Читать книгу Бездны и Высоты. Поэтический нарратив о жизни и любви. Тери. Грустная повесть о собаке - Влад Бурцев - Страница 8

Начало января. В Санкт-Петербурге дождь.

Я под зонтом гуляю вдоль Фонтанки,

Оттачивая дактиль и хорей, улыбчивых японцев танки,

А ты во Франкфурте Абсент с друзьями пьешь.

За блеском золота грусть ветхой старины,

Печальный взгляд домов с обшарпанным фасадом.

Лебяжий ручеек, что рядом с Летним садом

Подернулся ледком — намек смешной Зимы.

В Кунсткамере был совершенно зря.

Игра природы, или божья кара.

В Пробирках, колбах призраки кошмара,

Иль поиск совершенства бытия…

А в Петропавловской из бронзы существо,

Достойное кунсткамеры творенье;

По мысли вуайериста воплощенье

Величия Руси, то, что с Петром взошло.

В соседстве с усыпальницей Петра

Поют мужчины в рясах в стиле рока,

Нас, как бы, отвращают от порока

Во славу Бога нашего Христа.

Пестрит гирляндами ночной Санкт-Петербург.

На Невском толпы праздных и бегущих,

А на Конюшенной, где пышки для не пьющих,

Там неформалы брали на испуг.

Я потрясен величием дворцов,

Напором невских вод, блестящих чешуею;

Парение мостов, крик чаек над волною —

И дерзостью мечты великих проотцов.

Но словно наяву увидел вдруг,

Как в топях гибельных, болотах

Весь этот европейский шик

Тесал, кроил простой мужик,

Кровавым поливая потом.

Он в камни эти врос, в гранитный Петербург.