Читать книгу Магазин жутких игрушек - Влад Райбер - Страница 4

Когда я вспоминаю детство, мне кажется, что это была какая-то другая жизнь, ведь тех людей, которые тогда меня окружали, больше нет. Может, такова судьба, а может, та заводная игрушка навлекала беды на мою семью.

Это был красный пластмассовый робот. Таких производили в семидесятые годы. Мы с сестренкой нашли его под завалами коробок в гараже нашего отца, а потому решили, что этот робот был игрушкой его детства.

Самого папу мы не могли об этом спросить, он давно умер. Я его совсем не помню, в день его смерти мне было всего два года, а моя сестра Марина тогда еще даже не родилась – мама была ей беременна.

Мы не знали, что случилось с нашим отцом. Мама даже говорить об этом не хотела, вот мы и не спрашивали. Этот красный робот был для нас как «привет» от родителя, которого мы потеряли.

Чуть позже я и Марина увидели такую же игрушку в фильме «Приключения Электроника». Только там был робот серого цвета, а не красного, как у нас.

Вы смотрели этот фильм? Помните эпизод в магазине игрушек? Он шагал под песню с такими словами:

Всякий раз, когда мы видели эту сцену, моя сестренка говорила одно и то же: «Робот прям как наш! Только у нас красный».

А мне эта игрушка напоминала еще и сцену из мультфильма «Ну, погоди!», где злой робот-заяц гонялся за волком. Для многих людей моего поколения – это один из главных страхов детства.

Красная заводная игрушка не вызывала у меня такого восторга, как у сестренки. Он работал слишком шумно, издавал жужжание, словно в нем роились мухи, а его ноги неприятно скрипели при каждом шаге. Выглядел он, как мне казалось, недружелюбно: квадратное тело и руки-клешни, квадратная голова, круглые желтые глаза, прямоугольный рот, как злобный оскал.

Красный робот не стал моей любимой игрушкой, а потому быстро оказался на дне ящика среди старых кубиков.

Как-то раз я прибирался в комнате, выметал сор из-под кровати, и когда стряхивал мусор в ведро, увидел, что случайно выбросил маленький железный ключик от робота. Я бы мог достать его из ведра, но почему-то не стал этого делать. Мне подумалось, что будет лучше, если Марина больше не сможет его завести и я не услышу это жужжание и скрипучие звуки.

Я даже тряхнул ведро, чтобы ключик провалился поглубже в мусор. Это было моим маленьким преступлением.

Помню, как почувствовал укол вины, когда Марина отыскала робота в коробке, показала его мне и спросила: «Ты его помнишь?» Детям всегда интересны старые игрушки, которые они давно не видели. Но я не был рад снова увидеть это квадратное лицо.

– Хочу его завести, а ключик куда-то потерялся. – Марина рылась в коробке. – Ты не видел его?

Мне показалось, что робот смотрит на меня, злобно оскалившись. Он будто знал, что это я выбросил его ключик, и ему это не нравилось.

* * *

Был февраль, канун моего дня рождения, мне вот-вот должно было исполниться девять лет, а я заболел гриппом. Лежал в постели с высокой температурой. И подушка, и простыня подо мной были влажные от пота.

От жара у меня начались галлюцинации. Еще во сне я почувствовал, что мне неудобно лежать. Что-то мешало. Я стал ощупывать спину, и пальцы провалились в глубокое круглое отверстие между лопаток. У меня была дыра в спине и там торчал металлический штырь! Я чувствовал его кончиками пальцев!

Я проснулся. Была ночь. Комната казалась мне невероятно огромной, растянутой и искривленной. Потолок высоко-высоко, стены расползлись на десятки метров. И в отдаленном углу, у коробок с игрушками стоял этот робот. В темноте он казался черным.

Я услышал механический гул и скрип. Робот двигался, шел прямо к моей кровати. Вдалеке он казался крохотным, но приближаясь, все увеличивался и увеличивался, пока не достиг человеческого роста, а я сам чувствовал себя маленьким, как игрушка.

