выполнить порученное вам задание?

– Разумеется.

– Неужели ни на миг у вас не возникнут сомнения в правильности и справедливости требуемых от вас действий?

– Не совсем понимаю, к чему вы клоните. Разве можно оспаривать высшую волю?

– Я же просила – не ищите подвох, просто отвечайте.

– Хорошо.

– Давайте рассмотрим конкретную ситуацию. Представьте, что вы солдат и находитесь на вражеской территории. Командир приказывает вам открыто огонь по мирным жителям. Вы выполните приказ?

– Даже будучи солдатом, я бы не стал стрелять в невинных людей.

– Значит, вы ослушаетесь?

– Над командиром всегда есть кто-то, способный отменить его приказание.

– Хорошо. А если вы услышали эти слова от своего высшего начальства? Царь, король, президент – выбирайте, что больше нравится.

– Всё равно я не поступился бы своими принципами – даже самым величайший из смертных может ошибаться.

– Тогда почему вы готовы выполнить любой ЕГО приказ?

Впервые лицо Лейена принимает совершенно растерянное выражение. Но, очевидно вспомнив наказ настоятельницы чётко отвечать на вопросы, говорит:

– Я твёрдо убеждён, что он не может ошибаться. А это значит, что всё служит одному единому плану. Возможно, недоступному нашему пониманию.