Читать книгу Рыцарский крест: Русская карта - Владимир Александрович Андриенко - Страница 5

Резиденция рейхсфюрера СС.

1 ноября, 1944 год.

Бригаденфюрер19 СС Генрих Танцман20 докладывал рейхсфюреру СС Гиммлеру о провале операции против Сталина21. Танцману эту операцию навязали. Он с самого начала не верил в её успешность, но приказ есть приказ. Пара русских диверсантов, муж и жена Таврины, были заброшены в советский тыл. Таврин имел документы заместителя начальника отдела контрразведки 39-й армии. Но операция сразу провалилась и Таврины были задержаны СМЕРШ.

Рейхсфюрер СС Гиммлер и сам не был сторонником этой операции. Но Гитлера в её необходимости убедил Риббентроп. И вот теперь рейхсфюрер выслушал от фюрера много неприятных слов.

– Фюрер недоволен нами, Танцман! – сказал Гиммлер. – А мое положение сейчас и так сложное.

– Я уже докладывал вам, что операция не имеет шансов на успех, рейхсфюрер.

– Вы сказали не так, Танцман! Вы сказали «мало шансов», мало, а не «не имеет совсем». И вам были выделены значительные средства!

– Этот план рейхсминистра Риббентропа, даже в случае удачи не привел бы нас ни к чему. Наивно полагать, что без Сталина, СССР тут же выйдет из войны, рейхсфюрер.

– Я согласен с вами, Танцман! Наши дела на фронте волнуют меня больше. И я пригласил вас не только ради доклада по провальной операции.

Танцман знал, о чем пойдет разговор. Гиммлер встречался с генералом Власовым, который настаивал на создании полноценной русской армии в составе вермахта.

Гиммлер сказал:

– Я вчера беседовал с генералом Власовым, который заверил меня что армия, состоящая из русского контингента способна эффективно сражаться с большевиками. Но фюрер по-прежнему настроен скептически.

– В Праге готовится к открытию съезд Комитета освобождения народов России (КОНР).

– Именно Танцман! Там будет принято решение о создании вооруженных сил КОНР, основу которых составит армия генерала Власова РОА.

– Я должен заняться этим, рейхсфюрер?

– Вам следует отправить в Прагу наблюдателя. Но это должен быть человек из низового звена.

– Я вас понял, рейхсфюрер. У меня есть такой человек.

– И кто это?

– Гауптхельферин Ева Шрат.

– Это та девушка, что способствовала разоблачению заговора против фюрера22? Отличный выбор, Танцман. Она вполне подойдет для этой миссии. Она ведь говорит по-русски?

– Ева говорит на нескольких славянских языках и в том числе владеет русским.

– Ей придется много встречаться именно с русскими в Праге. Конечно, большинство из них хорошо говорит по-немецки, но знание русского весьма и весьма пригодится. И больше всего меня интересует, что за настроения у русских. Там соберутся многие их генералы. И много будет тех, кто сражался с большевиками еще в 1918-1920 годах.

– Да, рейхсфюрер.

– Власов и его окружение добивается чести быть союзной армией, а не частью вермахта.

– И фюрер примет это?

– Я должен его в этом убедить. Потому мне нужно мнение не одного Власова. Мне нужно знать, что на самом деле думают о войне русские эмигранты. Участники антибольшевистского движения. Они лучше понимают русских.

– Я все понял, рейхсфюрер.

***

Берлин

Принц-Альбрехт-штрассе, 6.

Главное управление имперской безопасности (РСХА).

2 ноября, 1944 год.

Сотрудник РСХА23 Фридрих Вильке хоть и был специалистом именно по Востоку, но в последние месяцы работал по Швейцарии. Он даже встречался с господином Музи, бывшим президентом этой страны.

Вильке организовал встречу Музи и представителя рейхсфюрера. Гиммлера уговаривали согласиться на эвакуацию концлагерей, где содержались евреи. Освобождение тысяч евреев было важно для внешней политики Германии.

Вильке дал понять Музи, что рейхсфюрер СС желает освободиться от своих прежних взглядов на еврейский вопрос. И как знак доброй воли он добился освобождения нескольких видных евреев из лагерей смерти.

Переговоры продолжались и Танцман понимал, как важна роль Фридриха Вильке. Ведь действовали они хоть и по приказу рейхсфюрера, но без ведома Гитлера. И потому нужно было соблюдать осторожность.

– Я привез новые предложения Музи, бригаденфюрер.

– Я просмотрю их.

– Но времени мало, бригаденфюрер.

Генрих Танцман сказал оберштурмбаннфюреру СС Фридриху Вильке:

– У меня для вас новое задание. Вы занимались русскими, Вильке. Вы должны были научиться их понимать.

