Читать книгу Цивилизация - Влад Малышев - Страница 5

Проснулся я по привычке ни свет ни заря. «На работу…» – тоскливо застучал мой мозг…

Через секунду я вскочил, как ужаленный, и оторопело огляделся вокруг. Клянусь, мое первое пробуждение во дворце египетского бога произвело на меня куда большее впечатление, чем встреча с Вечностью, полет на волшебных крыльях да и все остальное в придачу. До сего мгновения я, наверное, все еще наивно полагал, будто происходящие со мной события – один из моих дурацкий снов. Но проснуться в собственном сне было крутовато даже для меня. Потрогав растрепанную кровать, я уставился на окно, за которым возвышались высокорослые пальмы, и понял, что свихнулся.

Я непременно бы волком завыл от такого открытия, если бы на мое счастье в дверях не появилась Табуба.

– Была плохая ночь? – мое разочарование, как всегда, было написано у меня на лице.

– Нет, что ты, ночь была прекрасной, – смутился я. – А вот пробуждение… Знаешь, я ведь думал, что все это сон.

– Жизнь и есть сон, – философски заметила Табуба и мило улыбнулась.

– Да? – я нервно оскалился. – Ну, тебе видней. Ты ведь живешь рядом с богами. Скажи, давно ты им служишь?

– Лет сто, – наморщив лобик, сообщила мне собеседница.

– Сто лет! – возопил я.

Табуба покосилась на меня как на слабо помешанного.

– Чему ты так удивился? – спросила она.

– В моем мире столько живут лишь редкие долгожители.

– У нас многие живут дольше, – пожав плечами, произнесла Табуба.

Возможно, она мне просто не поверила.

– А какой сейчас год?

– Триста шестьдесят третий, какой же еще?

– Угу… А триста шестьдесят третий от чего?

– От начала правления Ра.

Девушка, кажется, окончательно разуверилась в моих умственных способностях. Впрочем, она не стала задумываться о пустяках и перешла на деловой тон.

– В соседней комнате гардероб, через некоторое время я вернусь и провожу к Тахути, он хочет вместе с тобой позавтракать. Но ты можешь не торопиться, Тахути завтракает довольно поздно.

– Похвальная привычка, – оценил я.

Табуба молча кивнула, после чего весьма проворно исчезла. Зевнув, я выглянул в окно и увидел квадратный бассейн, узким каналом соединенный с рекой. Это водное сооружение под открытым небом показалось мне великолепным, и я решил в нем непременно искупаться. Перво-наперво я пустился подобрать себе новую одежду, потому что длиннополое платье, отдаленно напоминающее женскую «ночнушку», как-то не очень меня устраивало.

Меня ожидало приятное изумление. Передо мной в два ряда тянулись длинные бамбуковые жерди, увешанные таким количеством всевозможных нарядов, что в голове непроизвольно мелькнула мысль, а не завернул ли я ненароком в костюмерную Большого театра. Впрочем, откуда бы ему здесь взяться?

Я медленно прошелся вдоль рядов, восхищенно взирая на окружающее меня изобилие. За всю мою жизнь у меня не напаслось бы такого количества шмоток. Постепенно я освоился, вследствие чего мое обезумевшее лицо приобрело более осознанное выражение.

Шиковать я не стал, в особенности, ради похода в бассейн. Я выбрал скромный белый передник, отделанный золотом и парчой. Мой новый наряд представлял собой то самое традиционное одеяние жителей Черной Земли, которое часто можно найти на книжных иллюстрациях или в исторических кинолентах. Это был кусок ткани с поясом, который оборачивался вокруг тела. Словом, распашная юбка ни больше, ни меньше. Средняя часть, собранная в складки, только усиливала сходство. Увидал бы меня в таком виде кто-нибудь из моих прежних знакомых!

Походкой зажравшегося миллионера я отправился на принятие водных процедур. Покинутый мной мир, отдалялся от меня с такой впечатляющей стремительностью, что я искренне не понимал, чего я так перепугался, продрав глаза на своем стадионоподобном ложе. Теперь мне уже казалось, что та, прошлая, жизнь является для меня сном, и я был поистине счастлив, что наконец проснулся. Выходя на террасу дворца, я с наслаждение вдохнул горячий африканский воздух, а мой рот непроизвольно растянулся в улыбке на манер гримасы слабоумного ребенка, которому подарили конфетку.

Присев у кромки бассейна, я зачерпнул в ладонь немного воды. От нее исходила не только прохлада, но и диковинный аромат. Полагаю, дело было в том, что в водоеме привольно расплодилось семейство белоснежных лотосов. Я осторожно ступил в воду и поплыл, то и дело касаясь телом, душистых растений.

