Читать книгу Охота на министра - Владимир Алексеевич Колганов - Страница 4

Увы, все попытки Федюкина завязать отношения с Барчуком не дали результата. Даже когда Федюкина назначили главным городским налоговиком взамен ушедшего на повышение Дубкова, ему никак не удавалось сделать что-нибудь приятное для Барчука, оказать некую полезную услугу. К тому времени покровитель Барчука благополучно перебрался в Москву, на самый высший уровень, где и решались все более или менее серьёзные вопросы. А что мог сделать такого уж уникального Федюкин? Ну предложить некую схему, как минимизировать налоги, предоставить необоснованные льготы, но это были только мелочи. Барчук всё через московский офис пробивал, ну а Федюкин вертелся где-то на задворках.

Нельзя сказать, чтобы городские «жирные коты» услугами Федюкина пренебрегали. Да вовсе нет! Как-то раз на стол следователю городской прокуратуры Егору Тимофеевичу Викулову положили расшифровку телефонного разговора – два криминальных авторитета обсуждали свои текущие дела. Вроде бы ничего особенного, если бы не упоминание некоего неустановленного лица из налогового ведомства:

– Михалыч, в общем, я встречался с ним сегодня.

– И что?

– В принципе, положительно, конечно. Что хочу тебе сказать – он просто офигительный! С ним можно решать любые вопросы, браться за любые темы, к которым мы не могли подступиться даже.

– Ты уверен?

– На все сто! Его срочно нужно привлекать. Понимаешь? Это человек, с которым можно договариваться.

– Ключевая фигура к тому же по налоговым делам.

– Вот именно. Ну просто кайф!

– Да уж, подфартило! Надо бы нам с ним перетереть всё это.

– Замётано! Я сообщу попозже.

Новых записей получить не удалось – то ли канал связи их клиенты изменили, то ли вовсе засекретились. В итоге следствие так и осталось в неведении относительно личности того самого лица. А вскоре навалились новые дела, и про тот разговор окончательно забыли. Все, только не Викулов – ту запись он на всякий случай сохранил в своём архиве.

В те времена вошёл в моду такой «прогрессивный» метод поглощения доходных предприятий, как рейдерский захват. Чуть ли не каждый день к налоговикам обращались с предложением внести изменения в государственный реестр юридических лиц, а уж остальное было делом техники. С помощью сотрудников ЧОПа, а то даже и с привлечением ОМОНа, вламывались на предприятие, врывались в директорский кабинет и предъявляли ошарашенным работникам завода или фабрики документы, подтверждающие права нового собственника. При необходимости можно было организовать и постановление прокуратуры, и решение суда. Ну в общем, было на чём покладистым чиновникам нарастить свой капитал или хотя бы приобрести подержанную иномарку.

Само собой разумеется, не каждому можно в столь прибыльном деле доверять. Решение таких задач поручалось только исключительно надёжным людям. Три межрайонные налоговые инспекции, точнее их облечённые полномочиями инспектора, вполне справлялись с поступавшими заказами. А остальным приходилось изыскивать другие способы пополнения семейного бюджета.

Увы, со временем этот бизнес стал привлекать к себе излишнее внимание. У пострадавших тоже находились связи, да и контролирующие органы уже крепче стояли на ногах. Знакомые из УБОПа сообщали о возрастающем интересе их начальства к налоговым делам. Вот тогда и возникла у Федюкина мысль поменять своё нынешнее кресло на более престижное и безопасное, желательно в Москве, поближе к тестю.

Дубков поначалу отнекивался, ссылался на то, что не такое уж у него влияние, чтобы зятя так запросто перетащить в столицу, если он на государственных хлебах всего-то без году неделю. Да и перед товарищами из Кремля как-то неудобно – там хоть и смотрели сквозь пальцы на семейственность в правительстве, но только в том конкретном случае, когда она вполне оправдывала себя, не противоречила интересам государства.

– Василь Степаныч, я оправдаю! И противоречить вам не собираюсь.

– Эх, Коша, дело вовсе не в тебе. То есть и в тебе, конечно. Но вот вопрос: куда же мне тебя пристроить?