– Я служил в отделе «Восток», бригаденфюрер. Но понимаю ли я их? Я не могу ответить на этот вопрос. А что такое? Я ведь занимаюсь Швейцарией. И мои контакты с Музи приносят плоды.

– Придется немного переключиться на Восток

– Сейчас, бригаденфюрер?

– Мы с вами работники отдела «Восток», Вильке. Это наша работа.

– А кто поведет Швейцарию? – уточнил Вильке.

– Ваши наработки станут подспорьем для штурмбаннфюрера Граса из отдела АМТ 3.

– Грас? Вы шутите, бригаденфюрер? Работа ведется в обстановке строгой секретности. Доверить всю сеть Грасу…

– Никто ему всего не доверит, Вильке. Он будет знать только небольшую часть. С этим он справится. А затем к делу снова вернетесь вы.

– Но нам нужны надежные каналы перехода, герр Танцман. Люди в Швейцарии не будут оказывать нам услуги за так. Я занимаюсь переправкой…

Танцман прервал его:

– Я хорошо знаю, чем вы занимаетесь, Вильке. Но есть приказ рейхсфюрера. Положение на фронтах катастрофическое. И этот съезд в Праге прямое тому подтверждение. Гиммлер намерен привлечь к войне против большевиков русских.

– Мне ехать в Прагу?

– Гиммлер не желает, чтобы там были заметные фигуры из нашего ведомства. Для начала вы пошлете в Прагу Еву Шрат.

– Ева еще слишком молода, герр бригаденфюрер. Она нуждается в контроле.

– Вот поэтому вы и отправитесь в Прагу инкогнито. Под видом богемского имперского советника по восточным вопросам.

– Рейхсфюрер привлекает армию Власова? Но если вы помните, герр Танцман, сотрудник Абвера Лайдеюсер давно предлагал план использования…

– Я этого не забыл, Вильке. Но Лайдеюсер сейчас на той стороне. И хоть вы и говорили о возможности его использования, но пока результатов нет.

– Агенты, которых мы забросили на ту сторону, провалилась. Потому контакт с Лайдеюсером не смогли осуществить.

– Не потому ли они провалились, что Лайдеюсер работает на большевиков?

– Не думаю, герр Танцман. Но игра с Лайдеюсером становиться бесперспективной. Нужно слишком много времени и усилий. А времени у нас мало.

– И что вы предлагаете?

– Оставить Лайдеюсера на потом. На после войны. Возможно, что в будущем мы сможем разыграть его карту. Но сейчас его стоит оставить в покое. Пусть себе работает у русских.

– В этом я с вами соглашусь, Вильке. Готовить новые группы смысла нет. Боюсь, что скоро русские будут на территории Германии.

– Они будут у стен Берлина, бригаденфюрер. И Музи уверил меня, что Швейцария при условии выполнения нами договора предоставит убежище для нас. Мы.…

– Вильке! Я все понимаю. И вы продолжите свою работу в Швейцарии. Но сейчас Прага.

– Русских нужно было активно привлекать к службе еще год назад, бригаденфюрер. В идее полковника Штольце и майора Лайдеюсера из Абвера была перспектива. Но время упущено.

– Я это хорошо понимаю, но задание рейхсфюрера должно быть выполнено.

***

Досье

Шрат Ева – из женского вспомогательного подразделения24 (свита СС25).

С 1942 года сотрудница службы Stabshelferinnen26. С осени 1943 года – сотрудник аппарата рейхскомиссариата Украина27 при генеральном комиссаре Эрихе Шёне. Кригсхельферин Шрат исполняла обязанности секретаря-машинистки адъютанта Шёне майора фон Ранке. В декабре 1943 года временно прикомандирована к Абверштелле-Ровно под начало майора Абвера Альфреда Лайдеюсера28.

В феврале 1944 года переведена во Львов в управление службы СД. В мае 1944 года кригсхельферин Ева Шрат отозвана в Берлин и получила место секретаря оберштурмбаннфюрера Фридриха Вильке в управлении имперской безопасности (РСХА). В сентябре 1944 года Шрат Еве рисвоено звание гаупхельферин29.

****

Вильке проинструктировал Еву:

– Вместе в Прагу мы поехать не сможем, Ева. Я отправлюсь позже и не думаю, что нам стоит там встречаться и узнавать друг друга на виду у других. Я еду под другим именем. Как имперский советник по восточному вопросу

– А если я вас увижу на улице?

– То сделаете вид, что меня не знаете, фройлен.

– В последнее время, герр Вильке, вы совсем не подпускаете меня к своей работе. Я даже не знаю, где вы были неделю назад.

– Это для вашей же безопасности, Ева. Лишние знания могут навредить вам. Бригаденфюрер Танцман даст вам контакты группенфюрера СС Лоренца.

– Он будет в Праге? – спросила Ева.

– Как представитель немецкого правительства на съезде КОНР.

