Читать книгу Всё, чем живём, дорожим и рискуем. 24-серийный киносценарий по мотивам приключенческого, научно-фантастического романа «Тайна Вселенской Реликвии». Часть первая в шести сериях - Владимир Анатольевич Маталасов - Страница 3

ТИТР:

«Прекрасен материи тайный состав

И участь земного тлена:

Распавшись на части и тайною став,

Смешаться со всей Вселенной.

Я счастлив и рад, что от жизни былой

Останется главная истина в силе:

Я Вечностью стану, я стану землёй,

Земной драгоценною пылью…»

(Рабиндранат Тагор, 1861—1941 г.г.)

НАТ. ТАЙГА – ЛЕТО – РАННЕЕ УТРО – НАЧАЛО 20-ГО ВЕКА

По тайге бредут трое: двое взрослых мужчин и один мальчик, сопровождаемые двумя псами.

ГОЛОС

(за кадром)

Четвёртые сутки ЛОПУХИН ТРОФИМ ИГНАТЬЕВИЧ, вместе с сыном САВЕЛИЕМ и внуком ЛЁВУШКОЙ, сопровождаемые увязавшимися за ними псами ШАЛУНОМ и БАЛАМУТОМ идут из фактории ШУНАХАРЫ, что на речке ТАМАНГА, по таёжному бестропью.

Ходоки на фоне панорамы просыпающейся тайги. Тишина, изредка нарушаемая звуками пернатых, треском сухого валежника под ногами, шуршанием листвы.

ГОЛОС

(продолжает)

Необходимо определить будущие места зимней охоты, а заодно посетить заимку и лабазы с охотничьим провиантом.

КАДР: Стать одного из ходоков, самого старшего.

ГОЛОС

(продолжает)

Лопухин Трофим Игнатьевич – немногословный, высокий, сухопарый, ещё крепкий семидесятипятилетний старик.

Чувствует он себя неважно. Тело ломит во всех суставах. По всему нутру приливами пробегает неприятный озноб.

Савелий Трофиму Игнатьевичу:

САВЕЛИЙ

Послушай, бать! Ступай-ка ты себе лучше прямо на заимку, там и передохнёшь.

Я вижу – нездоровится тебе. А мы с Лёвушкой вмиг обернёмся. Только проведаем лабазы и сразу же назад, к тебе. Одна нога здесь, другая – там.

ТРОФИМ ИГНАТЬЕВИЧ

(к сыну)

Так и сделаю, пожалуй. Присматривай за Лёвушкой.

(внуку)

А ты слушайся отца, приглядывайся, да запоминай что к чему.

Заодно и рыбки по пути не забудь наловить… Ну, пошёл я.

Поправляет заплечный мешок и охотничье ружьё. Не оглядываясь, опираясь на суковатую палку, бредёт еле различимой звериной тропой в сторону заимки.

САВЕЛИЙ

(сыну)

Ну а нам с тобой в сторону вон того кедра

(указывает рукой)

Смотрит в сторону удаляющегося тяжёлой походкой отца, сопровождаемого преданным ему Шалуном…

Уже занимается утренняя заря. Между верхушками деревьев призрачно проглядывает звёздное небо.

ТИТР: Спустя полчаса.

Лабазы. Две небольшие постройки амбарного типа. Савелий осматривает их с наружной стороны.

Проверяет на целостность амбарные замки. Открывает и распахивает двери, чтобы проветрить помещения. Прислоняет ружьё к бревенчатой стенке амбара, а сам усаживается на небольшую завалинку.

Достаёт из котомки матерчатый кисет с махоркой и аккуратно сложенную стопку порезанной газетной бумаги. Скручивает самокрутку, слюнявит край бумаги.

ЛЁВУШКА

Послушай, тять! Сведи меня к водопаду, ты обещался, помнишь?

САВЕЛИЙ

Раз обещался, значит сведу. Только учти, времени у нас в обрез.

Прикуривает, жадно затягивается, в какой-то отрешённости откидывается на бревенчатый выступ.

САВЕЛИЙ

(размышляет вслух)

Вот только что-то в толк не могу взять. Две ночи кряду и, вроде бы не ночи. Уж светлые больно, будто вечерняя заря с утренней повстречались. Чудно как-то!

Докуривает самокрутку. Встаёт, старательно тушит её носком сапога.

Направляется осматривать внутренние помещения лабазов. Обращается к сыну:

САВЕЛИЙ

Пойду-ка осмотрю и проверю лабазы. Надо прихватить с собой кое-что из провизии. А ты тем временем собирайся в дорогу.

НАТ. ТАЙГА – УТРО – 5 Ч.10 МИН. ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ

Савелий с Лёвушкой продолжают путь.

ТИТР: Спустя ещё полчаса.

Савелий с Лёвушкой останавливаются на краю крутого каменистого обрыва, у самого подножья таёжного водопада.

Лучи восходящего солнца уже золотят верхушки деревьев.

САВЕЛИЙ

(сыну)

Ну, пора… Значит, как и договаривались. Я направляюсь по своим делам, здесь, недалече, а ты тем временем рыбки наловишь деду. Вон там…

Указывает в направлении небольшого речного поворота.

САВЕЛИЙ

(продолжает)

…я в прошлом году двух щук словил, поди ж ты, фунтов двух каждая, не мене.

Как ворочусь, тут же и на заимку двинемся. Торопиться нам надобно. Дед, кажись, больно уж хворый.

Савелий намеревается уходить. Лёвушка дотрагивается до локтя его руки.

ЛЁВУШКА

Тять, а тять!

САВЕЛИЙ

Что тебе?

ЛЁВУШКА

Ты ничего не чуешь?

САВЕЛИЙ

(недоумевая)

А что?

ЛЁВУШКА

Да ты вслушайся хорошенько. Кажись где-то что-то гудит.

САВЕЛИЙ

Где?

ЛЁВУШКА

(указывает рукой)

Да вон там.

Савелий прислушивается. В шуме таёжного водопада тяжко различить какие-либо посторонние звуки.

САВЕЛИЙ

Тебе, видать, померещилось.

Кладёт ладонь на плечо сына. Но в этот момент вдруг явственно, откуда-то с южной стороны, слышится нарастающий гул, перемежающийся раскатами грома.

В одно мгновение небо окрашивается в нестерпимо яркий свет. Над головами путников стремительно проносится в северном направлении огромное, светящееся шаровидное тело. Стоят неимоверный гул и грохот.

Необъяснимая сила кузнечным молотом прижимает его к земле.

САВЕЛИЙ

(сыну, сдавленным голосом)

Ложись!

Оба бросаются ничком на землю, в ужасе инстинктивно закрывают головы ладонями рук.

Раздаётся взрыв оглушительной силы. Всё ходит ходуном. Следуют ещё несколько чередующихся громовых раскатов. Лёвушка от нестерпимой боли в ушах зажимает их ладонями и, в этот миг, его подбрасывает сажени на три вверх. Швыряет куда-то в сторону…

Лёвушка приходит в себя. С трудом открывает глаза Нечем дышать. Нащупывает под собой мягкий мох.

Поворачивается на живот, опирается локтями о землю, предпринимает попытку приподняться.

Отрывает тело от земли, привстаёт на колени. Попытка встать на ноги результатов не приносит.

Он беспомощно опускается на моховую подстилку, охватывает голову руками, опершись локтями на колени.

Ладони рук, стискивающие лицо, скользят вдоль него и ощущают что-то липкое и тёплое. Лёвушка смотрит на ладони, видит на них следы крови.

Савелий, шатающейся походкой, спотыкаясь и падая, уже приближается к сыну. Всё лицо его в красно-лиловых кровоподтёках и ссадинах.

Из уголков губ сочится кровь. Правой рукой он поддерживает переломанную левую руку.

Что говорит, о чём спрашивает его отец, Лёвушка, как не пытается, разобрать не может. Он ничего не слышит. В ответ с его губ срываются какие-то нечленораздельные слова.

Ухватившись за подставленный отцом локоть, он с огромным усилием отрывается от земли. Затуманенным взором оглядывается вокруг.

От леса, только что окружавшего его, не остаётся и следа. Почти весь он повален более, чем за версту в южном направлении от водопада. Осталось лишь оголённое редколесье с дымящимися и пылающими вершинами.

Там, где только что был водопад, лежит нагромождение камней. Речки и в помине след простыл. Землю заволакивает едкий, удушливый смрад где-то горящей тайги.

А небо безоблачно и сине. Кругом – гнетущая, зловещая тишина. Ни крика птиц, ни шороха зверей. Откуда-то из-под стелящейся пелены дыма выныривает Баламут, отфыркиваясь, беспрестанно тряся головой и жалобно скуля.

Всё нехитрое снаряжение путников куда-то бесследно исчезает. Вместо одёжи с них свисают жалкие лохмотья.

Савелий всё говорит и говорит, указывая куда-то в сторону и поддерживая сына.

ЛЁВУШКА

(догадывается)

Дедушка!..

Оба с великим трудом пробираются через дымящийся лесной повал. Обходят, переступают, перелезают через стволы когда-то могучих, вековых кедров и лиственниц. Лес

полыхает очагами.

Впереди маячит просвет поляны, на которой находится заимка. Выйти на неё не предоставляется ни малейшей возможности. Вокруг горит лес.