Кошей Федюкина стали называть ещё в торговом институте. Уж очень он был похож на огромного кота, толстого и неповоротливого. Немного заработав денег, Аркаша покупал себе еду и всё чего-нибудь жевал – на лекциях, по дороге в общежитие, даже в кино. Однако на прозвище он не обижался, поэтому его так и продолжали называть уже гораздо позже, само собой, в неслужебной обстановке.

– Да я на всё готов, – согласился Коша. – Лишь бы быть поближе к вам. Да и Тамара соскучилась по папе.

– Что ж, это немаловажный аргумент, – улыбнулся тесть. – Только опять же – куда тебя определить? На сельское хозяйство не поставишь. Дипломат из тебя хреновый с таким образованием. В Минпромторг не сунешь – ты же не технарь, хоть и в моторах когда-то разбирался…

– Даже и не знаю. Вам решать.

– Слушай, а возьму-ка я тебя к себе. Дело знакомое, на нынешней должности ты себя отменно проявил, а у нас ценят молодые кадры. Ты как на это смотришь?

– Я только за! – радостно вскричал Федюкин.

– Ну вот, для начала в кресле зама посидишь, но думаю, что это ненадолго. Есть мнение меня на другую работу перекинуть. Тогда, если сможешь себя показать, я так и быть – слово замолвлю «наверху». Свято место, оно, как известно, пусто не бывает.

– Василь Степаныч! Что бы я без вас? Так бы и торговал стульями да табуретками до самой смерти.

– Ты жену не обижай, и всё будет в ажуре.

Тогда славно получилось: из городских налоговиков – в кресло замминистра, потом исполняющим обязанности взамен ушедшего на повышение Дубкова, а вскоре совсем остепенился Аркадий Евграфович Федюкин. Как глянет на себя в зеркало – ну вылитый министр!

Взялся за дело он ретиво, поскольку всё в этой сфере хорошо знакомо, вот только руки раньше были связаны. В общем, эффективность налоговых сборов стала потихоньку возрастать. А тут подвернулся и вовсе уникальный шанс. Тесть при встрече ему так и сказал:

– Аркаша! Есть возможность сделать доброе дело. Причём не просто так, не за прибавку к заплате или за орден к юбилею. Тут можно кое-что существеннее выиграть, войти, как говорят, в круг особо приближённых. Это, конечно, если справишься.

– Я готов! – Федюкин даже зарделся от волнения.

– Ты погоди, очень уж риск большой, можешь споткнуться ненароком.

– Кто не рискует, тот шампанского не пьёт, – процитировал Федюкин, сглотнув слюну.

– Ну, я-то предпочитаю водку, а ты сам смотри. В общем, излагаю…

Василий Степанович сперва пересказал Федюкину факты хорошо известные – и про арест олигарха, и про события, которые этому предшествовали.

– Да, видимо, зарвался.

– Ну вот и ты намотай себе на ус.

– Я учту, – сказал Федюкин, не особенно вдумываясь в произносимые слова, поскольку заботило его сейчас совсем другое: – Василь Степаныч, но чем же я смог бы поспособствовать вам в этом деле?

– Вот! Это главный вопрос! Тут-то и начинается самое интересное, – Дубков для порядка выдержал паузу и продолжал: – Видишь ли, Аркаша, желание прищучить этого проходимца есть. Он и в самом деле перед народом виноват. Где это видано, чтобы честный человек за несколько лет стал миллиардером?

– Полностью согласен. Это абсолютный беспредел!

– Ну, беспредел, не беспредел, но доказательной базы кот наплакал.

– Так не бывает!

– В том-то и проблема. Если со стороны на это дело посмотреть, то вроде бы всё было по закону.

– Да уж, законы у нас не ахти. Сплошь дыры да лазейки, – Федюкин согласно закивал, но без особой грусти в голосе.

– Дай время, законы мы подправим. Но как же этого гада засадить?

– Тут только одна зацепка – неправильно платил налоги.

– Вот-вот, и я об этом, – обрадовался Дубков, с надеждой глядя на догадливого зятя.

Федюкин тем временем напряжённо размышлял. Это же экспроприация экспроприаторов в чистом виде! Дело, несомненно, перспективное – не в юридическом смысле, конечно, а в том, как может повлиять на его судьбу. Но как?! То есть где найти требуемые аргументы?

