Читать книгу Своих не бросают - Владимир Андреев - Страница 6

Дела, если можно назвать делами несколько коробок непонятных бумаг, принимали у исполнительного директора, который тут же уехал в Швейцарию, отключив телефоны. Самого генерального – Башкирова – на месте уже длительное время не было. Разобраться в вопросе, который был определён как приоритетный, сильно мешала скудность документов и нежелание прежнего руководства и бухгалтера компании делиться информацией.

Первое же ознакомление с небольшой кучкой документов внешнеторгового объединения показало, что «Русмашимпорт» был уникальным, действительно легендарным предприятием с богатейшей историей, за которое незазорно было побороться. Его создали в далёкие тридцатые годы по распоряжению руководства Советского Союза с первоначальной целью импорта в СССР металлообрабатывающего оборудования – как технической основы индустриализации страны. Индустриализация, как воздух, необходима была новому государству для выхода из кризиса, образованного войнами и революциями.

На тот момент «Русмашимпорт» решал стратегическую задачу оснащения строящихся отечественных заводов прогрессивным металлообрабатывающим оборудованием. Делалось это в кратчайшие сроки и на выгодных коммерческих условиях. В эти же годы создавался мощный оборонный потенциал страны, для чего закупались сложные высокоточные станки в США, Германии, Италии, Франции, Швейцарии. Практически «Русмашимпорт» с первых же дней своей деятельности обеспечивал развитие основных стратегических отраслей страны.

Каждый лист деловой переписки скупым казённым языком говорил о величии этого предприятия. Оказалось, что «Русмашимпорт» поддерживал деловые связи с фирмами и организациями 90 государств мира. Коммерческая сеть объединения охватывала 45 стран Европы, Азии, Африки, Америки и Австралии, включала 39 агентских фирм, 20 технико-коммерческих центров, 16 акционерных обществ и совместных предприятий, учреждённых при участии «Русмашимпорта».

Общество владело по всему миру широкой сетью демонстрационных залов, складов, цехов предпродажного и гарантийного сервиса, складов запасных частей к поставляемому оборудованию. Действовала развитая дилерская сеть, в которой были заняты высококвалифицированные специалисты объединения и заводов-поставщиков, а также местные коммерсанты. Они хорошо знали особенности каждого конкретного рынка и оперативно устраняли возникающие проблемы.

«Русмашимпорт» восхищал! Он не был простым предприятием, коих много и которые появляются и исчезают с видимых горизонтов. В нём была сконцентрирована история – история становления и развития нашей промышленности, дипломатии, история нашей страны, её заслуженного авторитета на международном уровне.

Временно разместились в старой промышленной зоне Москвы, в здании, которое некогда было счетно-вычислительным центром завода. Цеха завода, как и сам счётно-вычислительный центр, следуя требованиям времени, были переоборудованы под современные офисы, сверкали стеклянными стенами. Всю эту новодельную «красоту» окружали величественные немолодые деревья. Извилистая речка отделяла зону от общей Москвы. Ощущение спокойствия окружило Добрыгина: посреди шумной Москвы он оказался спрятан лесным массивом и речкой от свойственной столице суеты. Будто очутился на острове, в окружении тишины, прерываемой песнопением лесных пичуг.

Вечерами, когда офис пустел, уставшие друзья делились сваливающейся на них нескончаемой информацией.

– Оказалось, – с интересом рассказывал Юрий, – что в советское время «Русмашимпорт» был овеян славой русской разведки. Объединение служило площадкой для поставки за рубеж представителей спецслужб. В интернете я наткнулся на сообщение о том, что в семидесятых «Русмашимпорт» был причиной многочисленных шпионских скандалов: его сотрудники выдворялись из ряда стран за шпионскую деятельность.

– Это были годы противостояния СССР и США, самый разгар холодной войны в условиях железного занавеса, – ответил Сергей всплывшим в памяти стереотипом. – Взаимный шпионаж тогда был обычным явлением. «Русмашимпорт» позволял легально под видом специалиста внешнеторговой деятельности послать в длительную командировку за рубеж разведчика.

– Получается, легендарное внешнеэкономическое объединение, насчитывавшее в прежние годы до 900 уникальных высококвалифицированных специалистов, часть из которых были разведчиками, ныне арендует помещение и размещается на двух рабочих столах…

– И произошло это не в чубайсовские 90-е, для которых было характерно масштабное хищение, а в 2005 году, во времена президентства Владимира Путина, – уточнил Сергей и продолжил: – Некогда значимое для станкостроения страны предприятие, определяющее потребности стратегической отрасли, практически перестало существовать. Все его многочисленные и дорогостоящие зарубежные и российские активы испарились.

– Но есть и плюс: нам теперь точно известно, что объединение владело многочисленной собственностью в Москве и за рубежом, – вмешался Давыдов, – но что это была за собственность, где она находилась, какие адреса?

– Понятно, что собственности было много, и кому, как не нам, людям, искушённым в следственных действиях, предстоит её установить, – иронизировал Добрыгин. – Но, если серьёзно, совершенно бессмысленно просто осознавать, что где-то есть много собственности. Нужны специалисты, надо возбуждать следственные действия, понадобятся грамотные юристы.

– Нам точно известно, что объединение ранее имело в собственности выставочный комплекс в Москве, состоящий из трех зданий, с площадью более 16 тыс. кв. м, а также гаража и хозяйственного здания, – убеждённо настаивал Давыдов. – Да, и это был уникальный комплекс – единственный в мире, построенный специально для демонстрации станкостроительного оборудования: с подъёмными механизмами и всем необходимым оснащением, переговорным комплексом и офисным центром. Комплекс позволял проводить полномасштабные тематические выставки на протяжении всего календарного года.