Лёвушка торопливо обходит край поляны. Примечает ещё нетронутую языком пламени прогалину. На это сразу же обращает внимание отца. Дёргает его за лохмотья рукава.

САВЕЛИЙ

Стой здесь, за мной не ходи. Я скоро ворочусь с дедом.

Савелий шагает в прогалину. Скрывается за дымовой завесой.

За ним тут же вспыхивают сухостой и валежник.

Со стороны заимки слышится тревожный лай Шалуна. В ответ на него, откуда-то сбоку, раздаётся заливистый, протяжно-призывный клич Баламута. Начинается холодящая душу собачья перекличка, и, вероятно, прощальная.

Лёвушка белкой вскарабкивается на рядом стоящую, ещё не успевшую заняться огнём, берёзу.

Сквозь неплотную, расступающуюся завесу дыма, он отчётливо различает сильно накренившийся деревянный сруб заимки посреди большой лесной поляны. Крыша его сорвана и унесена невесть в каком направлении.

Лёвушка видит отца с дедом. Они находятся на полпути от сруба до передней кромки леса. Савелий тащит отца волоком, одной рукой, на медвежьей шкуре. Другая рука безжизненно висит в воздухе и болтается плетью в разные стороны.

Рядом бежит Шалун. Отец проходит ещё несколько десятков шагов, останавливается. Глазами ищет следы спасительной прогалины, но не обнаруживает её.

Оттаскивает подальше, назад, тело отца и бросается на поиски выхода. Однако, в скором времени убеждается в тщетности всех попыток.

Сплюнув, Савелий решительно направляется напрямик, в Лёвушкину сторону.

САВЕЛИЙ

(кричит)

Лёвушка, сынок! Слышишь ли ты меня?

ЛЁВУШКА

Тя-я-тя!..Здесь я, на дереве… Я тебя вижу… А ты?..

Савелий поднимает голову, всматривается в переплетения веток деревьев.

ЛЁВУШКА

(отчаянно)

Здесь, здесь я!

Всем телом трясёт сравнительно не толстую верхнюю часть берёзы. Отец примечает то место, откуда исходит голос сына.

САВЕЛИЙ

Слушай меня внимательно! Тебе надо спасаться! Скоро нечем будет дышать. Или сгоришь, или удушишься. Немедля слазь с дерева и беги что есть духу… Дорогу домой ты знаешь.

Вдруг надолго заходится диким, хриплым кашлем. Немного придит в себя. Продолжает, но уже каким-то не своим, чужим голосом:

САВЕЛИЙ

Матери передай, что мол дед Трофим с Савелием всем долго жить приказали, и не кручиниться больно уж шибко!.. И пусть не серчает, ежели что не так было! Прощай, сынок, не поминай лихом!

Лёвушка видит, как Савелий разворачивается и неуверенной, шатающейся походкой направляется в сторону отца. Подходит к нему, встаёт на колени, наклоняется над ним.

Савелий, видимо окончательно осознав всю безысходность своего положения, с каким-то злобным остервенением грозит кому-то в сторону леса кулаком.

Затем, в лихорадочной спешке, что-то нащупывает рядом с собой.

Поднимает руку с каким-то не то камнем, не то ещё чем. Пытается швырнуть его в сторону своего безжалостного победителя.

ГОЛОС

(за кадром)

Стелящийся дым лесного пожара окончательно скрывает из вида дорогих Лёвушкиному сердцу людей, заслоняя собой последнее, печальное действие скорбной, трагической картины…

Лёвушка кричит, но так и не слышит собственного голоса. Горькие слёзы обильным потоком текут из по грязным щекам.

Он стремительно соскальзывает с дерева, ошалело кидается прочь, куда глаза глядят.

Раздаётся неожиданный, громкий лай Баламута. Только тут Лёвушка соображает, что бежит совсем не в ту сторону.

Завидев пса, пытающегося указать ему дорогу, он бросается ему вслед. Мощный вал дыма, сопровождаемый огнём, быстро преследует беглецов. Ориентируясь на лай Баламута, Лёвушка мчится что есть духу, не разбирая пути.

Продирается сквозь заросли шиповника. Спотыкаясь и падая, на всём ходу налетает на стволы деревьев…

ТИТР: Спустя трое суток…

НАТ. ОКОЛИЦА ШУНАХАРЫ – ПОЛДЕНЬ

Лёвушка полуживым добирается до околицы фактории Шунахара. Его помутившееся сознание, медленно, но настойчиво, заволакивается дымкой небытия…

НАТ. ДВОР ИЗБЫ ЛОПУХИНЫХ – ПОЛДЕНЬ

На дворе по хозяйству хлопочет ЛУКЕРЬЯ ДЕНИСОВНА ЛОПУХИНА – жена Савелия. Во двор с громким лаем вбегает пёс Баламут. От неожиданности из рук Лукерьи выпадает ведро. Она всплескивает руками. Баламут всё не унимается, исходит лаем. В это время во двор заходит АФАНАСИЙ ЛУКАШОВ – дальний родственник и лучший друг Савелия.

АФАНАСИЙ

(к Лукерье)

Никак наши воротились?

ЛУКЕРЬЯ

(дрожащим голосом, в растерянности)

Да какое там!.. Чую, Афанасий, беда к нам пришла.

АФАНАСИЙ

Да что ты такое плетёшь, Лукерья. Типун тебе на язык.

ЛУКЕРЬЯ

Не я говорю, сердце говорит. Почему Баламут без хозяев воротился.

Смотри как лаем заходится и куда-то вроде бы кличет. Значит весточку Божью он нам принёс.

АФАНАСИЙ

И вправду… Ты вот что, Лукерья. Оставайся-ка пока на хозяйстве, а я постараюсь выяснить в чём дело.

Баламут лает и рвётся прочь со двора. За ним следует Афанасий.

На пути им попадается местный житель, эвенк ТИМОШКА, горький пьяница, но, в общем-то неплохой и безобидный человек.

Баламут приводит обоих к тому месту, где лежит Лёвушка – полумёртвый, полуголый, грязный, весь в глубоких ссадинах и царапинах. Афанасий крестится:

АФАНАСИЙ

Свят, свят, свят! Давай, Тимошка, бери его за ноги, а я под-руки и… несём.

ИНТ. ИЗБА ЛОПУХИНЫХ – ДЕНЬ

На полатях под образами лежит Лёвушка, укутанный в тулуп. Перед ним, на лавочке, сидят его мать и местный фельдшер АКИМ ПЕТРОВИЧ.

АКИМ ПЕТРОВИЧ

М-да-а… Ну надо же, какая оказия!.. Одно скажу тебе, Лукерья.

Надежды на выздоровление сына не даю. Но и паниковать не следует.

На всё есть воля Божья. Надобно подождать ещё хотя бы денька два-три.

ТИТР: Спустя ровно неделю.

ИНТ. ИЗБА ЛОПУХИНЫХ – ДЕНЬ

Перед Лёвушкой вновь мать с фельдшером.

АКИМ ПЕТРОВИЧ

Ну врт и славненько! Бог миловал. Кризис миновал. Теперь ваш Лёвушка быстро пойдёт на поправку…

ИНТ. ИЗБА ЛОПУХИНЫХ – УТРО

За столом Лукерья, Афанасий и Лёвушка. Держат совет. По причине известных событий Лёвушка почти совсем потерял слух. Он больше молчит.

Решается вопрос: как быть с телами усопших.

ЛУКЕРЬЯ

Никак не могу смириться с мыслью, что они там… Не по-людски это!..

АФАНАСИЙ

Но ты пойми, Лукерья: никто из наших местных не хочет брать на себя смелость пойти на заимку и предать земле тела усопших.

Наши же коренные, эвенки, наотрез отказываются от этого.

Не хотят гневить каких-то там своих божков.

Спрашивается: «Что делать?»

А впрочем: попробую-ка уговорить нашего Тимошку, за десятилитровку самогона, свершить святое дело…

ТИТР: Спустя год.

НАТ. ЗАИМКА – ДЕНЬ

По прибытии на заимку Афанасий и Тимошка сразу же обнаруживают тех, кого ищут.

Трофим Игнатьевич лежит спиной на медвежьей шкуре с вытянутыми вдоль туловища руками, как старый солдат на параде.

Рядом, голова к голове, ничком, лежит Савелий, положив на грудь отца руку с каким-то крепко зажатым в кулаке камнем, и подмяв под себя другую руку.

Тут же, по другую сторону, но поперёк, расположился преданный и умный пёс Шалун, положив морду на дедово плечо.

Впечатление такое, будто все трое только что заснули, а Савелий и Шалун словно прикрывают деда, тревожась, чтобы кто-то невзначай не потревожил его сна.

АФАНАСИЙ

(Тимошке)

Видать померли они от удушья, так как следов пожара на поляне нами не обнаружено.

Да и тела всех троих хорошо сохранились.

Даже ни зверьём, ни птицей, ни прочей лесной тварью остались не тронутыми.

Лес пустынен и мёртв. В воздухе – застоявшийся, едкий и прогорклый запах гари. Тимошка делает заключение:

ТИМОШКА

Это всё от запаха

АФАНАСИЙ

Твоя, Тимошка, правда!

Деда Трофима с Савелием хоронят тут же, ближе к покосившемуся срубу. Мастерят и ставят над ними деревянный крест.