Робот поднял руку, в его клешне серебрился ключ. Я был в бреду, меня бросало то в жар, то в холод. Голова раскалывалась от боли. Я чувствовал себя таким беспомощным. Думал, сейчас робот сбросит на пол одеяло, перевернет меня и вонзит мне в спину ключ. Он хочет мне отомстить!

– Мама! – закричал я.

В комнате вспыхнул свет. Перепуганная мать подбежала ко мне. Рядом не было никакого робота. Он стоял в дальнем углу комнаты и был своего обычного размера. Всего лишь игрушка…

– Тебе плохо? – спросила мать.

– У меня дырка в спине, посмотри! – говорил я.

– Где? – Мама осмотрела мне спину. – Какая дырка? Нет у тебя ничего… А какой ты горячий! Где градусник?

Мне замерили температуру. Она была высокой – сорок один градус. Пришлось вызывать скорую помощь, чтобы сбить жар уколом.

Как только мне стало лучше, я бросил красного робота в захламленную кладовку, чтобы он больше не попадался мне на глаза.

* * *

Прошло несколько лет, прежде чем я снова увидел эту игрушку. Тогда я был уже подростком, считал себя крутым парнем и меня не пугала такая ерунда.

Я, мама и сестра опустошали кладовку. Решили выкинуть весь хлам. Я вдруг наткнулся на красного робота. Не знаю, как он лишился обеих рук, но теперь он был роботом-калекой.

Никакого страха он у меня больше не вызывал, хотя я помнил о своих галлюцинациях в горячке.

Я показал игрушку Марине. Мы попытались отыскать потерянные детали под завалами, но так и не нашли его руки. Однако выкидывать сломанную игрушку не стали. Убрали робота на полку, где хранились памятные вещи. Все-таки это была игрушка отца, которого мы с Мариной знали только по фотографиям в старых альбомах.

Это случилось не сразу, но в том же году. Я снова заболел гриппом, и у меня был сильный жар. «Взрослый крутой парень», что постоянно доказывал свою самодостаточность, снова стал маменькиным сынком, за которым надо было ухаживать.

Я лежал в кровати, как на раскаленной сковороде, но стоило хоть немного вылезти из-под одеяла, и меня начинал колотить озноб. Когда у меня высокая температура, всегда начинаются бред, кошмарные сны, восприятие реальности искажается. Мне начинает казаться, что у меня слишком большие руки или слишком длинное тело. Даже слабый свет слепит глаза, а любые звуки просто оглушают.

В таком состоянии я проснулся ночью. В горле было сухо. Я звал маму, просил воды, но она крепко спала и не слышала меня.

Весь закутавшись в одеяло, но стуча зубами от холода, я потащился на кухню. Налил воды из-под крана, выпил залпом и снова наполнил стакан. Мне стало немного лучше, даже озноб не так колотил.

Я подошел к окну со стаканом, глянул на сумеречную улицу и увидел игрушечного робота[7]… Огромный, как многоэтажка, он стоял среди темных домов и даже не слишком выбивался из общего архитектурного облика.

Я потер глаза, думал, что видение исчезнет, но только четче увидел его прямоугольное тело и квадратную голову. Он смотрел на меня круглыми глазами, казалось, они светятся, как ночные окна.

В кухню вошла мама, включила свет, и вместо жуткой картины за окном я увидел свое бледное отражение в стекле.

– Зачем ты встал? Тебе надо лежать, – сказала мама.

– Там робот, – только и смог ответить я.

– Какой робот? Иди обратно!

Мама отвела меня в комнату, уложила в постель.

– На улице гигантский робот, можешь посмотреть, он еще там или нет? – бредил я.

– Это тебе приснилось, спи давай. – Мама укрыла меня одеялом, и я разглядел в темноте, что ее руки похожи на два огромных гаечных ключа, как две клешни. У мамы были руки того игрушечного робота!

– Мама, что с твоими руками? – спросил я.

– Что с ними? – Она посмотрела на свои клешни. – Руки как руки!

Это все было лишь галлюцинациями. Такое всегда случалось, когда я болел. Но еще несколько лет спустя в моей семье произошла трагедия. Мы с Мариной лишились матери.

