Читать книгу Воздаяние монстру - Виталий Михайлович Егоров - Страница 3

1.

Варвара и Анисим познакомились на работе. Она – продавец сельпо, он – подсобный рабочий.

У Анисима отца не стало, когда ему было всего девять лет. Он жил с матерью в отчем доме, окончил школу и ушел в армию. После армии был разнорабочим в совхозе, связался с дурной компанией, стал постоянно пить.

Уж сколько раз мать пыталась отвадить его от пагубного влияния алкоголя!

Несколько раз обращались к знахарям, но спустя короткое время после сеанса, он вновь начинал выпивать.

Однажды мать решилась и повезла Анисима в город. В наркологическом диспансере, почему-то именуемом «Красная Якутия», он пролежал почти месяц. Вышел оттуда с надеждами и планами на будущее. Он уже стал осознавать преимущество трезвой жизни и по пути в село думал, как избавиться от своих дружков-пьяниц.

И случилось чудо! Он уже год не пил, друзья, постоянно встречающие его радостными воплями возле винного магазина, постепенно рассосались, к спиртному не тянуло.

Устроился в сельпо подсобным рабочим. Таскал тяжелые ящики и кули с мукой, смотрел за порядком на складе, раскупоривал тары. Когда на складе появились в большом количестве мыши, – боролся и с ними. Мать души не чаяла в нем – сын исправился, работает, пользуется уважением.

Беда пришла неожиданно. Однажды мать слегла и уже не встала. Проболев полгода, она ушла в мир иной.

Анисим продолжал работать в магазине. Однажды, на октябрьских праздниках, ему вручили почетную грамоту как передовику производства. Скромные успехи окрылили его и он, одинокими вечерами, лежа на кровати, мечтал о дальнейшей жизни.

«Надо бы пойти, выучиться на водителя или тракториста. Вернуться бы в совхоз, подсобным рабочим всю жизнь не поработаешь. Годы идут, обзавестись бы семьей, есть где жить, дом родителей в хорошем состоянии, – он окинул взглядом интерьер дома, – бедно, но не беда, все наживное. А насчет жены… Продавцом работает Варвара, не замужняя, может быть попробовать с ней познакомиться? Девушка, вроде, нормальная, только немногословная и слишком серьезная, даже сердитая какая-то. Как с ней познакомиться поближе?».

Этими мыслями и жил Анисим одиноко в своем доме.

Наступил Новый год. Небольшой коллектив сельпо, после закрытия магазина, накрыл скромный стол, чтобы отметить праздник. На столе были пирожки и котлеты, которые работницы привезли из дома, консервированные голубцы из далекой Болгарии, венгерское вино, советское шампанское, чешский мармелад… В общем, продуктовый интернационал.

Анисим не притрагивался к спиртному. Когда включили старенький проигрыватель и зазвучала музыка, Анисим пригласил Варвару на танцы. Во время танца Анисим, неловко перебирая ногами, решил поговорить с ней.

– Варя, как здорово, что сегодня организовали этот вечер… – Анисим помялся, думая, что еще сказать девушке. – Как ты поживаешь?

Варвара удивленно посмотрела на Анисима.

– Тебе-то какое дело, как я живу, что интересуешься?

И Анисим решился.

– Варя, давай продолжим вечер у меня, я же живу один, никто нам не помешает, посидим, чайку попьем…

– Ты что, приглашаешь меня к себе домой? – Варвара еще больше удивилась.

Анисим понял, что сейчас получит категорический отказ и в душе уже жалел, что так резко, без подготовки, предложил ей пойти домой к одинокому мужчине.

Варя ничего не сказала и, когда закончился вечер, убрали со стола, стали расходиться, она подошла к Анисиму и сказала:

– Ну что, пойдем?

Так они стали жить вместе.

Когда родился первенец, в честь отца Анисима, назвали Степой. К этому времени Анисим выучился на тракториста и работал в совхозе. Варвара продолжала работать в магазине.