Я нежился в теплой нильской воде довольно долго, пока мой чудесный утренний моцион не был прерван совершенно бесцеремонным образом.

– Эй, этот ваш словоплет еще дома? – прямо напротив меня из воды возникла морда крокодила.

У нее были совершенно осмысленные глаза, и она говорила по-человечески!

Я даже не сразу сообразил, что говорит не крокодил, а незнакомец, который сидит на нем верхом.

Чего я до сих пор не в силах вспомнить, так это то, как попал на берег. Там я взобрался на растущую у воды небольшую сикомору, которая едва не переломилась под моим весом.

– Зарядка что ли? – недовольно пробубнил коренастый, неуклюжего вида коротышка.

Он был одет в местами штопанную набедренную повязку, а на голове у него громоздилось некое сооружение из папируса, из-под которого выглядывали зеленоватые, похожие на водоросли волосы.

– У-у-у… – ответил я.

– Так что, у себя этот клоун? – настойчиво поинтересовался хозяин страшного чудовища. Изъяснялся он, словно булькал, и я не мог бы назвать тип его голоса иначе, чем визгливым басом.

– Это вы о ком? – подозрительно спросил я.

– Да о Тахути. О ком же еще? – ворчливо бросил зеленоволосый невежа.

Мне пришлось смерить наглеца надменным взором.

– Не знаю. Соблаговолите осведомиться у служителей.

Это надо же, обозвать бога мудрости шутом! Меня прямо-таки передернуло от ярости. Коротышку спасло лишь то, что у него был крокодил с огромным количеством зубов, а то бы я ему показал.

Плавающий кошелек неуклюже перевалился через край бассейна и исчез в недрах дворца вместе со своим хозяином. «Ну и посетители у Тахути, – нахмурившись, подумал я. – А что если…» Я похолодел от недоброго предчувствия. Несмотря на жару в сорок градусов, меня пробил самый настоящий озноб и холодный пот леденящими струйками понесся по телу. «…что если, он привел крокодила, чтобы…», – в моей черепной коробке с лязгом провернулись какие-то жернова, заставив обезуметь от ужаса.

Я сиганул вниз и устремился вдогонку за кровожадным убийцей и его двуногим сообщником, умудрившись на бегу обернуться в свой банный наряд.

В коридоре я чуть не сбил с ног Табубу.

– А я как раз тебя ищу, – девушка поклонилась, но мне в тот момент было не до любезностей.

– Где… Тахути? – прохрипел я, вцепившись ей в запястье.

– В столовой. Он послал за тобой, чтобы пригласить на завтрак, – египтянка смерила меня странным взглядом.

– Куда бежать?

Табуба определила рукой направление.

– Не торопись так, Тахути не рассердится.

У меня не было времени, чтобы ответить. Пронесшись по дворцу со скоростью ядерной ракеты, я ворвался в двери главной трапезной бога мудрости.

Тахути сидел за причудливым многоугольным столом, накрытым золотой скатертью. Предполагаемый преступник восседал рядом и за обе щеки уплетал жареную дичь. Вокруг суетилось несколько полуголых служительниц. Крокодил лениво разлегся в углу, и на него почему-то никто не обращал внимания.

– А! Вот и ты! – обрадовался Тахути, заметив меня.

При этих словах таинственный гость и крокодил уставились в мою сторону.

– Проходи, Ани, раздели наш скромный завтрак.

– Спасибо, – буркнул я, невольно сглотнув слюну. Тому, что во дворце Тахути называют скромным завтраком, позавидовали бы лучшие парижские рестораны.

– Позволь представить тебе Хапи, бога Синей Реки[6], Подателя Разливов, ну и так далее…

Хапи слегка привстал.

– Крокодила зовут Себек[7]. А это Ани, мой писец.

– А он не кусается? – указал я на Себека.

– Ручной, – жуя, промямлил Хапи.

На всякий случай я все-таки сел подальше.

На нервной почве у меня зверски разгорелся аппетит, и пару минут я молчал, потому что рот мой был занят едой. Ну и перепугался же я! Вот чудик. Мог бы и сам догадаться, что парень с крокодилом – речной бог.

Между тем Тахути и Хапи вели светскую беседу.

– Как поживает богиня Нехбет[8]? – осведомился бог мудрости.

– А! Все пилит, зараза, – злобно фыркнул Податель Разливов.

– Неужели? – Тахути слегка вскинул правую бровь.

– Все, говорит, боги как боги, живут во дворцах, одни мы с тобой, дуралеем, в пещере. И чего этим богиням нужно? – Хапи сердито сжал кулаки.