– Комплекс никуда не исчез, – Юра прикрыл рукой рот и неожиданно сладко зевнул, на его уставших глазах появились слёзы. – Он по-прежнему находится на улице Профсоюзной, но принадлежит теперь какому-то ООО «Техмаш».

В окна заглядывала огромная луна, поднимающаяся над городом. Через зеленоватые стекла она казалась крайне загадочной, отражаясь в окнах зданий, напоминающих и промышленные корпуса, и современные офисные здания одновременно.

– Сколько времени уходит у тебя на дорогу домой? – спросил Сергей у Юры.

– Около двух часов, посплю в электричке. Совершенно непонятно, как «Русмашимпорт» лишился этого уникального объекта. Как без средств мы будем разбираться, искать и возвращать зарубежную собственность? Где брать юристов, на что нанимать персонал?

Вопрос, озвученный Юрием, не был праздным. Денежных средств на развитие не выделялось. Приходилось рассчитывать только на себя. Положение усугублялось тем, что общество «Русмашимпорт» не осуществляло какой-либо деятельности, у объединения на счетах не было средств, но имелись огромные долги. По этой причине не было возможности получить собственное персональное рабочее пространство под вверенное предприятие, все остались работать в прежних своих компаниях; точнее, Сергея перевели в лизинговую компанию, где он возглавил отдел оценки рисков. «Русмашимпорт» был для них как бы дополнительной нагрузкой. Они оказались в «Русмашимпорте» на условиях совместительства, без отрыва от основной работы, с символической оплатой. Это нельзя было назвать нормальными условиями для деятельности, которая требовала полной отдачи и высоких профессиональных качеств.

Нехватка времени ощущалась просто катастрофически, становление процесса оценки рисков в лизинговой компании забирала у Сергея всё рабочее и не рабочее время. Отдел был новый, сотрудники, набранные в отдел, не обладали должной квалификацией в силу своего родства с руководством. Обучение нуворишей требовало времени и не было особо эффективным. Но скидок никто не давал, результаты и по отделу оценки рисков, и по «Русмашимпорту» требовали в полном объёме.

Добрыгин тогда уже понимал, что решение руководства бросить их одних на таких условиях в «Русмашимпорт» очень напоминало затыкание дыры. Руководство либо не верило в положительный исход дела, либо приняло неверное решение. Такая мощная легенда, как «Русмашимпорт», некогда витавшая в самых верхах нашей внешнеэкономической политики, требовала к себе более уважительного отношения. На восстановление легенды необходимо было бросить и средства, и мощные силы.

– В конце концов, государство должно, просто обязано уметь себя защищать – не только на военных фронтах, но и на других, в том числе внешнеторговых, – говорил Сергей Давыдову.

Запросы в Росимущество, как акционеру объединения, о предоставлении сведений об активах предприятия, в том числе за рубежом, не дали результатов. Руководитель территориального управления Росимущества России госпожа Потерянова отказывалась от встреч, а другие представители информацией особо не делились. Это было странно по нескольким причинам: во-первых, объединение предоставляло отчёты в министерство о своей деятельности на протяжении длительного времени, а во-вторых, представители Росимущества входили в совет директоров объединения, в его ревизионную комиссию.

Неожиданно выяснилось, что Росимуществу правительством России было поручено создать реестр недвижимых активов, принадлежащих РФ за рубежом, и на эти цели из бюджета страны были выделены большие средства. Это давало надежду на то, что в одном из сейфов Росимущества пылится полный список зарубежного имущества, принадлежащего «Русмашимпорту», со всеми их адресами, мощностями, ценами. Давыдов, Юрьев и Добрыгин бросились в Росимущество. Обращались во все отделы, департаменты, к заместителям. Прямого отказа чиновников в предоставлении информации не было, но и помощи должной они не оказывали. Выяснилось, что поручение правительства России министерством выполнено не было, реестр не был создан. Надежды не оправдались.

Появление в «Русмашимпорте» нового руководства не прошло незамеченным старой гвардией объединения.

– Я знаю, вернее будет сказать – мы знаем, что вас интересует, – сказал Сергею немолодой, уже седой собеседник, одетый в вышедший из моды, но добротный костюм английского покроя. – Я, конечно, могу перечислить все активы, которые вы ищете, но будет лучше, если вы сами всё прочтёте в документах.

Сергей просто не мог поверить в услышанное. Этот аристократической внешности человек, бывший сотрудник «Русмашимпорта», так легко открывал двери, которые, казалось, были замурованы.

– Я очень рад нашему знакомству. Вы сказали – «мы». Кого вы имели в виду?

– Уважаемый Сергей Иванович, я могу сказать вам, что старания ваши по выяснению случившегося в «Русмашимпорте», ваше возмущение по поводу всего случившегося с объединением получили должную оценку у бывших сотрудников «Русмашимпорта», которые и делегировали меня на встречу с вами.

– Не можете ли вы рассказать, что произошло с архивом?

– Я понимаю, этот вопрос интересует вас в первую очередь. Архив был вывезен в промышленную зону, в район станции метро «Нагорная», где пребывает и по сей день. Я вам дам точный адрес.

– Вы передаёте нам эту ценную информацию совершенно безвозмездно, почему?

– Молодой человек, мы поняли, что появились люди, которым небезразлична судьба «Русмашимпорта». Нам нравится ваша позиция. Мы вам доверяем. Моё личное мнение, которое я составил о вас во время этой нашей встречи, также является весьма положительным. Мне кажется, что вы обязательно добьётесь результата. «Русмашимпорт» продолжит свою деятельность, а посягнувшие на него понесут заслуженное наказание. Я попрошу вас обратить внимание на дочернее общество «Русмашимпорта» – ООО «Конструкторский центр». Именно через него были выведены наиболее дорогие зарубежные активы объединения.

