Читать книгу Невообразимая реальность - Владимир Алексеевич Колганов - Страница 7

– Здравствуйте, дорогой гость!

Я стоял на берегу реки, вдали виднелись заснеженные горы, над головой повисло голубое небо, а эти слова произнёс некто, одетый почти так же, как я в те годы, когда отдыхал в Крыму. Он шёл по тропинке по направлению ко мне – к тому месту, где я оказался, сделав шаг по трапу самолёта, а предварительно, за полчаса до этого, ткнув пальцем в голубую планету на планшете той девицы… Жаль, не успел её поблагодарить. А надо ли? Ещё не известно, чем закончится эта авантюра с мгновенным перемещением в пространстве. Вот и сейчас передо мной то ли человек, то ли существо, чей облик позаимствован у людей на время – только для того, чтобы не испугать незваного пришельца. Ведь, если верить создателям фантастических блокбастеров о внеземных цивилизациях, Вселенную населяют монстры и другие существа, совершенно не похожие на нас.

– Я рад приветствовать вас на планете Од, где вы найдёте друзей и можете не опасаться неприятностей.

Он говорил, не раскрывая рта, а я всё слышал. Как же так?

– Всё очень просто, уважаемый землянин. Мы уже давно общаемся с помощью телепатии, да и ваш мозг вполне приспособлен для получения такого вида информации, поэтому вы как бы слышите мои слова или воспринимаете образы, которые я транслирую. Впрочем, иногда, чтобы не забыть язык, мы обходимся без телепатии – если есть интересный собеседник или просто хочется поговорить.

– Так что, вы можете общаться между собой, даже находясь на противоположных концах планеты?

– Да нет, конечно. Возможности телепатии ограничены. Например, ваше излучение довольно слабое, поэтому я вас с трудом понимаю даже на расстоянии в пять метров.

Вполне логично, что я сделал шаг по направлению к нему, но не тут-то было – словно какая-то невидимая преграда встала между нами. Он тут же пояснил:

– Вы являетесь носителем болезнетворных бактерий, поэтому до тех пор, пока мы не избавим вас от них, вы не сможете перемещаться по планете. Но это ненадолго.

Понятно, что я хотел уже сейчас получить ответы на множество вопросов, но не успел спросить – зачем воздух сотрясать, если он читает мои мысли? И кое-что он объяснил:

– Мы развивались примерно в тех же условиях, которые существуют на Земле. Поэтому не удивляйтесь, что мы похожи на вас – форма определяется целесообразностью. Конечно, можно ходить и на трёх, и на четырёх ногах, но зачем, если достаточно всего лишь двух? То же касается и рук – четыре руки весьма обременительны, да просто неудобны. Иная ситуация с глазами – когда-то у нас был третий глаз, он располагался сзади, на затылке. Но в процессе эволюции надобность в нём отпала. Вот и пальцев на руках и на ногах у нас было больше, но от лишних со временем избавились. Ну а волосы – никому ненужный атавизм, полагаю, вы с этим утверждением согласны. Вас, наверное, удивляют размер и форма головы – это не принципиально, поскольку тут важнее содержание.

Я ещё не успел осмыслить то, что только что услышал, как моя временная изоляция закончилась:

– Ну вот, теперь вы защищены от любой заразы, даже от неизвестного нам вируса, который может возникнуть на Земле за время вашего отсутствия, – он подошёл ко мне и протянул руку: – Зовите меня Дон, если такое имя не вызывает у вас каких-либо малоприятных ассоциаций.

– Да вроде нет. Ну а я Макс.

– Тогда приглашаю посетить дом, в котором я живу. Мы можем перенестись туда мгновенно, но я предлагаю прогуляться, если вы не против.

Я не возражал, поскольку за последние несколько часов практически не имел возможности самостоятельно передвигаться – то находился в здании французской контрразведки, то в полицейском автомобиле, позже в самолёте, да и тут вынужден был несколько минут стоять на месте, переминаясь с ноги на ногу, пока продолжалась дезинфекция.