– Я понял, Василь Степаныч. Сей же момент всё брошу и займусь только этим делом.

– И не тяни! – напутствовал его тесть.

Уже к утру в голове Федюкина кое-что сложилось. Идея, в общем-то, была проста: законов олигарх вроде бы не нарушал, однако замысел надуть налоговые органы присутствовал. Вот это и надо было доказать.

Приехав на службу, Аркадий Евграфович собрал всех заместителей. Приказал поставить на уши весь аппарат, срочно разослать депеши налоговикам в самые отдалённые уголки державы. Тут же из лучших сотрудников сформировали аналитическую группу, поставив во главе её начальника правового департамента – ему и отвечать перед заказчиком, если не получится. А для поднятия духа всем пообещал солидную премию и повышение оклада. Ну и машина заработала.

Если честно, так и с той, противной, стороны предлагали очень привлекательные варианты. Им позарез нужна была налоговая отсрочка. Как можно налоги заплатить, если он добился ареста всех счетов? Однако Федюкин был неумолим. К своей цели он шёл, как танк, не останавливаясь на пути. И только уже гораздо позже, припоминая, сколько обещали за содействие, он начинал сомневаться: правильно ли поступил, на того ли жеребца поставил. Что-то подсказывало, что был прав, ну а виртуальные потери можно вполне реально отыграть, когда появятся более солидные возможности.

К тому времени, когда подошёл срок формулировать обвинение, на столе у следователей лежало несколько десятков томов, содержащих налоговые декларации, учредительные документы фирм-однодневок и прочее, и прочее. Следователям оставалось во всё это вникнуть, отделить зёрна от плевел и оформить, как положено. Но сроки поджимали, «наверху» этой задержкой были крайне недовольны, и, как всегда в подобных случаях, в деле осталось немало нестыковок. Уже после того, как был вынесен приговор, Федюкин поинтересовался, что там насочинял судья, и пожалел, что ввязался в это дело. Будь он на месте прокурора, всё выглядело бы гораздо убедительнее, а тут… В итоге самая суть оказалась погребена под завалами несущественных подробностей. Хотя, возможно, на это и сделали расчёт.

Но были в этом деле и приятные мотивы. Тесть выполнил обещание, и постепенно Федюкина стали допускать в узкий круг – речь об особо доверенных лицах из «Дворянского гнезда». Теперь надо выждать время, когда закончатся все эти кассации и апелляции, и можно будет заявить о своих претензиях. Не зря же он старался, в самом деле!

Всё бы ничего, можно было ещё немного подождать, однако в тех самых, когда-то подконтрольных ему несколько лет назад, полукриминальных налоговых инспекциях вдруг начались обыски. И Федюкин понял: если и дальше будут там копать, смогут чего доброго выйти на него – кто ж поверит, что главный городской налоговик был не при делах, допустил, чтобы под носом у него творилось беззаконие? Хоть он теперь и министр, хоть и сидит в Москве, однако всё равно в ответе. Нет, надо было срочно поменять сферу деятельности, чтобы даже запаха его в налоговой службе не осталось. С тем и обратился к тестю:

– Папаша! Вам не кажется, что я тут засиделся?

– Ты что это вдруг? – встрепенулся озадаченный Дубков.

– Так ведь работа налажена, налоговые сборы изо дня в день растут. Похоже, мне тут больше делать нечего.

– Как это нечего? Тебя партия, тебя народ поставил! Что приказали, то и должен выполнять.

– Да разве я отказываюсь, Василь Степаныч? Только ведь масштаб не тот, мне тут развернуться негде. К тому же, олигарх уже получил своё, а вы мне за это обещали…

Василию Степановичу, ох, как не хотелось, чтобы зять очень уж высоко взлетел. Сейчас он под контролем, а что будет, если получит более значительную должность? Есть подозрение, что закусит удила, а тогда может наступить конец семейному благополучию. Этих выскочек из провинциального небытия он прекрасно понимал, ведь сам же из таких. Только ведь Дубков получил закалку ещё в прежние времена, был воспитан, как принято говорить, на верности идеалам добра и справедливости. А этот что? Да за таким нужен глаз да глаз, иначе сам по уши потом увязнешь. Однако что поделаешь, обещание надо выполнять.

– Так чего ты хочешь?