Сказанное этим мудрым человеком заслуживало внимания. Сергей ещё раз, как и в начале разговора, с почтением пожал сухую, уже не крепкую руку собеседника.

– Наша встреча не последняя, я обязательно познакомлю вас со своими коллегами, которые в меру своих знаний с превеликим удовольствием окажут вам посильную помощь. Мы ждём от вас вопросов.

Это была удача, которую ищут, в которую верят, когда оказываются в безвыходной ситуации. Бескорыстное желание ветеранов помочь значительно ускорило восстановление деятельности предприятия.

В Москве, в районе станции метро «Нагорная», на заброшенном заводе был найден архив общества. Сергею, как когда-то Али-Бабе, открылась полная сокровищ пещера сорока разбойников. Помещение было довольно большое, а вместо золота, жемчугов и бриллиантов оно было завалено тоннами старых бумаг. Он понимал их ценность: где-то среди этих залежей, пахнущих пылью и плесенью, ему и его друзьям предстояло разыскать бумаги, что откроют путь к уже не сказочным, а настоящим сокровищам.

Открыли несколько коробок. Из них выглядывали корешки аккуратных международных контрактов, пухлые тома приказов по объединению, папки с переписками, с тематическими журналами, личные дела сотрудников.

С фотографий смотрела ушедшая эпоха. Сергей увидел давнего поклонника России – президента Франции Валери Жискар д’Эстена – на открытии мощнейшего пресса, установленного нашими работниками во Франции. На одной из фотографий зарубежной делегации Сергей обнаружил знакомое лицо Николая Ивановича Рыжкова, ещё молодого, ещё не знающего, что он станет последним председателем Совета Министров несуществующего уже СССР. Архив их ждал, он многое хотел рассказать, а им хотелось его услышать.

Рассказы бывших сотрудников говорили о беспрецедентных масштабах хищений всех активов объединения, включая зарубежные. Убежденность и та горячность, с которой они об этом говорили, вызывали доверие. По их рассказам получалось, что хищения происходили практически во всех странах мира с высокоразвитой индустрией. Друзья окунулись в архив и через несколько дней держали в руках документы, подтверждающие слова заслуженных аксакалов внешнеторговой деятельности.

Документы архива показали невероятные масштабы похищенного. Выяснилось, что «Русмашимпорт» был обладателем не только двух видавших лучшие годы офисных рабочих столов, но и огромной собственности за рубежом. Ушедшая эпоха внешнеторговой деятельности через переписку, через приказы и указания, докладные и прочую документацию разговаривали с ними, доводили до сознания, с какой мощью они столкнулись.

Документы показывали, что на правах акционера объединение владело примерно двадцатью зарубежными обществами, в числе которых было расположенное в Париже общество «Маш-Франс». Оказалось, что французское общество имело в собственности огромные и дорогущие активы: четыре квартиры в 16-м округе; в 15 км от Парижа, в Лонжюмо, – земельный участок площадью 10 тыс. кв. м с технико-коммерческим центром площадью 6,3 тыс. кв. м; земельный участок площадью 20,5 тыс. кв. м со складским помещением и бюро в Сандувиле – площадью 10 тыс. кв. м…

– Слушай, Юра, да окна этих квартир на Булонский лес и Триумфальную арку смотрят. Представляешь? Даже в горле пересохло.

– В этом я тебе помогу, – сказал Юра, доставая из портфеля две бутылки пива, – давай-ка «полирнём» эту новость пивом.

Пиво приятно пробиралось сквозь стоящую в горле архивную пыль, наполняло добром и расслабляло.

Сергей вспомнил и поделился с Юрой мыслью о том, как ещё неделю назад они не могли пробить несуществующую, но ощутимую стену. Бред какой – никак невозможно было найти концы активов. Но теперь на руках и номера исходящих документов, и отчёты, и фамилии чиновников, и переписка – с числами, с датами; всё аккуратно, всё досконально, всё с подписями. Все эти стены уже в прошлом, теперь будет легче.

Допили пиво. Если бы кто заглянул в это время в архив, то увидел бы следующую картину: двое подозрительно весёлых, представительных, казалось бы, мужчин, перепачканных пылью, восседают на куче бумаг в комнате без окон с бутылками пива в руках, радуясь, как пионеры во время сбора макулатуры, и, перебивая друг друга, показывают что-то в пачках старых документов.

– Вот они! А вот ещё! – на разные лады приговаривали эти двое чудаковатых мужчин. Напряжение, наполнявшее их всё это время, спадало.

Общество «Маш-Франс» участвовало в капитале компании «Маш-Бель».

Бельгийское общество «Маш-Бель» имело в собственности земельный участок площадью 0,7 га с главной конторой, демонстрационным залом, торгово-техническим центром, ремонтными мастерскими в Брен-ле-Шато.

В Италии, в Милане, находилось общество «Машитальяна». Общество имело в собственности технико-коммерческий центр площадью 3,4 тыс. кв. м, девять жилых квартир и восемь гаражей.

В другой части Европы, в Норвегии, располагалось принадлежащее «Русмашимпорту» общество «Маш-Норге». В собственности его значились: здание общей площадью 4,6 тыс. кв. м, включая 510 кв. м офисных помещений, 2,1 тыс. кв. м складских помещений, 2 тыс. кв. м производственных помещений с демонстрационным залом.