Жилище Дона располагалось совсем недалеко, в берёзовой роще, до которой мы дошли минут за десять. Деревянное строение с верандой – когда-то таких было много в дачных посёлках под Москвой. Возможно, Дон хотел, чтобы я оказался в привычной обстановке. Это было очень кстати – хотя бы здесь смогу немного отдохнуть после того, что мне пришлось пережить за последние несколько часов. А вот блюда, которые подавали за обедом, я не могу с чем-нибудь сравнить – вкусно, но спросить о происхождении этих продуктов так и не решился. Лучше этого не знать, а то ведь может оказаться, что всё это приготовлено из лягушачьих лапок и кузнечиков. Дон, увлечённый едой, даже не попытался меня разубедить.

На десерт подали фрукты и вино – было настолько вкусно, что я не удержался и спросил:

– Откуда это? Я прежде ничего подобного не ел.

– Я рад, что вам понравилось. Всё это натуральные продукты, а не какая-нибудь химия. Наверное, вы обратили внимание, что вокруг нашей планеты вращаются три спутника. Если использовать вашу терминологию, то на Жёлтой планете размещены промышленные предприятия, а земли на Зелёной планете отведены под сельское хозяйство.

– Наверное, там трудятся, в основном, роботы?

– Да, производство роботизировано, но «человекоподобные» роботы нам ни к чему. Когда-то они были, но после общепланетарной дискуссии на эту тему было принято решение их утилизировать.

– Но почему?

– По этическим соображениям. Дело в том, что такой робот фактически является рабом своего хозяина, и может возникнуть искушение эту, условно говоря, мораль перенести в реальную жизнь, в общение между живыми существами. Нас это не устраивает.

Я призадумался. На Земле разработка таких роботов ведётся на многих предприятиях, эта тема популярна в литературе и в кино. И никому нет дела до того, чем всё это закончится.

– Пожалуй, вы правы. А что на Розовой?

– Там мы выращиваем детей.

Дон произнёс эти слова так, как будто речь шла о выращивании капусты или помидоров. А я не смог скрыть удивления:

– То есть как? Неужели в инкубаторах…

– Да нет, – успокоил меня Дон, – всё происходит как у вас, как у людей. Но вот процесс деторождения… Как бы это правильнее сказать? – он посмотрел по сторонам, словно бы искал подсказку. – Этот процесс проходит у нас более организованно, с учётом интересов общества. Мы не считаем необходимым искусственно продлевать жизнь людей – каждому отведён свой срок, определяемый возможностями его организма. Так что численность нашего населения могла бы постоянно сокращаться в силу естественной убыли, но мы его регулярно пополняем. При этом количество женщин и мужчин должно быть примерно равным. Если некая пара созрела для того, чтобы иметь ребёнка, мы определяем, каким будет пол ребёнка, и даём разрешение или запрещаем произвести его на свет. Так вот, Розовая планета как раз и предназначена для вынашивания, рождения и воспитания детей вплоть до их совершеннолетия. Там созданы оптимальные условия для этого.

– А что же происходит здесь, на голубой планете?

– Здесь мы живём, – Дон улыбнулся и продолжил: – Вижу, что вас не устраивает такой ответ. Но более подробно не буду разъяснять – скоро сами всё увидите.

Это следовало переварить – и сытный обед, и то, что за обедом рассказал мне Дон.

На следующий день мы побывали в разных уголках планеты. Всё очень интересно, но, честно говоря, в своём воображении я мог бы соорудить что-нибудь более оригинальное. К примеру, их города располагаются под землёй, но они пустуют, поскольку предназначены для размещения населения в случае глобальной катастрофы. Ну а на поверхности планеты можно было увидеть самые разнообразные пейзажи – не только земные, но и позаимствованные из других миров. И где-то там, под пальмами или в берёзовых рощах жители планеты Од построили дома, вероятно, каждый на свой вкус. Вот только крыши соответствовали некоему стандарту, что неудивительно – на Земле жители разных стран в прежние времена тоже следовали некой местной моде.

Меня удивило то, что нет никаких животных, даже птиц. Дон тут же пояснил:

– В этом нет необходимости. К примеру, на вашей планете функцию опыления растений выполняю насекомые, птицы и летучие мыши, а здесь все растения самоопыляемые – это результат труда наших учёных. Что касается рыб, птиц и более крупных животных, то их вы сможете увидеть только на специализированных фермах Зелёной планеты. Если такие существа будут жить здесь, это доставит нам массу неудобств.