– Но в чем моя миссия?

– Независимое мнение о возможностях русских, Ева. Власов обещает Гиммлеру слишком много. Но сможет ли он все это дать? Вот главный вопрос. Не приведет ли вооружение всех русских частей армии Власова к негативным последствиям?

– И кто доложен дать это независимое мнение?

– В Праге соберутся не только генералы армии Власова из тех, что перешли к нам от большевиков. Там будет много эмигрантов, что воевали с большевиками в 20-е годы. Это генералы Туркул, Шкуро, Краснов, фон Лампе. Они возглавят крупные войсковые соединения. И что они думают о боевых качествах тех русских, что стали служить нам?

***

Берлин.

Особняк Шульце.

Группа «Эдельвейс».

4 ноября 1944 год.

Фрау Мария Шульце (Елена Николаевна Костина) собрала группу: Вильгельма Оберейтера (Роман Романович Лавров) и Эргона Альтмана (капитан Кравцов).

Разговор предстоял непростой. Капитана Кравцова снова привлекали к рискованной работе. А вот Лавров оставался на своем месте в Берлине. Шульце хорошо знала, что для него эта работа была в тягость. Не привык он к спокойной деятельности без риска и опасностей.

– У нас новый приказ, – сказала она.

– Новый? – не понял Оберейтер-Лавров. – Неужели мы снова в деле? Наконец-то!

Но Мария Шульце сказала:

– Общий Друг передает привет Альтману.

– Только ему? – спросил Лавров.

– Герр Оберейтер, я передала приказ четко и ясно!

Оберейтер посмотрел на Альтмана и сказал:

– Похоже, тебе снова повезло.

– Он прав? – спросил Марию Альтман.

Она ответила:

–Тебе предстоит переключиться на иное задание. И оно как раз по твоему профилю.

Кравцов-Альтман оживился.

– По старому профилю?

– Именно так. Но для этого тебе предстоит покинуть Берлин.

– И куда я еду?

– Сначала в Прагу. Там к тебе присоединится человек из Москвы. К твоему приезду наши должны успешно доставить его в Прагу.

– И что мне делать с этим человеком?

– Он «ключ» к тому, кем тебе предстоит заняться вплотную. От него ты и получишь основную информацию, герр Альтман. Но человека из Москвы знаешь только ты. Кроме того, в твоем распоряжении будет группа из пяти человек, которая прибудет в Прагу через день после посланца Общего Друга. Они не знают человека из Москвы и не должны узнать кто он.

– Они не знают его, а он не знает их, – понял Кравцов. – Это обычная схема при ликвидации. Ликвидация?

– Это ты узнаешь на месте. А мы с Оберейтером сами справимся со здешними задачами.

– Что после акции? – спросил Альтман. – Я возвращаюсь в Берлин?

– Это по обстоятельствам. Пока распоряжений Общего Друга на этот счет нет.

Лавров-Оберейтер спросил:

– А я могу казать помощь Альтману? Дело, судя по всему, предстоит серьезное. А у нас в Берлине ныне затишье.

– Такого приказа нет, – строго сказала Шульце. – Зато есть приказ группе Эдельвейс не вмешиваться в операцию Альтмана.

– Как скажешь. Хотя я не понимаю смысла моего сидения здесь? Я занимаюсь бизнесом.

– Это и есть твое задание, Оберейтер. Тебе доверены большие деньги, и ты должен заниматься бизнесом.

– Идет война и я…

– Избавь меня от этого разговора, Вилли. Надоело слушать. Ты уже не первый год на агентурной работе. И должен все понимать.

– Но Альтману везет больше моего. Ему постоянно перепадают настоящие задания. А под каким видом он отправиться в Прагу? Дел у нас там нет.

– Мы придумаем ему дело, Вилли. Ведь Эрогон Альтман торговец.

Оберейтер сказал на это:

– Но и я могу поехать по делам бизнеса. Я давно говорил, что нам стоит наладить связи именно с Прагой. Я мог бы вложить туда…

– Я уже сказала – нет!

– Но Альтману может понадобиться поддержка. Я не буду с ним пересекаться.

– Это приказ Общего друга! Категорический приказ!

– Хорошо! Я все понял, – сдался Оберейтер…

***

Прага.

Пражский замок.

14 ноября, 1944 год.

Гауптхельферин Ева Шрат прибыла в Прагу с наблюдательной миссией.

Ева имела приказ от своего шефа оберштурмбаннфюрера СС Фридриха Вильке составить полный отчет о съезде Комитета освобождения народов России. Многих интересовало, представляют ли Вооруженные силы КОНР реальную силу или нет.

– Гиммлер уговаривает фюрера использовать армию Власова. Ранее фюрер всегда отказывался использовать русские части на фронте. Но теперь положение наше еще более осложнилось, Ева. Я хочу знать мнение тех русских, что будут в Праге на заседаниях. И больше всего меня интересуют бывшие белогвардейцы.