Недалеко от Норвегии, в Финляндии, «Русмашимпорт» владел контрольным пакетом акций общества «Маш-Финляндия». Обществу принадлежали земельный участок площадью более 3,2 га; основное производственное здание площадью около 2,2 тыс. кв. м; дополнительное производственное и складское здание площадью 1,7 тыс. кв. м.

И даже в Англии «Русмашимпорт» числился обладателем пакета акций Лондонского банка. Пакет акций, принадлежавших объединению, оценивался почти в 800 тыс. английских фунтов стерлингов.

На американском континенте, в Канаде, в Торонто располагалось другое дочернее общество – «Маш-Канада», которое владело двухэтажным зданием площадью 5,5 тыс. кв. м, включающим в себя главную контору, демонстрационный зал, технический центр, производственные мастерские; земельным участком здесь же, площадью 8,5 тыс. кв. м; земельным участком для хранения оборудования в Оквиде – пригороде Торонто площадью 22,2 тыс. кв. м; а также четырьмя жилыми домами в Торонто. «Маш-Канада» участвовало в капиталах компаний: «Маш-Мехико» и «Маш-Америка», зарегистрированном в штате Делавэр.

География и объёмы активов – этих производственных зданий, складских помещений, домов, квартир, гаражей, земельных участков, расположенных в столицах и индустриально развитых районах наиболее развитых стран мира, – которыми владел «Русмашимпорт», оказались потрясающими. Только теперь друзья начали осознавать всю масштабность аферы, с которой им предстояло разбираться.

Документы из архива однозначно свидетельствовали о том, что вывод зарубежных активов проводился в период деятельности Башкирова на посту генерального директора. Продажа активов велась по заниженной стоимости, передача и переуступка акций зарубежных компаний происходила практически безвозмездно, на нереальных, фантастических условиях, без отражения их в учёте объединения.

Из документов следовало – и это было непостижимо! – что дорогущие зарубежные активы были проданы через ООО «Конструкторский центр» буквально за копейки. Так, компания «Маш-Франс» была продана за 7,6 тыс. рублей, «Маш-Бель» – за 800 рублей, «Маш-Норге» – за 400 рублей, «Маш-Канада» – за 1,2 тыс. рублей, «Маш-Финляндия» – за 1,6 тыс. рублей. Пакет акций банка в Лондоне – за 7,2 тыс. рублей.

– Во сколько же должен был оценён наш родной рубль, чтобы, например, французское общество со всеми его парижскими квартирами с прекрасными видами, гектарами французской земли, офисными и логистическими центрами близ Парижа могло быть продано за семь с небольшим тысяч рублей?! – восклицал Сергей, узнав о цене сделок.

– Представить такой бриллиантовый курс рубля невозможно, но порадоваться за наш рубль повод есть, – вторил ему Юрий.

Исходя из прочитанного, нетрудно было понять, какова была роль Башкирова, но требовалось разобраться, каким образом совершались столь наглые сделки по продаже акций предприятий с валютными многомиллионными активами за смешные, символические цены.

Давыдов считал, что такую операцию, как вывод активов из-под контроля влиятельных структур, могла провернуть только крепкая, сплочённая команда под прикрытием чиновников не средней руки, а только самого высокого уровня, как минимум – министерского. Противопоставить им Давыдов ничего не мог. Ресурса, которым обладала новая команда, здесь явно не хватало. Пришлось обратиться в правительство, где была получена поддержка. Сергей Иванов подписал поручение правительства Российской Федерации, которое предписывало Минпромторгу России, Минэкономразвития России, МВД России, Росимуществу соблюсти интересы Российской Федерации в ОАО «ВО «Русмашимпорт».

Вот теперь можно было развернуться! Опираясь на поручение, Сергей сделал многочисленные запросы: в Минэкономразвития об оказании содействия в получении от зарубежных торговых представительств РФ информации о дочерних обществах «Русмашимпорта», в Минпромторг, Минфин, в торговые представительства РФ в странах, где были дочерние общества «Русмашимпорта», – о разъяснении положения дел в этих структурах.

В результате были получены приватизационные акты «Русмашимпорта». Торговые представительства РФ предоставили свои документы, которые содержали полную информацию об активах, имеющихся у объединения в собственности.

Была инициирована проверка общества Счётной палатой РФ, и высокий аудит уже официально заявил о фактах незаконного отчуждения активов.

На основании проверки первичных материалов департаментом экономической безопасности МВД России следственный отдел при ОВД района Китай-город города Москвы возбудил уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ (мошенничество, совершённое организованной группой, либо в особо крупном размере), по факту мошеннического завладения имуществом ОАО «ВО «Русмашимпорт».

Махинаторы, не дожидаясь уголовных процессов, сделали очень грамотный, прямо-таки фантастический ход.

Управление приватизации федерального имущества включило объединение «Русмашимпорт» в список обществ, подлежащих приватизации, и выставило его на приватизационные торги.

Такой сценарий развития событий приводил к смене собственника, то есть, к практической передаче «Русмашимпорта» от государства в руки мошенников за символические 9 млн рублей. Да, надо признать, это был неожиданный и сильнейший ход. Он перечеркнул бы всю работу по возврату государству активов, позволил бы скрыть масштабное хищение, закрыть уголовное дело и обелить мошенников.

Но противники не учли, что у «Русмашимпорта» был Юра Юрьев. Анализируя варианты развития событий, он обнаружил на приватизационных сайтах информацию о том, что в скором времени пройдёт аукцион по продаже акций «Русмашимпорта».

Этот неожиданный и нереальный факт нужно было обмозговать. Торги должны были стартовать совсем скоро, требовалось найти срочное и неординарное решение.