Шалуна закапывают в трёх-четырёх саженях от них и приваливают холмик небольшим камнем…

ИНТ. ИЗБА ЛОПУХИНЫХ – ДЕНЬ

Только лишь после этого Лукерья как-то успокаивается.

ЛУКЕРЬЯ

(Афанасию)

Вот теперь я спокойна…

ГОЛОС

(за кадром)

Но, обычно весёлая и жизнерадостная, она становится замкнутой и нелюдимой. День ото дня сохнет и чахнет. Через три месяца её не стало.

Неделей позже отдаёт Богу душу и Мария Степановна, Лёвушкина бабушка.

НАТ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ПОГОСТ – ДЕНЬ

Напротив двух ещё свежих могилок Афанасий Лукашов и Лёвушка Лопухин. Стоят в скорбном молчании, со снятыми картузами.

АФАНАСИЙ

Ну вот, Лёвушка, и остался ты один-одинёшенек как тот перст. Нет больше ни мамы твоей Лукерьи Денисовны, ни бабушки Марии Степановны. Пусть земля будет им пухом.

Что дальше делать будем, время покажет…

ИНТ. ИЗБА АФАНАСИЯ ЛУКАШОВА – ЗИМА – ВЕЧЕР

На правах дальнего родственника Афанасий забирает к себе на какое-то время Лёвушку. Он посвящён в курс почти всех житейских дел семьи Лопухиных.

ГОЛОС

(за кадром)

В один из вьюжных, зимних вечеров, Афанасий отписывает родной сестре Савелия, ВАРВАРЕ, письмо.

В нём он сообщает о всех несчастьях и невзгодах, свалившихся на семью её брата. В свете восковой свечи, склонившись над столом, заканчивает его словами:

АФАНАСИЙ

(пишет, про себя вслух)

…Вот такие-то наши дела, Варвара. По весне шли гонца. Забирай Лёвушку к себе в Крутогорск. Не гоже мальцу без родни. Бывай!

Родственник твой дальний Афанасий.

ТИТР: Спустя полгода.

НАТ. ШУНАХАРА – УТРО

Проходит зима. На исходе уже и весна.

ГОЛОС

(за кадром)

По весне, где-то ближе к лету, на перекладных, в факторию прибывает молодой, весёлый и разбитной приказчик ГÓРА. Он увозит Лёвушку к его родной тётке Варваре в КРУТОГОРСК. Это один из многих небольших, уездных городков средней полосы России.

Уже покидая пределы фактории, Лёвушка с тяжёлым чувством и со слезами на глазах в последний раз оглядывается.

Вдруг он видит вдали бегущего вслед за повозкой человека, неуклюже размахивающего руками и что-то кричащего. Гора велит извозчику остановить лошадей.

Задыхаясь от бега, переходя на мелкий, быстрый шаг, к ним приближается взволнованный Тимошка.

ТИМОШКА

Послусай, Лёвуска… Камень бери… У Савелюски, тогда, на заимке, в руке насол. Бери, на память!

Тимошка суёт в Лёвушкину руку небольшой, величиной со средний кулак, шероховатый, сравнительно тяжёлый камень.

ЛЁВУШКА

Спасибо тебе, Тимоша!

ГÓРА

(извозчику)

Погоняй!..

Хлопает его по плечу. Тот дёргает вожжи, слегка опоясывает лошадей длинным кнутом.

ИЗВОЗЧИК

(лихо)

Но-о-о, удалыя-милыя!

Лёвушка видит, как долго ещё смотрит им вслед маленький, добрый эвенк Тимошка.

Он стоит, сняв со своей непутёвой, давно нечёсаной головы старый, потёртый картуз, и машет рукой до тех пор, покуда крутой поворот, забирающий вглубь леса, не скрывает его из вида…

ТИТР: 78 лет спустя…

НАТ. КРУТОГОРСК – ОДНА ИЗ УЛИЦ – УТРО

Погожее летнее утро. Улица. Рабочий день. Люди спешат по своим делам.

Из подъезда одного из домов выходит мальчик. Это – КУЗЬМА МАЛЫШЕВ, подросток лет 14-ти.

Сразу же сталкивается со своим ровесником, другом и однокашником – САНЕЙ ОСТАПЕНКО.

САНЯ

Кузя, привет!

КУЗЯ

А-а, это ты, Сань? Привет!

САНЯ

Ты куда это с утра пораньше? А я – к тебе!

КУЗЯ

Мама велела отнести заявление на очистку дымоходной трубы…

САНЯ

В ЖЭК что ли?.. Я с тобой!

КУЗЯ

Как хочешь. Пошли тогда…

Территория ЖЭКа. Покуда Кузя стоит в очереди, Саня сидит на низенькой жэковской скамейке, притулившейся в глубине двора, и о чём-то сосредоточенно размышляет.

Спустя четверть часа появляется Кузьма.

САНЯ

Ну что?..

КУЗЯ

А ничего! Сказали, что у них и без нас дел невпроворот. Обещались прийти аж не раньше октября.

САНЯ

Удивляться здесь нечему: волокитчики! «Даёшь дуба, товарищ!», – вот и весь их девиз…

(озабоченно, возвращаясь домой)

Слушай, Кузя! Пока я тебя там на скамейке дожидался, мне в голову мысль одна пришла. А-ну их, этих трубочистов-то. Мы и без них обойдёмся, это точно. Ты, главное, не очень-то горюй.

КУЗЯ

Как это – обойдёмся? Что-то ты, Сань, загадками заговорил.

САНЯ

Сейчас поясню. Но прежде ответь мне, Кузька, на вопрос: «Что такое – дымоходная труба?».

КУЗЯ

Знаешь что, Сань? Давай-ка не темни, а выкладывай лучше, что у тебя там ещё на уме.

САНЯ

Понял! Предвижу: с физикой у тебя будут нелады, учти. Поэтому отвечаю: дымоходная труба – это воздушный, звукоакустический резонатор.

КУЗЯ

Как в церковном органе что ли?

САНЯ

Что-то наподобие этого…

КУЗЯ

А-а, понял!

САНЯ

Что ты понял?

КУЗЯ

Берём низкочастотный генератор и подключаем его к мощному звуковому усилителю с динамиком. Открываем дверку загрузочного отверстия печки. Подносим к нему динамик и включаем аппаратуру в электрическую сеть.

САНЯ

А ты, оказывается, догадливый!

КУЗЯ

Не перебивай. Так вот: включаем в сеть аппаратуру.

Опытным путём определяем резонансную частоту дымоходной трубы. Определив её, выводим нашу систему на «полную катушку». Труба резонирует.

От колеблющихся её стенок отслаивается сажа и падает вниз. Нам остаётся только выбрать её из дымоходного колена, через заслонку. Да-а… Здорово это ты придумал! Пошли…

ИНТ. КВАРТИРА МАЛЫШЕВЫХ – УТРО

Все приготовления окончены. Кузьма подносит динамик к загрузочному отверстию печки. Командует Сане:

КУЗЯ

Готово, включай!

САНЯ

А поддувало закрыл?

КУЗЯ

Так точно, захлопнул.

САНЯ

Тогда – поехали! Включаю! Только вывожу систему на самую малую мощность.

Начинаю с самых низких частот, с десяти Герц.

Дымоходная труба оглашается тихим, басовитым гудением. Саня медленно вращает ручку верньерного устройства генератора. Постепенно увеличивает частоту звуковых колебаний. Вот голос печного резонатора трубит одну октаву, другую, третью…

Где-то на середине четвёртой амплитуда звуковых колебаний в дымоходе резко возрастает.

Саня продолжает крутить ручку настройки дальше. Но звук тут же ослабевает.

Тогда он возвращается к прежней частоте. Амплитуда колебаний вновь резко возрастает.

САНЯ

Есть резонансная частота. Кажись нашли! Теперь помаленьку увеличиваю мощность.

Труба, словно наращивая второе дыхание, однотонно и самозабвенно голосит. Пение её, постепенно возрастая, перерастает в оглушительный вой.

Где-то там, наверху, в самой утробе дымохода, что-то тяжело ухает.

Кузю, расположившегося на корточках, обдаёт упругой струёй удушливого воздуха, смешанного с сажей. Со стороны колена, соединявшего печь с трубой, показывается густое облако чёрной пыли. Кузьма, невольно заслоняет лицо рукой и быстро захлопывает дверку печки.

КУЗЯ

Стоп, выключай! Кажись получилось!

Оборачивается к Сане, тот громко смеётся. Вся передняя половина Кузиного лица резко контрастирует с задней.

САНЯ

В зеркало на себя посмотри. Спереди – выраженный представитель коренного населения Южной Африки.

А сзади посмотреть – ну прямо принц датского королевства.

КУЗЯ

Эх, блин, и правда! В двух лицах пребываю. Давай посмотрим, что там у нас получилось.

Три ведра сажи быстро перекочёвывают на двор в качестве удобрения для декоративного кустарника, произрастающего вдоль забора.

САНЯ

Пойди хоть умойся.

КУЗЯ

Потом. Давай лучше ещё увеличим мощность, немного. Может там ещё не всё отвалилось…

НАТ. УЛИЦА – ДОМ МАЛЫШЕВЫХ – УТРО

Привлечённые непонятным громким гулом, на противоположной стороне широкой центральной улицы собирается небольшая толпа зевак. Это в основном пенсионеры, домохозяйки и недисциплинированные служащие, опаздывающие на работу.