Наша мама работала на кондитерской фабрике, в цехе, где производили ирис. Не знаю, как такое случилось… Маму затянуло в промышленную машину, и она лишилась обеих рук.

Она скончалась от потери крови раньше, чем ей смогли оказать помощь. Мне было всего восемнадцать лет, а моей сестренке только исполнилось шестнадцать. Мы такие юные, а к нам приходят и говорят, что наша мама погибла, ей оторвало руки по самые плечи. Я сразу вспомнил, что видел в бреду несколько лет назад. Страшное совпадение.

Теперь мне пришлось по-настоящему повзрослеть, чтобы позаботиться о себе и своей несовершеннолетней сестре. У нас не было бабушек и дедушек. Мы осиротели и теперь жили вдвоем, устраивали свой быт, все решали сами.

Однажды Марина сказала мне, что мы живем в разрухе и пора бы нам сделать ремонт в нашем жилище. Я никогда не задумывался об этом, но она была права.

Я уже и не помнил, когда в нашей квартире в последний раз хотя бы меняли обои. Еще мы избавились от кое-какой мебели и вынесли из дома много хлама.

Когда мы убирались, Марина принесла мне старую игрушку.

– Смотри, что нашла. – У красного заводного робота теперь остались только голова и туловище. Ног не было.

– Выброси это! – Я сорвался и на эмоциях нагрубил сестре.

– Орешь на меня из-за дурацкой игрушки. – Марина сунула красного робота в мусорный мешок.

Только тогда я успокоился и извинился перед ней.

* * *

Пришла зима. Я опять где-то подхватил грипп, будь он проклят… У меня была высокая температура, кашель, болело горло. Я ожидал, что ближайшие пару дней проведу в горячке.

Марина заботилась обо мне как могла. Я старательно сбивал температуру, опасаясь, что меня снова посетят страшные галлюцинации. На этот раз я не видел кошмаров, но посреди ночи услышал невыносимый скрип.

Я сразу узнал этот звук, так скрипели ноги игрушечного робота. Этот звук доносился из соседней комнаты, где спала моя сестра. Дверь была приоткрыта.

Мне было ясно, что все это болезненный бред, все это только в моем воображении, но я встал, чтобы закрыть дверь в комнату сестры. Думал, так я смогу обмануть свой мозг и шум прекратится.

Я увидел спящую Марину. Сестра ворочалась во сне, и когда она перекатывалась с одного бока на другой и сучила ногами под одеялом, раздавался этот механический скрип. Да и сами очертания ее ног выглядели нечеловеческими. Мне показалось, что у нее огромные стопы. Они под одеялом вздымались, как два бугра.

У того игрушечного робота тоже были неестественно большие стопы…

* * *

И это забылось. Со временем все забывается.

Я съехал из квартиры, когда мне исполнилось двадцать четыре. Сестра уже взрослая, и пора бы нам жить раздельно. Конечно, я волновался за Марину – вдруг ей будет тяжело без старшего брата рядом, но она почти мгновенно «сепарировалась» и стала реже со мной общаться. Со временем общение и вовсе сошло на нет.

Бывало, я звонил, спрашивал, как дела, а она отвечала так, будто хочет поскорее ответить на все мои вопросы и закончить разговор. Сама она не звонила никогда.

Однажды я спросил прямо: «Марина, почему ты со мной не общаешься?». Она ответила честно: «Не знаю. Чувствую, что это какая-то обязаловка. Я должна это делать только потому, что ты мой брат, а естественного желания позвонить у меня нет. Забываю просто».

Меня это задело. Мы провели вместе столько лет, а теперь она по мне не скучала и даже не стеснялась в этом признаться. С другой стороны, я понимал, что мы вместе перенесли самую тяжелую потерю в нашей жизни, и теперь я мог стать для нее мрачным напоминанием о том времени.

Я решил, что больше не буду звонить и приходить в гости, пока сама не позовет.

Марина так ни разу и не пригласила меня, не звонила и не писала. Я не слышал о ней ничего целый год, а потом мне сообщили о трагедии. Моя сестра погибла в аварии.

