Читать книгу Красные кеды - Влад Козлов - Страница 8

Многие люди ненавидели её просто за то, что такой человек позволил себе существовать. И она отвечала им взаимностью, предпочитая больше проводить времени сама с собой. Она любила, отстраняясь от всех, пойти заниматься любимыми делами, что вы сочли бы за ненужную суету, а близкий ей человек – за милую странность.

Ева любила цветы. По пути домой она обязательно собирала огромную горсть ромашек, роз и того, что росло у подъездов соседних старинных панельных домов. Это было похоже на добычу алмазов в каком-нибудь зарубежном мультике, где среди развороченных камней виднелись идеально чистые самоцветы. А после этого могла сесть перед ними и любоваться часами на то, как странно и аккуратно придумано природой их строение. Каждая прожилка – словно новая ветка метрополитена какого-то неизвестного мегаполиса – пронизывает каждый лепесток, доставляя что-то с виду и не нужное, но на самом деле необходимое. Она умела наблюдать мир, что несомненно было прекрасно и до безумия красиво.

Цветы стояли у неё дома, словно маленькие куклы. Куклы те были нарядные, милые, и каждая в своём платье. Кто в красном, кто в голубом, а кто в сиреневом. И каждая была по особенности красива, находясь рядом друг с дружкой создавали незабываемую картину, которая так и кричала о том, что не все так ужасно в этом мире, ведь есть мы. И с каждой такой куклой Ева обязательно разговаривала и играла. Если бы я верил в реинкарнацию, то бесспорно после смерти хотел бы стать цветком, чтобы красоваться у её двора, и потихоньку увядать под задорное шорканье её одежд каждый раз, когда она снова будет убегать куда-то далеко, в неизвестность.

Она всегда была немного странной… Нет, не так – супер-странной. Нет, отбитой наглухо. Периодически я видел в ней живое безумие. И самое страшное в её сумасшествии было то, что оно всегда было безмолвно. Тихим кивком Ева соглашалась с любой моей, даже самой безумной затеей.

Будучи детьми, мы постоянно терпели унижения и лишения от взрослых. Когда мы были маленькие – нас обижали большие. И когда мы тоже стали большими – взяли в руки оружие. С лёгкой руки мы разрушали чужие судьбы и тела. Честность – вот наше самое главное оружие, и мы с моей Евой должны были пустить его в ход. Раз уж я держу себя в узде ради честности, закона и справедливости, то и остальные должны.

С моей Евой мы любили курить дешёвые сигареты. Особенно вкусны они были в крови наших обидчиков. Лёгкий привкус металла в каждой затяжке, и, конечно, молочного цвета дым, окутывавший бездыханно лежащую грязь, что еще недавно была человеком. Ну как сказать человеком, сложно было назвать их людьми. Не хочется гнать на инопланетян или отдельно взятые религиозные сегменты, так что назову их просто выродками, вылюдьями, уродами, да кем угодно, только не людьми. Будто когда-то давно, когда их сердце стало камнем и они осмелились поднять на нас руку – всё в их и нашей жизни перевернулось. И теперь лишь каменное сердце в виде надгробия возвышалось над кучей свежевырытой земли.

И этим шармом Ева была прекрасна. Она умела заставить человека уйти из жизни, а я лишь ассистировал на этом чудном представлении. Словно тараканы в чашке Петри, запертые со всех сторон незримой стеной – её жертвы сходили с ума. Как кошка, играя с ними, Ева пускала их всё ближе и ближе. Когда-то давно заковав свою душу в металлический обруч – пред ней раскрывали её, оголяя самые тайные уголки. И когда, наконец, жертва становилась к ней ближе она брала самую острую иглу из своего арсенала и хлопала эту нелепую душонку как воздушный шарик. Ева морально уничтожала любого, кто был не согласен с ней. Она прекрасна и страшна в своем непостоянном безумии.

Она не была убийцей, нет, ни в коем случае. Она лишь очищала этот сумасшедший мир от подобной грязи. Я ведь уже говорил, что она любила простоту и технологичность, так ведь нет ничего проще, чем уничтожить то, что тебе и остальным мешает. Ева предпочитала называть это уборкой. Слово, которым называют рутину она окрасила красным цветом и положила в самый центр, на всеобщее обозрение. Мол, посмотрите люди, я права! А еще посмотрите, как пятна крови сочетаются с моими кедами. Не правда ли – технологично и удобно? Когда-то кеды были белыми, но я запомнил их пятнисто-красными. Пугающе красными.