Читать книгу Сказки на ночь - Владимир Анатольевич Машошин - Страница 2

Посреди леса рядом с широкой поляной обосновалось заячье семейство: заяц-папа, зайчиха-мама и четверо зайчат.

Зайца-папу в лесу называли уважительно – Прохор Степаныч.

Потому что Прохор Степанович считался зайцем рассудительным и серьёзным. На рожон не лез, о зайчихе заботился, зайчат воспитывал в строгости.

Так бы и остался он во мнении лесных жителей серьёзным зайцем, если бы не одно происшествие, которое сильно подмочило его репутацию.

Но обо всём по порядку.

Однажды подошёл Прохор Степанович слишком близко к деревне, ему всегда казалось, что рядом с людьми трава зеленее, кора сочнее, а свежие побеги вкуснее.

Вдруг видит кошелёк лежит, да не простой, а кожаный толстый в таких кошельках обычно люди свои богатства носят.

Не растерялся Прохор Степанович, хвать бумажник и скорей бежать.

Над травой летит, через кусты перепрыгивает, сердечко так и бьётся.

Добежал до родной поляны, перевёл дух, успокоился, и с важным видом к зайчихе пошёл.

– Чего это у тебя в лапах? – спросила его зайчиха, как только Прохор Степанович показался на пороге. – Опять какую-то дрянь притащил? Лучше бы зайчатам капустки принёс.

А Прохор Степанович подбоченился и от важности аж щёки надул:

– Да что капуста? Я теперь хоть чего могу! Захочу – хоромы дубовые поставлю, захочу – гору моркови, а захочу – так весь лес куплю!

– Тише ты, чего раскричался? – испуганно зашептала зайчиха. – Не ровён час лиса али волк услышат.

– Что мне лиса? Теперь мне ни лисы, ни волки не страшны, в услужение ко мне пойдут, а ежели не захотят, так охотников найму и вмиг всех изведу.

– Ох, – всплеснула лапками зайчиха, – никак наш Прохор Степаныч умом тронулся? Говорила мне мама – не выходи за сына Степана, у них в роду все головой слабые. Так ведь не послушалась.

– И ничего не тронулся, – обиделся Прохор Степанович, – разбогател я, и теперь мне многое позволено, потому что для богачей законы не писаны. Гляди! – и Прохор Степанович развернул перед зайчихой бумажник.

– Чего это? – уставилась зайчиха на диковинку.

– Неужто не признаёшь? Это же кошелёк, в котором люди свои богатства носят.

– Люди?! – вздрогнула зайчиха.

– Да, люди! И я теперь богат как человек.

– Ох, – выдохнула зайчиха. – А ты смотрел, внутри-то есть чего, может он пустой?

– Как пустой?!! – глаза Прохора Степановича округлились, он испуганно заглянул в бумажник и улыбнулся. – Полный!..

Изнутри выглядывала толстая пачка бумажек и серый прямоугольный квадратик, который сверкал на солнце серебряными цифрами.

– Эх, да я теперь… – Прохор Степанович представил, что он может сделать и зажмурился от удовольствия, – …всё могу!

– Богатство, тоже мне, где ты его тратить думаешь? – проворчала зайчиха. – Если такой богач, то зайчатам капусты купи.

– Капусты, капусты, одна капуста на уме, – рассердился Прохор Степанович. Ты моей тонкой души совсем не понимаешь. Пойду лучше с кем умным поговорю.

Вылез Прохор Степанович из норы, глядит, мимо ёжик идёт.

– Здравствуйте Прохор Степаныч! Как ваши дела? – поздоровался ёжик.

– Дела хорошо, – улыбнулся Прохор Степанович. – Я ведь, знаете ли, разбогател!

– Неужели?! – ёжик с любопытством поглядел на Прохора Степановича.

– Да, был я сегодня в деревне, вы ведь знаете, я не из робкого десятка, – приосанился Прохор Степанович.