– Мне нужно говорить сними лично, а не просто быть слушательницей на конгрессе. Я все верно поняла, герр Вильке?

– Именно так, Ева.

– А кто вас интересует конкретно?

– Генерал Антон Туркул. С его биографией вам следует познакомиться, Ева. Это ветеран Великой войны, затем сражался я в рядах Белой армии в составе Дроздовской дивизии. В 1920 году барон Врангель, главнокомандующий Русской армии, произвел Туркула в генерал-майоры. После эвакуации войск Врангеля из России проживает в эмиграции. Создал и был главой Русского Национального Союза Участников Войны (РНСУВ). С 1938 года проживает постоянно в Берлине. Ныне его хотят поставить на видный пост в РОА Власова.

– Но ведь на конгрессе будут и другие бывшие генералы Белой армии. Почему именно генерал Туркул?

– Потому что именно Туркул с 1943 года состоит среди агентов Абвера. Он состоит в организации «Бюро Клатта» и ныне, после ликвидации Абвера, эта организация сотрудничает с СД. Потому я дам вам ход к Туркулу, и он станет с вами говорить, Ева.

– Но вам ведь все известно о военном потенциале армии Власова.

– Бригаденфюреру Танцману нужно знать, что на самом деле думает боевой генерал об армии Власова. Ибо именно она составит основу Вооруженных сил КОНР. Вооружение это одно, но есть еще боевой дух солдат. Но разговор ваш с Туркулом должен состояться только после закрытия Конгресса. Поэтому ходите на заседания и слушайте. Вам поможет группенфюрер СС Вернер Лоренц. Это наш представитель на конгрессе в Праге…

***

Группенфюрер СС Вернер Лоренц был представителем немецкого правительства на первом съезде КОНР30 и он пригласил Еву в свою ложу в Пражский замок.

– Вы все сами услышите и увидите, фройлен Ева.

– Но я еще не до конца вникла в дело, герр группенфюрер. Не разобралась, кто есть кто в этом комитете.

– Председатель КОНР генерал Андрей Власов. Он и главнокомандующий вооруженными силами КОНР. Вы ведь слышали про Власова, фройлен?

– Да. Это бывший сталинский генерал. Перешел на нашу сторону в 1942 году.

– Именно так. Помимо него на конгрессе присутствуют видные представители русской белой эмиграции. Это генерал Антон Туркул, генерал Андрей Шкуро, генерал Петр Краснов. Глава Русского Общевоинского Союза31 Алексей фон Лампе. Глава русских эмигрантов в Германии Василий Бискупский.

– И они готовы сражаться за рейх?

– Эти люди пошли на сотрудничество с нами. В прошлом все они имеют боевые заслуги.

– Но разве фюрер может полностью доверять этим людям?

– Оказалось, что фюреру изменили многие представители высшего командования вермахта, фройлен Ева. Но вам это хорошо известно. Вы знаете о заговоре генералов не меньше моего32.

– Я хотела бы поговорить с некоторыми из русских генералов.

– Вас интересуют эмигранты?

– В первую очередь. Например, генерал Туркул.

– Я могу вам устроить встречу с Туркулом, фройлен Ева.

– Как скоро, герр группенфюрер?

– Завтра вас устроит, фройлен?

– Вполне. Я благодарю вас, группенфюрер.

***

14 ноября 1944 года в Пражском замке состоялось первое заседание Комитета освобождения народов России. В президиуме сидели генерал Андрей Власов, генерал-майор Михаил Меандров, генерал Туркул, Михаил Бисскупский, Алексей фон Лампе, атаманы Петр Краснов и Андрей Шкуро, профессор Богатырчук.

Власов заявил с трибуны:

– Человечество переживает период великих потрясений. Эта мировая война смертельная борьба противоположных систем! Борются силы империализма во главе с плутократами Англии и США. Борются силы Сталина, мечтающего о мировой революции и уничтожении национальной независимости других стран и народов. Борются свободолюбивые народы, жаждущие жить своей жизнью…

Голос генерала Власова стал громче:

– Силы разрушения и порабощения прикрывают свои преступные цели лозунгами защиты свободы, демократии, цивилизации и культуры. Под защитой свободы они понимают завоевание чужих земель…

На заседании был провозглашен основной документ организации – Манифест КОНР или Пражский манифест – политическая платформа Комитета Освобождения Народов России. Основу составили дореволюционные политические традиции и некоторые элементы несталинского коммунизма.

Манифест состоял из 14 пунктов и провозглашал основные принципы будущего устройства русского национального государства. Целью стали: свержение сталинской тирании и освобождение народов России от большевистского режима, возвращение народу России прав, завоёванных в феврале 1917 года…

****

Прага.

