Читать книгу Эссе, рассказы, повести - Влад Ривлин - Страница 14

Возле одного из домов маленького провинциального городка посреди пустыни, росло необычное дерево- колючее, с ядовитыми шипами, но красивое.

Тонкие ветви его, покрытые мелкой листвой, каждое- величиной с пшеничное зерно, напоминали густые пряди волос неприступной красавицы.

Плоды дерева не радовали глаз, было даже что-то зловещее в этих скрюченных как пальцы старухи, черных стручках, а общем том, чтобы отведать этих плодов и речи быть не могло.

Но как зацветет по весне, то волей-неволей залюбуешься.

Как бы ни было, а такое дерево лучше не трогать.

За тысячи лет эволюции оно научилось защищаться и от солнца, и от диких зверей, и от людей.

Научилось оно также брать воду и все необходимое для жизни, от суровой земли.

Неизвестно, когда и зачем посадили его люди.

А может само проросло среди камней.

Но только за этот кусок пустыни и собственную жизнь дерево боролось отчаянно.

Один из жителей дома, перед которым росло дерево, почему-то страшно невзлюбил его.

Первый раз человек этот вырубил дерево под корень.

Но каким-то чудом, из этого обрубка к осени снова выросло дерево.

Тогда человек снова срубил дерево, а торчавший из земли обрубок облил бензином и поджег.

Ствол дерева обуглился и так простоял до зимних дождей.

А весной из обрубка проросли тонкие, зеленые побеги.

На них уже были шипы, правда еще не твердые.

К лету это было уже настоящее дерево, которое, казалось с вызовом, глядело в окна дома.

Тот, кто вел непрерывную войну с деревом, поклялся в сердцах уничтожить его, чего бы это ему ни стоило.

Снова и снова человек рубил дерево, поджигал его и травил землю вокруг солью и химией.

Но ничего не помогало- дерево, как птица-феникс каждый раз воскресало из пепла и покрывалось новыми побегами, несмотря на все ухищрения человека.

Однажды человек, боровшийся с деревом, умер.

Человека похоронили, прошло время и дом обветшал, а дерево выросло выше дома.

К нему привыкли и уже никто не рубил его и не жёг.

Дети, родившиеся здесь, воспринимали живучее дерево так же, как и пустыню – как нечто, что не дано изменить.