До того дня я не знал, что Марина сдала на права и купила машину… Она ехала домой поздним вечером, а ей навстречу вылетел какой-то лихач. Оба автомобиля всмятку. Тот лихач и моя сестра погибли. Меня позвали в морг на опознание тела.

Да, это была Марина. Точнее верхняя часть ее тела. Там, где должны быть ноги, под простыней было пусто. Авария была такой страшной, что от ее ног ничего не осталось.

Еще одна механическая смерть… Моя сестра лишилась ног, как тот игрушечный робот.

«Все мы – игрушечные роботы на заводных ключах. Нас чинят, когда мы ломаемся, пока это возможно, и выбрасывают, когда мы приходим в полную негодность. Кладбище – это свалка сломанных игрушек», – зря я думал об этом на похоронах…

Когда гроб заколотили, мне стало казаться, что оттуда доносится жужжание, словно там роились мухи. Откуда зимой взяться мухам? Я прислушался, почти приложился ухом к гробу… Это не было похоже на звуки живых насекомых, скорее всего, такой звук мог издавать заводной механизм.

Когда гроб опускали в землю, я услышал еще и скрип, и тихий стук, словно что-то бьется о крышку с той стороны. Никто этого больше не слышал. Только я.

* * *

Потеряв одну семью, я создал новую. Мне повезло, я женился на девушке, в которую был влюблен еще в юности. Рыжая, кудрявая, лицо и плечи сплошь покрыты веснушками, даже глаза золотистого оттенка. А я зеленоглазый светлый шатен. Мне всегда было интересно, какие у нас будут дети.

Моя жена забеременела, и я подумал, что было бы неплохо нам переехать в частный дом. Для этого я решил продать свою квартиру и ту, в которой провел детство. Она пустовала после гибели сестры, я даже не пытался сдавать то жилище в аренду и не хотел туда приходить.

Но мне нужно было там прибраться, чтобы сделать хорошие фотографии для объявления.

Жалею, что стал делать это сам, а не нанял кого-то…

Во время уборки я нашел туловище красного заводного робота. Я даже не сразу понял, что это. Ни рук, ни ног, ни головы, одно только прямоугольное тело. Откуда он тут взялся? Я же попросил Марину его выбросить! Я же видел, как она убрала эту игрушку в мусорный мешок!

«Кого я потеряю на этот раз?» – с ужасом подумал я.

* * *

Недавно мы купили хороший дом в частном секторе. Оба мечтали жить в таком месте. В последнее время жена стала спрашивать меня, почему я хмурый, ведь сейчас такое счастливое время. Наши мечты стали реальностью, и совсем скоро у нас будет ребенок.

Я старался не выдавать своего настроения, но, наверное, у меня все написано на лице.

Дело в том, что позапрошлой ночью я вставал, чтобы сходить в туалет, и, выйдя в коридор, увидел красного заводного робота. Он был ростом с человека и стоял прямо напротив меня. Я оцепенел от страха и только потом понял, что вижу робота не целиком, а только его голову. Это было мое отражение в зеркале. Но вместо моей головы на плечах была квадратная рожа с круглыми глазами и прямоугольным оскалом.

И то не было болезненным бредом, ведь я чувствовал себя нормально, не страдал от жара. Я просто увидел голову игрушечного робота вместо своей.

Это зловещее предзнаменование. Меня тоже ожидает трагическая гибель. Моя мама лишилась рук. Моя сестра лишилась ног. А я лишусь головы… Когда это произойдет? У меня есть в запасе несколько лет или это случится совсем скоро? Успею ли я увидеть своего ребенка?

Я встретился с одним парнем по имени Витя. В прошлом был искателем приключений, как и я. И тоже носит груз утраты на душе. Прежде чем рассказать мне свою историю, он спросил, зачем мне это надо. Знал бы я сам! Хочу заполнить пустоту внутри – другого ответа у меня нет.

Представляю себя собирателем городских легенд. Это спасает меня от одиночества.

Я записал его историю. Думаю, он не врал и преувеличивал. Хотя это легко проверить: нужно лишь отправиться на кладбище поездов и найти тот самый вагон. Но мне не стоит рисковать лишний раз. Вдруг и со мной случится то же самое, что и с его другом.

Артур Глаголев