Жили мирно, без особой ругани и скандалов. Единственное, Варвара не любила друзей Анисима. Когда кто-нибудь приходил в гости к Анисиму, она всем своим видом показывала, что он здесь нежелателен. Вскоре к ним перестали заходить друзья и знакомые. У Варвары подруг было мало, да и они постепенно стали все реже и реже наведываться к ней.

Самым любимым занятием у Варвары была уборка в доме. В свободные дни она постоянно мыла полы, скоблила стены, протирала потолок… После тяжелого трудового дня, Анисим, желая немного прилечь на диване, порою долго ждал на улице, покуривая папиросу за папиросой, пока жена не закончит очередную уборку.

Воспитывала Варвара сына Степана в строгих правилах. За каждую провинность последовало наказание: стояние в углу, шлепание линейкой по голове во время выполнения домашнего задания, лишение ужина – все это было в порядке вещей в воспитании сына. У Анисима, по натуре доброго и мягкого человека, сердце разрывалось оттого, как мучают его маленького сына, но он терпеливо молчал.

«Жена старается для общего блага. Если распустить сына, то какой из него человек получится. Вон, сколько на улице шляется молодежи-пьяниц. Я сам чуть не спился. Если бы меня в свое время так воспитывали, может быть, по- другому было бы», – думал он, сидя крыльце с папиросой в зубах.

Мальчик учился прилежно, приносил домой четверки и пятерки и Анисим все больше и больше убеждался, что мать воспитывает сына в правильном русле.

Но, если мальчик иногда получал тройку или, не дай бог, двойку, то мать применяла к нему самые изощренные виды наказания, как то: лишение еды, закрывание в темной комнате, опять же линейкой по голове и прочее. В такие минуты, если отец находился дома, он уходил и возвращался только ко сну.

Так они прожили почти десять лет, пока не родился второй мальчик. Назвали его Славой – в честь отца Варвары.

2.

Казалось бы, дети должны были сплотить семью, объединить ее для общей цели, но у Ефремовых получилось по-другому. Анисим все больше и больше отдалялся от Варвары. Его уже раздражало чрезмерно жестокое воспитание старшего сына, он жалел о хороших и добрых друзьях, потерянных из-за Варвары, надоела постоянная и излишняя уборка дома. Он поймал себя на том, что после работы не желает идти домой. Это чувство, появившееся вдруг, стало укореняться в нем с каждым днем все сильнее.

Однажды, после получки, он остановился возле дома своего напарника. Был поздний вечер. Ковыряя носком ботинка землю со снегом, он долго думал. Его терзали противоречивые чувства, – впервые за десять лет он захотел выпить, расслабиться. Напарник его, бойкий мужик по имени Аркадий, всегда находил выпивку и частенько на работу появлялся навеселе. У Аркадия горел свет, еще немного потоптавшись на улице, Анисим решительно направился в дом.

Аркадий, лежа на диване, читал книгу.

– Привет, Аркаша, – Анисим снял шапку, расстегнул телогрейку. – Где родные?

– Жена на обследовании в городе, дочку с собой взяла, к родственникам, – Аркадий присел на диван и с удивлением взирал на Анисима, который к нему последний раз заходил лет десять назад, – раздевайся, проходи, чайку попьем.

– Спасибо, – Анисим стал снимать ботинки.

Аркадий изучающе посмотрел на лицо Анисима, пытаясь угадать, какими судьбами его занесло к нему.

Чайник стоял на печке, видимо вскипел недавно. Когда Аркадий налил чаю, Анисим к нему даже не притронулся.

– Анисим, не терзай душу, зачем пришел? – не выдержал, наконец, Аркадий. – Ты же не просто так ко мне пришел, давай, говори!

– Ты знаешь, Аркадий, плохо мне, отношения вконец испортились с Варварой, идти домой неохота. Что делать – не знаю.

– А может вам развестись?

– Мы и не зарегистрированы, сожительствуем. Как-то все некогда было.

