Читать книгу Кровавое дело Теодора Мерфи - Влада Николаевна - Страница 10

Джоан стояла возле закрытой медкамеры, в которой копошилась ее новорожденная девочка. Слава Богу и Судьбе, Тэд успел закрыть жену собой, и они с малышкой не пострадали. Ребенок хоть и родился раньше срока, но аппаратура и стимуляторы сделают свое дело.

На глаза женщины навернулись слезы. У малышки были такие же длинные и густые ресницы, как у отца.

– Возьми ее на руки! – Нина открыла медкамеру и деликатно ушла в сторону, где на диване у окна сидела Софья.

Джоан взяла дочку и присела на выдвинутый из-под днища медкамеры табурет. Девочка, почувствовав тепло родного человека, открыла глазки, копошась на руках матери. Мисс Мерфи начала ласково разговаривать с малышкой, с трудом сдерживая слезы. Дочка зевнула и вскоре уснула, даже не догадываясь об обстоятельствах своего появления на свет. Джоан еще с полчаса укачивала ее на руках, потом все же решилась вернуть в медкамеру.

– В четверг, или пятницу заберешь ее домой. – Нина помогла подруге подняться.

Джоан снова разревелась, глядя на спящую девочку:

– У нее глаза, как у Тэда!

– Ну все, все! – Подоспевшая Софья обняла заплаканную мисс Мерфи. – Пошли к нему. А то тебе опять придется седативное колоть. Пойдем, я попрошу, чтобы тебя пропустили в реанимацию.

Через несколько минут подруги уже были в блоке жизнеобеспечения, расположенного двумя этажами ниже. Софья о чем-то пошепталась с дежурным врачом, проверила показатели аппаратуры и лишь потом пропустила в палату подруг, предварительно убрав крышку с медкамеры.

Джоан присела на табурет и взяв мужа за руку, разревелась с новой силой, тычась в ладонь любимого. Потом повернулась к стоящей в стороне Софье:

– Разбуди его, пожалуйста! На несколько минут!

Доктор Салинос призадумалась:

– Слишком рано. Я вшила ему много биосетки, и она должна срастись с его телом. А это очень и очень больно.

– Ну пожалуйста! Я хочу ему сказать, что мы с дочкой в порядке! Ему так будет лучше!

– Пусть расскажет, – согласно кивнула Нина. – Потом снова погрузишь в медикаментозный сон. Действительно, этот разговор может пойти на пользу.

– Хорошо, – недовольным тоном ответила уставшая доктор Салинос. – Но, если Джоан надумает вдруг упасть здесь в обморок, сама будешь ее откачивать.

После этого Софья нажала несколько сенсоров на панели управления медкамеры, и ее автодоктор сменил приоритеты. Несколько секунд ничего не происходило. Но потом густые длинные ресницы вздрогнули, и подернутые медикаментозной пеленой темные глаза открылись:

– Опять… ты… успела! – Усмехнулся Тэд, осознав, что к нему наклонилась Софья.

– Привет, медвежонок! – Устало улыбнулась доктор Салинос. – Я тебя разбудила ненадолго, чтобы ты узнал главную новость. Все остальное потом.

И тут механик «Дьявола» осознал, что за руку его держит отнюдь не боевая подруга. Софья отстранилась, и глазам предстала заплаканная Джоан:

– Я люблю тебя! – Она снова уткнулась в ладонь мужа, заливаясь слезами.

– Ты… в порядке?! – Тэд пытался пальцами вытереть женские слезы, но сил не хватало. – А наша… дочка?!

– С нами все хорошо! – Сквозь слезы улыбнулась Джоан. – Регина вчера родилась на свет, но с ней все в порядке! Спасибо тебе! За то, что защитил нас! Я люблю тебя!

– Это… тебе… спасибо… за дочку, – с трудом выговорил Тэд, ощущая, что вслед за прояснившимся разумом тело заполняется жуткой болью.