– По-моему, хорошая пещера… – пожал плечами Тахути.

– А я ей про что? – воскликнул повелитель Нила. – И, главное, все же своими руками. Помнишь, какой у меня водопад? А каменные пороги?

– Не огорчайся, – сказал мудрейший из богов. – Нашел из-за чего волноваться.

– Слушай, наплел бы моей швабре что-нибудь насчет космической необходимости или как там у тебя… Не люблю я эти замки.

– Пожалуй, я залечу к вам как-нибудь, – изрек Тахути.

– Выручай, если что, за мной не заржавеет, – бог Синей Реки от радости едва не перевернул стол.

– Знаю, Хапи, поэтому и соглашаюсь помочь тебе, – посерьезнел бог мудрости. – Настанет пора, когда нам лучше будет держаться вместе.

– Это ты о чем? – удивился речной бог.

– Увидишь со временем.

– Мне бы твою прозорливость, Тахути, – вздохнул Хапи. – Ты зришь будущее за миллионы лет вперед!

– Ты преувеличиваешь, мой друг, – скромно возразил Тахути. – Если бы это было так.

Настал черед смены блюд. Служительницы принесли десерт и фрукты. Воспользовавшись этой мимолетной паузой, Хапи повернулся ко мне.

– Сам-то откуда? – толкнув локтем в бок, спросил он.

– Издалека, – не моргнув глазом, отыскал я выход из положения.

Уж врать-то меня не надо учить! Тахути при этом одобрительно махнул головой.

– Случайно не из Земли Озера[9]? У тебя кожа светлая.

– Ани жил севернее, – взял слово бог мудрости. – Думаю, я заскочу к тебе завтра. Ты не против?

– Отлично! С меня шикарный обед и выпивка, – Хапи разом позабыл обо мне и моей исторической родине.

– Не спорю, он грубоват, – произнес Тахути, когда речной бог и его толстокожий любимец наконец-то нас покинули. – Но если вдруг припечет, на него можно будет положиться.

– Что значит припечет? – насторожился я.

– Это я так, на всякий случай, – ушел в сторону мой работодатель.

Я покосился на бога мудрости с огромным подозрением, но тот задорно улыбался, всем своим видом давая понять, что все у меня будет отлично.

– А где же ваша прекрасная жена? – мне пришлось сменить тему, ибо информация о том, где, когда и как припечет, видимо, значилась у Тахути под грифом «секретно».

– Творит справедливость, – отозвался бог мудрости. – Прямо с утра и начинает. Дел-то, сам понимаешь, хватает.

Я сочувственно кивнул.

– Вот что, парень, – Тахути пожевывал ломтик ананаса, – я, пожалуй, дам тебе пару недель на то, чтобы осмотреться. Наблюдай, изучай обычаи. Загорай, в конце концов. Хапи прав, ты выглядишь слишком уж неместным. Это вызовет лишние вопросы, что нам совершенно ни к чему.

– Правда?

– Я же не собираюсь объяснять каждому встречному, что доставил тебя из будущего!

– Так что мне делать?

– Сходи в город. Поглазей на достопримечательности.

– Да, это интересно.

– Ну вот.

– Так я пойду?

– Давай-давай. Мне еще к Ра надо слетать.

Я поднялся из-за стола и направился было к выходу, но на полпути остановился.

– Служители они кто – рабы? Как мне с ними обращаться?

– Рабы? У нас нет никаких рабов. Ты что, парень?

– Разве? А в учебниках написано…

– Забудь ты про свои учебники!

– Так кто же они?

– Служители – это те, кто служит богам. Весьма почетное дело, между прочим.

– А… выходит, теперь я тоже служитель.

– Ну… в общем да. Правда, большинство из них иного происхождения.

Честно говоря, особого значения словам Тахути о происхождении служителей я тогда не придал. Заподозрив, что они из каких-нибудь благородных семей, однако впоследствии выяснилось, что это совсем не так.

Пожав плечами, я отправился на свою первую самостоятельную прогулку. Через парк вела выложенная белыми мраморными плитами дорога, которая перерастала в городскую улицу. Уже очутившись на ней, я вспомнил, что не взял чудесные крылья. «А ничего, – решил я, – так даже лучше – не привлеку к себе внимания. Поброжу, посую свой нос, куда только захочу».

Улица была застроена не слишком плотно. Дома располагались на приличном расстоянии друг от друга. Почти все они были невысокими, в один или два этажа, но при этом необычайно просторными. Они стояли на приземистых платформах с ведущими вниз ступеньками. Сложены строения были из прямоугольных камней – либо белых, либо слегка золотистых. Иногда в качестве материала применялся саманный кирпич[10], но в основном для устройства каких-нибудь декоративных оградок.