– Совершенно ясно, что Башкиров не был первой фигурой в мошеннической схеме по уводу активов «Русмашимпорта», – начал Юра, как только закрылась дверь в кабинете Давыдова. – Организовать в такой короткий срок торги – это не его уровень.

– Верно, – согласился Денис Александрович, – задача не его уровня, и это не так просто сделать. Здесь видна работа влиятельного чина Росимущества.

– Без Росимущества не обошлось, – продолжил Юра. – Скрытое хищение активов произошло в период, когда представители Росимущества входили в состав совета директоров объединения и, кроме того, они всячески замалчивают наши запросы.

– Всё это косвенно подтверждает, что Башкиров действовал в связке с влиятельным представителем Росимущества, – резюмировал Давыдов. – Что будем делать, у кого какие мысли?

– Нужно обратиться в Росимущество с требованием о снятии с приватизационного аукциона акций «Русмашимпорта». В требовании сослаться на поручение правительства, – предложил Сергей.

– Серёга! Это не даст результата, – возразил Юра. – Росимущество проигнорирует или затянет запрос, даже несмотря на поручение Иванова об оказании содействия.

– Мы сделаем это, даже если знаем, что не получим желаемого, – настаивал Сергей. – Сделаем это чисто протокольно. Чиновники Росимущества станут уязвимы: они прекрасно понимают, что после продажи акций будет разбор полётов. После нашего обращения к ним появятся претензии в игнорировании требований поручений правительства Российской Федерации.

– Хорошо, делаем запрос, – принял решение Давыдов. – Сергей, займись этим, приложи к письму копии поручений правительства.

– Я сделаю запрос, но, напомню, это не даст результата, мы потеряем объединение. У нас совсем нет времени.

– Нужно найти решение, что-то противопоставить мощному ходу опытных и, как мы видим, всемогущих аферистов, – размышлял вслух Денис Александрович. – Официальное обращение в правительство или в другие структуры не поможет – пока документ пройдёт все бюрократические согласования, утечёт много времени. Мы не успеем.

– Можно войти стороной в аукцион, – предложил неожиданное решение Сергей. – Для этого надо решить две проблемы: нужно найти средства и определиться с государственным предприятием, которое будет участвовать в аукционе на нашей стороне. Документы для аукциона мы подготовить успеем, время позволяет, но можем столкнуться с тем, что устроители аукциона их забракуют по надуманным поводам. Мы, конечно, опротестуем на всех уровнях это решение. Но торги уже пройдут, победитель будет определён, мы потеряем «Русмашимпорт» и просто будем бить по хвостам. Мы, конечно, выиграем все суды, но объединение к этому времени будет перепродано – неоднократно, да ещё в офшорах.

– Чтобы не терять времени, готовьте документы для участия в торгах. Может, пойдём этим путём. Юра, нужна будет защита наших документов в торгах от произвола. Продумай решение этого вопроса.

Откровенно говоря, это были полумеры, не дававшие положительного результата. Обсуждали в тот день разные варианты, но безуспешно.

Однако выход всё-таки нашёлся.

Давыдов принял единственно правильное и неординарное решение, которое позволяло в короткие сроки вмешаться в торги. Он придумал обратиться за помощью к тому самому высокопоставленному чиновнику, с которым Башкиров не поделил в ресторане пышногрудую красотку. У этого человека была личная заинтересованность в нанесении вреда Башкирову, и он уже сделал в свое время первый выстрел на заседании Правительственной комиссии по развитию промышленности. Но Башкиров успешно оправился от того удара и готовил свою, не менее мощную атаку, после которой все ранее предпринятые попытки чиновника по уничтожению Башкирова оказывались бесполезными, а сам Башкиров за бесценок становился легальным обладателем всего достояния «Русмашимпорта», при этом его уголовное преследование прекращалось. В итоге в этой негласной, скрытой от большинства, но известной узкому кругу влиятельных лиц, битве победил бы Башкиров. Он наносил ощутимый вред репутации своего противника.

Необходимо было довести до высокопоставленного чиновника эту информацию. К тому времени он ещё выше забрался по карьерной лестнице и обрёл ещё большее влияние. Довести до него информацию следовало неофициальным образом, что значительно ускоряло возможные ответные действия.

Результат обращения был потрясающим.

Практически мгновенно «Русмашимпорт» оказался исключённым из списка объектов приватизации, что дало возможность продолжить работу по возврату активов.

Аудиторы Счетной палаты РФ проводили свою работу в «Русмашимпорте». Они оказались настоящими знатоками своего дела, Сергей с удовольствием с ними взаимодействовал, подбрасывал всё новые и новые факты. Масштабы похищенного, тот цинизм, с которым были произведены хищения, поражали опытных аудиторов.

– Ну, так каково же ваше мнение о произошедшем? – спросил аудитор Сергея.

Сергей сел и, задумавшись, откинулся в кресле.

– Моё мнение ничего не решает. Без сильных мира сего это дело невозможно было провернуть. А это означает, что решать будут другие. Но вот для того, чтобы наше мнение было услышано, придётся потрудиться: составить такой громкий доклад и так громко его представить, чтобы он не растворился в текучке, а мощно взорвался! Да так рванул, чтобы его услышали даже те, кто не хочет ничего слышать.