– Ну, тем более. Слишком она строгая, я бы от такой сразу убежал. Вот у меня жена…

– Аркадий, – прервал его на полуслове Анисим, – у тебя что-нибудь есть?

– Ты же не пьешь, – удивился Аркадий.

– Хочу немного выпить, – Анисим, склонив голову, неотрывно смотрел в стол.

– У меня этого добра не задерживается, но если у тебя есть деньги, я могу сбегать, тут, неподалеку.

– На, возьми, – Анисим протянул ему деньги, – бутылку водки.

Когда Аркадий вышел, он, продолжая сидеть в той же позе, думал.

«Вот, сейчас Аркаша принесет водку, я выпью, а что дальше? Варвара меня ни разу не видела пьяным, как она отреагирует? Если она меня любит, то сделает все возможное, чтобы я не продолжал пить. Забота обо мне изменит ее к лучшему. Будет бояться, что я сопьюсь, – ей же неохота потерять кормильца семьи», – с такими мыслями он встретил Аркадия.

Аркадий торжественно поставил бутылку на середину стола, сходил к холодильнику, принес консервированные огурцы и сливочное масло. Достал и нарезал хлеб. Ловким движением откупорил бутылку и разлил по граненым стаканчикам.

– Давай, за все хорошее, – и залпом опрокинул стаканчик.

Анисим задерживался. У него появился страх, он вспомнил те дни, когда после беспробудного пьянства, он дрожащими руками брал чайник и прямо из носика долго пил холодную воду… И ужасное состояние, когда не хочется вообще существовать на этом свете.

– Давай, не задерживай тару.

Голос Аркадия привел его в чувство. Он зажмурился, поднес стаканчик к губам и стал тихо пить, словно воду. Допив до половины стаканчика, остановился, признак тошноты подступил к горлу. Вдохнув побольше воздуха, он резко выпил остатки содержимого сосуда. Потом долго сидел с закрытыми глазами.

– Давай, по второй, – Аркадий, разлив водку, пододвинул стаканчик.

– Нет, ты сам, – замахал он рукой, не открывая глаза, – я немного посижу.

Постепенно он почувствовал приятную истому в теле, в голове полегчало, настроение стало подниматься. Уже не было того тягостного чувства, которое давило на сердце.

– Можно и по второй, – и Анисим сразу опрокинул стаканчик.

Пошатываясь из стороны в сторону, он шел домой.

«Сейчас Варя впервые увидит меня в таком состоянии. Что она скажет, простит или выгонит? Простит. Конечно же простит! Еще и накормит и уложит спать. Она нормальная баба, просто детство было тяжелое, вот и характер тяжелый. Простит!»

Когда он зашел домой, была уже полночь. Анисим, не включая свет, крадучись направился на кухню. И вдруг, в отблеске луны, перед ним возникла чья-то фигура. Анисим с испугу вскрикнул:

– Ой, кто здесь?!

– Ты где шляешься, уже ночь!

Загорелась лампа, и Анисим перед собой увидел Варвару.

– Посидели с друзьями, задержался малость, – Анисим пытался говорить ровно, но во рту была каша, голос выдавал в нем пьяного.

– Ты что, выпил?! – Варвара подошла поближе и принюхалась, а затем громко и злобно расхохоталась. – Наконец-то, долго же я ждала, когда напьешься, алкоголик несчастный. Я знала, что этим все закончится. А ну, вон из дома!

– Куда я сейчас пойду, на ночь глядя? Давай, утром поговорим…

– Иди туда, где пьянствовал! Нечего в таком виде приходить домой, – и стала выталкивать Анисима к выходу.

Анисим сначала вяло сопротивлялся, а затем повернулся и вышел из дома.

Идти было некуда, и он направился к Аркадию.

Аркадий уже спал. Он разбудил его и протянул деньги.