Из окон некоторых домов выглядывают любопытные лица. Взоры неотягощённой заботами публики устремлены куда-то в небо, поверх трубы. Они оживлённо переговариваются между собой и гадают, что бы всё это могло значить.

Гудение внезапно прекращается Какой-то СТАРИЧОК, как-то многозначительно, с некоторой долей подозрения в прищуренных глазах, высказывает предположение:

СТАРИЧОК

А не повторяется ли это прошлогодняя история?

Догадка оказывается весьма заманчивой. Старичок философски продолжает, с достоинством опираясь обеими руками на набалдашник бамбуковой трости:

СТАРИЧОК

Нечто подобное мне довелось слышать и в тот раз…

ГОЛОС

(за кадром)

Все обступают оратора, явно намекающего на загадочное событие, произошедшее летом прошлого года.

Тогда на одном из сенокосных лугов, рядом с картофельными полями, были обнаружены неоспоримые «следы посадки и пребывания НЛО».

СТАРИЧОК

Так вот. В то утро я, как и всегда…

Начало воспоминаний прерывается оглушительным, монотонным гудением. Наблюдатели вздрагивают от неожиданности. Невольно поворачиваются в ту сторону, и к превеликому изумлению замечают, что одна из дымоходных труб противоположного дома, вдруг заколебалась, как мираж в пустыне и… «поехала».

И тут же, на глазах не на шутку перепуганной публики, труба рушится, разваливаясь на отдельные составляющие её части. Находится какой-то ПАНИКЁР. Кричит:

ПАНИКЁР

(из толпы)

Крыша поехала, братва! Спасайся, кто может!

Слышатся глухие, дробные удары грохочущего по металлической кровле кирпича. Поднимается облако красно-чёрно-бурой пыли. Всё то, что осталось от трубы, в своём беспорядочном падении упирается в высокий каменный бордюр крыши и застывает на месте в хаотичном нагромождении.

Гудение так же внезапно прекращается, как и начиналось.

МУЖЧИНА с округлым животиком, удерживая под мышкой толстый портфель и указывая на крышу двумя руками, возмущённо восклицает:

МУЖЧИНА

Форменное безобразие! Вот, полюбуйтесь! Чёрт-те что творится! Уже даже и трубы начинают стонать и разваливаться у всех на глазах от халатной, преступной бездеятельности чиновников ЖЭКа.

Сколько раз в прессе и по телевидению поднимался вопрос о необходимости проведения срочного ремонта старых отопительных систем. Ан нет! В одно ухо влетает, в другое – вылетает. Лично я этого просто так не оставлю!..

ИНТ. КВАРТИРА МАЛЫШЕВЫХ – УТРО

Через полчаса в двери квартиры номер восемь раздаётся настойчивый звонок.

Пришли работники ЖЭКа, оповещённые, по всей видимости, возмущённым толстяком. Один из них – НАЧАЛЬНИК, худой как жердь, всё время повторяет:

НАЧАЛЬНИК

Странно! Странно как-то всё это!

Ещё через полчаса прибывает машина, гружёная стройматериалами. За ней является большая бригада рабочих из десяти человек…

В короткий срок печь, давшая в нескольких местах трещины, полностью разобрана, выложена из новенького огнеупорного кирпича и облицована современной керамической плиткой. Дымоходная труба так же подверглась полной замене и восстановлению…

ИНТ. КВАРТИРА МАЛЫШЕВЫХ – ВЕЧЕР

Вечером, домой с работы, возвращается мать Кузьмы – ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА. Она потрясена и шокирована, завидев новенькую, сверкающую свежей облицовочной плиткой, печь.

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА

Ну надо же! Значит и у нас могут, если очень захотят.

Который год умоляю ЖЭК отремонтировать дымоходную трубу. Про печь и заикаться нечего было.

А тут на тебе: пришёл, увидел, победил! Ну-у Кузя!..

Да ты и квартиру успел прибрать?

КУЗЯ

Мне Саня помогал…

За ужином Кузя всё же признаётся матери во всём. Она только ахает и ужасается, представляя себе какой опасности подвергались прохожие на улице. Кузя молча сидит, понуро опустив голову.

ЕКАТЕРИНА НИКОЛАЕВНА

(с укором)

Сынок, сынок! Только этого нам и не хватало. Опять ты берёшься за старое. Мало тебе было прошлогодней истории…

ТИТР: Ровно год перед этим.

ГОЛОС

(за кадром)

Год назад картофельные поля района захлестнули полчища колорадских жуков. Борьба с ними была трудной, малоэффективной, а главное – она таила в себе опасность для здоровья людей, так как велась с помощью высокотоксичных химических препаратов. И вот, как-то в один из вечеров двое пятиклассников – Кузьма Малышев и Остапенко Саня, решают в корне пресечь это зловредное явление.

САНЯ

Послушай, Кузя. По поводу колорадских жуков. Я тут недавно вспомнил, что где-то когда-то читал, что в давние времена, чтобы избавиться от кишащих на корабле грызунов, матросы бросали в пустую бочку десяток-другой пойманных крыс.

Эти крысы за отсутствием пищи со временем вынуждены были пожирать друг друга.

Оставалась одна, самая выносливая, жестокая и кровожадная. Тогда её выпускали на свободу и она, верная приобретённым навыкам, приступала к уничтожению своих сородичей, в панике бросавшихся от неё даже за борт корабля.

КУЗЯ

Всё, понял! Этот метод переносим на поголовье колорадского жука.

Однако, его особи, пойманные ребятами ранним летом и размещённые в нескольких стеклянных банках, не желали закусывать себе подобными.

САНЯ

Всё! Полнейший пролёт!

КУЗЯ

Тогда попробуем сделать так. Повторяем опыт, но размещаем в банке с жуками листья с их личинками.

Через три дня от личинок не остаётся и следа. Спустя неделю, после нескольких подобных подкормок и внесения каких-то специальных органических добавок, друзья выпускают колорадских жуков в картофельное поле.

К глубочайшему огорчению друзей сам факт освобождения крылатых насекомых из банки не остаётся незамеченным. Откуда-то, словно из-под земли, вырастает ГРИШКА ШИШКИН, чрезвычайно пренеприятный субъект.

Как, когда, с какой целью очутился он в это раннее, летнее утро именно здесь, в поле, так и осталось загадкой. Было ли это чистой случайностью, или совпадением, или же…

ГРИШКА

А-ну, а-ну! Что это там у вас? Ага-а-а, всё ясно! Вредительством, значит, занимаемся, посевы преднамеренно уничтожаем!

Так, так! А знаете, что за это бывает?

(складывает пальцы в клеточку)

Ладно, ладно, шучу! Молчок! Свои люди, сочтёмся как-нибудь!

САНЯ

В Америку или в Канаду за колорадскими жуками мы не ездили. Где их собирали, там и выпустили. От этого их стало не больше, не меньше.

ГОЛОС

(за кадром)

Однако, Гришка в скором времени свершившийся факт делает достоянием гласности. В результате на орехи перепадает и ребятам и их родителям…

Правда, следует отметить и то обстоятельство, что к концу лета количество колорадских жуков на колхозных полях и частных огородных участках резко сокращается…

История эта имела дальнейшее продолжение, о подоплёке которой, правда, уже никто не знал и не догадывался. Об этом знали только трое.

ГОЛОС

(за кадром)

Кузьма смотрит на всё случившееся сквозь пальцы. Зато Саня Остапенко так и не может простить Гришке его подлости, и решает наказать его по-своему.

Саня прекрасно осведомлён об одной Гришкиной слабости. Та заключается в энергичном распространении Гришкой «знаний», касающихся проблем существования НЛО и внеземных цивилизаций.

НАТ. ДОМ ГРИШКИ ШИШКИНА – ДЕНЬ

Как-то раз, месяца два спустя после вышеописанных событий, пребывая в приподнятом расположении духа и насвистывая какую-то модную заграничную мелодию, Гришка подходит к порогу отчего дома.

Одним махом преодолевает несколько лестничных ступенек. Оказывается возле своих дверей.

Вставляет ключ в замочную скважину. Вдруг замечает под дверью небольшой, аккуратно сложенный клочок бумаги. Поднимает, развёртывает его.

Это чьё-то-то послание, написанное мелким, забористым почерком. Гришка боязливо оглядывается по сторонам. Читает вслух:

ГРИШКА

(приглушённо)

«Жителю голубой планеты Земля – Шишкину Г.

От представителей внеземной цивилизации с магнитной планеты Оуа, расположенной в планетной системе двойной звезды 2-МО под хвостом Большой Медведицы.

Совершенно секретно и конфиденциально…

Гришка снова торопливо оглядывается по сторонам. Убедившись, что за ним никто не подглядывает, вновь, вслух, углубляется в чтение секретного документа.

ГРИШКА

(продолжает)

…Предлагаем завтра, 21-го августа 1983 года, ровно в шесть часов утра по московскому времени, явиться в квадрат местности, обозначенный на рисунке, для участия в переговорах и решения неотложных проблем, затрагивающих вопросы дальнейшей судьбы вашей планеты и её жителей. Явка обязательна!

