Читать книгу Накапливаемая внезапность - Владимир Дараган - Страница 16

Усталый писатель Глыба сидел за обеденным столом и думал о новом романе. За окном кружила вечерняя метель, от порывов ветра дрожали стекла. Это мешало Глыбе сосредоточиться на винегрете и запотевшей стопке.

– В такую погоду можно писать только под диктовку, – наконец сформулировал писатель свою мысль. – И где эти музы шляются?

Тут в воздухе зашелестело, запахло цветочными духами и свежим снегом. Глыба встряхнул головой, зажмурил глаза, потом открыл и увидел за столом трех молодых женщин в старомодных длинных белых платьях с рукавами-фонариками. Одна их них сбегала на кухню, принесла три стопки, разлила водку и все трое быстренько выпили.

– Закусывайте, – писатель придвинул к ним тарелку с винегретом.

– Мы торопимся, – сказала брюнетка, сидящая ближе всего к писателю. – Какие у тебя проблемы?

– Роман, вот… – начал Глыба.

– О чем? – уточнила брюнетка.

– О любви…

– Очень оригинально! – восхитилась брюнетка. – Эрата, это по твоей части.

Эрата, крупная блондинка с полными руками и строгим лицом, на секунду задумалась.

– Да уж… – сказала она. – Я сегодня уже три романа придумала. Вот разве что… Он и она встретились, стали жить вместе. Потом она стала замечать, что во время ее монологов он ее не слушает, а придумывает свой монолог, никак не связанный с тем, что говорит она. Так начался конец их любви.

– Фигня все это! – пожал плечами писатель Глыба. – Женские штучки, я так мелко не пишу. Мне нужен социально-экономический фон и серьезные проблемы.

– Тогда это к Каллиопе, – предложила Эрата.

Каллиопой оказалась брюнетка, которая торопилась больше всех. Она сверкнула черными глазами и предложила, что героя уволили с работы и он, весь такой разочарованный, вступил в какую-то партию, чтобы бороться с властью. А героиня была пленена его пламенными речами и мечтала научиться говорить, как ее любимый.

– Фигня все это! – снова повторил Глыба. – Увлеченность политикой убьет всю лирику.

– Лирика – это по твоей части, Эвтерпа, – брюнетка обратилась к третьей музе, норовившей втихомолку наполнить стопку еще раз.

Эвтерпа, поняв, что скрыть ничего не удастся, налила всем по стопке, не дожидаясь тоста быстренько выпила, вытерла губы и сказала:

– Элементарно! Когда они осознали свою любовь, то сразу разочаровались в политике, продали московские квартиры и уехали в Индию, чтобы жить на берегу океана. Любовь не бывает долгой, если нет совместных увлечений – поэтому они стали изучать йогу и тибетскую медицину. По вечерам они сидели на пляже в позе лотос и медитировали, любуясь волшебными закатами.

– Ну да! – обрадовалась Эрата. – А после медитации они разговаривали, и вот ту она начала понимать, что он любит себя больше чем ее.

– Все, писатель, – сказала Каллиопа, – роман готов, мы полетели, зови, если что.

– Стоп! – поднял руку Глыба. – А чем все закончится?

– Разводом и разбитыми корытами, – вздохнула Эрата.

– Их партия на выборах не наберет и одного процента голосов, – уверенно молвила Каллиопа.

– Начнется сезон дождей, прохудится крыша хижины, у них украдут деньги и они, забыв про развод, снова будут вместе, чтобы преодолевать трудности, – сказал Эвтерпа.

В окно ударил снежный заряд, писатель вздрогнул, посмотрел на темное стекло, задумался, а когда вернулся в реальность, то за столом кроме него уже никого не было.

– Сложно все это, – сказал он сам себе. – И длинно как-то. Вот напишу, что они любили друг друга, а когда потратили все деньги, то любовь закончилась. Это просто и жизненно.

Прошла минута, в комнату ворвались свистящие звуки ветра и еле слышные женские голоса.

– Вот козел! – сказал первый голос. – Только время потеряли. Может ему и правда надо диктовать?

– Перетопчется! – возразил второй голос. – Мы свою работу сделали, в отчет занесем, на Парнасе будут довольны.

– Зря я у него винегрет не попробовала, – грустно сказал третий голос. – А сюжет, который он предложил, и правда жизненный. Вот представьте: мы к нему прилетели, а стол пустой. Мы голодные, злые, трезвые – какая тут любовь?