Такое тесное сотрудничество с аудиторами Счётной палаты РФ позволило значительно расширить и конкретизировать понимание произошедшего в объединении. Аудиторы готовили свой отчёт, обещающий стать сенсационным…

Коллегия Счётной палаты РФ прошла на редкость эмоционально. Давыдов на этой коллегии представлял «Русмашимпорт» и выступал с докладом о произошедшем в обществе. Потрясающий во всех отношениях доклад Давыдова и отчёт аудитора, который со своей стороны отрапортовал о наглом по своей сути, масштабном хищении российских активов за рубежом, произошедшем в наиболее развитых странах мира – в Канаде, Франции, Финляндии, Норвегии, Италии, Англии, Германии, Сербии и в других странах, – вызвали шок у членов высокой Коллегии.

В своём докладе Давыдов очень эмоционально рассказал, что с 2005 года деятельность «Русмашимпорта» из процветающей стала убыточной. В течение этого года руководителями ОАО «ВО «Русмашимпорт» были ликвидированы и проданы акции, вклады, доли участия в 13 иностранных компаниях. Он старался выложить всё, что удалось выяснить, до самой незначительной мелочи.

Без эмоций, но от этого ещё более жёстко звучал отчёт аудитора, сообщавшего, что ценные бумаги, доли, паи и акции дочерних компаний ОАО «ВО «Русмашимпорта» были проданы за бесценок. Продажа производилась без решения совета директоров общества, в том числе, без участия представителей собственника – Российской Федерации (Росимущества). Сделки были осуществлены без учёта рыночных цен. Стоимость имущества, находящегося на балансах дочерних иностранных компаний, при продаже также не учитывалась. Государству был нанесён многомиллиардный ущерб.

– Этого не может быть! – экспрессивно отреагировал на все услышанное видавший виды председатель Счётной палаты РФ Сергей Степашин.

Результаты проверки Счётной палаты с отчётом о выявленных нарушениях были представлены министру экономического развития и торговли РФ Эльвире Набиуллиной. О фактах хищения член Совета безопасности РФ, председатель Счётной палаты РФ Сергей Степашин также поставил в известность заместителя председателя правительства РФ Игоря Сечина.

По результатам работы Коллегии Счетной палаты последовали два высоких поручения Сечина о принятии мер к возврату активов.

Давыдов со своей командой громко и открыто заявили о себе. Их услышали на самом верху.

Они собрались в переговорной комнате. Помещение было богато украшено найденными многочисленными реликвиями. На стенах аккуратно висели грамоты, свидетельство высоких достижений общества, на полках стояли кубки и знаки наград многочисленных международных промышленных форумов, выставок, победителем которых в лучшие свои годы заслуженно был признан «Русмашимпорт». С появлением реликвий помещение преобразилось, в нём появилась значимость. В центре комнаты у стола для переговоров стояли трое мужчин, они были уверены в себе, уверены в правоте своего дела. Они были в той возрастной категории, о которой говорят, что они ещё молоды, они были крепко сбиты, имели вид людей опытных, стойких и закалённых.

– Во всей России не найти второй такой группы, сочетающей в себе везение, профессионализм и находчивость одновременно, – Давыдов сделал короткую паузу. – Но надо признать, нам повезло.

Давыдов смотрел на двух мужчин, стоящих у стола, в одном из них угадывался опытный следак, другой своими манерами больше походил на аристократа. «Такие нравятся женщинам», – подумал он. Давыдов понимал, что этим парням подвластно многое, они многое умеют, они готовы к битве. Он продолжил:

– Мы работаем уже не один месяц, и на сегодня вопрос с отсутствием финансов в объединении стоит очень остро. Мы подошли к такой черте, когда для развития успеха обществу нужны специалисты. Нам требуются юристы, для возобновления коммерческой деятельности нужны логисты, плановики и другой персонал. Развитие коммерческой деятельности предполагает наличие продажников. На текущие расходы и оплату налогов нужно где-то брать средства.

– Вопрос можно решить через возврат суммы НДС. В учёте обнаружилась к возврату огромная сумма этого налога – 26 млн рублей, – произнёс Сергей. – Для старта такой суммы было бы более чем достаточно.

Давыдов вопросительно посмотрел на Сергея:

– В чем же дело?

– Мы здесь столкнулись с неразрешимой задачей: налоговая отказывается их возвращать. На текущую дату мы добились того, что налоговые органы признали всю сумму к возмещению, но предлагают засчитать обязательства по налогу НДС в счёт будущих платежей компаний.

– Каких будущих платежей? – произнёс неуверенным голосом Юра, – «Русмашимпорт» не ведёт никакой коммерческой деятельности и не может при такой схеме рассчитывать на получение средств.

– Понятно только одно, что решить эту проблему можно будет только в самой налоговой, – проговорил Давыдов. – Сергей, включай своё неотразимое обаяние, пламенное красноречие, вооружайся поручениями правительства и готовься к встрече с начальником налоговой инспекции.

– В налоговой в последнее время я частый гость.

– И что? – улыбаясь спросил Юра. – Да я просто так поинтересовался.

– Познакомился с прекраснейшей девушкой.

– Вот, узнаю брата Серёжу, – уже открыто смеялся Юра.

– Возглавляет корпоративный отдел. Узкие чёрные брюки, открытая блузка, ямочки на щеках, огромные глазища, копна русых волос, а голос – заслушаешься, каждое движение – само изящество. Сегодня встречаемся.

– Жертвую двумя билетами в ложу на премьеру в театр, раз такое дело, – улыбнулся Давыдов, протягивая билеты.

– Ваша щедрость не знает границ, – Сергей взял билеты. – А если она не пойдёт?

– Вернёшь мне стоимость билетов, – поддержал шутку Давыдов. – Там большая цифра.

Вечером Сергей ожидал девушку у входа в театр, премьера была нашумевшая, и вечер обещал сложиться прекрасно.