– Иди, купи водки…

Анисим у Аркадия пил неделю, пока его жена и дочь находились в городе. Аркадий хоть и составлял компанию Анисиму, но каждое утро ходил на работу, прикрывал его от начальства.

Анисим же пил и лежал пластом на полу, поднимаясь только для того, чтобы выпить следующую дозу алкоголя и снова лечь.

Через неделю приехала жена Аркадия и выгнала его из дома. Денег в кармане уже не было, зарплата растворилась у подпольных торговцев спиртным. Он, немного поболтавшись по селу, вернулся домой. Тихо зашел в дом и прошел в дальнюю комнату. Упал на кровать и всю ночь мучился, ночью вставал и жадно пил холодную воду. Жена демонстративно не разговаривала с ним, когда он захотел заглянуть в комнату, где находился младший сын, которому исполнилось всего два с лишним годика, она сильно толкнула его в грудь кулаком. Старший сын Степа к отцу не подходил вообще.

Утром он пошел на работу. Его недельное отсутствие никто не заметил. Предприятие дышало на ладан, совхозы закрывались и поголовное увольнение работников было делом времени.

Через три месяца Анисим уволился с работы и устроился сторожем в сельпо, где работала жена. Через полгода его оттуда выгнали за пьянство на рабочем месте. А еще через месяц уволилась и Варвара, поскольку сельпо тоже закрылось.

Варвара мыла полы на предприятии и там же работала сторожем. Во время ночной работы детей брала с собой.

А Анисим уже нигде постоянно не работал, найти работу в селе было уже проблемно, перебивался временными заработками. И пил. Ночью, придя домой, тихо проскальзывал в свою комнату, а утром также тихо уходил из дома, чтобы найти собутыльников и выпить. Жена не обращала на него никакого внимания, не разговаривала, жила своей жизнью и делала вид, что Анисима не существует.

Однажды Анисим пришел домой поздно вечером. Варвара еще не спала, он позвал ее на кухню.

– Варя, иди сюда, надо поговорить.

– Что тебе надо, пьяница, хочешь полностью нас пропить!

– Нет, я хочу с тобой серьезно… Подойди, пожалуйста, – просящим тоном он позвал Варвару.

– Давай, говори быстрее, – Варвара ненавидящими глазами сверлила Анисима, – денег у меня нет, чтобы тебе дать на пойло!

– Варя, я уезжаю, не хочу быть тебе обузой. Да и дети, чтобы не видели такого отца… Короче, я поехал в город. Там из наших Митя есть, я знаю, где он обитает… Пропадаю я тут, может там найду какую работу, детям буду помогать…

– Работу! Кто тебя возьмет на работу, бродяжничать поехал. Ну и пропадай там! – Варвара развернулась и пошла в свою комнату, крикнула издалека. – А про детей забудь!

Анисим потоптался в зале, хотел попрощаться с сыновьями, которые уже давно спали, но испугался гнева жены, тихо вышел из дома. Ночь он провел у своего приятеля, а утром на автобусе поехал в город.

3.

Оставшись одна с двумя детьми, Варвара продолжала работать на двух работах, еле сводя концы с концами. В год, когда уехал Анисим, летом, напротив них на пустующем участке, начали строить дом. Она знала, что строит дом молодая семья с тремя детьми, мама ихняя работает учительницей, а отец частный предприниматель.

Еще не пообщавшись с новыми соседями, она их возненавидела. Сыновьям своим постоянно твердила, что соседи нехорошие, богатые и зажравшиеся люди, запрещала общаться с их детьми. Во всех своих бедах обвиняла соседей.

– Вот видишь, у тебя нет нормальной одежды, – говорила она сыну, – а соседские дети меняют их, когда хотят. Потому что воруют, живут за счет таких, как мы.

В детском, неокрепшем мозгу Степы, слова матери засели крепко, отравляя и разъедая его сущность.

Анисим не давал о себе знать. Варвара про него и не вспоминала.