Р.S. О письме не распространяться: Боже упаси и помилуй! Иначе… Руки у нас длинные…

В случае грозящей опасности быть застигнутым врасплох в момент чтения письма, оно должно быть незамедлительно уничтожено, непосредственно на месте, методом интенсивного разжёвывания с последующим заглатыванием».

Гришка не успевает опустить записку в карман, как на лестничную площадку вихрем врывается Саня.

САНЯ

Привет, Шишка! Кузю Малышеа не видал? Он к тебе, случайно, не заходил?

ГРИШКА

(бормочет, работая челюстями)

Скажешь тоже! Я и случая-то не припомню, чтобы его нога переступала этот порог.

САНЯ

А-а, ну конечно, конечно. А чего это ты там жуёшь? Поделился бы что ли!

ГРИШКА

У-у-у…

(производит глотательное движение)

Да это я карамельку… Извини, последняя…

САНЯ

Ну, тогда я пошёл! Будь здоров, и не кашляй!

ГРИШКА

Бывай!..

НАТ. ПРОСЁЛОЧНАЯ ДОРОГА – ВЕЧЕР

Вечером того же дня, перед наступлением сумерек, друзья мчатся на велосипедах по противоположному реке спуску в сторону холмистой лесостепи.

Километрах в пяти от черты города они заворачивают за один из холмов, поросших березняком.

Оставляют в сторонке велосипеды. Извлекают из травы заранее припасённую десятиметровую жердь. Углубляются в высокую, сочную луговую траву.

САНЯ

Стой, Кузя! Крепи свой конец.

Тот втыкает в землю огромный гвоздь, вбитый и торчащий на самом конце жерди, перпендикулярно её продольной оси.

САНЯ

Ты попридерживай, на всякий случай, свой конец, а я буду крутить.

Берётся за противоположный Кузиному конец жерди. Прижимает её к земле и тянет, увлекая за собой по окружности, с центром в том месте, где стоит Кузя.

Проходятся жердью по тому же кругу ещё несколько раз, чтоб основательней примять траву, под самый корень. Наконец прячут жердь в лесочке. Прихватив с велосипеда привезённую с собой штыковую лопату, друзья подходят к центру круга.

КУЗЯ

Поторапливаться бы надо, а то скоро совсем уже стемнеет.

Они быстро роют в центре круга неглубокую яму. Накидывают в неё ворох сухостоя и поджигают. Подождав, когда костёр потухнет, друзья разворошили его. Для соблюдения техники пожарной безопасности основательно замачивают и трогаются в обратный путь.

НАТ. КРУТОГОРСК – УТРО

На следующий день, с самого утра, по Крутогорску ползут разноречивые слухи о приземлении где-то в окрестностях города неопознанного летательного объекта, с гуманоидами на борту, разумеется. С видом праздношатающихся, друзья прогуливаются по городу, прислушиваются к разговорам прохожих. Две женщины, одна – ХУДАЯ, другая – ПОЛНАЯ, о чём-то оживлённо судачат.

ХУДАЯ ЖЕНЩИНА

Ну-у, Дуська, всё! Начало-о-ось! Хорошего от этих пришельцев ждать нам нечего. Помяни моё слово. Война будет!

ПОЛНАЯ ЖЕНЩИНА

Тьфу ты, типун тебе на язык! Полно тебе, Шурка! И среди них, наверное, хорошие люди сыщутся. Авось всё миром обойдётся…

Друзья идут дальше, и повсюду:

МУЖЧИНА

Вы слышали?..

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА

Да быть того не может!..

ДЕДУШКА

…Да-да. Целая эскадрилья, и все вооружены, до зубов…

БАБУШКА

Да они же беззубые…

ДЕДУШКА

Не уверен!.. Но говорят – такие маленькие-манюсенькие, а сами – зелёные, что трава. От злости наверное…

Город шумит как потревоженный улей. Друзья обращают внимание на тот факт, что весь существующий в Крутогорске транспорт, переполненный пассажирами, спешит куда-то в одном направлении. Куда? Друзья предполагают с некоторой степенью точности.

Повсюду, образовав небольшие, мобильные кучки, о чём-то на ходу переговариваются и спорят прохожие, вливаясь в общий поток куда-то спешащих людей.

ИНТ. КВАРТИРА МАЛЫШЕВЫХ – УТРО

Тихое, солнечное воскресное утро. Виновники необычного переполоха решают не посещать места события.

Ближе к обеду районное радио транслирует передачу, посвящённую пришествию инопланетян. Комментирует её какой-то репортёр с интригующей таинственностью в голосе.

Потом, как единственному свидетелю и очевидцу, слово предоставляется ученику одной из крутогорских школ Григорию Шишкину.

Вечером по областному телевидению показывают передачу и ведут репортаж с места события. Друзья видят снятое с вертолёта телекамерой место посадки НЛО – круг примятой травы с чёрной отметиной в центре.

Вокруг снуёт множество людских фигурок.

КУЗЯ

(серьёзно)

Эх, духового оркестра ещё не хватает.

Крупным планом – стартовая площадка, окружённая живым кольцом дружинников с красными нарукавными повязками.

Милиционеры, взявшиеся за руки и сдерживающие наседающую сзади толпу.

Какой-то любопытный, шустрый малый пытается прошмыгнуть за живое ограждение, но тут же за ногу втягивается назад в людской круговорот.

Какие-то серьёзные, озабоченного вида люди ведут тщательные обмеры площадки. Берут пробы обуглившегося грунта в её центре. Бережно укладывают их лопаточками в пробирки и баночки. Что-то второпях записывают в блокноты и записные книжки. Всюду снуют репортёры с фото- и телекамерами.

Но вот, из мелькания многочисленных сюжетов, кадр выхватывает Гришкину ипостась. С горделивой осанкой, важно подбоченившись, он стоит с поднятой вверх головой, будто отыскивая след исчезнувшего НЛО.

Появляется стать ВЕДУЩЕГО, подошедшего к Гришке.

ВЕДУЩИЙ

А вот и он – герой дня, ученик крутогорской школы номер четыре, Григорий Шишкин!

По всему облику Гришки видно, что тщеславие его сполна удовлетворено. Он находится в самом эпицентре внимания многотысячной аудитории. От гордости его всего так и распирает.

ВЕДУЩИЙ

Итак, расскажи-ка нам, Григорий, как дело-то было?

ГРИШКА

Ну, еду я, значит, утром на велосипеде. Еду себе… На душе почему-то так легко, радостно. Птички щебечут, солнышко только-только показалось из-за горизонта. Выезжаю я за город, поворачиваю на просёлочную дорогу и педалирую себе дальше…

ВЕДУЩИЙ

Как, как вы сказали? Педалирую?

ГРИШКА

Ну да, кручу педали, значит.

ВЕДУЩИЙ

А-а, ясно. Продолжайте пожалуйста.

ГРИШКА

Доехал я во-о-он до того места.

(указывает рукой)

И тут у меня на велосипеде соскочила со звёздочки цепь. Я, как сами понимаете, вынужден был остановиться, чтобы произвести ремонт…

ГОЛОС

(за кадром)

Слова – «произвести ремонт» он произносит как-то небрежно, со знанием дела, будто только этим и занимается всю жизнь.

ГРИШКА

(продолжает)

И когда я уже собирался было тронуться в путь, как вдруг, вот на этом самом месте,

(тычет себе под ноги)

я увидел какое-то лёгкое, облачное мерцание с блестящей точкой посредине. Точка эта стала расти и увеличиваться в своих размерах, озаряя всё пространство вокруг себя ярким, неестественным светом, пока не превратилось в тело, похожее на яйцо…

ВЕДУЩИЙ

(пытается уточнить)

Вы хотели сказать – на тело овальной формы.

ГРИШКА

Во-во, именно так: на тело овальной формы, но… с ромбовидными иллюминаторами.

Слушая всю эту галиматью, льющуюся из Гришкиных уст, друзья поначалу слегка шокированы, а затем приходят в неописуемый восторг по поводу уникальных способностей Шишкина.

ГРИШКА

(продолжает)

Надо признаться, от неожиданности я слегка перепугался и хотел было уехать, но вдруг чувствую, что не могу сдвинуться с места.

В это время с НЛО спрыгнули две низкие фигуры и направились прямо в мою сторону. Когда они подошли ко мне, то я успел хорошенько их разглядеть. Это были живые существа, ну, вот, как мы с вами, высокого роста…

Вдруг слышится чей-то ГОЛОС:

ГОЛОС 1

(за кадром)

Постойте, постойте, Шишкин. Только что вы – а я это точно помню, – упоминали об их низких фигурах…

ГРИШКА

Правильно! Всё правильно! Это мне сначала показалось, что они маленькие. А когда подошли ближе, то я увидел, что они высокие.

Лица у них были какие-то прозрачные, бледно-зелёные и сплюснутые сверху. Глаза, как и у нас, только в вертикальном положении. Бровей у них вовсе не было. Рты с пятак, а уши со сковородку. Одеты они были в блестящие, серебристые костюмы и обуты в белые тапочки.

Подходят они, значит, ко мне. Осторожно, бережно берут под руки.

Один, наверное самый главный, и говорит мне, этак ласково: «Пойдём с нами, Григорий! Не бойся. Мы тебе ничего плохого не сделаем!»…

ГОЛОС 2

(за кадром)

А голос, голос у него какой?

