Читать книгу Бей или беги - Владимир Дмитриевич Окороков - Страница 4

Международный аэропорт Шереметьево-3 ошеломил Василия. Он не только не уступал «Шарль де Голлю», он его превосходил. Шатров помнил аэропорт еще в те советские времена, но теперь это было просто «небо и земля».

Поскольку временем он был не ограничен, то прежде чем отправиться в свою гостиницу «Марриотт Москва Ройал Аврора», Василий попросил шофера покатать его по ночной Москве. Услышав название отеля, водитель такси моментально проникся к нему уважением и с радостью повез иностранца показывать ему Московские достопримечательности. Уже под утро, изрядно утомившийся, Отто, рассчитываясь с таксистом, отметил, что цены в Москве значительно ниже, чем в Париже.

Вещей, кроме дорожной, кожаной сумки через плечо у него не было, однако он все равно протянул 5-евровую банкноту подбежавшему к нему швейцару. К его удивлению и номер был шикарный. Василий поймал себя на мысли, что он невольно ищет огрехи в сервисе и не находит. Уму непостижимо, как изменилась жизнь, а что же тогда брешут Европейские средства массовой информации. Охаивают Россию, запугивая выезжающих туристов; голодом, полицейским режимом, ужасными дорогами, транспортом и никудышными услугами. Пока что Василий ничего подобного не обнаружил. Если бы он не знал, что находится в России, то не поверил бы, настолько красивым, шумным и веселым был ночной город. Дорогие автомобили, которых не встретишь в таком количестве, не только в Марселе, но и в Париже, яркая красочная реклама, обилие точек общественного питания, казалось, что город никогда не спит.

Целыми днями Василий бродил по улицам города, такого родного и одновременно чужого и незнакомого. Красная площадь, Кремль, Третьяковка, Воробьевы горы, ВДНХ, Парк Горького – это не полный перечень мест, где успел побывать Василий за неделю своего пребывания в Москве. Но особенно привлекали его ночные бесцельные хождения по Арбату и Тверской. Множество кафешек, забегаловок, где можно было посидеть под зонтиком, выпить чашку кофе, кружку пива или бокал чего-нибудь другого, почитать газету на любом языке или просто послушать музыку. Василий был в неописуемом восторге. Он не то, что не знал, он даже представить себе не мог, что все так радикально изменилось. С трудом искал и не находил приметы той старой советской Москвы, ну разве что Красная площадь, Кремль и Мавзолей. Но даже они воспринимались теперь как-то по-другому. Не было помпезности и наигранного символизма. Исчезли красные знамена, такого же цвета плакаты с грудастыми, что-то орущими крестьянками с серпами и суровыми, мускулистыми рабочими с тяжелыми молотками.

И если в центре столицы царила цивилизационная благодать, то стоило только отойти или отъехать чуть в сторону, скажем, в Чертаново, Люберцы или в Долгопрудный, как этой показушной, рекламной прелести становилось все меньше. Те же, что и раньше неухоженные дворы с кучами мусора у контейнеров, толпы неведомых ранее, шумных гастарбайтеров, от которых нормальные люди шарахаются прочь, пьяненькие компании в сквериках распивающие дешевую водку и, как и раньше, полное отсутствие служителей правопорядка.

Однажды вечером, неизвестно уж по какой причине, Василий, оказавшись в одном из спальных районов, решил зайти в ночной клуб с экзотическим названием «Саванна». Почему именно так называлось это заведение, наверняка сказать вряд ли кто-нибудь бы смог. Как и на любой танцплощадке громыхала музыка, возле шеста на сцене неумело кривлялись две потные, уставшие девицы. В общем, все как обычно происходит в любом клубе. Двое амбалов при входе, неизвестно для чего, поводили по нему ручными металлодетекторами, попросив выложить все металлические предметы из карманов и только после этого пропустили в зал.

Возле барной стойки было довольно свободно и Василий, взгромоздившись на табурет, стал с любопытством осматривать танцующую молодежь.

– Вам что-нибудь налить? – Прервал его бармен, весь в наколках, словно всю свою жизнь провел в местах лишения свободы.

– Водки – Кивнул Василий, закуривая сигарету.

Клуб Василию не понравился; громкая непонятная ему музыка, скорее похожая на изощренную пытку, толкотня пьяной развязной молодежи. Да и водка напоминала какую-то техническую бурду. Ему однажды доводилось такую пить где-то в портовой таверне в Сомали. Бросив на стойку тысячную купюру, Василий еле протиснулся к выходу.

Ночная свежесть, после только что прошедшего дождика, приятно холодила разгоряченное лицо, дышалось легко и свободно. – Черт меня дернул сунуться в этот гадюшник. – Облегченно вздохнул он, направляясь к стоянке такси.

– Молодой человек?

Василий остановился. К нему подходила, картинно покачивая бедрами, не совсем трезвая, ярко размалеванная блондинка.

– Не хотите ли приятно провести вечер? – Неуверенно предложила она, цепляясь за его локоть. – Я здесь рядом живу.

Чтобы быстрее избавиться от назойливой, пьяной проститутки, Василий заговорил с ней на французском языке, настойчиво и красноречиво жестикулируя, чтобы более доходчиво донести до нее свой отказ.

Но услышав иностранную речь, девушка еще активнее стала прижиматься к Василию, громко хохотала, стараясь подхватить его под руку и так раскачивалась, что Василий был вынужден подхватить ее, оказавшись в двусмысленном положении.

– Ты что, сука, с моей бабой делаешь?

Из темноты к Василию приближалась компания из трех молодых парней.

– Это жена моя, урод. – Злобно выкрикивал один из них. И словно приглашая своих друзей к обсуждению «чудовищного преступления», совершаемого Василием по отношению к невинной целомудренной девушки, развел руками. – Вы посмотрите, этот старый хер пристает к моей жене прямо на улице. Ты что творишь, пенсионер?

Продолжая говорить на французском, Василий жестами дал понять, что не претендует на это пьяное сокровище и готов идти дальше, если муж все-таки постарается отлепить ее от него.

– О, фраер-то импортный. – Заржал длинный, жилистый и лохматый как конь, его приятель. – Давай, Жора его на бабки лучше разведем? Че его, дубасить, он и сам скоро ласты склеит от старости.

А вконец осмелевший Жора, схватив Василия за ворот рубашки, устрашающе таращил на него глаз, дыша в лицо вонью алкогольного перегара, дешевых сигарет и какой-то кислятины, уже почти во все горло орал.

– Гони бабки, козел. Это у вас там все можно, а здесь Россия, здесь не проканает. – Брызгал он слюнями в лицо.

В душе Василия начинала закипать злоба. Он внешне до сих пор не проявлял никакой агрессии и не давал повода усомниться, что не понимает, чего от него хотят. Но внутри его уже появилось знакомое чувство холодка, по телу прошел озноб. Василий мгновенно сосредоточился.