Однажды, спустя год, как Анисим ушел от них, Варвара, оставив детей у родственников, поехала в город покупать детям одежду. Походив по рынку, купив все, что надо, она пришла в автовокзал. Автобус отходил через два часа, она зашла в зал ожидания и, чтобы скоротать время, ходила по торговым рядам, с интересом рассматривая диковинные китайские безделушки. Вдруг кто-то ее окликнул.

– Варя, здравствуй.

Она обернулась и сначала не узнала его.

– Анисим, это ты?

– Да, это я. Как живете, как дети?

Перед Варварой стоял опустившийся, грязный, дурно пахнущий человек, подобных людей в городе называют емким словом «бич», и виновато мял замусоленную кроличью шапку. Почерневшее лицо, разбитая губа, сломанный нос… Узнать в этом человеке прежнего Анисима было трудно.

– Живем хорошо, дети растут, тебя не вспоминают, – Варвара брезгливо отодвинулась от Анисима, – а ты забудь дорогу к нам, тебя никто не ждет.

Анисим постоял немного, а потом тихо произнес.

– Прощай, Варя, больше вряд ли увидимся. Детям передай от меня привет, – и, хромая, поковылял к выходу.

По приезду домой Варвара от Степы утаила, что встретила отца. Слава же отца вообще не помнил.

Степа учился хорошо и, когда он окончил школу, по линии министерства образования, ему, как сыну матери-одиночки, предоставили место в московском институте.

Первый курс Степан окончил успешно, но на втором у него что-то не заладилось. Не доучившись до конца курса, он бросил учебу и, вместе с таким же горе-студентом из Саратова, устроился работать у «сетевых маркетологов», а попросту мошенников. Прошли курсы искусства обмана доверчивых граждан по впариванию им товаров самого низкого качества, презентуя их как мировые бренды. За азиатскую внешность, Степану было предписано быть представителем совместной китайско-японской фирмы, осуществляющей прямые поставки товаров в Россию.

Контора за определенную плату, сопоставимую с платой за полноценную комнату, предоставила приятелям койко-место в комнате какого-то заводского общежития. В небольшой комнате расположились четыре, таких же, как они, сетевика.

Первые полгода торговля прошла бойко, люди хватали все подряд. Внешность Степана играла решающую роль при сбыте товара. Покупатели, в основном люди преклонного возраста, пенсионеры, уверенные в том, что перед ними стоит торговый агент продвинутой азиатской фирмы, брали ненужное барахло без лишнего разговора.

Однажды приятель из Саратова рассказал Степану, что соседи по койко-месту при обходе квартир в поисках покупателя, примечают одиноких граждан и позже их грабят. К этому времени торговля пошла на убыль, виной тому была сезонная пассивность граждан, которые, по необъяснимой причине, зимой покупали товар гораздо охотнее, летом же наоборот, а также, все более набирающая силу, людская молва, что сетевые маркетологи – это обманщики-лохотронщики. Приятели нуждались в деньгах, их могли выкинуть из общежития, поэтому решили последовать примеру своих соседей.

Нагрузившись несколькими утюгами и пылесосом, они обходили квартиры большого дома. Люди на звонки выходили, но увидев распространителей дешевки, ничего не говоря, захлопывали перед носом двери. Только в одной квартире им улыбнулась удача. Дверь открыла сухонькая старушка.

– Что вам угодно, молодые люди?

– Здравствуйте, бабушка! Мы представители японской фирмы «Шарп», продаем утюги и пылесосы, прямые поставки, товар ограничен, у нас осталась последняя партия! – выпалил приятель Степана, как их учили на курсах по оболваниванию доверчивых граждан. – Следующая только через два месяца, в связи с инфляцией цена будет полтора раза дороже. Поэтому рекомендуем купить сейчас. Очень выгодная сделка!

Бабушка впустила мошенников в квартиру.

– Сынки, а сколько будет стоит купить утюг и пылесос?

Узнав цену, она пошла в зал за деньгами. Следом за ней заглянул в зал приятель Степана и шепнул:

– Есть! В комоде прячет.