Федюкин сделал вид, что глубоко задумался. В таком серьёзном разговоре нужна пауза, иначе тесть решит, что он всё загодя продумал, всё решил, а от самого тестя всего-то и требуется кивнуть головой и принять это к исполнению. Вот потому-то и молчал. И только после небольшой паузы словно бы нехотя, смущенно глядя в пол, сказал:

– Вообще-то все мы когда-то проходили службу в армии. Я ведь как-никак офицер запаса…

Теперь пришла пора задуматься Дубкову: «В Минобороны метит! Да уж, у зятя, само собой, губа не дура. Вон как загнул! Там одних только генеральских звёзд на погонах будет с тыщу, а этот, недавний лейтенант, только на днях его сделали полковником… Этот что же, он будет ими управлять?»

С другой стороны, в Кремле уже давно зреет недовольство. Много дармоедов в нашей армии, да и жулья изрядно расплодилось ещё с тех пор, как расформировали Западную группу войск. К тому же там, в Европе, штатский во главе военного министерства никого не удивляет. В пользу кандидатуры зятя есть ещё один ценный аргумент – юрфак закончил и в финансах разбирается. Это тебе не всю жизнь сидеть в окопах и по плацу маршировать. Что ж, мысль интересная, но прежде чем там, «наверху» её озвучить, надо бы мнение как-то подготовить. Ну скажем так: генералы и впрямь проворовались, то-то склады с боеприпасами, что ни день, у них взрываются, горят, а вот с чего? А всё, оказывается, потому, что недостачу у себя скрывают – разве найдётся такой настырный дознаватель, что станет подсчитывать осколки, чтобы определить, сколько снарядов взорвалось, а сколько успели распродать по сходным ценам?

Понятно, что зять на это место по многим параметрам подходит – энергии ему не занимать, голос командирский, зычный. Если потребуется, он и маршала, и генерала может далеко послать… И всё же как-то неожиданно всё это, да и дела подобные не делаются за один час. Немного поразмыслив, зятю сказал так:

– Ты, Коша, потерпи чуток. Я этот вопрос провентилирую, переговорю с кем надо. Города не скоро строятся, а такие должности не просто достаются.

– Я подожду, Василь Степаныч, – пробормотал Федюкин.

И сколько ещё ждать? Мысленно он уже представлял себя сидящим у окна с видом на Бородинские ворота, однако так и быть, время ещё немного терпит. Эх, поскорее бы в новое кресло пересесть, там его никакой дознаватель не достанет. А всё потому что за ним вся армия!

Конечно, если бы только Дубков замолвил словечко за любимого зятя, вряд ли бы что-то удалось. Однако и сам Федюкин не терял времени даром. Ещё когда командовал налоговой службой, старался войти в положение соседей тестя по «Дворянскому гнезду». У них ведь как – если глава семейства честно отрабатывал свой хлеб на государевой службе, то бизнесом занималась его жена, да и повзрослевшие детки со временем к этому делу подключались. И всем им требовался либо дружеский совет, либо реальная помощь с тем, что уберечь семейный бюджет от излишнего внимания контролирующих органов и прессы, которой дай только повод, так они могут сочинить целый криминальный роман на заданную тему.

Именно тогда он познакомился и с Барчуком. Друзьями так и не стали, но Федюкин во время редких встреч с новоявленным олигархом почувствовал в его глазах некий интерес, словно бы тот к нему присматривался, рассчитывая через какое-то время перевести Федюкина в свой ближайший кадровый резерв. Барчук и в самом деле прикидывал, как можно будет в будущем использовать этого дубковского зятька. Ну разумеется, ему не интересны были интеллектуальные способности Аркаши, скорее наоборот – это был тот самый случай, когда ум подменяется жадностью, и только она становится ведущим стимулом, вытесняя из головы все прочие мотивы – и любовь к отечеству, и жажду справедливости, и совесть. Да, по большому счёту, и сам Барчук в этом плане мало чем отличался от Федюкина. Но тут был один весьма существенный момент – Барчук никогда не давал воли своей алчности. И только проанализировав все обстоятельства дела, взвесив возможные последствия, он принимал решение – брать или не брать. Такой аналитический, кое в чём даже математический подход позволил ему до сих пор не зарываться.