– И что же случилось? – спросил ёжик.

– Вижу, из-за деревьев охотник выходит, нет, трое охотников и все с ружьями, – начал рассказывать Прохор Степанович.

– Ой, мамочки, – всплеснул лапками ёжик.

– Но я не растерялся, – продолжал рассказывать заяц, – прыгнул вправо, прыгнул влево, поломал все ружья, выхватил у одного из охотников кошелёк и был таков. Вот оно, богатство людское, – и Прохор Степанович показал ёжику бумажник.

– Охушки, какой вы смелый! – заохал ёжик. – Позвольте взглянуть.

– Ха, вам только позволь, смотрите из моих лап, – Прохор Степанович осторожно раскрыл бумажник.

– Да-а, – протянул ёжик, – вот богатство так богатство. Только куда с ним в лесу-то?

– И вы туда же? – нахмурился Прохор Степанович. – Да знаете ли вы, что богачам люди на лица не смотрят? Будь хоть человек, хоть заяц, им всё едино, только деньги давай.

– Неужели? – удивился ёжик.

– Точно вам говорю, – кивнул Прохор Степанович. – Я теперь всё могу, захочу, весь лес морковью накормлю, а захочу, охотников найму и они всех волков, лис да медведей перестреляют.

Оставил Прохор Степанович ёжика удивляться, а сам пошёл дальше и повстречал белку, тут он снова не утерпел, и похвастался своим богатством да удалью заячьей. Рассказал, как пятерых охотников в бегство обратил.

Со многими зверями встречался Прохор Степанович, и каждый раз его история становилась всё невероятнее. Дошло до того, что будто бы люди ему оброк платят.

Как лесной пожар разнёсся меж зверей слух – объявился заяц-богач, волки да лисы к нему на поклон идут, люди налоги платят, а сам он, из заячьей норы, всем лесом правит.

Шуму поднялось, гомону, от споров загудел лес, одни верят, будто заяц мог такую силу взять, другие враками называют, третьи пока сомневаются. Но все жители лесные эту новость обсуждают и у всех на устах имя Прохора Степановича.

Прохору Степановичу лестно, что о нём весь лес говорит, не каждому зайцу такая честь выпадает.

Идёт он по лесу важно, зверям советы раздаёт, на приветствия снисходительно кивает.

Вдруг из кустов лиса выскакивает:

– Здравствуйте, Прохор Степаныч!

– З-з-дравствуйте, Л-л-иса П-патрикеевна, – у Прохора Степановича, от неожиданности, зубы застучали.

– Неужто правду о вас говорят?.. Неужели вы можете охотников нанять, чтобы нас, хищников, извести? – спрашивает лиса.

Прохор Степанович спрятал за спину бумажник, грудь колесом выпятил:

– Конечно, могу! Я, нынче, всё могу!

– Ой, я так рада, так рада, – из стороны в сторону заметался лисий хвост.

Лиса лапки сложила, глазки опустила, почтительно склонилась:

– Вы уж защитите меня от волка, будьте добры, Прохор Степаныч.

– От волка? – Прохор Степанович присел, испуганно озираясь.

– От него, разбойника, у вас теперь такое богатство, такая сила, а этот серый наглец житья мне не даёт, и всё потому, что я за вас заступилась, – лиса лапкой глазки вытерла.

– За меня? – удивился Прохор Степанович.

– Конечно, за вас. Услыхал волк, будто вы разбогатели, и говорит мне: «пойдём, лиса, поймаем зайца, деньги отберём, а его самого и всю его семью съедим».

– Ой! – вскрикнул Прохор Степанович и схватился за сердце.

– А я, разбойнику этому, говорю: «что ты, что ты, услышит такие речи Прохор Степаныч, только свиснет, придут охотники и нас с тобой постреляют, даже думать не смей!»

– А он что? – прошептал Прохор Степанович.