Отель «Крон-Принц»

15 ноября, 1944 год.

Антон Васильевич Туркул.

Антон Васильевич Туркул выслушал группенфюрера СС Вернера Лоренца и ответил:

– Но чего же хочет от меня эта женщина?

– Она не станет спрашивать ни о каких секретах. Просто общая информация о состоянии дел.

– Разве мало того, что было сказано в замке?

–Вы можете сделать одолжение лично мне, генерал? – спросил Лоренц. – Меня просил об этой услуге бригаденфюрер Генрих Танцман.

– Танцман?

– Это контрразведка «Восток».

– Бывшее ведомство адмирала Канариса? – спросил Туркул.

– Нет. Танцман всегда служил в СД. Он не имеет отношения к Абверу.

– И эта женщина из контрразведки «Восток»? Но почему я должен отвечать ей? Кто она?

– Сотрудница вспомогательной службы СС. Её звание – гауптхельферин.

– Но почему именно она?

– Этого я не знаю, генерал. Я не стал вникать в подробности работы отдела «Восток». У меня и своих дел много.

– Хорошо. Я готов встретиться с гауптхельферин.

– Гауптхельферин Ева Шрат. Где вам угодно её принять?

– В отеле «Крон-Принц». В полдень.

– Она будет у вас, генерал…

***

Туркул состоял в организации «Бюро Клатта», которое являлось структурным подразделением «Абверштелле-Вена», с марта 1938 года. Но по совместительству «Клатта» работало на НКГБ.

Впоследствии историкам Второй мировой войны предстоит поломать головы над загадкой организации. Даже специалисты не имеют представления об истинном характере деятельности этой крупной агентурной сети времен Второй мировой на территории СССР и некоторых стран Ближнего Востока.

Туркул при разговоре с генералом СС сохранял полное спокойствие. Но его встревожила просьба Лоренца. Он просил о мелкой услуге – поговорить с женщиной из вспомогательного подразделения СС. Но она работала у бригаденфюрера Танцмана! С чего это контрразведке «Восток» говорить именно с ним? Неужели они подбираются к «Бюро Клатта»?

Туркул знал, что в Праге находится руководитель и создатель «Бюро» Макс Клатт. В целях конспирации встречаться они не собирались. Туркул уже дважды сталкивался с Максом – оба делали вид, что не узнали друг друга.

Но ситуация изменилась. Туркул нанес Максу визит. Благо, разместился Клатт в том же отеле «Крон-Принц».

– Антон Васильевич?

– Здравствуйте, Макс. Простите за неожиданное вторжение.

– Прошу вас.

Туркул вошел в номер.

– У меня важное дело, Макс.

– Но что случилось, Антон Васильевич?

– Меня сегодня посетил группенфюрер СС Лоренц.

– Лоренц? И чего он хотел о вас?

– Попросил меня встретиться с женщиной из контрразведки «Восток». Из 4-го управления РСХА.

– Это отдел бригаденфюрера Танцмана. А он человек Гиммлера. И что «Востоку» нужно от вас?

– Он точно не сказал. Вроде бы просто разговор о боеспособности и моральном духе частей, которые станут сражаться в РОА Власова.

– И все?

– Но это может быть только предлог, Макс. А если они подбираются к «Бюро Клатта»?

– Таким странным способом? А что за женщина будет беседовать?

– Гауптхельферин Ева Шрат. Она из отдела Танцмана.

– Я ничего о ней не слышал, Антон Васильевич. Но мы можем это выяснить через Ланга.

– Ланг тоже в Праге? – удивился Туркул.

– Да. Приехал вчера.

Агент Ланг был особенно ценным сотрудником в «Бюро Клатта» Это бывший белоэмигрант, как и Туркул. Его настоящее имя Лонгин Федорович Ира. Он и был поставщиком основной доли информации, которую выдавало Бюро для Абвера. Ланг был связан с монархическим подпольем в России (такую версию он дал в свое время адмиралу Канарису).

Канарис поверил в существование монархического центра. Ланг – Логин Ира – смог убедить немецкую разведку, что подполье существует! Представители центра сумели проникнуть во многие командные структуры Красной Армии. Якобы их люди были даже в штабах маршала Рокосовского и маршала Шапошникова.

Ланг еще в 1940 году потребовал от Макса Клатта две радиостанции. Одну из них он переправил в Москву чрез Румынию по какому-то тайному каналу. Вторая радиостанция осталась в пользовании самого Ланга. Радиограммы от агента в Москве принимал сам Ланг и приносил их Клатту.

– Как быстро вы сможете с ним связаться? – спросил Туркул.

– Завтра он будет у меня в 17.30.

– Но моя встреча состоится тоже завтра в 12.00.

– Вот и приходите после встречи, генерал. Возможно, нет ничего страшного, но возможно, что гестапо взялось за нас.