Всучив бабушке утюг и пылесос, приятели покинули квартиру.

– Она живет одна, квартире однокомнатная, там всего одна кровать, – приятель был возбужден, глаза горели. – Она вытащила кошелек из комода, там, по-моему, деньги еще остались.

На второй день, в десять часов, когда народу в подъездах бывает меньше всего, они стояли возле квартиры бабушки. Когда она открыла дверь, приятель с ходу ударил ее в живот. Она ойкнула и присела, Степан прижал ее голову к полу, чтобы она не видела их в лица, а приятель забежал в зал и, спустя короткое время, выбежал оттуда с сумочкой в руках.

– Побежали! – крикнул он.

К своему разочарованию, в старинном ридикюле обнаружили небольшую сумму денег. Посоветовавшись, решили продолжить свою преступную затею.

За полгода работы они совершили с десяток подобных ограблений.

Однажды они на поезде съездили в Саратов к родителям приятеля.

В поезде друг предупредил Степана.

– Я родителям буду говорить, что мы учимся в институте. Пусть думают, что у меня все хорошо. Ты подтверди это.

Побыли там три дня, наелись до отвалу домашней еды и, когда вернулись в Москву, их встретили встревоженные соседи по комнате.

– Что вы натворили? Менты ночью нагрянули, искали какого-то «китаезу», скорее всего тебя, Степа. Нас всех повезли в отдел, чуть почки не отстегнули.

Вы, давайте, уматывайте отсюда, не то и до нас докопаются.

Они сразу же ушли из общежития, болтались по ночной Москве, а утром были на Казанском вокзале. Приятель договорился с проводницей, и она за деньги устроила Степана в плацкартном вагоне. Попрощавшись, приятели расстались навсегда.

4.

Домой он приехал на попутках поздно вечером. Мать, увидев грязного, непричесанного сына, поняла сразу.

– Что, бросил учебу?

– Да, слишком сложно учиться, не смог выдержать, – и направился в комнату, свалился на кровать и спал сутки.

На второй день, он, выспавшись, встал с постели, налил чай и ел хлеб с маслом. Слава играл на улице. Он еще не успел допить чаю, пришла Варвара.

– Что собираешься делать? Ищи работу, на моей шее посидел достаточно, прокорми себя сам!

– Ты не вмешивайся в мою жизнь, как хочу, так и буду жить, – грубо отреагировал Степан матери и бросил на стол в ее сторону недоеденный хлеб с маслом, – на, подавись!

Варвара впервые почувствовала, что сын после Москвы изменился, перед ней сидел не тот робкий мальчишка, во всем повинующийся ей.

– Но работу- то искать надо, – повторила она.

– Не твое дело, – грубо бросил Степан и вышел на улицу.

Один раз он не ночевал дома, вернулся под утро пьяным. Мать встретила его у порога.

– Что, напился? – крикнула она.– В отца пошел, он был пьяницей, сын алкоголик!

Степан подошел к матери, ударил ладонью наотмашь по лицу. Варвара от неожиданности и боли закрыла лицо ладонями.

– Не смей меня бить, даже твой отец на меня руку ни разу не поднял!

– Отца изжила, теперь вспомнила про него! Сейчас от меня хочешь избавиться? – процедил он сквозь зубы, схватил ее за волосы и потащил на улицу.

Степан поволок кричащую Варвару до середины двора, хотел попинать, но громкий окрик соседки через забор остановил его.

– Степа, прекрати, милицию позову!

Степан бросил плачущую маму на земле посреди двора, вернулся в дом и свалился спать.

В эту ночь Варвара, лежа на кровати, впервые по-настоящему вспомнила Анисима.