Поняв по показаниям аппаратуры, что к другу возвращается чувствительность, Софья дала автодоктору команду снова погрузить его в медикаментозный сон. Понимая, что Джоан сейчас устроит истерику, доктор Салинос решила в корне пресечь ее протесты. Дождавшись, когда препараты погрузят друга в спасительное беспамятство, Софья приподняла больничную простынь, представив подруге возможность лицезреть заклеенные защитной пленкой швы и выведенные из брюшной полости дренажи, по которым все еще выделялись отторгнутые биосеткой нежизнеспособные клетки. Джоан испуганно отшатнулась.

– Под этими швами почти все внутренности заштопаны биосеткой. Пока она срастается с тканями, этот процесс сопровождается сильной болью. Поэтому я и держу Тэда под препаратами. Дня три-четыре, и его можно будет вывести из медикаментозного сна.

– А как…?! Как он живой остался?! – Испуганно пролепетала Джоан.

– Он знает, что у него есть, ради кого хвататься за жизнь, – Софья отвела подругу в сторону.

– Тебя домой забрать, или еще на сутки в клинике оставить? – Поинтересовалась Нина.

Джоан пожала плечами, не сводя глаз со спящего мужа.

– Поехали домой, – подсказала Софья. – Окончательно приведешь себя в порядок. Дэн там сестричке комнату хотел обставлять в компании Марго и Гарри с Лекс. Покупки ваши все целые остались. Покомандуй там для успокоения. Тебе есть ради кого жить. Ты нужна дочке и Тэду. Так что вытирай слезы и готовь дом к приезду дочери и выписке муже. Я клянусь тебе, что с Тэдом все будет в порядке! Наберись терпения!

Начальник службы безопасности Фрэнка Альвареса третий день наблюдал за «Медик Старом» через дроны. Вызволить Рэма из клиники никак не удавалось. Несмотря на заверения отца о том, что парень такой же потерпевший, медики предоставили следствию данные о том, что Альварес-младший увлекается наркотиками и алкоголем не первый год. Его девушке и друзьям инкриминировали нарушение общественного порядка в состоянии алкогольного и наркотического опьянения. Поскольку на панели «Бугатти» не обнаружили их следов. Все трое были приговорены к общественным работам и крупным штрафам. Теперь «золотая» молодежь с позором сидела по домам, а днем убиралась в парках, вместо роботов-дворников.

Альварес-старший пообещал вытащить сына и отправить всех четверых в тихий райский уголок на одной из дальних планет Федерации. И вот теперь медиамагнат поручил своему безопаснику найти способ вывезти Рэма из клиники.

Бывший десантник Орэн Кинкейд прекрасно знал почти весь экипаж «Дьявола», кроме Паолы, Змея и Лекс. Когда-то он служил с ними в одном отряде, но потом жизнь раскидала по разным уголкам огромного государства до тех пор, пока Кинкейд не попал в империю Альвареса.

С помощью аппаратуры безопасник выяснил, что вечером в пятницу Рэма переведут в следственный изолятор. Медики обещали к этому времени привести его в норму. Времени оставалось все меньше и меньше. В голове Кинкейда один отчаянный план сменялся другим. «Вот угораздило же этого чертового Мерфи выжить. Подох бы, и проблем было бы меньше», – думал бывший десантник, допивая очередную баночку медицинского тоника. – «А этого Рэма надо и правда сослать подальше и надолго. Натворил парень дел! Ничего, может сейчас помучается в одиночестве в закрытой палате без связи с миром и поумнеет!».

За эти дни в федеральной сети и на всех каналах Альвареса-младшего выставляли жертвой заговора против его отца, а безвинно убитых и раненых – случайно оказавшимися не в том месте и не в то время. Кто-то пытался высказать робкие предположения по поводу того, что экипаж «Дьявола» не оставит безнаказанным нападение на своего механика. Но видимо, капитан строго-настрого запретил участвовать в этих обсуждениях. Нигде не промелькнуло ни единого комментария ни от самих членов экипажа, ни от их родных и близких. Экипаж хранил полное молчание, а на все попытки многочисленных корреспондентов и блогеров отвечали сначала культурным отказом, а потом стали посылать назойливых писак куда подальше.

Сейчас главной задачей Орэна было не допустить перевода Рэма Альвареса из клиники. И похоже, единственным способом сделать это, был шантаж. И теперь безопасник медиамагната думал, как бы побольнее задеть несговорчивую компанию.