– Но это контрразведка «Восток». Это не гестапо, Макс.

– А если они только прикрываются отделом «Восток» Танцмана? А если за всем стоит Мюллер? Они могут действовать именно так.

***

Прага.

Отель «Крон-Принц»

16 ноября, 1944 год.

12.00.

Генерал Туркул был удивлен, увидев совсем молодую девушку.

– Вы и есть фройлен Ева Шрат? – спросил он по-немецки.

–Это я. Гауптхельферин Шрат к вашим услугам, генерал.

– Вы интересуетесь политикой, фройлен?

– А почему вас это удивляет, генерал? – ответила она на хорошем русском языке.

– О! Вы прекрасно говорите по-русски, фройлен. Но я думал встретить кого постарше возрастом. Что вы хотите знать?

– Ваше мнение.

– Мнение по поводу чего?

– Что вы лично думаете об армии генерала Власова.

– Но вы ведь присутствовали на конгрессе? Неужели не услышали главного?

– Я многое слышала, генерал. Но меня, и тех, кто меня прислал, интересует ваше мнение. Вы ведь понимаете в русских делах много больше моего.

Туркул сказал на это:

–Этот конгресс, возможно, имел бы значение, если бы его провели году эдак в 1942-ом, после того как была принята Смоленская декларация33 Русского комитета. А в начале нынешнего 1944-го года многие активисты Национально-трудового союза и РОА были арестованы гестапо. А за что? Они вели пропаганду русского национализма и антибольшевизма. И вот осенью их идеи начинают принимать всерьез. Теперь РОА – это Вооруженные силы КОНР и их признают вооруженными силами союзного рейху государства. Сделай ваше руководство это в начале 1943 года, еще можно было бы что-то изменить.

– Вы не верите в победу?

– Я не верю в то, что ВС КОНР34 смогут оказать вам эффективную помощь. Эти силы уже не изменят соотношения сил в вашу пользу. Мы, эмигранты, которые сражались против большевиков в 1918-1920-х годах, верили, что народ России, как только получит такую возможность, повернет оружие против большевиков. Но разве это произошло, фройлен?

– Я не знаю. Возможно…

Туркул перебил Еву:

– Этого не произошло. А война всегда великий экзамен, фройлен. Не желают русские свержения Советской власти. Не принимает народ России освобождения из наших рук.

– Но ведь в армии генерала Власова русские.

– Это в своем большинстве те, кого извлекли из лагерей для военнопленных. Идейными их назвать никак нельзя. Возможно, они и станут сражаться. Но не станут умирать за эти идеи, которые ныне нам озвучил Власов.

– Значит, эффективность ВС КОНР будет весьма низкой?

– Сейчас лучшим пропагандистом активного сопротивления большевикам со стороны РОА стал, как это ни странно, Иосиф Сталин.

– Как вас понять, генерал?

– Просто. Сталин приказал власовцев в плен не брать. И потому они станут защищать свои жизни на фронте. А издай он приказ о прощении и амнистии, знаете, сколько из вчерашних пленных перебежало бы на их сторону в первом же бою? Русским нужна идея, фройлен.

– Но на съезде такая идея была провозглашена. Разве этого мало, герр генерал?

– Я не о той идее говорил, фройлен. Провозглашенная идея, и идея в которую верят – разные вещи.

– Но вы сами идете сражаться, генерал.

– Я слишком долго живу вдали от России. Слишком долго питал надежду, что мы вернемся. Я русский, фройлен.

***

Прага.

Отель «Крон-Принц»

16 ноября, 1944 год.

17.30.

Логин Федорович Ира сильно встревожился, когда Макс Клатт рассказал ему об интересе Танцмана к Туркулу.

– С чего это они решили взяться за Туркула?

– Возможно это простая случайность. Возможно, Танцмана интересует его мнение по поводу русских частей.

– Не думаю, что это так. А кого они прислали для разговора?

– Гауптхельферин Еву Шрат. Но я не знаю кто она такая.

– Шрат? Это сотрудница оберштурмбаннфюрера Вильке. Хитрая девица.

– Хитрая?

– Она работала в особняке фон Нейрата, и поставляла информацию о заговоре группы Штауффенберга. И я знаю, что её производство в чин гауптхельферин это заслуга Вильке после покушения и разоблачения заговора генералов. Тогда и Вильке наградил рыцарским крестом сам Гитлер.

В двери номера постучали.

– Это Туркул, – Клатт пошел открывать двери.

Генерал вошел в комнату и поздоровался с Лангом:

– Здравствуйте, Логин Федорович.

– Здравствуйте, Антон Васильевич. Рад, что вы в Праге.

Макс Клатт спросил:

– О чем вы говорили с Евой Шрат, генерал? Ведь ваш разговор состоялся?