Огромные глаза он увидел сразу. Девушка была одета для театра, длинное вечернее платье, высокие каблуки, никаких украшений. Изящная походка говорила о том, что его избранница умела носить вечерний наряд. Сергей с удовольствием отметил это.

Он подошёл к ней и неожиданно поцеловал, и в тот самый момент, когда он это делал, его взгляд упёрся в… Давыдова. От неожиданности он резко отпрянул от прекрасного лица.

Всё было так внезапно – и этот поцелуй, и взгляд Давыдова…

Девушка же, не ожидавшая ни поцелуя, ни, тем более, такого резкого, даже, наверно, грубого его прерывания, находилась в совершеннейшем недоумении. Если натиск с поцелуем она могла объяснить и знала, как на него реагировать, то это выражение лица Сергея, которое она расценила, как отвращение, вызвало полный шок. Она не могла себе представить, что может вызвать такое чувство.

Она просто стояла ошеломлённая и смотрела в глаза Сергея.

Надо было срочно спасать положение.

– Боже, вы нежны и прекрасны, как роза, ваши глаза горят, как огни. Верите?

– Нет. – Она мотнула головой, её волосы протестно вздёрнулись.

«Со стороны это выглядит изящно. Давыдов наверно радуется произведённому эффекту. Какого черта он здесь появился!» – проносилось в голове Сергея.

– Не сердитесь, – в тихом его голосе звучали добрые нотки. – Но, может, мне удастся переубедить вас.

– Я не понимаю, поясните.

– Мы, мужчины, боимся красивых женщин, до ужаса, а уж поцеловать, тем более. Мы буквально теряем рассудок, когда так близко видим эту нежность губ. Я, конечно, извиняюсь за свой поступок, но ничуть не раскаиваюсь.

Сергей лукавил, он знал о своём каком-то магическом влиянии на слабый пол. Когда входил в общественные места, он ловил на себе любопытные женские взгляды. Женщины, девушки разных возрастов отрывались от своих дел и дум, их руки тянулись к волосам, они инстинктивно поправляли причёску, принимали выгодную для них осанку, оценивающе разглядывали его, кто открыто, кто-то – незаметно. Сергей привык к этому.

Он с интересом наблюдал, как менялся взгляд женщин в тот момент, когда он здоровался с ними. Он элегантно протягивал открытую ладонь руки, как это делали аристократы в прошлом; абсолютно все женщины – всех сословий и возрастов – осторожно и нежно клали в ответ пальцы своей ладони сверху в его ладонь, часто с удивлением для себя, но все они принимали этот приём, и все они опускали глаза как делали Наташи Ростовы, Натальи Гончаровы в прошлом. Их никто не учил этому красивому женскому жесту, они никогда не делали этого раньше и, может быть, они никогда не сделают его в будущем, но их руки во время протягивания для привычного сегодня рукопожатия сами переворачивались, пальцы расслаблялись и оказывались в ладони Сергея. Где-то в глубине, на уровне культурного кода был заложен в них этот красивый женский жест исчезнувшего времени, но всегда готовый к проявлению при первой возможности.

– Серёжа, я вижу, вы не очень-то желаете сказать правду. Надеюсь, вы мне её позднее раскроете, – девушка опустила глаза, пальцы её руки остались в ладони Сергея.

Девчонка была умна, она не купилась на сладкий елей Сергея, но её ответ не отвергал продолжение знакомства.

Взволнованность не сошла с лица девушки, и, наверно, это выражение лица – удивления, смущения, в сочетании с её красотой возымели действия на звезду-актёра, исполнявшего главную роль в спектакле. Всё действие он превратил в театр для одного зрителя, все свои монологи он произносил в её адрес. Что не осталось не замечено залом.

Позднее, ночью, когда они, лёжа в постели, делились своими первыми впечатлениями друг о друге, Сергей открыл ей правду этого первого их поцелуя.

Смеясь, она стучала своим кулачком по его плечу, рассказывала о том, как она, вся возвышенная в предвкушении встречи с театральными кумирами, пережила страшный ужас, подумав, что может вызвать такое неподдельное отвращение мужчины.

Смеялись оба.

Страницы желтой прессы уже на следующий день пестрели фотографиями неизвестной прелестницы – новой возлюбленной известнейшего актера.

Кабинет начальницы налоговой инспекции поразил их масштабами и роскошью, Богатая обстановка – дубовая мебель, кожаная обивка, книги дорогих издательств, на стенах картины, на рабочем столе бронзовые статуэтки. Завершала всё увиденное огромная «плазма». Настоящий кабинет буржуа. «Русмашимпорт» выглядел на этом фоне несравнимо жалко, это предопределяло разность взглядов и предвещало трудные переговоры. Но наши герои располагали мандатами от Сергея Иванова и Игоря Сечина, обладателей огромной власти и авторитета, предписывающими оказывать им всяческое содействие.

Сергей в красках довёл до высокопоставленной чиновницы информацию о свершившемся в «Русмашимпорте» воровстве и о выявленных неслыханных масштабах хищения. Он сообщил об утраченных объектах недвижимости в Милане, Хельсинки, Осло, Париже, Торонто, Лондоне, Мюнхене, Москве, в других городах и странах, о том, что правительство Российской Федерации сменило правление компании «Русмашимпорт», приняло безоговорочное решение о возврате активов и держит исполнение этого решения на своём контроле.

Таким образом, Сергей предстал не просителем, а представителем вышестоящей структуры – правительства Российской Федерации, – и чиновница это приняла. Он передал ей копии поручений правительства и попросил поставить автограф на вторых копиях.