Я не возражал: что поделаешь, если у здешних жителей своё представление о жизненном комфорте. Но больше всего меня занимал вопрос, откуда они получают энергию. Она нужна для освоения спутников планеты и развития промышленности. Тем более, без неё наверняка не обойтись при мгновенном перемещении в пространстве. Но стоило об этом заговорить, как Дон меня прервал:

– Макс, я хорошо к вам отношусь, но вы рискуете попасть в неприятную историю. Эту тему нам запрещено обсуждать.

– Но почему? У нас на Земле никому не приходит в голову засекречивать расположение даже атомных электростанций.

После недолгого раздумья Дон ответил на вопрос, но чувствовалось, что он это делает лишь из уважения к гостю:

– Дело в том, что источники энергии являются гарантией существования нашей цивилизации, и если информация о них дойдёт до посторонних… Ну вы и сами понимаете. Тогда возникнет угроза нашей безопасности.

И тут своя ФСБ! Что ж, я не стал углубляться в эту тему.

Вечером мы обсуждали проблему, которая, к счастью, не была засекречена. Всё началось с моего вопроса:

– Как вам удаётся перемещать материальные тела мгновенно, если скорость света ограничена?

– Что ж, давайте поговорим об этом, – согласился Дон. – Скорость света в вакууме, то есть максимальная скорость передачи информации – это неотъемлемое свойство нашей трёхмерной Вселенной, которая, как вы знаете, является поверхностью четырёхмерной гиперсферы, имеющей вполне определённые размеры. Поэтому и скорость света имеет конечную величину – иначе будут нарушены принципы однозначности и познаваемости. А вот за пределами этой гиперсферы нет таких ограничений – информация передаётся мгновенно, поэтому и материальные тела можно перемещать быстро, без каких-либо ограничений.

– Что-то вроде телепортации?

– Вот именно, что «вроде». Если под этим термином понимать перемещение по поверхности гиперсферы, тогда телепортация невозможна в принципе.

Слишком сложно даже для меня, но прежде всего я хотел понять, что такое принцип познаваемости? Дон спокойно воспринял мой вопрос. Мне даже показалось, что ему приятно объяснять особенности строения Вселенной неразумному землянину:

– Это фундаментальный принцип, и формулируется он так: в природе невозможно существование непознаваемого. Иными словами, ложным является всякое утверждение, будто нечто находится за пределами нашего понимания и наших возможностей познания.

– Довольно смело! Но, судя по всему, у вас есть основания для того, чтобы считать этот принцип фундаментальным.

Дон кивком головы подтвердил моё предположение, однако предпочёл не вдаваться в тонкости – видимо, на то были свои причины:

– Итак, продолжим. Представьте, что вы находитесь в своём трёхмерном пространстве, то есть на поверхности четырёхмерной гиперсферы, а скорость света бесконечно велика. Если вы включите фонарь и направите узконаправленный луч света в какую-то сторону, тогда в то же мгновение пятно света, обогнув всю гиперсферу, появится на вашем затылке. При этом возникает неоднозначное понимание того, что вы сделали – то ли направили луч вперёд, то ли на свой затылок. Принцип однозначности объясняет, почему скорость света в нашей Вселенной имеет конечную величину.

– Но чем она определяется? Я полагаю, что у нас есть только два параметра, с помощью которых можно вычислить скорость: длина большой окружности гиперсферы и время существования Вселенной. Если поделить одну величину на другую, мы получим значение максимальной скорости света.

– Вы правы. Эта формула не противоречит принципам однозначности и познаваемости… – Дон сделал паузу, чтобы дать мне время для осмысления того, что он сказал, но видимо, прочитал в моих глазах сомнение. – Я вижу, что вас не убедил, поэтому поясню. Итак, принцип однозначности ограничивает величину скорости, а что касается принципа познаваемости, тут всё гораздо проще. Если максимальная скорость меньшей той, что следует из упомянутой вами формулы, это ничем невозможно объяснить, то есть непознаваемо, поэтому невозможно.

Уже тогда у меня возникло подозрение – что-то здесь не так. Но я гнал от себя такие мысли, поскольку Дон мог их прочитать. Мне казалось, что это недостойное занятие для гостя – сомневаться в справедливости слов гостеприимного хозяина.