– А он дурой меня обозвал и сказал, что врёт всё заяц, ну, вы, то есть сочиняете, а на самом деле у вас никакого богатства нет. И мне обещал весь хвост выдрать. Уж вы помогите, заступитесь, ведь от вас многого не требуется.

– Как же я помогу? – спросил Прохор Степанович.

– Покажите мне богатство своё, а я пойду, волку доложу, чтобы он уже и не думал на такого уважаемого зайца, как вы, лапы поднимать.

– Ну, это я могу, – повеселел Прохор Степанович. – Вот, смотрите! – и он показал лисе бумажник.

А ей только того и надо было, подскочила лиса, схватила богатую находку и спрашивает:

– Значит, говоришь, за эти богатства можно у людей хоть чего просить?

– Д-д-а-а, – шепчет Прохор Степанович, а сам ни жив, ни мёртв.

– Хм, это значит и курятинки свежей, и говядинки, а может, для начала, отведать зайчатинки? – облизнулась лиса.

Прохор Степанович отскочил, что-то пробормотал и в кусты сиганул.

Лиса оглядела бумажник, понюхала, на зуб попробовала и пошла барыней по лесу.

Подходит к своей норе, а там её уже волк поджидает:

– Чего это у тебя, Патрикеевна?

– Да так, ничего особенного, – отвечает Лиса, а сама бумажник за спину прячет.

– Давай сюда, не то хвост выдеру, – оскалился волк.

Глядит лиса, волк рычит, глаза бешенные, клыки острые.

– Ой, да на, не больно-то и хотелось, – сказала лиса, отдавая волку бумажник.

Схватил волк бумажник и к себе побёг, но не успел он и полдороги пробежать, как его медведь остановил:

– Говорят, у тебя богатство людское, которое мне, как хозяину леса, положено?

– Нет, что вы, Михайло Потапыч, я и думать не смел, лично вам несу, – поджал хвост волк.

– Ну, давай сюда, – медведь протянул лапу.

Волк отдал бумажник, а сам поскорее бежать.

Тут уж весь лес заговорил о невиданной силе медведя, раньше только лесом правил, а теперь и над людьми верх возьмёт.

Принялись звери просить медведя к людям сходить, объяснить им, что к чему и людским законом лес защитить, посыпались со всех сторон прошения и наказы. Каждый зверь хочет своё слово сказать, собственные интересы соблюсти. Но Михайло Потапович только важные наказы запоминает – чтобы люди лес не топтали, костров не жгли, да на зверей не охотились.

Собрался Михайло Потапович, взял богатую находку и в сторону деревни, как человек, на задних лапах пошёл…

Больше его в лесу не видали.

Разные слухи ходили, одни говорили – Михайло Потапыч отправился путешествовать. Другие предполагали, что стал он царём людей. Некоторые даже уверяли, будто видели его, то здесь, то там.

Слухи росли и множились, но однажды забежал в лес охотничий пёс, Пират, он-то и рассказал, что случилось с Михайло Потаповичем.

Как-то раз, прямо среди белого дня, выскочил из лесу медведь и прямиком к людям, на задние лапы вздыбился, рычит, лапами машет. Ну, деревенские, понятное дело, перепугались, по домам попрятались.

Только хозяин Пирата, охотник Тимофей, схватил ружьё и навстречу медведю бросился, а как подошёл поближе, так и выстрелил.

Вздохнули тогда люди спокойнее, принялись медведя осматривать, глядь, у того в лапах бумажник зажат, обрадовались селяне, а больше всех обрадовался Егорка, он этот кошелёк на днях где-то обронил.

Целую неделю деревня новость обсуждала, это ж надо, чтобы охотник столько трофеев одним выстрелом добыл?

Заяц, когда услыхал, что с медведем стало, крепко призадумался.

Выходит, не каждому богатство впрок идёт, иного оно и погубить может.

Со временем забылась злосчастная богатая находка, потекла жизнь лесная по старому, как издавна заведено: зверям одни богатства, а людям другие, и путать их – только жизнь портить.