«Правильно ли я поступила, не поддержав его в самую трудную минуту? Где он сейчас? Сгинул, наверное, в городских трущобах. Последний раз я видела его лет пять назад, тогда он уже был совсем плохой, сгинул наверняка. Надо было быть терпимей, многие живут в селе с пьяницами-мужьями и ничего. Но, с другой стороны, почему он пил? Назло мне? Ему надо было вытерпеть, подавить свое желание, с двумя детьми оставил! Все, уже поздно… Где ты теперь, Анисим?»

Варвара тихо заплакала и с этими противоречивыми думами уснула беспокойным сном.

Утром Варвара сварила детям кашу и тихо вышла из дома. Она направлялась к родственникам Мити. Именно к нему в город поехал Анисим, когда расстался с ней.

Ее встретили с удивлением, дома была жена Мити и двое ее дочерей.

– Вы меня помните? – Варвара сняла платок, чтобы ее лучше разглядели. —Я жена Анисима. Он несколько лет назад уехал в город и не дает о себе знать. Перед отъездом говорил, что поедет к Мите…

– Умер Митя, уже три года прошло. Участковый отправил сообщение, замерз прямо на улице… – женщина вдруг всплакнула, вытирая глаза подолом халата, – с братом съездили в город, там и похоронили.

Ничего не говоря, она повернулась и вышла и дома. Варвара шла домой как в тумане, слезы застилали глаза, она пыталась сдержать рыдание.

«Анисим, где ты теперь, где?».

Через несколько дней Варвара засобиралась в город. Славу оставила у родственников. На вопросы родни она отвечала, что едет к доктору на прием.

Приехав в город, Варвара долго ходила по автовокзалу, показывая фотографию Анисима таким же, как он, опустившимся людям, которых было достаточно в автовокзале, но никто не смог узнать его. Показала фотографию и дежурному милиционеру, но тот ничем ее не смог обрадовать.

– Я здесь два года работаю, такого не видел. Я их всех знаю в лицо, – заверил он Варвару.

На следующий день она вернулась обратно в село с твердым намерением написать заявление в милицию о пропаже мужа.

Почему она искала Анисима – она и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. В душе она осознавала, что Анисима, скорее всего, нет в живых, ведь она видела его пять лет назад, уже тогда было ясно, что дни его были сочтены. Но какое-то необъяснимое чувство толкало Варвару заняться его поисками. Возможно, она, по прошествии лет, поняла, какого монстра она воспитала и, теперь, неосознанно искала отца, мягкого и доброго человека, для младшего сына – отца, которого она собственной рукой отторгнула, оттолкнула от себя и детей.

После того случая, когда Степан избил Варвару, между сыном и матерью установились натянутые отношения. Варвара целыми днями работала, обращая теперь все внимание и любовь к младшему сыну. Со Степой она общалась только по мере необходимости, он же, в большей степени, болтался по селу или сидел на заборе. Искать работу не собирался, матери, по домашнему хозяйству демонстративно не помогал.

Однажды Степан увидел, как идут со школы и громко кричат дети ненавистного ему соседа.

Он перегородил им дорогу.

– А ну-ка, подойдите ко мне! – он указательным пальцем поманил мальчиков к себе, – чего разорались, берегов не видите, совсем обнаглели!

Старший из мальчиков загородил собой младшего.

– Чего тебе надо?

– Ах ты, мелюзга, еще зубы скалишь! – Степан подошел и ударил старшего.

Старший не стал стоять на месте, он ловко увернулся от удара, и началась драка. В конце концов Степан одолел мальчика, несколько раз попинав лежащего ребенка.

– Смотрите, еще раз будете борогозить, рога пообломаю!

Через день, когда Степан сидел на заборе, к нему подошел отец мальчиков. После резкого разговора, они схватились было в драке, но силы были слишком неравны, Степан с позором убежал, затаив смертельную злобу на отца мальчиков.

«Я хочу видеть твои глаза, прежде чем ты сдохнешь страшной смертью» – ненавидяще думал он про Матвея, и эта навязчивая мысль возвращалась к нему вновь и вновь. Теперь он жил только этим – у него появилась цель в жизни.