Читать книгу Десять с половиной недель - Влада Багрянцева - Страница 9

Огорошил Витя, так огорошил. Вот по нему я бы ни за что не сказал, что он из «этих». Двоякое у меня мнение на этот счет сложилось. Два-один в пользу голубцов, выходит, в нашей команде.

Да как так-то? Такой приличный мужик. И трепались вчера душевно, а оно вон как…

Никому верить нельзя, даже себе, как предупреждала Эльвира Карловна. Ну какая же мудрая дама! Хотя тогда кому вообще верить? Да ну на хрен, мне загоняться нельзя, я водитель.

Не то чтобы я начинал бояться или переживать, просто сама по себе ситуация складывается странная, я в таких еще не был. Чтобы вот так наедине и в тесноте остаться с двумя геями – точно ни разу. Как бы пока никаких предпосылок к переживаниям не было, но точно странно оказаться в такой компании единственным натуралом. Да еще без единой завалящей носительницы юбки в доме. Хотя ничего удивительного, именно так всегда и бывает: кого-то жизнь в жопу целует, а кому-то говорит – этот хуй дососешь и за следующий принимайся давай. Я всегда шел по второму варианту. Пусть сейчас-то жаловаться особо не на что: природа вокруг – закачаешься! Воздух чистый, не сравнить с городским. Но и дороги не чета, конечно, центральному региону.

Хотя все-таки радоваться, дураку, надо, что не зимой сюда попали, в самый мороз – с машиной-то на здешних минусах быстро бы ощутилась разница.

Спалось на новом месте превосходно – матрац твердый, места много, сама обстановка спокойная и располагающая.

Проснулся привычно рано, позавтракал яишенкой с колбасой. Заодно об обеде позаботился: включил духовку, накидал в противень бедрышек куриных, шампиньонов, овощной смеси две пачки, специями посыпал, сыра щедро бахнул, которого не жалко, сливками залил – и в духовку на средний газ. Пока вожусь в гараже до обеда, как раз запечется. Эти вот их сыры бри, камамбер, которые пахнут одинаково до и после рвоты, я не люблю, поэтому всегда запекаю, их не жалко. От сохи мы, деликатесы аристократичные поперек горла встают. А что получше, да поострее, всегда оставляю – их на тонкий батончик, с маслицем, к сладкому чаю – ничего лучше и нету. Это я, правда, сейчас разбаловался. В детстве у мамки блюдечко на столе со свежим подсолнечным маслом стояло, туда краюху макнешь, солью присыплешь, а оно семачкой пахнет – и вкуснее до сих пор ничего на целом свете не придумали…

Проверив, чтобы газ в духовке не погас, в гараж иду, надо в машине поковыряться – двое суток гнали, машина новая, а любой инструмент требует наладки и ласковой руки. Как и женщина – без ласки и присмотра никуда, тут же разбалтывается. Машина, конечно, немецкая, надежная, да только дороги-то тут наши, русские, да и пока время есть, люблю я это дело – погладить детали, сунуть нос во внутренности, чтобы внезапно на трассе красотка не подвела. Это ж зверь. А зверь – он другой раз зубы выщерить может ого-го, такое вычудить…

Вожусь неспешно, в удовольствие, музончик врубил специально негромко, но так, чтобы подпевать. Мамка у меня в казачьем хоре пела, ох и голосинушка была, я в нее пошел, нигде, правда, не учился, меня эти сольфеджии, как вспомню, до сих пор в жуткую тоску вгоняют. Для себя чисто пою, когда настроение есть. Вижу краем глаза, как Андрей шоркается мимо да глаз свой бесстыжий на меня кладет. Видно, Витя ему от ворот поворот выставил, вот он круги-то и нарезает, болезный. Я всяких мажорчиков насмотрелся. Как же они со скуки маются, при всем изобилии! У нас в станице всегда работа была – попробуй присядь, ага. Тут же или фасоль лущить дадут, или подсолнечник разбирать на семки, или полоть-поливать-копать, скотину кормить-поить. Я и сейчас вот то кроссворды-сканворды разгадываю, если надо ждать клиента под магазином, да и вязать для этого научился, чтобы руки занять, – никак без дела сидеть не могу, привычка.

– Ну что, Максим, у тебя посмотреть интересного? В подвал спускался? Покажешь? – Андрей ухмыляется, скулы эти свои навострил, приходится улыбаться в ответ.

– Отчего же не показать, Андрей Сергеевич, это мы завсегда с превеликим удовольствием, – широко улыбаюсь, видя, как хмурится клиент. Ага. Не нравится, значит, когда с сельским колоритом дурачка корчу. Ему подавай городских да понятливых. Ну-ну!

Прямо в гараже рядом с ремонтной ямой есть спуск в подвал. Я его первым делом проверил – мало ли, не приведи господь, придется там пересидеть налет. Было и такое, где только не застревали с клиентом.

Спускаюсь вниз, свет включаю, прохожу в самый дальний конец, чтобы не мешать хозяину владения осматривать. А там закаток домашних да покупных – видимо-невидимо, и грибов, и ягод, и консервов разных, будто бы Егоров-отец тут хотел нашествие зомбей пересидеть всем семейством. Уважаю. Запасливый. Да и вообще, по уму дом организован. Мне бы до такого дожить, чтобы все продумано было.

– Неплохо, неплохо тут устроено, – успевает проговорить Андрей прежде, чем гаснет свет и темно делается, как в подвале, где вырубили освещение и предварительно закрыли лаз.

Вот ведь паразит, я как жопой чувствовал, что он что-то задумал. Спасибо, что фобией замкнутого пространства не страдаю – клаустрофобией. Про нее я не только из сканвордов знаю. Нас проверяли на профпригодность. Фирма «Витязь» веников не вяжет.

– Макс? – Голос Андрея напряженный. – Макс? Ты где? Это ты свет выключил?

«Где-где! В Караганде!» Ответить так будет верхом непрофессионализма, поэтому приходится гасить в голосе раздражительность и отвечать как можно дружелюбнее:

– Андрей Сергеевич, стойте где стоите, чтобы не пораниться. Я вас сейчас найду и отбуксирую к выходу.

Но, конечно же, он меня находит быстрее. В кромешной темноте я больше боюсь завалить стеллаж с банками, чем того, что он будет меня лапать. А вот он, похоже, только этого и ждал. Не то чтобы мне было отвратно, но… особенно когда он обхватывает меня руками за пояс и вжимается куда-то губами за ухо:

– Слушай, а у тебя лобкового фонаря с собой нет?

Я не хочу, но хрюкаю от смеха, чувствуя, как его руки облапывают и мой зад, и перед, и, позволь я, забрались бы под футболку, а мурашки прямо от шеи маршируют вслед за его руками, как за полководцем.

– Налобного? Есть, конечно, но наверху, там, в гараже.

Я с силой отвожу его руки в стороны и осторожно тащу за собой вдоль стеллажей за одну руку. Второй ощупываю проход, чтобы не наебнуться, хотя на дощатом полу тут ничего не стоит, только на удобных и широких полках. Но в этом деле лучше перебдеть.

– А вообще вы, Андрей Сергеевич, это дело прекращайте. Не по вашей я части, – строго говорю, решив сразу обозначить рамки, остановившись и нащупав выключатель.

– Да ладно? А это тогда что? – Он внезапно сжимает руку у меня на причиндалах, и я даже удивляюсь, что они реагируют на «недружеское пожатие». – Это у тебя еще просто нормального мужика не было, Максюш, – добавляет он елейным голосом, и мне плохеет.