– Да. Но она интересовалась только боеспособностью РОА.

– И все? – спросил Ланг.

– Да. Обо мне лично она ничего не спросила. Мои тревоги были напрасны.

– Ева Шрат агент Танцмана и она весьма умна, Антон Васильевич, – сказал Ланг.

– Это совсем молодая женщина, Логин Федорович. Ей не больше 22 лет. Никакой хитрости в ней нет. Возможно, что мы с вами говорим о разных людях?

– Нет. Это она. И возможно, что за нас взялся Гиммлер. Мы могли где-то проколоться.

– Но ничего такого она не спросила. Я же вам сказал.

– А если этот разговор только начало? Они могут начать издалека.

Клатт сказал, что времени у Гиммлера, если это он стоит за проверкой, нет.

– Я не думаю, что у него достанет времени и резервов.

– Война еще не кончилась, Макс – ответил Ланг. – А если выясниться что наш агент в Москве «пустышка»? Мы обманывали адмирала Канариса и теперь обманываем Шелленберга, который занял его место. В 1943 году, когда Канарис доложил о нашей полезности, нам выделили семь шифровальщиков, пять радистов, четырех водителей и двух курьеров. А суммы какие шли.

– Но адмирал считал нас лучшими поставщиками информации. Если бы ему сообщили сейчас, что мы были поставщиками дезы, он сам бы пустил себе пулю в лоб.

–В заключении у него нет оружия, – сказал Туркул. – Но нас Гиммлер отследить не сможет. Схема передачи дезинформации слишком сложна.

И Туркул был прав. Из Москвы радиограммы поступали в агентурную сеть, расположенную в Японии. Оттуда по дипломатическим каналам информация попадала в Рим. Потом к Клатту, и он передавал сведения адмиралу Канарису…

***

Прага.

Отель «Крон-Принц».

16 ноября, 1944 год.

18.00.

Фридрих Вильке.

Вильке прибыл в Прагу под именем Пауля Хойзена с документами чиновника министерства восточных территорий. Он остановился в отеле «Крон-Принц» сохранившем еще старый двоенный лоск. Отель был пристанищем для дипломатов, крупных торговцев, чиновников, офицеров СД и вермахта высокого ранга которые прибывали из Берлина. Здесь хорошо была поставлена служба охраны и потому в интересах собственной безопасности многие были готовы открывать кошельки. Номера в «Крон-Принце» были не из дешёвых.

– Вы намерены пробыть в Праге долго, герр Хользен? – задал вопрос владелец отеля.

– Это будет зависеть от обстоятельств.

– Я спросил только из-за сроков бронирования номера, герр Хользен.

Владелец был уведомлен, что в его отель заселится важный чин из СД под видом простого чиновника. Лишних вопросов он задавать был не должен, и разместить офицера со всеми удобствами. Кто этот господин он не знал и потому был услужлив ко всем приезжим из Берлина.

– Пока оставьте номер за мной на неделю, – ответил Вильке.

– Как прикажете, герр Хользен. Я прикажу отнести ваши вещи в номер.

– Не нужно, – Вильке отказался от услуги.

– Как вам будет угодно, герр Хользен. Вот ваши ключи.

– Благодарю вас. А скажите, герр Вайс, вы лично встречаете всех приезжих?

– Я вас не понял, герр Хользен?

– Вы лично оформили мои документы. Лично вручили мне ключи. У вас недостаток персонала?

– Что вы, герр Хользен. «Крон-Принц» лучший отель в Праге и персонала у нас достаточно. Но я отношусь к моим постояльцам с уважением. Особенно к тем, кто прибыл из Берлина.

«Танцман сказал мне, что мой визит будет тайным. Но сразу видно, что меня здесь ждали. Этот Вайс не просто так торчит здесь вместо портье».

Вильке взял свой чемодан и пошел к лифту.

***

Вильке зашел в номер, поставил чемодан и снял шляпу.

В двери постучали.

«Я даже снять пальто не успел. Неужели это снова герр Вайс?», – подумал он и отворил двери.

К его удивлению, на пороге стоял сам бригаденфюрер Танцман. Вот кого Вильке увидеть здесь никак не ожидал.

– Герр…, – открыл рот Вильке, но Танцман сделал знак молчать.

Бригаденфюрер вошел в номер.

– Вы здесь? – спросил Вильке.

– Да. Пришлось изменить все свои планы.

– Вы в штатском. Прибыли не под своим именем?

– Как и вы, Вильке. Здесь я скромный бизнесмен. Представитель компании по торговле шелком. А поскольку дела у фирмы идут хорошо, я могу позволить себе отель «Крон-Принц» в Праге. И отчего двум успешным людям не поговорить?

Они прошли в комнату. Вильке снял пальто и бросил на спинку кровати. Тоже сделал и Танцман. Затем они расположились в креслах. Бригаденфюрер достал из кармана флягу и сделал несколько глотков. Затем протянул Вильке:

– Это коньяк, Вильке.