ГРИШКА

(задумывается)

Голос?.. Голос, как голос. Только вот немного вибрирует и вроде бы переливается с таким тихим-тихим перезвоном, как колокольчик…

Ну и вот! Я им хочу что-то сказать, а не могу. Довели они меня до своего дивного аппарата, и слышу: «Спи Шишкин Григорий, спи!».

И дальше я ничего не помню. Сознание, наверное, потерял. Когда же я очнулся, то увидел удалявшуюся точку, а до слуха моего донёсся замирающий где-то в вышине голос: «Мы ещё вернёмся, Гриша!». Что они со мной там успели сделать? Без малейшего понятия, не знаю, и всё тут! Может запрограммировали. Может орган какой сдеформировали, а может чего-то и вынули из меня, для изучения

(болезненно морщится).

САНЯ

Ну конечно же сдеформировали, а потом вынули. Только не оттуда, а отсюда

(стучит кулаком по лбу)

ВЕДУЩИЙ

Жаль!.. Жаль!.. Жаль, что наше эфирное время ограничено и передача подходит к завершающей её стадии.

Будем надеяться, что экспертиза обожжённого ракетными дюзами НЛО грунта внесёт определённую ясность и всё расставит по своим местам.

Нам любезно предоставлено эфирное время, чтобы держать наших уважаемых телезрителей в курсе дальнейшего увлекательнейшего расследования уникального события. Надеюсь, мы ещё не один раз увидим и услышим…

В разговор вмешивается какой-то КОРРЕСПОНДЕНТ с блокнотом и авторучкой в руках

КОРРЕСПОНДЕНТ

Можно? Позвольте ещё один вопрос! Ну, о-очень короткий! Ну можно?

ВЕДУЩИЙ

Десять секунд, не больше того! Время пошло…

КОРРЕСПОНДЕНТ

А скажите мне пожалуйста, ученик Шишкин. А что, собственно говоря, привело вас в столь ранний час в пустынное поле?

По Гришкиному лицу пробегает тень беспокойства: подобного вопроса он никак не ожидал.

Переминаясь с ноги на ногу, он беспомощно озирается по сторонам, словно отыскивая в чьём-то лице оплот поддержки. Саня с Кузей понимают, что рассказать о письме тот не рискнёт, так как в нём на подобное действие наложено табу с явной угрозой физической расправы в случае невыполнения последнего.

А если даже и расскажет, то ему всё равно никто не поверит, так как письма этого уже больше не существует.

ГРИШКА

Гм-м… Люблю, понимаете ли, встречать восход солнца в чистом поле. Это прекрасно!..

Вот так невинная шутка над Шишкиным оборачивается событием, переполошившим весь Крутогорск и прославившим его на всю страну.

Правда, небольшой червь стыда и сомнения точит всё же их души. Ведь они ввели общественность в величайшее заблуждение.

КУЗЯ

А что тут такого? Людям свойственно стремление ко всему таинственному и загадочному. Надо верить! Тем и живём!

САНЯ

Твоя правда, Кузя! Может учёные наконец-то зашевелятся. Ведь не одни мы носимся в мировом пространстве.

Как бы там ни было, очевидность свершённого была налицо. Друзья решают больше не возвращаться к этому вопросу, и даже не вспоминать о нём…

Но об этом-то как раз и напомнил старичок, ставший свидетелем пения и крушения дымоходной трубы.

ИНТ. ШКОЛА – ОСЕНЬ – УТРО

Крутогорская щкола номер 4, 7-ой «А» класс. Из четырёх городских школ эта считается самой трудной. Здесь, как говорят в полушутку-в полусерьёз, отбывают «ссылку» трудные дети, или дети трудных родителей.

Однажды, в начале одного из уроков, в класс входит классный руководитель, НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА, учитель математики.

НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА

(в сторону распахнутой двери)

Входи, не стесняйся.

Класс, шумевший до этого, как улей, вмиг притих. В дверь медленно протискивается фигура вновь прибывшего.

ОБЩИЙ ВОЗГЛАС

(за кадром)

У-у-у-…!

На пороге улыбающийся, ярковеснушчатый, русоволосый увалень.

НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА

Знакомьтесь, ребята. Это ваш новый товарищ, МИТЯ САПОЖКОВ. Будет учиться в нашем классе. Так что прошу любить и жаловать!

ГРИШКА

(фыркает в кулак)

Ещё один сапог явился.

Тут же получает сзади затрещину. Оборачивается, грозит кулаком.

ГРИШКА

(обидчику)

Ка-а-ак тресну, на части рассыпешься!

НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА

Малышев! Шишкин! За дверь выставлю!

КУЬМА

А пусть не дразнится, не так ещё получит.

ГРИШКА

Нинель Аркадиевна! Уберите от меня куда-нибудь подальше этого субъекта.

НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА

Вот что, Шишкин. Собирай-ка свои вещи, да перебирайся за парту Остапенко.

ГРИШКА

Ещё чего! А почему не Кузя? Ведь завуч сама говорит, что они с Санькой – два сапога пара.

Пусть и пересаживается к нему сам.

НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА

Тебе что: ещё раз повторить? А ты, Сапожков, иди и занимай освободившееся место.

Пока Митя, направляется к третьей парте в левом ряду, Гришка успевает торопливо уложить свои манатки и ретироваться.

САНЯ

Занято!

ГРИШКА

Нинель Аркадиевна. А он меня не пускает!

НИНЕЛЬ АРКАДИЕВНА

Ну, раз так, занимай последнюю парту. Она, кажется, пустует.

Гришка демонстративно бросает портфель на скамейку пустующей парты. Недовольный и обозлённый, грузно плюхается на неё…

На переменке школьники окружают Митю Сапожкова. Не по годам рослый, крепкого телосложения, с простоватой, неисчезающей улыбкой на простодушном лице с курносым носом, он и впрямь чем-то смахивает на богатыря Добрыню Никитича из русской былины «Добрыня-сват».

ГОЛОС

(за кадром)

Соклассники узнают, что Митя занимался когда-то в секции каратэ, и то, что живёт где-то на самой окраине города, и многое что другое…

После занятий, когда ученики шумной стайкой выпархивают из школьных дверей, к Мите подкатывается Гришка.

ГРИШКА

Послушай, Сапожков! Хочу тебя сразу предупредить. Если к тебе будут набиваться в друзья Малышев и Остапенко, то ты не особо-то с ними, гони их в три шеи. У одного папаша – диссидент, отщепенец, короче говоря. У другого – не выездной. Да и вообще они – «два сапога – пара». Так о них, в общем-то, наша «выдра», завуч, училка по биологии говорит. А тогда, в классе, я просто пошутил.

ГОЛОС

(за кадром)

Шишкин был неважным учеником. Дважды второгодник, Гришка старше своих соклассников почти на два года.

Из класса в класс его перетаскивали «за уши», и то, благодаря стараниям и усилиям его предка – директора большого моторостроительного завода…

ГРИШКА

(к Мите)

Мороженого хочешь?

Не дождавшись ответа, подходит к лоточнице, расталкивает ребятишек, обступивших лоток с мороженым.

ГРИШКА

А-ну, шкеты, расступись!

Покупает два больших пломбира в фольгированной упаковке и один из них протягивает Сапожкову.

МИТЯ

Зачем же ты ребятишек так?

Нехотя принимает протянутый ему пломбир. Отказываться как-то неудобно.

ГРИШКА

Кого? А-а, эту шантрапу что ли? Так то всё мелюзга, не обращай внимания. Лучше знаешь что? Пошли в кино, приглашаю.

Говорят, шикарная картина идёт. Правда, название что-то запамятовал. За билет плачу я.

А не хочешь, пошли ко мне домой, познакомлю со своим «папá».

Он у меня – во, мировой мужик, как раз в отпуску. Ну как?

МИТЯ

Знаешь что? Лучше уж как-нибудь в другой раз. А за мороженое – спасибо.

Мне оно сейчас противопоказано. С горлом что-то не в порядке.

Подзывает к себе какого-то мальчугана. Тот трётся в очереди и таращит на него круглые глазёнки. Митя отдаёт ему свою порцию.

МИТЯ

Бери, дарю! Мне нельзя. Да смотри горло не застуди.

Митя, в несоответствии со своей комплекцией, быстро перебегает дорогу и стремительно вскакивает на подножку вагона набирающего ход трамвая.

МИТЯ

(Гришке)

Будь здоров!

ГРИШКА

(сплёвывает)

Тьфу! Ска-т-тина!

ИНТ. ШКОЛА – КОРИДОР – ПЕРЕМЕНКА

Только лишь двое из соклассников не докучают новенькому своими расспросами. Сапожков это примечает сразу. То – Малышев и Остапенко. Они особняком стоят у окна в коридоре и о чём-то переговариваются между собой, ни разу даже не взглянув в его сторону.

А им и впрямь некогда заниматься созерцанием «диковинного объекта». У них свои, не менее важные проблемы.

САНЯ

(к Кузе)

У тебя лист с собой? Давай сюда, посмотрим.

Кузя достаёт из кармана брюк аккуратно сложенный лист печатной бумаги и передаёт его Сане.

