Читать книгу Семь историй о любви и катарсисе - Виталий Владимирович Бабич - Страница 5

А на утро он почувствовал, как ему её не хватает. Какими пустыми кажутся без Алины минуты, часы. И даже порой собственные мысли. Если бы у неё была семья – муж, дети – он бы не посмел на что-то надеяться. А так…

«Так неужели это любовь? Та самая, настоящая? Та, о которой так много говорится вокруг…»

Та, в которую он ещё ни разу не поверил. Да и теперь он приготовился сопротивляться этому инородному для себя чувству. Этим, словно чужим, мыслям о любви, о смысле жизни…

Но сдался… Умылся. Побрился. Снова посопротивлялся. И… сдался.

Сдался буквально за полчаса до встречи с ней.

Как быть ему дальше? Он думал об этом, слушая её чарующий голос, глядя в её заботливые глаза, наблюдая за её движениями… Признаться Алине в непривычных для самого себя чувствах Роман не решался.

«Зачем её жизнь обременять собой – инвалидом? Что я смогу дать ей кроме бесконечных забот о себе?.. Даже как мужчина не смогу стать для неё идеалом… Меня она сильно привлекает как женщина, но… Но иной раз я воспринимаю её как неземное существо. Так зачем навязыванием себя подрезать ей крылья?.. Ого! Я стал выражаться, как поэт…»

Он снова и снова думал о том, что сегодня последний – третий – день акции. И Алина уйдёт.

«Уйдёт? Уйдёт из моей жизни… Уйдёт навсегда? Если не скажу ей о своих чувствах сегодня, то завтра, может быть, будет уже поздно?»

А она, видя его подавленность и обращённые к ней вопросительные глаза, думала о том, что сегодня, в последний день акции, их общение не должно прерваться. Ведь она тут с ним не просто по долгу службы милосердной. Она тут по воле Божьей – особой, так сказать, сверх плана. Бог её направил, ибо никто кроме неё не сможет помочь Роману.

«Смогла ли я ему помочь максимально? А дальше? Что будет дальше? Если моя помощь прекратится сегодня, то завтра, может, будет уже поздно?..»

И теперь уже Роман мог наблюдать её скованность-задумчивость, заметную время от времени…

Время пролетело ещё быстрее, чем вчера. Когда они закончили смотреть на планшете Алины фильм по самореабилитации, надо было расставаться.

– Пора! – сказала Алина, убрая в сумку планшет. – Я оставлю тебе несколько наших брошюр. А заберу их… В конце этой недели. Хорошо?

Роман еле заметно кивнул головой.

«У него ведь никого не осталось из родственников. Жена его бросила, и уже с ним развелась, – вспоминала Алина факты из его личного дела. – Будет ли достойный результат этой трёхдневной работы, если я его оставлю. Даже до конца недели?..»

– Как быстро пролетели эти три дня, – сказал он, не поднимая на неё глаз, словно себе самому.

– Да. Быстро, – согласилась Алина, чувствуя, как к её глазам подступают слёзы.

Лучезарно-сияющую улыбку на её лице, казалось, укрыла большая туча. А ещё у Алины возник неприятный осадок от мысли: «Роман всё-таки склонен думать, что я провела с ним эти дни ради акции… А ведь до общения с ним, ещё позавчера, я была настроена только на три дня».

И словно в подтверждение этому он спросил:

– А если бы акция длилась неделю, две недели, месяц, что было бы дальше?

Роман не мог сдержать своих эмоций и задал этот, как он считал, глупый вопрос, с долей вины, словно нашаливший ребёнок, ждущий прощения.

Прежде, чем ответить, она сделала паузу… А когда на её губах стала проявляться улыбка и выражение лица сделалось просветлённее, мудрее, глубже, она ещё глубже, чем раньше, заглянула в тайники его души, доступные пока только ей одной. И ответила:

– А дальше… Дальше, Роман, мы будем вместе каждый день. Будем добиваться того, чтобы ты встал с инвалидного кресла.

После этих слов, его сердце встрепенулась, как окрылённая птица, а на глазах появились слёзы. И всё-таки он не смог поверить услышанному и попросил повторить ещё раз.

Она повторила. И приблизившись к Роману вплотную, обняла его. Её щека касалась его волос. А он в это время рыдал…

Он рыдал и благодарил Бога. Благодарил судьбу – за урок, за прощение, за Алину. Но…

Но всё-таки нашёл в себе силы, чтобы сказать:

– Спасибо тебе, Алинушка! Огромное спасибо! Только не надо таких жертв ради меня. Я должен как-то сам выживать. Сам… Акция закончилась.

– Нет, Роман не закончилась. И не начиналась! – твердо ответила она, не сдерживая слёз. – Для нас с тобой не было никакой акции. Повторю: у нас с тобой впереди большая, счастливая жизнь – без инвалидного кресла. А для этого надо работать. Очень много работать. Работать вместе. Каждый день. Понимаешь?..