Налоговая, не имея практики возврата средств по налогу, в то же время не могла пойти против поручений столь влиятельных лиц, коими были Иванов и Сечин. В поручениях стояла фраза: «Оказывать всяческое содействие „Русмашимпорту“ в возврате активов государства». Сергей готовился к длительной беседе, но было видно, что после вручения документов и красочного рассказа о хищении государственных активов начальница налоговой серьёзно задумалась, как поскорее решить данный вопрос.

Сергей нагнетал обстановку, рассказывая, как докладывают «наверх» обо всех возникающих проблемах, о конкретных лицах, игнорирующих поручения правительства. Это был блеф в интересах дела, и он сработал. Точнее, это не был блеф в полном смысле этого слова – примерно раз в месяц министерства и органы, упомянутые в поручениях правительства, делая свои докладные, запрашивали у «Русмашимпорта» отчёты о проделанной работе – однако на этом вся их активность и заканчивалась. Несомненно, в очередной отчёт был бы включён отказ начальника налоговой в возврате НДС, если бы он был получен. Но как отреагировали бы «наверху», было неясно.

Начальница вызвала в кабинет юристов и других высокопоставленных коллег для разработки юридически правильного решения поднятого Сергеем вопроса.

Сергей ещё раз продемонстрировал своё красноречие, рассказывая, на какие цели «Русмашимпорт» собирается тратить полученные живые деньги возвращённого налога на добавочную стоимость. Сергей был давно в своей профессии и умел затронуть патриотические нотки людей в разных структурах. Его речь была наполнена словами: честь, родина, патриоты, новые времена, истина и тому подобными.

Сотрудники налоговой очень быстро заняли позицию «Русмашимпорта» – и решение было найдено. «Русмашимпорт» получил на свой счёт 26 млн рублей.

Стало гораздо легче дышать. На предприятии появились средства, можно было набирать сотрудников в штат, в первую очередь грамотных юристов. Потребность в них была огромной. Предприятие подвергалось постоянным судебным преследованиям со стороны мошенников. Они забросали объединение претензиями по сфальсифицированным долгам.

Противник не сдавался. После поражения, полученного на приватизационных торгах, он сменил тактику – стал атаковать общество в судах. Теперь план башкировцев заключался в доведении «Русмашимпорта» до банкротства, чтобы через эту процедуру завладеть обществом и прекратить уголовное преследование в отношении себя.

Нападение противник организовал масштабное. Количество нелепых претензий и судебных заседаний постоянно росло. Те огромные средства, которые были некогда выведены мошенниками из объединения, были теперь использованы против самого «Русмашимпорта».

Но сейчас и общество не было стеснено в средствах, оно могло даже заняться планированием основной для «Русмашимпорта» деятельности – поставкой станков на российские заводы. Давыдов сразу охотно к этому приступил. Появились опытные логисты, принятые на работу коммерсанты выстраивали бизнес-схемы поставки оборудования, налаживались деловые связи с авиационными заводами. Легенда внешнеторговой деятельности оживала на глазах. Новый персонал с уважением воспринимал прошлое объединения и не без трепета относился к принятым на работу для передачи преемственности поколений заслуженным ветеранам «Русмашимпорта», прислушиваясь к их несомненно полезному мнению.

Из-за многочисленных судебных претензий для возрождения бизнеса были вынуждены открыть новое юридическое лицо со схожим названием.

К тому же, надо было продумать пути защиты полученных от налоговой миллионов, а также входящих денежных потоков от возрождаемой коммерческой деятельности. Положение могло быть осложнено наложением на счета «Русмашимпорта» арестов по сфабрикованным мошенниками обязательствам. Нельзя было допустить, чтобы мошенники получили эти средства, чтобы они в очередной раз в результате своих преступных схем обогатились за счёт объединения.

По сути получалось, что легальное и легендарное государственное предприятие пряталось от мошенников, сбежавших от следствия за границу! Парадокс, но таковы наши законы, так нелепо государство защищает свою экономику.

«Русмашимпорт» порадовало своих новых руководителей – оно оказалось полностью жизнеспособным. Под новым управлением объединение ощутимо улучшило свои финансовые показатели. Коммерческая деятельность Давыдова давала результаты. Величина чистых активов впервые за шесть лет показала положительную динамику. Значительно были снижены обязательства компании. А ведь они только начинали…

Давыдов продвигал бизнес-идею «Русмашимпорта» как системного интегратора для предприятий отечественной промышленности в области технологического перевооружения. Такой статус предполагал консолидацию заказа, формирование партий однотипного оборудования и, как результат, получение эксклюзивных цен от фирм-изготовителей технологического оборудования, что, в свою очередь, давало нашим заводам, как конечным потребителям, снижение закупочной цены на станочное оборудование.

Но для полного возрождения объединения необходимо было обезопасить общество от действий мошенников, вернуть выставочный комплекс в Москве и, по возможности, зарубежные активы.

Ключи к решению этих вопросов лежали в архиве, необходимо было залезать с головой в эти бумажные копи. И началось для Сергея: день-ночь-день-ночь-пыль-пыль-пыль от старой ржавеющей макулатуры – и опять день-ночь…

В летнем городе стояла отличная погода, год выдался необычайно тёплым. Люди разъезжались в отпуска к ласковым морям – за новыми впечатлениями, новыми эмоциями, новыми силами. Те, кто оставался в городе, заполняли по вечерам кафешки, девушки наряжались во что-то головокружительное. А Сергей сидел в архиве, зарабатывая экзему на руках, перебирая тысячи тысяч листов, выискивая проливающие свет на хищение документы, которые оперативно передавались в следственные органы.