ГОЛОС

(за кадром)

Всё дело в том, что друзья проводят опыты по мысленному внушению на расстоянии по методике американского исследователя доктора Райна, описанной одним знаменитым ленинградским профессором в его книгах. Методика эта осуществляется при помощи так называемых карт Зенера.

САНЯ

Да-а. Что-то не особо сходится… Опять – двадцать пять!

КУЗЯ

(расстроенно)

Что дальше-то будем делать?

САНЯ

Давай на этом уроке попробуем ещё раз…

Во время урока, который ведёт директор школы РЕМЕЗ СТЕПАН ПАВЛОВИЧ, учитель истории и географии, со стороны друзей доносятся какие-то приглушённые, мерные постукивания и лёгкое движение. На переменке Ремез обращается к друзьям:

РЕМЕЗ

Остапенко, Малышев! Это чем же вы занимались на протяжении всего урока?

ГРИШКА

А это Кузька Саньке морзянку отстукивал.

РЕМЕЗ

Зайдите-ка ко мне оба в кабинет, после занятий, вместе с вашими записями.

Гришка ликует, потирая руки.

ИНТ. ШКОЛА – КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА

Директорская. Кузьма с Саней переступают порог кабинета. Останавливаются.

САНЯ

Можно?

РЕМЕЗ

Проходите, садитесь.

КУЗЯ

Спасибо, мы постоим!

РЕМЕЗ

Да нет уж, присаживайтесь!.. Ещё успеете настояться.

Ну, а теперь, выкладывайте и показывайте, что там у вас.

Отрывается от своих записей. Вопросительно смотрит на ребят поверх очков. Ребята неуверенно, как-то неуклюже, лезут в карманы и передают их содержимое директору.

РЕМЕЗ

А-а, карты Зенера! Ну и как, получается что-нибудь?

Друзья в изумлении переглядываются.

РЕМЕЗ

А вы не удивляйтесь. Когда-то и я в свою бытность увлекался работами профессора Василькова. Очень занимательно. Ну и что же у вас тут получается? А ну, а ну!

Он со знанием дела погружается в расшифровку записей.

РЕМЕЗ

Да-а. Неважнецкие, оказывается, дела. Но руки опускать не следует. Может здесь необходимы какие-то особые условия проведения опытов? Подумайте хорошенько, непременно должно получиться…

И вот ещё что. Чтобы уроки не мешали вашим опытам, убедительно прошу проводить их вне школьных стен, и то, только после того, как будут приготовлены домашние задания. А теперь – ступайте. Ни пуха вам, ни пера!

Окрылённые моральной поддержкой директора, выскакивают из учительской. Кузя три раза бодает лбом стенку, восклицает:

КУЗЯ

К чёрту!

Из-за дверей директорский голос Ремеза:

РЕМЕЗ

Да, хлопцы…

Две головы тут же вновь просовываются в двери.

РЕМЕЗ

…Чуть было не забыл. На днях в наш город приезжает с гастролями мой давний друг и одноклассник.

Это Кандаков Борис Николаевич. Между прочим – мировой гипнотизёр. Хотите познакомлю?

ДРУЗЬЯ

Хоти-им!..

На следующий день, в субботу, с самого утра к Кузе подходит Саня.

САНЯ

Кажется одна идея есть. Приходи сегодня вечером после занятий. Придёшь?..

ИНТ. КВАРТИРА ОСТАПЕНКО – ВЕЧЕР

В этот вечер в одном из окон квартиры семьи Остапенко долго не гаснет свет. Две фигуры, низко склонившиеся над столом, неторопливо ведут научные споры и беседы.

САНЯ

Послушай, Кузя! Что для нас сейчас самое главное?

КУЗЯ

Что?

САНЯ

Ну ты даёшь! Что, да что! Что мы должны в первую очередь предпринять?

КУЗЯ

Откуда мне знать? Сам придумал, сам и отвечай.

САНЯ

Ну, ладно! Итак… Опыты с картами Зенера – это всё статистика из области теоретической фантастики. Поэтому нам с тобою в первую очередь надо что? Установить сам факт, повторяю – факт существования в природе телепатического явления. Или оно есть, или его нет! Третьего не дано.

Для этого требуется провести один, всего лишь один эксперимент, но такой, который бы исключал на все сто процентов всякие случайности – совпадения, подсказки, ошибки, и прочее. Следовательно, нужно выработать все необходимые для этого условия.

Саня останавливается, переводит дух, пододвигает к себе одну из книг профессора Василькова.

САНЯ

(продолжает)

Ты послушай, что тут пишется… Вот: «Многие индукторы считают необходимым не только интенсивно переживать внушаемое задание, но и вместе с тем мысленно направлять его на перципиента, возможно более ярко представив себе его образ».

Читаем дальше: «В начальный период, в 80-е – 90-е годы прошлого столетия, усилия учёных были направлены преимущественно на изучение спонтанных, то есть – самопроизвольных, телепатических явлений. Но они наблюдаются сравнительно редко, обычно в результате сильного нервного потрясения, своего рода – „психической грозы“. Повторить такую грозу в лабораторных условиях невозможно!»

Саня захлопывает книжку и торжественно смотрит на Кузю, недоуменно хлопающего близорукими глазами. Торжественно заявляет:

САНЯ

А я утверждаю, что – возможно! Ну как? Не понимаешь! Сейчас объясню. Ну, например, можешь ли ты эмоционально, красочно мысленно воспроизвести в своём воображении образ, ну, скажем, кровати, на которой спишь?

КУЗЯ

Нет наверное.

САНЯ

А какое-то о-о-очень и очень радостное или трагическое событие, случившееся когда-то в твоей жизни?

КУЗЯ

Пожалуй смогу.

САНЯ

А сможешь ли ты это событие так же мысленно воспроизвести, ну, скажем, на фоне образа своей матери?

КУЗЯ

Кто его знает? Нет, вряд ли. Наверное не смогу.

САНЯ

Вот видишь?! Теперь представь, что, как и всегда, я – индуктор, ты – перципиент.

Я тебя хорошо знаю в лицо, ты – меня.

И вот мне надо передать тебе мысленно изображение вот этого стола…

Саня лихо поддевает стол коленкой так, что Кузя вздрагивает от неожиданности, и продолжает:

САНЯ

Для этого я должен как можно ярче мысленно сформулировать твой образ.

Затем, на его фоне, изображение стола. Но у того же Василькова сказано, что, как правило, передаются только очень эмоционально окрашенные события, в основном – трагического содержания, и то – в виде «психической грозы», да ещё…

(шутит)

…на фоне твоей кислой физиономии.

Уголки Кузиных губ опускаются вниз.

САНЯ

Ну, ладно, ладно тебе Кузя, не хотел! Шуток что ли не понимаешь? Больше не буду.

КУЗЯ

Вот ты всегда так: сперва что-то ляпнешь невпопад, а потом только думаешь. А дальше-то что?

САНЯ

(убеждённо)

И всё же передать тебе мысленно изображение вот этого стола, в виде «психической грозы», на фоне твоего лица, как я полагаю, очень и очень даже возможно. Только для этого поначалу нужны хотя бы три человека: гипнотизёр, индуктор и перципиент.

Представь себе – индуктор и гипнотизёр в одном конце города.

Перципиент, не ведающий даже вообще о проведении подобного рода опыта, на другом.

Согласно задания гипнотизёр погружает индуктора, то есть – меня, в гипнотическое состояние.

Затем приказывает, чтобы я мысленно воспроизвёл образ перципиента, то есть – твой образ. А после этого уже предлагает мне, на его фоне, мысленно, красочно и эмоционально, в виде всё той же «психической грозы», передать тебе мысленно изображение стола…

КУЗЯ

Хорошо! А где мы отыщем гипнотизёра?

САНЯ

Как где? А о чём напоследок сообщил нам Степан Павлович, не помнишь?

КУЗЯ

А-а, ну-ну, помню! Ну и что же ты предлагаешь?

САНЯ

Давай договоримся так! В проведении опыта будут участвовать пять человек: гипнотизёр, индуктор, перципиент и двое наблюдателей, по одному с каждой стороны. Гипнотизёром будет знакомый Степана Павловича, индуктором – ты, перципиентом – Екатерина Николаевна, а…

КУЗЯ

Это чевой-то ты? Почему это я – индуктор? И вообще, причём здесь моя мама? Мы так не договаривались! Ты всё уже успел расписать за меня…

САНЯ

Послушай, Кузя! Здесь не будет играть существенной роли, кому быть тем или иным.

Хороший гипнотизёр из любого сможет сделать хорошего индуктора.

Он сможет так усыпить и приказать, что ты вот этот стол за дальнего родственника примешь, да ещё будешь с ним обниматься, а потом – плакать и целоваться.

Или же заставит тебя сотрясать воздух мычанием «священной коровы». Это какое настроение у него будет.

Саня на минуту замолчал, собираясь с мыслями. Друзей окружает тишина, изредка нарушаемая посторонними звуками, доносящимися с улицы сквозь открытую оконную форточку.

САНЯ

(продолжает)

А мама твоя здесь при том, что она самый близкий тебе человек и вы хорошо друг друга знаете. И росточка вы с ней, примерно, одинакового. Это тоже одно из непременных условий проведения опыта.

Но ты, Кузя, на всякий случай, ещё раз хорошенько к ней примерься, так, для страховки. А вот мы с мамой моей разного роста, это точно.

