Читать книгу 90 миль до рая - Владимир Ераносян - Страница 7

– Человек за бортом! – заорал бородатый рыбак, спуская шлюпку на воду.

Чьи-то сильные руки аккуратно погрузили мальчика в лодку и подняли на борт дрейфующего рыболовецкого трейлера, где Элиан сразу очнулся.

– Сорванец, как же ты тут очутился? – не ожидая ответа от обессиленного мальчугана, пережившего Бог знает что, бормотал один из его спасителей.

– Мэ сьенто мареадо,[23] – дрожащим голоском пропищал распластавшийся на деревянной палубе малыш.

– Что он сказал? – потребовал перевода капитан-ирландец.

– Жалуется, что его укачало, – не оборачиваясь, ответил бородач-кубинец, сразу смекнувший, что пацаненок – его земляк.

В команде кубинцев хватало. Они перебрались в Майами еще во времена Камариоки, в 62-м после Карибского кризиса, когда Кастро впервые заявил, что построение социализма – дело добровольное и что он никого не держит. Из кубинского порта Камариока стали курсировать сотни катеров и яхт, перевозя тысячи недовольных, таких, как этот бородач. Он был представителем свободной профессии и надеялся, что ювелирное дело прокормит его в Штатах. Не тут-то было. Золотых и бриллиантовых дел мастер-еврей, исследовав опытным взглядом навыки и манеру «кубинского Фаберже», каковым сам себя мнил переселенец, снисходительно предлагал ему, нет, даже не работу подмастерья, опасаясь, что беженец с голодухи может и на воровство пойти, а платное обучение у какого-то сосунка-очкарика. Неприятный наставник, посмотрев на его изделия, изрек на первом же занятии: «Это безвкусица и примитивизм. Такое никто не купит». И тогда несостоявшийся ювелир хлопнул дверью и стал рыбаком.

Его тянуло туда, где им восхищались, где он был уважаемым человеком, но, как говорится, – muy pronto en la vida es demasiado tarde[24]… На родине он теперь принадлежал к «эскория»,[25] а значит, путь домой ему был заказан. А тут, на трейлере, он хоть чуточку, но был поближе к родным берегам, особенно в сравнении с теми, для кого весь мир теперь ограничивался кварталами Маленькой Гаваны.

– Куаль эс ту номбрэ?[26] – спросил мальчика добрый рыбак.

– Элиан, – молвил малыш.

– Куаль эс ту апейидо?[27]

– Гонсалес… Тэнго амбрэ[28]… – прервал допрос Элиансито.

– С ним все будет в порядке, – отрапортовал рыбак. – Он хочет есть. Тащите рис с фасолью! Там, на камбузе, в казанке. Он еще не остыл.

Принесли миску с кангри. Элиан никогда не думал, что обычные «морос и кристианос»[29] – еда, какую он пробовал сотни раз, может быть такой вкусной. Потом его угостили тостонес – обжаренными в масле ломтиками бананов. Этот десерт был коронным блюдом его любимой мамочки. Она, наверное, где-то рядом, ее нашли другие рыбаки, и скоро они все вместе, он, папа и мама, сядут за обеденный стол, накрытый всевозможными яствами, такими же вкусными, как угощения щедрых рыбаков.

Их, конечно, папа и мама должны обязательно пригласить и накормить до отвала. Мама специально для них приготовит жареного цыпленка и камароне.[30] А на десерт подаст мармелад из гуаябы. Вкуснятина! Пальчики оближешь! Мальчуган довольно сощурился в предвкушении неминуемых гастрономических восторгов его новых друзей.

– Надо будет дать объявление в «Эль нуэво геральд». Думаю, его родственники отзовутся. Не усыновлять же нам его, – размышлял вслух угрюмый капитан, с любопытством взирая на лопоухого волчонка, который проглатывал одну за другой дольки банана, не пережевывая.

– Йес, сэр, – кивнул рыбак. – Уверен, родные отыщутся. Иначе мы разоримся на его пропитании, этот обжора поглощает еду, как элеватор. Постановка на довольствие этого троглодита обернется для команды гибелью от голодной смерти.

Рыбаки захохотали. Они только что спасли человека, и человечек этот был цел и невредим…

Смеялся и Элиан. Он хоть и не понял смысла сказанного, но всем сердцем чувствовал дружелюбную атмосферу и радовался своему спасению. Глаза рыбаков, их веселый нрав излучали искренность. Этого было достаточно. Все было ясно как Божий день, новый, солнечный и безветренный. Во взглядах рыбаков он отражался сладкой безмятежностью и заразительным спокойствием. Хотя, говорят, даже взрослые не все умеют читать по глазам. Но в этом случае все было просто. Quen no comprende una miradatampoco comprendera una larga explicacion…[31]