– Благодарю.

– Я вынужден был последовать за вами, Вильке. Всему виной сообщение из Москвы.

– Из Москвы? – удивился Вильке.

– От Альфреда Лайдеюсера. Он смог выйти на контакт с нашим агентом и передал сведения первостепенной важности. Я уже не ждал, что от Лайдеюсера будет хоть какой-то толк в ближайшей перспективе. Но этот бывший майор Абвера оказался умнее, чем я думал.

– Я всегда говорил, что Лайдеюсер умен. Но что он передал, герр Танцман?

– Важную информацию, о которой я сразу же доложил Гиммлеру. Снова ваш старый знакомый Нольман Иван Артурович. Он отправляет сюда группу для важного задания.

– Нольман из НКГБ? Значит Лайдеюсер у него? И он допущен к секретам?

– Очевидно, что это так. Лайдеюсер сообщил нам сведения. Позывной его!

– Нольмана обмануть не так просто, герр Танцман. Он любит рискованные игры. И радиоигру может организовать быстро. А если агент, через которого связался с нами Лайдеюсер под колпаком?

– Не думаю, Вильке. Рейхсфюрер также стал сомневаться. Но я не думаю, что радист работал под контролем. Лайдеюсер ни к каким секретам не допущен, как следует из сообщения. Он просто провел тестирование агента.

– Агента? Тестирование на предмет?

– Лайдеюсер долгое время занимался не только агентурной разведкой, но контрразведкой. Вот его попросили побеседовать с агентом, которого готовят к заброске к нам. Что Лайдеюсер знает точно – этот русский скоро будет в Праге.

– Значит, Лайдеюсер знает агента?

– Он видел его один раз, но не знает, кто он, и где служил ранее. О цели задания он не знает, но предполагает – это диверсия, или ликвидация какого-то важного лица.

– А если этот агент отправлен в Прагу, то можно предположить, что объект – кто-то из русских, кто участвуют в конгрессе КОНР.

– Это понятно. Но таких много, Вильке.

– Однако это значительная фигура, а таких фигур в Праге сейчас не так много. Возможно, это генерал Власов?

– Я уже думал над этим, Вильке. И рейхсфюрер задал мне именно этот вопрос. «Не Власов ли это?»

– Власов возглавил Вооруженные силы КОНР. И Сталину это не нравится. Ведь ранее Власов ходил в его любимцах.

– Это так, Вильке. Но Власов давно у нас. С чего Сталину именно теперь затевать такое дело?

– Но не могут же русские в Москве бояться Власова? На исход войны КОНР не повлияют. Я не верю, что Сталин боится КОНР.

– Я не сказал, что боится. Но это может быть политической акцией, Вильке. И нам с вами нужно разгадать игру Нольмана.

– Но могу я прочитать сообщение от Лайдеюсера?

– Оно слишком короткое, Вильке. В Прагу направляется агент НКГБ под видом перебежчика. У него здесь важное задание. Возможно, ликвидация или похищение важного лица. Очевидно, из русских. Человек, который прибудет сюда непрофессионал. К разведке ранее никакого отношения не имел. За это Лайдеюсер ручается. И этот агент-новичок станет подчиняться здесь опытному разведчику-резиденту. Резидент уже давно на территории рейха.

– Но тогда цель заброски новичка?

– Лайдеюсер полагает, что он был близок с кем-то из русских в прежнее время. Он будет выполнять роль наживки.

– Это уже теплее, герр Танцман. Агент без опыта может войти в доверие к тому, кто знал его ранее.

– Таких может быть много.

– Нужно взять на контроль всех перебежчиков.

Танцман ответил:

– Я уже приказал это сделать. Но если их будет целая сотня? А если они готовят диверсию, то времени на проверку у нас не будет, Вильке.

Оберштурмбаннфюреру Вильке дело понравилось. Переиграть самого комиссара государственной безопасности Нольмана! Об этом он мечтал давно. Ради этого он готов вообще отказаться от миссии в Швейцарии.

– Можно проверить всех, кто прибыл сюда из Берлина. Возможно, что мы так сможем выйти на резидента большевиков.

Танцман ответил:

– И такое распоряжение я уже дал. Уже завтра у нас будет полный список всех, кто прибыл в Прагу из Берлина. Особое внимание будет обращено на торговцев и офицеров среднего звена.

– Нам нужно устроить здесь штаб, герр бригаденфюрер. Мы должны начать работать. И желательно чтобы нам предоставили все возможности, но никто не мешал. Такое возможно?

– Я бригаденфюрер СС. Я уже говорил с президентом Протектората Богемии и Моравии Эмилем Гахой и с генералом войск СС Вернером Лоренцом.