Стены домов, во всяком случае, те, что выходили на улицу, имели очень маленькие окна: квадратные, под самой крышей. Вероятно, это было сделано для того, чтобы спастись от жары. Крыши у всех зданий были плоскими, но на некоторых имелись какие-то странные треугольные пристройки, расположенные попарно друг против друга[11].

Как правило, каждое строение окружал обширный сад, засаженный всевозможными цветами, что источали вокруг дурманящие ароматы. Растения были убраны в аккуратные клумбы, яркими пятнами пестревшие средь стволов платанов, плакучих ив, пальм и тамариска. Сады разделяли пересекавшиеся под прямым углом тенистые аллеи. В центре сада жители Та Кемет имели обыкновение помещать бассейн для купания или просто пруд, где жили водоплавающие птицы. Часто можно было заметить на берегу изящную беседку с легкой деревянной мебелью. Наверное, хозяева устраивали там утренние трапезы.

Сквозь просветы деревьев то и дело проглядывали разноцветные деревянные колонны, открывавшие вход в жилища. Колонны повторяли стебли папируса и поддерживали карниз, на котором помещались имена и изображения членов семьи. Кое-кто возводил перед своей обителью террасы, увитые виноградом. В глубине дворов наличествовали элементы подсобного производства – амбары, сараи, мастерские, стойла для животных.

По ветвям часто лазили обезьяны. Мне кажется, они были ручными, потому что совершенно не боялись прохожих. В нескольких дворах я увидел собак и только в одном – кошку.

Улица выглядела пустынной, но постепенно, по мере моего продвижения к центру города, она начала наполняться людьми. Впрочем, прохожих все равно было немного, что меня, признаюсь, радовало. Не люблю толпу. К тому же при таких обстоятельствах легко рассматривать жителей.

В глаза сразу бросалось то, что в просвещенную эпоху богов женщины были куда менее закомплексованы, чем в мое отсталое время. Половина из них носила наряды, прикрывающие исключительно нижнюю часть тела. Это были плотно облегавшие фигуру платья, начинающиеся под грудью[12]. Верхнюю часть тела обычно украшали блестящие ожерелья-воротники и цепочки разноцветных бус. Мужчины носили либо пояса с полоской посередине, либо передники. Кстати, к украшениям они тоже были небезразличны.

Одеяния, как мужчин, так и женщин, по большей части шились из белоснежного холста. Нарушителей данного кодекса можно было пересчитать по пальцам. Первым из них стала женщина в нежно-голубом полусарафане, а другим – юная красавица, облаченная в прозрачную ткань зеленого цвета. Она несла в руках огромный букет белых водяных лилий и казалась очень задумчивой. На голове у нее покоился венок из таких же цветов. Я невольно проводил ее озадаченным взглядом.

Женщины, попадавшиеся мне на пути, были в основном длинноволосыми. То есть имели право дарить наслаждения, насколько я понимаю. Лишь изредка удавалось заприметить короткие стрижки, такие, как у Табубы. Один раз рядом со мной прошла незнакомка, чья прическа состояла из множества тонких косичек, увитых золотистыми лентами. Я, конечно, понятия не имел, что это могло значить, если вообще что-то значило.

Среди мужчин оказалось немало тех, кто предпочитал нормальные классические стрижки. А я ведь полагал, что все древние египтяне завивают волосы, как это изображено на фресках. Здесь действительно водились подобные модники, но не сказал бы, чтобы их было большинство. Зато отдельные представители сильного пола носили длинные хвосты до плеч, прямо как индейцы.

«Хвала мудрому Тахути за то, что он придумал шадуф!» – услышал я чей-то возглас и обернулся. Передо мной предстало чудо древнеегипетской техники, напоминавшее по виду колодец-журавль. Этот «журавль» свободно вращался во всех направлениях, и с его помощью работник осуществлял поливку сада. Я невольно улыбнулся. Мне было приятно, что жители Черной Земли так почитают бога мудрости, писцом которого я стал с недавних пор. И еще я был доволен тем, что Тахути не забывает беспокоиться о простых людях. Придумал для них шадуф. Надо же!

Дорога внезапно пошла в гору[13]. Вскоре мне повстречался всадник на верблюде. Он вез два чана с пивом – это можно было определить по запаху. Позади бежал голый мальчонка с палкой в руке. Это был первый и пока единственный ребенок, на которого я наткнулся в Городе Солнца.