Поэтому я перевёл разговор на другую тему:

– В каком созвездии находится ваша звёздная система?

Дон только развёл руками:

– Что толку называть вам координаты, если наша галактика настолько далека от Млечного пути, что ваши телескопы не позволят её разглядеть. Проще говоря, она находится за пределами видимой вами области Вселенной.

– Но почему вы обратили внимание на Землю?

– К сожалению, мы нашли во Вселенной только одну планету, по многим параметрам похожую на планету Од. Мы не вмешиваемся в вашу жизнь, но следим за работой ваших учёных – именно от них зависят темпы развития цивилизации. И если видим, что учёный находится на правильном пути, мы кое-что ему подсказываем. А как иначе вы можете объяснить внезапное озарение некоего исследователя?

Довольно неожиданное объяснение причин того, как делаются научные открытия на Земле. Не слишком ли это просто? Вот мы провозгласили кого-то гением, а на самом деле ему просто повезло. Признаться, я до сих пор не разобрался в том, что есть прозрение – догадка или продукт некоего коллективного подсознания.

– Дон, но почему мы так отстали в развитии, даже несмотря на вашу помощь?

– Причина в особенностях излучения Солнца. Оно даёт свет и тепло, но при определённых условиях может вызвать резкое изменение климата и повлиять на психику людей. Я имею в виду не только народные восстания и войны, которые происходят с завидной регулярность, но и ничем неоправданную агрессию, неадекватное поведение и прочие психические расстройства, которые тормозят развитие цивилизации. Понятно, что мы хотели бы помочь, но оказать воздействие на Солнце мы пока не в состоянии.

– Неужели всё так плохо?

– Да нет, психические заболевания можно вылечить, народные восстания подавить. Но есть ещё одна, более важная причина. Вы слишком чувствительны, очень много внимания уделяете эмоциям, что пагубно влияет на производительность вашего интеллекта. Особенно это заметно у славян. Наше преимущество в том, что мы более рациональны, не отвлекаемся на пустяки. Поэтому смогли многого достичь.

– Но каков же стимул для вашего развития?

– Да-да, я читал, – усмехнулся Дон. – Борьба противоположностей, противоречия и прочее… Зачем нам это? У нас нет ничего подобного, однако вот живём, развиваемся и радуемся жизни.

– Тут трудно возразить.

– И не пытайтесь!

– Ну а литература, искусство?

Ответ на подобный вопрос может дать представление о духовном развитии жителей планеты. Но я получил неожиданный ответ:

– Сами подумайте, зачем нам литература, если все мы телепаты? А вместо того, чтобы изображать красивую жизнь на картинах, свои мечты или тайные желания воплощать в романах и кинофильмах, мы делаем всё это в реальности. Кроме того, каждый житель планеты имеет в своём распоряжении такую же опцию, которой пользовались вы, и может наблюдать за тем, что происходит в других, самых удалённых от нас мирах.

– Что-то вроде реалити-шоу?

– А почему бы нет?

Похоже, его не переспоришь. Во всяком случае, не сейчас. Поэтому я задал вопрос, который волновал меня ещё с тех пор, как оказался в ФСБ:

– Но почему вы обратили внимание не меня? Ведь есть немало достойных людей, которые могли бы с вашей помощью разобраться в том, что происходит и здесь, и во Вселенной.

– Макс, но вы же сами знаете ответ. Вы далеко продвинулись в познании Вселенной, и я уверен, что на этом вы не остановитесь. Может быть, и нас сможете чему-то научить. Принцип познаваемости не исключает возможности вашего участия в этом интереснейшем исследовании. А желания постичь истину вам не занимать.

– Ну что ж, спасибо за доверие! Я постараюсь.

Приятно было слышать такие слова от представителя более развитой цивилизации, и всё же у меня оставались сомнения – неужели только в этом дело? Возможно, Дон скрывает от меня более важную причину.

– Вы правы, Макс. Я не должен об этом говорить, но вы же всё равно докопаетесь до правды. Дело в том, что мои соотечественники немного обленились. Для исследования объектов во Вселенной предпочитают использовать устройства, которые позволяют наблюдать за жизнью на другой планете, не выходя из собственного дома или офиса. И всех это устраивает… – Дон сделал характерный жест, демонстрируя своё бессилие в решении этой проблемы. – Однако не будем о столь грустном. Каковы ваши ближайшие планы?