Так вот, Кандаков будет гипнотизёром, ты – индуктором, Екатерина Николаевна – перципиентом, а я и ещё кто-то один – наблюдателями.

Гипнотизёра мы заранее вводим в курс дела. И вот наступает день «икс». Ты с наблюдателем приходишь к гипнотизёру.

Я прихожу к тебе домой, к твоей маме – будто бы пришёл навестить тебя, – и под любым предлогом задерживаюсь.

Приближается минута проведения опыта. Я сижу себе, болтаю с Екатериной Николаевной о том, о сём, гоняю чаи, а сам, как бы между прочим, внимательно наблюдаю за ней.

Саня заёрзал на стуле, заслышав, как крякает чем-то недовольный Кузя. Мельком глянув на него, продолжает:

САНЯ

В это же самое время гипнотизёр вводит тебя в состояние гипноза и приказывает мысленно воспроизвести образ твоей мамы, вплоть до галлюцинации.

Затем приказывает тебе на том же фоне её образа мысленно воспроизвести какое-нибудь сильно эмоционально окрашенное событие, в виде «психической грозы». Ну, например, пусть это будет нападение на тебя хулиганов, а ты от них отбиваешься и призываешь свою маму на помощь… Вот и всё! Только и всего-то.

КУЗЯ

А вот и не всё! Ты говоришь, что в это время будешь разговаривать с моей мамой, гонять чаи. Но тогда ты будешь всего-навсего лишь помехой для проведения опыта.

САНЯ

Как это так – помехой? Объясни, что-то не пойму.

КУЗЯ

А тут и понимать нечего. Состояние моей мамы в этот момент должно быть пассивным, отключённым от внешнего мира. Поэтому, ко всему сказанному тобой необходимо добавить, что мама тоже должна быть предварительно погружена в гипнотический сон.

САНЯ

(разочарованно)

Кто? Я что ли загипнотизирую её?

КУЗЯ

(с досадой)

Да нет же! Всё остаётся, как есть. Только лишь делаю небольшую поправку. Погрузив меня в гипнотическое состояние, Кандаков должен приказать мне воспроизвести мысленно образ моей мамы, но только – засыпающей, и, наконец – заснувшей. Таким образом, гипнотизёр, через меня и с моей помощью, загипнотизирует, то есть – усыпит, мою маму, тем самым отключив её сознание от внешних раздражителей. А потом всё должно быть так, как ты и говоришь.

САНЯ

(протяжно, с восхищением)

Голова-а-а! Так! Значит остаются открытыми три вопроса: кто будет вторым наблюдателем, каким будет содержание внушаемого события и когда прикатит гипнотизёр. Со вторым и третьим проще, с первым – тяжелей.

Тут Саня замечает, что Кузя как-то сник и насупился.

САНЯ

Ты что это приуныл?

КУЗЯ

Слушай, Сань. Мне маму жалко! Что она мне плохого сделала?

САНЯ

Э-э-э, заныл! Жалко, да жалко! Жалко только у пчёлки бывает.

Многозначительно возводит указательный палец к потолку. Изрекает с серьёзным видом:

САНЯ

Учти, Кузька! Наука требует жертв!

КУЗЯ

(расстроенно)

Ничего себе, нашёл жертву!

НАТ. КРУТОГОРСК – УЛИЦА – ПОЛНОЧЬ

Кузьма Малышев возвращается от Сани домой. Тишина. Нарушается она лишь далёким, глухим рёвом авиационных двигателей, проходящих стендовые испытания на моторостроительном заводе, расположенном далеко за чертой города.

КУЗЯ

(про себя вслух)

Эх, и перепадёт же мне от мамы!

На противоположной стороне улицы распахиваются двери кинотеатра, выплёскивая из чрев своих толпу ночных зрителей, растекающуюся по проулкам и подъездам домов.

В сторонке, под сводчатой аркой городского ломбарда, останавливается какая-то шумная компания, среди голосов которой Кузе чудится чей-то очень знакомый голос.

Зябко кутаясь в лёгкое демисезонное пальтишко, Кузя и не замечает, как перед ним, словно из-под земли, вырастает чья-то худосочная, долговязая фигура.

ГОЛОС

(за кадром)

Знакомьтесь! Один из представителей местной, городской шпаны – МИШКА-КЛАКСОН.

МИШКА-КЛАКСОН

(гнусаво)

Послушай, кент! Закурить не найдётся?

От неожиданности Кузьма останавливается. Глядит в сторону притихшей компании, с любопытством наблюдающей за сценкой.

МИШКА-КЛАКСОН

Ты что? Оглох что ли? Тебя же по-человечески просят: дай закурить!

КУЗЯ

Послушай, Клаксон! До каких же пор ты будешь ходить с протянутой рукой? Курю я только дома, на улице мать не велит.

Он заранее знает, чем обычно заканчиваются подобные встречи, и мысленно готовится ко всему наихудшему.

КУЗЯ

(продолжает)

Да и курю-то я только «Марльборо». Если не побрезгуешь, то пошли ко мне домой, угощу.

МИШКА-КЛАКСОН

Да ну-у. Это, наверное, далеко, да и поздно уже. А ты, оказывается, шутник… Послушай, дай примерить твою оптику. У меня тоже что-то не лады со зрением.

Он вялым, небрежным движением вытягивает из кармана руку и, протянув её, беспардонно стягивает с Кузиного носа очки. Бережно берёт двумя пальцами за конец одной из дужек. Поднимает очки высоко вверх, словно просматривая на просвет.

Вдруг пальцы руки его разжимаются. Очки мелькают в воздухе, приветливо блеснув на прощание их бывшему владельцу стёклами.

Последние, встретив на своём пути непреодолимое препятствие, светлячками разлетаются в разные стороны.

МИШКА-КЛАКСОН

(паясничает)

Ой!.. Разбимшись!.. Что теперь будет?..

Расстроенный Кузя, близоруко щурится, нагибается, чтобы поднять с земли то, что осталось от очков.

Но неожиданно его подбородок упирается в острую Мишкину коленку, ловко и умело им подставленную.

Не удерживается на ногах, падает на спину. Больно стукается головой об основание фонарного столба. С трудом поднимается. Морщится от боли в ушибленном затылке.

Вдруг видит, как на плечо обидчика ложится чья-то рука. Тот, нервно дёргает плечом, оборачивается, и… пытается метнуться в сторону. Но не тут-то было.

Из-за плеча, зажатого, словно в слесарные тиски Клаксона, возникает знакомая, застенчиво улыбающаяся физиономия Митьки Сапожкова.

МИШКА-КЛАКСОН

(испуганно)

Тебе чего?!

МИТЯ

Да ничего, просто так. А тебе чего? Извиниться бы надо.

МИШКА-КЛАКСОН

Ещё чего!..

Но вот он вдруг осмелел, заметив как от притихшей компании отделились две тёмные фигуры и через дорогу, по диагонали, быстрыми шагами направляются в их сторону.

МИШКА-КЛАКСОН

А-ну отвали, пока цел!

Играя под одеждой бицепсами, слегка под-шафе, к месту происшествия лихо пришвартовываются крутые парни.

ГОЛОС

(за кадром)

А это друзья Мишки-Клаксона: Пашка-Дантист и Жора-Интеллигент.

Первый является специалистом по части удаления, как любит он выражаться, «лишних» зубов у не особо-то сговорчивых или слишком нервных «пациентов».

Другой – интеллигентно, без кипеша, шерстит по карманам и сумкам доверчивых обывателей, облегчая их содержимое.

МИШКА-КЛАКСОН

(наигранно)

А-а-а-… Отпусти, больно же ведь!

ПАШКА-ДАНТИСТ

(в его сторону)

Ну ты, эмбрион поганый! Заткни своё поддувало и закрой жалюзи! Кто тут шмон наводит?

(к Митьке)

Ты что ли, фрайер? Чей будешь?

МИТЯ

(невинно моргает глазами)

Кто? Я-то?

ПАШКА-ДАНТИСТ

(передразнивает)

Ты-то, ты-то!

МИТЯ

(простодушно)

А-а!.. Да мамины мы!

ПАШКА-ДАНТИСТ

Хм-м! Сказал тоже – ма-а-амин! А я – па-а-апин! А вот этот,

(указывает на Жору-Интеллигента)

мой личный биограф и ассистент!

Пашка как-то часто и мелко смеётся. Продолжает, указывая на Мишку-Клаксона:

ПАШКА-ДАНТИСТ

А-ну, расцепи свою клешню! И нечего зубы-то скалить.

Слова его звучат угрозой. Он явно намекает на профиль своей «специальности».

МИТЯ

Ой!.. Штой-то не расцепляется!.. Что делать-то будем?

Последние слова Митька произносит на манер Мишки-Клаксона, смешно прогундосив их, напоминая тем самым недавнюю сценку с Кузиными очками.

ГОЛОС

(за кадром)

Митюш, а Митюш, слышь?

Только сейчас Кузя замечает прислонившегося к стене дома какого-то МУЖЧИНУ.

МУЖЧИНА

А-ну их, брось, не связывайся. Пошли лучше домой, матушка, небось, заждалась.

МИТЯ

Да погоди ты, пап, я сейчас!

ПАШКА-ДАНТИСТ

(грозно)

Последний раз предупреждаю: отцепись от хмыря!