– Эй, малыш, – я решил, что в целях конспирации куда безопасное завязать разговор с мальчиком, нежели со взрослым.

Маленький египтянин остановился.

– Знаешь, как называется эта улица?

– Конечно, знаю. Это Путь Царей, он ведет к дворцу Ра, – заученным тоном произнес он.

– А… – протянул я.

– Разве ты не знаешь? – иногда дети бывают не менее подозрительными, чем взрослые.

– Я приехал издалека.

– С Острова Слонов[14]? – а еще некоторые дети бывают чересчур любопытными. Я уже начал жалеть, что связался с этим постреленышем.

– Вроде того.

– Не похож ты на жителя тех мест.

– Много ты видел обитателей Острова Слонов!

– Одного видел.

– И, по-твоему, все, кто приехал с Острова Слонов, должны быть на одно лицо?

– Наверное, нет… – озадачился маленький собеседник.

– То-то, ну ладно, беги уж.

На том мы и распрощались, и я двинулся дальше.

Я вышел на площадь и едва не вскрикнул от неожиданности. Мне пришлось зажмуриться, потому что в глаза ударил ослепляющий свет. Заслонясь рукой, я осторожно приподнял веки.

Передо мной громоздился чертог бога солнца – уносящаяся к облакам махина из нежно-розового мрамора. Подле нее рос подпирающий небо остроконечной обелиск, на вершине которого что-то сияло. Это что-то, которое я, пролетая накануне над Оном, принял за фонарь, на самом деле походило на второе солнце.

На заднем плане, отделенная от дворца Ра зарослями пальм, высилась облицованная белым камнем пирамида размером с гору. «Ничего себе, старик запасся гробницей», – с уважением подумал я.

Я простоял на краю площади с полчаса. К слову сказать, я был вовсе не одинок в своем восхищении. Я замечал, что люди, точно так же как и я, замирают подле жилища бога солнца и, казалось, размышляют о чем-то. Наверно, о вечности. О чем еще размышлять рядом с престолом верховного божества?

Осмелев, я подкрался ближе. Золоченые ворота охраняли два воина со щитами и пиками. Их облачали сверкающие кольчуги, а на головах были полосатые красно-желтые клафты[15]. Вид у стражников был не слишком-то грозный, скорее торжественный. Я не знал можно ли подходить к воротам, возле них никого, кроме воинов Ра не было. Не желая испытывать судьбу, я пошел вдоль одной из стен. Так я добрался до пальмовой рощи, где прислонившись спиной к шершавому стволу, продолжил любоваться жилищем бога солнца из приятной тени.

Я чуть было не подскочил, когда из недр дворца донесся звук, напоминающий удар гонга. Услышав его, стражники у ворот расступились и повернулись лицом друг к другу. Я поспешил выйти из укрытия, чтобы получше видеть, что происходит на площади. Между тем ворота сами собой распахнулись, и из них выдвинулась процессия. Впереди маршировал отряд могучих воинов, одетых точно так, как и те, что охраняли вход во дворец. Однако вместо щитов и пик у них были мечи с золочеными рукоятями. Далее следовали несомые не менее чем десятком служителей золотые носилки, вокруг которых суетилось несколько человек с опахалами из страусовых перьев. Замыкала шествие группа в богатых разноцветных одеждах. Все, кто находился на площади, замерли на своих местах и преклонили головы. Я же, напротив, невольно вытянул шею, чтобы не пропустить ничего интересного.

«Неужели это сам Ра?» – я стал взвешивать вариант, не стоит ли залезть на пальму.

Кортеж начал удаляться. Мой взор буквально прилип к носилкам, которые представляли собой широкое кресло под балдахином с карнизом, их боковину украшала фигура сфинкса, а над спинкой возвышался алый диск солнца.

«Точно, Ра», – уверенно заключил я.

Увы, но разглядеть толком бога солнца мне не удалось. Процессия миновала площадь и исчезла за углом. Стражники развернулись, и ворота закрылись. Кажется, больше смотреть было не на что, и я решил отправиться обратно. Благо впечатлений, во всяком случае, для первого раза, я набрался достаточно.

Всю вторую половину дня я потратил на осматривание своего нового жилища, купание в бассейне и поедание фруктов. Вечером, после ужина, сопровождаемого, как и накануне, пением и плясками, ко мне явилась Табуба.

– Ты желаешь новых дарующих наслаждения или привести к тебе прежних? – ничуть не смущаясь, спросила она.

– Давай лучше прежних, – потупивших, промямлил я. Все-таки с Мевой и Альтеей я был уже немножко знаком.