Тут я набрался смелости – чего стесняться, если речь идёт об уникальной возможности продолжить путешествие по миру?

– Я хотел бы вернуться на Землю, но в прошлое, в левятый век. Там есть кое-какие загадки. Ну а затем… Пожалуй, поищу какой-нибудь интересный уголок Вселенной, где смогу что-то новое узнать о том, как устроен этот мир. Надеюсь, что «светящийся столб» останется в моём распоряжении?

– Конечно, Макс! Мы использовали его на крымском полигоне только для того, чтобы привлечь ваше внимание, и отныне он вам принадлежит. Кстати, мы называем его несколько иначе: Струна. Но как бы вы его ни называли, это сути не меняет. Для управления им достаточно вашего желания, причём никто кроме вас не сможет воспользоваться его услугами.

– А если я захочу что-то взять с собой с другой планеты?

– Я бы этого не советовал. Но так и быть, если вам так хочется. Тогда вам придётся предварительно использовать опцию нейтрализации вредных свойств перемещаемого объекта – это что-то вроде дезинфекции. Мало ли какие микроорганизмы находятся на нём или внутри него.

– А можно ли мне взять что-нибудь из прошлого?

Дон улыбнулся и замотал головой:

– Нет-нет, Макс, это исключено! Всё дело в том, что прошлого уже не существует…

– Но почему? Я же его видел! Ведь каждая точка на радиусе нашей гиперсферы соответствует какому-то моменту времени. Разве не так?

– Я вижу, что вы ещё не вполне разобрались в строении Вселенной, – ответил Дон, покачивая головой. – К сожалению, у меня нет возможности подробно рассказать вам о технологии проникновение в прошлое, да вам это и не нужно. Тем более что наша служба безопасности не приветствует подобных разговоров, – Дон сделал жест рукой, словно извиняясь. – Но вот что я хочу сказать. Есть только память о прошлом, которая сохраняется подобно фотографиям в вашем смартфоне. Можно вообразить себя реально существовавшим человеком и видеть прошлое его глазами – такая опция есть в Струне. А вот изменить прошлое нельзя, поскольку это противоречило бы принципу однозначности, – видя моё сомнение, Дон пояснил: – Представьте, что мы с вами мирно беседуем и вдруг… Вдруг я превращаюсь в отвратительного монстра. А всё потому, что некий злоумышленник что-то изменил в далёком прошлом. Получается так, что сейчас я Дон, а через мгновение… Нет, я останусь Доном, пока не покину этот мир. Так, кажется, принято у вас говорить?

– Что ж, я вынужден смириться. Но у меня возник ещё один вопрос. Ведь я же видел себя тогда, на военном полигоне. А что если бы я вошёл туда?

У Дона и на этот случай был готов ответ:

– Такая коллизия тоже противоречила бы принципу однозначности. Физически вы не сможете встретиться там со своим прежним «я» ни при каких условиях.

– Ах так…

Я не скрывал своего разочарования. Ведь интересно было бы встретиться с самим собой, побеседовать, обменяться мнениями, возможно, признать какие-то прежние ошибки.

– Я вижу, что вы огорчены. Поэтому открою небольшой секрет, который вам понравится. В Струне есть опция, которая позволит вам заказать себе любую еду, а в дополнение к ней – одежду, постельные и туалетные принадлежности, палатку, чтобы переночевать, и даже скафандр, если окажетесь в безвоздушном пространстве или на планете с атмосферой, неприемлемой для вас. Короче, всё, что вам понадобится в путешествии.

Ну что ж, против такого супермаркета никто не станет возражать.

– А как мне разговаривать с людьми, если их язык совершенно непонятен?

– Здесь есть и такая опция. Вы будете обмениваться с ними мыслями, не понимая слов, так что никаких недоразумений не возникнет. Они будут воспринимать ваши мысли, как будто вы говорите на их родном языке.

– Не знаю, как вас благодарить…

– Надеюсь, мы ещё увидимся.

Это было похоже на сон. Но даже если так, всё очень познавательно. Пусть сон, но мне не хотелось просыпаться.